– Попробую снова завести ферму, то есть сначала наймусь к кому-нибудь на работу. На свою ферму у меня пока денег нет. Зато есть друзья в Хелфорде и в Хелстоне. Они помогут мне.
– А где ты будешь жить?
– Да в любом доме нашей деревни мне дадут приют. На юге, знаешь ли, мы все добрые соседи.
– На это мне нечего возразить. У меня никогда не было соседей. Только мне всегда казалось, что жить в деревне – все равно что в стойле. Заглянешь через забор в чужой огород, и, коли у соседа картофель крупнее твоего, тут же затеешь об этом разговор, потом поднимется спор. А ежели ты готовишь на ужин кролика, то все соседи уже знают об этом по запаху. Черт побери, Мэри, ну что это за жизнь!
Она рассмеялась: он так забавно сморщил нос от отвращения. Затем посмотрела на беспорядочно нагруженную телегу.
– Что ты собираешься со всем этим делать? – спросила она.
– Мне тоже все в округе опротивело, – ответил он. – Хочу убраться куда-нибудь подальше от болот и запаха торфа. И от этого отвратительного Килмара, который хмурит на меня свою рожу от рассвета до заката. Здесь все мое хозяйство, Мэри. Все, что у меня когда-нибудь было, – на этой телеге.
Собрал все – и уезжаю, сам не знаю куда. Где вздумается, там и остановлюсь.
Я сызмальства был бродягой, никаких корней, никаких связей, никаких постоянных привязанностей. И смею думать, что так и умру бродягой. Для меня это единственно возможная жизнь.
– Но в бродяжничестве не найти ни мира, ни покоя, Джем. Наша жизнь – довольно долгое странствие. К чему еще отягощать свою ношу? Придет время, когда тебе захочется иметь собственный клочок земли, четыре стены и крышу над головой – место, где можно дать отдых уставшему телу.
– Если на то пошло, то мне принадлежит весь этот край, Мэри: небо над головой вместо крыши и земля вместо постели. Ты – женщина; твое царство – твой дом и все мелочи повседневной жизни. Я же никогда так не жил и не буду.
Одну ночь переночую на холме, другую – в большом городе. Я люблю ездить туда-сюда в поисках удачи, проводить время в компании незнакомых людей, поговорить с первым встречным. Вот увижу на дороге человека – и езжу вместе с ним, может, час, а может, год. А назавтра, может случиться, разойдемся. Мы с тобой говорим на разных языках.
Мэри продолжала поглаживать лошадь, чувствуя под рукой тепло влажной кожи. Джем, чуть улыбаясь, наблюдал за ней.
– В какую же сторону ты поедешь? – спросила она.
– Куда-нибудь на восток, за Теймар. Мне, в общем, все равно, – отвечал он. – Только не на запад. Во всяком случае, пока не стану старым и седым и не позабуду многое. Я подумывал проехать через Ганнислейк, повернуть на север и дальше направиться в центральные графства. Там люди богатые, живут лучше всех. Это подходящие места для того, кто ищет удачи. Может быть, у меня заведутся деньжата, и я смогу покупать лошадей для собственного удовольствия, а не красть их.
– Там ужасная черная земля, – заметила Мэри.
– А что мне до цвета земли, – возразил Джем. – Болотный торф тоже ведь черный. В Хелфорде тоже, когда дожди льют, все ваши свинарники полны черной водой. Какая разница?
– Ты, Джем, несешь всякий вздор, только чтобы поспорить. В твоих словах нет никакого смысла.
– А как я могу говорить что-нибудь разумное, когда ты прислонилась к моему коню и я схожу с ума, глядя, как твои буйные волосы смешиваются с его гривой? И я знаю, что через каких-нибудь десять минут буду уж по ту сторону холма на пути к Теймару… Без тебя. Ты же пойдешь назад в Норт-Хилл, чтобы распивать там чаи со сквайром Бассетом.
– Ну, тогда отложи свое путешествие, и поедем в Норт-Хилл вместе.
– Не говори глупостей, Мэри. Можешь ли ты вообразить меня распивающим чаи со сквайром и покачивающим на колене его детей? Я не принадлежу к его классу, да и ты тоже.
– Я знаю. Потому-то и возвращаюсь в Хелфорд. Я истосковалась по дому, Джем, хочу снова дышать речным воздухом и ступать по родной земле.
– Ну и отправляйся. Повернись ко мне спиной и иди – прямо сейчас.
Через десять миль будет дорога, которая приведет тебя к Бодмину, от Бодмина к Труро, а там уж и Хелстон. Найдешь в Хелстоне своих друзей, поживешь с ними, пока не будет готова твоя ферма.
– Ты сегодня очень груб и жесток.
– Я и со своими лошадьми груб, когда они упрямятся и не слушаются, но это не означает, что я их меньше люблю.
– Да ты никогда в жизни никого не любил, – сказала Мэри.
– А много ли я знал любви на своем веку? – ответил он резко.
Обойдя телегу, он ногой вышиб камень из-под колеса.
– Что это ты делаешь? – спросила Мэри.
– Уже полдень, и мне пора в путь. И так я долго здесь прохлаждался, – – бросил он. – Была б ты мужчиной, я предложил бы тебе поехать со мной. Мы сели бы рядом на облучок, ты засунула бы руки в карманы, и мы бы были вместе, пока тебе не надоело бы.
– Я бы и поехала, когда б ты повез меня на юг, – отвечала она.
– Да, но я-то еду на север. И ты не мужчина. Ты всего лишь женщина. И только намучилась бы, кабы поехала со мной. Посторонись-ка, Мэри, да перестань скручивать вожжи. Я уезжаю. Прощай!
Тут он взял ее за подбородок и поцеловал, и она увидела, что он смеется.
– Когда ты станешь старой девой в своем Хелфорде и будешь носить митенки, то вспомни, как я тебя целовал. И будешь помнить до конца своих дней. "Он воровал лошадей, – скажешь ты, – и ничуть не интересовался женщинами. Но кабы не моя гордость, я была бы сейчас с ним".
Он забрался на телегу и сверху поглядывал на нее, помахивая кнутом и позевывая.
– До ночи покрою миль пятьдесят, – произнес он лениво. – Потом залягу в палатке на обочине дороги и буду дрыхнуть без задних ног. Разожгу костер и поджарю себе кусок бекона. А ты будешь думать обо мне или нет?
Не слушая его, Мэри, сжав руки, смотрела на юг. Она мучительно колебалась.
За этими холмами суровые пустоши переходили в пастбища, а пастбища – в долины и реки. Там у мирно струящейся воды ее ожидал покой Хелфорда.
– Это вовсе не гордость, – произнесла она наконец, – ты знаешь, что не гордость. Я тоскую по дому и по всему, что утратила.
Он ничего не ответил, но взялся за вожжи и прикрикнул на коня.
– Подожди, – сказала Мэри. – Подожди, придержи его и подай мне руку.
Джем отложил кнут, наклонился к девушке и помог ей сесть рядом с собой.
– Ну, что теперь? – спросил он. – Куда ты хочешь, чтобы я повез тебя? Ты ведь сидишь спиной к Хелфорду, ты это знаешь?
– Знаю, – ответила она.
– Если поедешь со мной, у тебя будет нелегкая жизнь, а порой – ох, какая суровая, Мэри! Ни постоянного жилья, ни покоя, ни уюта. Мужчины – скверные компаньоны. Особенно когда они не в духе. А я, видит Бог, хуже всех. Вот что тебя ожидает вместо спокойной жизни на ферме, которой ты так жаждешь.
– Я готова рискнуть, Джем. И попробую вынести твой дурной нрав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78