Ничего не ответив, маркиза нежно обняла Валентину. После этого она встала и раздвинула занавески. Проходя мимо укротительницы, маркиза шепнула ей:
– Сегодня ей гораздо лучше, чем вчера. Если бы вы слышали только, что она говорила раньше! Рассудок возвращается к ней прямо на глазах!
– Идемте, господа, – сказала она вслух, возвращаясь в комнату, – мы здесь лишние, поэтому давайте не будем заставлять просить нас, а лучше уйдем сразу. Подайте мне руку, принц. Чаю выпьем в зале.
Разумеется, никаких возражений не последовало. Все дружно улыбнулись и встали. Полковник, покидавший комнату последним в сопровождении своей внучки Фаншетты Корона, обратился к ним со словами:
– Знаете, а у моей Фаншетты есть основания для ревности! Все-таки мы слишком любим эту девочку.
– Как же ее не любить! – ответила графиня Корона.
– Идемте же, – сказал маркиза. – Когда они наговорятся, мы снова побеседуем с госпожой Самайу. Я уверена, что она сделает все, что мы захотим.
– Вот мы и одни, – произнесла вдова, когда дверь закрылась.
Она уже открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но Валентина поднесла палец к губам.
Вдруг девушка с силой отбросила одеяло, спрыгнула с кровати и безудержно расхохоталась.
Ошеломленная укротительница попыталась было схватить ее, но Валентина отбежала к камину.
– Мне холодно, а мой брат умер, – сказала она. – Я должна пойти на его похороны.
Девушка уселась на корточки возле огня.
Госпожа Самайу была потрясена. Она и думать забыла, что имеет дело с сумасшедшей: ведь в первые минуты Валентина казалась такой спокойной! Но теперь вдова вспомнила все, что говорил ей Констанс.
Девушка встряхнула головой, и по ее плечам рассыпались прекрасные волосы. Она повернулась к Леокадии, по-детски улыбнулась и сказала:
– Иди сюда, давай греться вместе. Заодно поговорим о моей свадьбе.
XI
МНИМЫЙ СОН
Госпожа Самайу закутала Валентину в покрывало и усадила ее на козетку, туда, где только что сидел полковник. Девушка вытянула ноги к огню. – Ты – такая же, как другие, – тихо произнесла она. – Ты не хочешь поверить, что у меня был брат, но я-то хорошо помню об этой ужасной ночи. Когда я думаю о ней, мне кажется, что всего этого на самом деле не было, что это просто болезненный бред.
Внезапно понизив голос, Валентина добавила:
– Будь осторожна, их нелегко обмануть!
Глаза укротительницы округлились от изумления. Она ничего не понимала.
– Что Морис сказал тебе обо мне? – громко спросила девушка.
– Я не видела Мориса, – ответила вдова.
– Как? В самом деле? Ты же раньше его так сильно любила!
– Я узнала обо всем только сегодня, – сказала Леокадия. – Я до сих пор не могу понять, почему это случилось так поздно. Мне рассказали обо всем только сегодня утром…
– Мой брат был богат, – важно произнесла Валентина, – и я тоже разбогатею.
Их взгляды встретились. «Кто же из нас двоих сумасшедший?» – спрашивала себя вдова. От напряжения она даже взмокла.
– Обними меня, мамаша Лео, – снова заговорила девушка. – Мы навестим его вместе. Как ты думаешь, в тюрьме можно жениться?
Вдруг укротительница почувствовала, что в ее руке оказался листок бумаги. В это же мгновение она услышала шепот Валентины:
– Если бы я осталась в кровати, нас бы услышали, даже если бы мы говорили совсем тихо. Они там, за той занавеской.
– Кто? – пролепетала Леокадия.
– Те, кто убил Реми д'Аркса: Черные Мантии! Вдова вздрогнула. Девушка обняла ее и снова расхохоталась.
Мамаша Лео никак не могла прийти в себя. Видя это, Валентина наклонилась к ней, словно для того, чтобы поцеловать, и шепнула ей на ухо:
– Вы забываете о своей роли. Говорите со мной о побеге, а то нас подслушивают.
Если бы даже укротительнице упала сейчас на голову гиря, оборвавшая жизнь ее супруга, Жан-Полья Самайу, она бы не была более ошарашена. Однако Леокадия все же попыталась овладеть собой. Внезапно ей вспомнились слова Констанса, которые она тотчас же повторила:
– Нет такой замочной скважины, к которой нельзя было бы подобрать ключ. Конечно, для этого нужны деньги, но у твоих родственников есть средства, и они готовы раскошелиться. Мне сказали, что только ты не хочешь побега Мориса.
Валентина притворилась, будто глубоко задумалась.
– Неужели ты думаешь, что могут осудить невиновного? – прошептала она. – Ты ведь не сомневаешься в нем? Ты ведь знаешь, что он никого не убивал?
– Ах, моя дорогая! – вздохнула вдова. – Даже если бы его обвиняли все судьи мира, я твердила бы, что он невиновен. Но пойми, дочка, ведь наша уверенность в Морисе не может предотвратить несчастье! Все ведь решают судьи. А сколько было случаев, когда те, кто ни в чем не виноват, шли на эшафот! Послушай, когда Морис окажется на свободе, вы уедете в Англию или Испанию, а может, еще куда-нибудь. Вы поженитесь!
– А ты поедешь с нами? – спросила девушка.
– Конечно, если вы захотите, – заверила ее мамаша Лео.
Валентина стремительно встала и сделала несколько шагов.
– Как я слаба! – грустно сказала она. Остановившись перед зеркалом, висевшим над камином, девушка добавила:
– Я такая бледная! Внезапно она вздрогнула.
– Может быть, Морис сейчас еще бледнее, чем я! – с горечью произнесла Валентина.
Затем она снова села. Прежде девушка сидела, откинувшись на спинку, но теперь она положила голову на плечо Леокадии. Таким образом, тот, кто следил за ними из алькова, не мог видеть ее лица.
– Можно, я так посплю? – спросила она.
– Конечно, моя дорогая, – ответила укротительница, к которой понемногу возвращалось ее обычное хладнокровие. – Но почему бы тебе не лечь в постель?
– Хорошо, ты уже входишь в роль, – прошептала Валентина.
– Потому что так мне лучше, – добавила она вслух. – Мне кажется, ты меня охраняешь.
– Значит, ты чего-то боишься?
– Да, иногда... Я вижу моего брата... О, как я его любила! А мой отец... Оба бледные, мертвые... Я хочу спать. Спокойной ночи.
В том положении, которое приняла девушка, ее рот оказался как раз рядом с ухом вдовы.
– А теперь не надо мне отвечать, – произнесла она так тихо, что Леокадия едва смогла разобрать ее слова. – Вы должны сидеть и не двигаться, словно не хотите разбудить спящую, тогда этот человек не догадается, что я шепчу вам на ухо. Смотрите, не потеряйте бумажку, которую я вам дала. Вы ее прочтете потом, когда останетесь одна. Вы, конечно, уже догадались, что я нахожусь в здравом рассудке. Я видела Мориса в тюрьме и знаю, что бояться ему следует вовсе не судей.
При этих словах укротительница так вздрогнула, что девушке пришлось сделать вид, будто она внезапно проснулась.
– Что с тобой? – громко спросила она. – Мне уже успел присниться такой хороший сон... Он всегда мне снится.
– Я тоже задремала, – нашлась с ответом вдова, – только мне приснился дурной сон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130