– Только к одному.
– К какому именно?
– Кое в чем ты прав, мой мальчик. Отправив вызов вампиру, ты должен сразиться с ним.
– Я надеялся, что вы поймете это с самого начала.
– С какой такой стати?
– Потому что все предельно ясно. Ваши сомнения и тревоги продиктованы тем, что вы хотели уклониться от дуэли и найти причину для отказа. Теперь же, не отыскав ее, вы пришли к единственно верному решению и, полагаю, больше не будете мешать мне в моих устремлениях.
– Я не мешал твоим планам, Чарльз. Хотя, на мой (взгляд, тебе не стоит сражаться с вампиром.
– Даже не думайте об этом! То, что сэр Варни – вампир, не служит нам достойным извинением. Тем более, что сам он отрицает данный факт. И потом, если он действительно несправедливо заподозрен нами, то вы должны признать, что мы оскорбили его чувства.
– Оскорбили чувства? Ерунда! Если он и не вампир, то уж точно какая-то странная рыба. Поверь мне, Чарльз, это тип выглядит жутко даже для меня, а ведь я не первый год скитаюсь по морям и континентам.
– Значит, он вам не понравился?
– Ужасно не понравился. Я тут повертел в уме нашу ситуацию и вспомнил несколько забавных случаев. А ты ведь знаешь, что в море много тайн и чудес. Мы, моряки, видим там за сутки больше, чем вы, сухопутные парни, за год своего никчемного существования.
– Неужели вы встречали вампиров и раньше?
– Это спорный вопрос. До приезда в дом Баннервортов я ничего не знал о вампирах. Возможно, они попадались мне сотнями, а я не догадывался об этом.
– Дядя, давайте не будем вспоминать о дуэли до завтрашнего утра. Пообещайте мне, что не предпримете каких-либо действий в отношении сэра Варни.
– До завтрашнего утра?
– Да, дядя, если вы не против.
– Еще совсем недавно ты просто сгорал от нетерпения.
– Верно. Однако теперь у меня появилась причина подождать до утра.
– Появилась причина? Тогда как скажешь, мальчик. Пусть будет по-твоему.
– Вы очень добры, дядя. Позвольте мне попросить вас еще об одном одолжении.
– Проси.
– Вы знаете, что Генри Баннерворт получает лишь малую часть со всех доходов от владений. Из-за расточительства отца он попал в долговое бремя.
– Я слышал об этом.
– В данный момент он нуждается в деньгах, а у меня их немного. Вы не могли бы одолжить мне пятьдесят фунтов стерлингов? Я верну их вам сразу же, как вступлю во владение наследством.
– Конечно, я ссужу тебя. Конечно.
– Я хочу предложить ему эти деньги в качестве платы за наше жилье и стол. Надеюсь, он примет их и поймет, что они даются от чистого сердца. Кроме того, после обручения с Флорой на меня здесь смотрят как на члена семьи.
– Все верно, мальчик. Вот вексель на пятьдесят фунтов стерлингов. Возьми его и делай с ним, что хочешь. А если тебе понадобится большая сумма, то подходи – не стесняйся.
– Я знал, что могу злоупотребить вашей добротой.
– Злоупотребить! Какое же это злоупотребление?
– Наверное, я выбрал плохое слово. Я просто не знаю, как выразить вам свою благодарность за щедрую помощь. А дуэль мы отложим до завтра, если вы не против.
– Как скажешь, Чарльз. Хотя мне не очень хочется встречаться с этим мерзавцем.
– Мы можем послать ему письмо.
– Прекрасно. Так и сделаем. Между прочим, он напомнил мне об одной истории, которая случилась в ту пору, когда я был молодым офицером.
– И что это за история, дядя?
– Твой Варни немного похож на парня, который фигурировал в том деле. Хотя, конечно, мой человек был более таинственным, чем ваш вампир.
– Не может быть!
– Поверь мне, может. Когда в море происходит что-то странное, то это затмевает по чудесам любое событие, которое случается на суше – уж я-то знаю.
– Вам это только кажется, потому что вы всю жизнь провели в морях и океанах.
– Нет, мне не кажется, маленький пират! Да и какое чудо на суше может равняться с тем, что мы порою видим в море? От этих зрелищ у вас, сухопутных мозгляков, волосы встали бы дыбом и никогда бы больше? не улеглись на место.
– Да что такого странного можно увидеть в океане?
– А вот, представь себе, можно! Однажды в южных морях мы шли на небольшом фрегате, и дозорный на фок-мачте прокричал, что видит впереди корабль. Мы направились к нему, но не проплыли и мили, как знаешь, что произошло?
– Откуда же мне знать?
– Это оказался не корабль, а голова огромной рыбы.
– Рыбы?
– Да. Ее голова была больше, чем наше судно. Возможно, эта рыбина решила подышать свежим воздухом и высунула морду из воды.
– А как же паруса?
– Какие паруса?
– Наверное, ваш дозорный на фок-мачте был неопытным моряком, если не заметил, что у так называемого корабля отсутствовали паруса.
– Такая мысль могла прийти в голову только сухопутному человеку. Ты в этом ничего не смыслишь, Чарльз. А я скажу тебе, где были паруса.
– Да, мне хотелось бы знать.
– Фонтаны брызг, которые рыба поднимала своими плавниками, были настолько обильными и белыми, что выглядели, как паруса.
– Ах, вот как!?
– Ты можешь ахать сколько угодно, но мы ее видели! Понял? Вся команда видела! И мы плыли рядом с этой рыбой, пока не надоели ей своими криками и вытаращенными глазами. Она внезапно нырнула в воду и создала такой водоворот, что наше судно дрогнуло и дало крен на нос, будто хотело последовать за ней на дно.
– И что это была за тварь?
– А я откуда знаю?
– То есть, вы ее больше не видели?
– Никогда. Хотя другие моряки время от времени встречали ее в том же океане. Но никто не подплывал к ней так близко, как мы – то ли они боялись, то ли рыба не подпускала.
– Да, это необычный случай.
– Обычный или необычный, но он сущая мелочь в сравнении с тем, что я мог бы рассказать тебе о своих приключениях. Мне доводилось видеть такие чудеса, что если бы я стал их описывать, ты принял бы меня за фантазера или сумасшедшего.
– Ну что вы, дядя. Я бы никогда так не подумал.
– Ты хочешь сказать, что поверил бы мне? – Конечно.
– Хм! Тогда я расскажу тебе о случае, о котором никому не говорил.
– Не говорили? По какой причине?
– Потому что меня посчитали бы лжецом, и мне пришлось бы сражаться с моими слушателями на дуэли. Но тебе я расскажу обо всем:
Нам предстояло долгое плавание. Судно было хорошим, капитан и офицеры подобрались прекрасные – одним словом, все, что надо для приятного и веселого круиза, на который мы имели большие перспективы.
О команде я вообще не говорю. Это были опытные моряки, с младенчества воспитанные на флоте – не то, что на французских судах, где матросы служат какой-то срок, а потом снова становятся сухопутными увальнями. Нет, наши парни любили море, как лежебока свою постель или как хороший слуга свою хозяйку.
И коли речь зашла об этом, их любовь была более постоянной и чистой, потому что возрастала с годами и заставляла людей уважать свою команду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80