«Красивые глазки», – подумал я. Но глаза эти ничего не выражали.
– Я – твоя совесть, – объявила она.
– Чушь какая.
– Все правильно, – возразила Симона. – Последователи Зороастра верят, что проводник, духовный проводник…
– … объявляется на мосту Чинват, чтобы проводить освободившуюся душу в путь. Я знаю.
– Конечно, знаешь, – согласилась она. – Глупо, что я начала объяснять.
Она посмотрела на виртуальную красавицу и странно улыбнулась.
– Я зову ее Трикси.
– Трикси?
Она пожала плечами.
– Она похожа на Трикси.
– Знаешь, это любопытно, – сказал я.
– Что любопытно?
– Ну, две вещи. Во-первых, что он сделал ее такой красивой, слегка высокомерной, тебе не кажется? По священной книге, если ты ведешь праведный, моральный образ жизни, твой духовный поводырь – красивая девушка. Если ведешь греховный образ жизни, то она должна быть страшилищем. Судя по этой красотке, Лаз был высокого мнения о себе.
– Так оно и было, – ответила она, скрестив руки на груди, будто защищаясь от моих слов.
– Ну ладно. Меня просто заинтересовало.
– А что во-вторых?
– А во-вторых, когда он создавал прекрасную девушку, он не использовал тебя в качестве модели. – Ха! В яблочко! И добавил: – Он же твой парень. О чем он думает?
Я ожидал, что она рассердится, или задумается, или набросится на меня. Но она просто рассмеялась, а это было куда хуже.
– Сделать в ГВР мой клон? С чего бы ему этого захотеть? – спросила она. – У него же был оригинал.
Я открыл было рот, но ничего вразумительного не приходило мне в голову. Я почувствовал себя дураком.
– Трикси не настоящая, – объясняла она мне, словно маленькому ребенку.
Она детально разъяснила мне всю унизительность ревности к вымышленному персонажу. Тогда я поднял руки, как бы говоря: «Я все понял, не нужно мне это разжевывать». Вот так попал.
Я ступил на мост одной ногой, проверяя его прочность. Пока все в порядке. Заметив это, Трикси полетела, словно дух, едва касаясь босыми ногами досок моста. Классный трюк. Я шел впереди, за мной – Симона, крепко сжимая мое плечо, помогая удерживать равновесие.
Жизнь после смерти по Зороастру. Вы идете по мосту Чинват, по «мосту истины», по «мосту судебного разбора». Он ведет в рай. Пройди его – и ты попадешь к вечному свету. Праведники переходят этот мост легко, для людей злых он становится очень узким. Так говорит легенда. Сорвешься – попадешь совсем в другой мир.
Мост был достаточно широк, чтобы чувствовать себя уверенно, но от высоты кружилась голова. Я тут же вспомнил про стакан, который либо наполовину пуст, либо наполовину полон. Все зависит от восприятия.
Кажется, Лазарь говорил мне об этом… Все, что нас окружает, – лишь наше восприятие?
Нет, не так. «Хорошие мысли, хорошие слова, хорошие поступки». Он повторял это, словно мантру. Когда не размахивал клюшкой для поло у меня над головой.
Впереди я заметил какое-то неопределенное движение,
– Вон там! – показала Симона: – Видишь?
Это было полупрозрачное существо, похожее на паука, размером с коккер-спаниеля. Странно. Почти по Лавкрафту. Я легко скользил по мосту, то приближаясь к краю, то отходя от него. Снова и снова.
Я почувствовал, что Симона крепче вцепилась в мою руку.
– Что оно там делает?
– Готовится напасть на нас ночью.
Трикси миновала существо, и там, где пальцы ее ног будто прошли сквозь него, я увидел отчетливые нули и единицы. Хм. Решительно освободившись от Симоны, я подошел поближе.
– Осторожно, – предупредила она.
– Нэнни, – спросил я. – Это не кинжал ли предо мной?
– Кинжал?
Она не читала Шекспира. Пришлось объяснять.
– Что это прямо передо мной?
– Мост.
– Да нет.
– Летящая женщина.
– Не то.
Пауза.
– Я не знаю, о чем ты говоришь, Хэллоуин. Можешь объяснить получше?
Мы с Симоной обменялись понимающим взглядом: Нэнни не видит его. Или не распознает.
Угрозы пока не было. Он занимался своими делами. Я понимал, что его создал не Лазарь: существо не вписывалось в окружающую обстановку. У него десять ног, не восемь. Двигается он механически, хотя имеет вполне органический вид. Однако прозрачный. Наверное, он сделан из какого-то живого льда.
Я наклонился, «Кис-кис», – позвал его, словно кошку. Будто это Уиспер.
Он не обратил внимания.
Очень медленно я потянулся к нему, надеясь ухватить его, сжать пальцами грудку.
– Это твой? – спросила Симона.
Мой? Я его создал? Нет, вряд ли. Если же он мой, то зачем я его сделал? Чтобы показать, что я замешан в исчезновении Лазаря? Если я скажу «да», сбросит ли меня с моста его подружка?
– Никогда раньше его не видел, – ответил я. – Защищаю свою честь скаута.
Я прикоснулся к нему. Паук тотчас замер. Я ощутил вибрацию под пальцами. Очень знакомую. Вздрогнув от неожиданности, я нажал посильнее и улыбнулся, когда мои пальцы превратились в иконки.
Я так же работаю со своими файлами.
Конечно, я мог открыть файлы, но они были не мои. Я никогда раньше их не видел, они были записаны двоичным компьютерным кодом: нули и единицы. Я обнаружил, что могу прочесть первую строчку, зато остальное – сплошная абракадабра, код внутри кода.
Первая строчка гласила: «Пейс», я прочел ее вслух.
Симона поняла. Достала перебойник.
Краешком глаза я видел, что она делает. Я покачал головой – не сейчас.
Она убрала его.
– Не так быстро, – сказал я. – Они поймут, чем мы занимаемся.
– Ну и пусть.
Стеклянный паук поднял голову, повернул направо, налево, словно что-то искал. Нюхает воздух? Я не ожидал, что ее приборчик создает туман, сбои и повреждение системы.
– Пейс – это программа вроде Маэ$тро, – пояснил я, – только она всегда в тени. Прячется, так сказать.
– Верно, доктор Эллисон рассказывал в начале курса.
– Я так понимаю, судя по коду вызова, это представитель Пейса, его аватара. Что он здесь делает?
– Ищет ключи, – предположила Симона. – Вот что он делает.
– Что мы о нем знаем?
– Он расследует. Он регулирует. Он обеспечивает бесперебойность работы.
– С постоянной скоростью.
Она кивнула, в глазах сиял восторг.
– Он пытается выяснить, что случилось с Лазом. Как и мы.
Это мне не понравилось. «Паук идет по моему следу», – подумал я.
– Сейчас он пытается выяснить, что у тебя за приборчик, – сказал я, отпуская паука. – Включить его здесь – все равно что выстрелить из ружья в полицейском участке.
– Кончай брюзжать, Хэл. Мы хоть что-то нашли. С Лазарем точно произошло что-то необычное, иначе Пейс не стал бы расследовать. Но почему он делает это здесь, а Нэнни отказывается признавать его существование?
– Понятия не имею.
– Они что-то скрывают, – продолжила она. – Вот в чем дело. С Лазарем случилось что-то ужасное. У них нет точной информации. Возможно, он сейчас лежит где-нибудь раненый – вдруг у него кома или что-нибудь похуже!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Я – твоя совесть, – объявила она.
– Чушь какая.
– Все правильно, – возразила Симона. – Последователи Зороастра верят, что проводник, духовный проводник…
– … объявляется на мосту Чинват, чтобы проводить освободившуюся душу в путь. Я знаю.
– Конечно, знаешь, – согласилась она. – Глупо, что я начала объяснять.
Она посмотрела на виртуальную красавицу и странно улыбнулась.
– Я зову ее Трикси.
– Трикси?
Она пожала плечами.
– Она похожа на Трикси.
– Знаешь, это любопытно, – сказал я.
– Что любопытно?
– Ну, две вещи. Во-первых, что он сделал ее такой красивой, слегка высокомерной, тебе не кажется? По священной книге, если ты ведешь праведный, моральный образ жизни, твой духовный поводырь – красивая девушка. Если ведешь греховный образ жизни, то она должна быть страшилищем. Судя по этой красотке, Лаз был высокого мнения о себе.
– Так оно и было, – ответила она, скрестив руки на груди, будто защищаясь от моих слов.
– Ну ладно. Меня просто заинтересовало.
– А что во-вторых?
– А во-вторых, когда он создавал прекрасную девушку, он не использовал тебя в качестве модели. – Ха! В яблочко! И добавил: – Он же твой парень. О чем он думает?
Я ожидал, что она рассердится, или задумается, или набросится на меня. Но она просто рассмеялась, а это было куда хуже.
– Сделать в ГВР мой клон? С чего бы ему этого захотеть? – спросила она. – У него же был оригинал.
Я открыл было рот, но ничего вразумительного не приходило мне в голову. Я почувствовал себя дураком.
– Трикси не настоящая, – объясняла она мне, словно маленькому ребенку.
Она детально разъяснила мне всю унизительность ревности к вымышленному персонажу. Тогда я поднял руки, как бы говоря: «Я все понял, не нужно мне это разжевывать». Вот так попал.
Я ступил на мост одной ногой, проверяя его прочность. Пока все в порядке. Заметив это, Трикси полетела, словно дух, едва касаясь босыми ногами досок моста. Классный трюк. Я шел впереди, за мной – Симона, крепко сжимая мое плечо, помогая удерживать равновесие.
Жизнь после смерти по Зороастру. Вы идете по мосту Чинват, по «мосту истины», по «мосту судебного разбора». Он ведет в рай. Пройди его – и ты попадешь к вечному свету. Праведники переходят этот мост легко, для людей злых он становится очень узким. Так говорит легенда. Сорвешься – попадешь совсем в другой мир.
Мост был достаточно широк, чтобы чувствовать себя уверенно, но от высоты кружилась голова. Я тут же вспомнил про стакан, который либо наполовину пуст, либо наполовину полон. Все зависит от восприятия.
Кажется, Лазарь говорил мне об этом… Все, что нас окружает, – лишь наше восприятие?
Нет, не так. «Хорошие мысли, хорошие слова, хорошие поступки». Он повторял это, словно мантру. Когда не размахивал клюшкой для поло у меня над головой.
Впереди я заметил какое-то неопределенное движение,
– Вон там! – показала Симона: – Видишь?
Это было полупрозрачное существо, похожее на паука, размером с коккер-спаниеля. Странно. Почти по Лавкрафту. Я легко скользил по мосту, то приближаясь к краю, то отходя от него. Снова и снова.
Я почувствовал, что Симона крепче вцепилась в мою руку.
– Что оно там делает?
– Готовится напасть на нас ночью.
Трикси миновала существо, и там, где пальцы ее ног будто прошли сквозь него, я увидел отчетливые нули и единицы. Хм. Решительно освободившись от Симоны, я подошел поближе.
– Осторожно, – предупредила она.
– Нэнни, – спросил я. – Это не кинжал ли предо мной?
– Кинжал?
Она не читала Шекспира. Пришлось объяснять.
– Что это прямо передо мной?
– Мост.
– Да нет.
– Летящая женщина.
– Не то.
Пауза.
– Я не знаю, о чем ты говоришь, Хэллоуин. Можешь объяснить получше?
Мы с Симоной обменялись понимающим взглядом: Нэнни не видит его. Или не распознает.
Угрозы пока не было. Он занимался своими делами. Я понимал, что его создал не Лазарь: существо не вписывалось в окружающую обстановку. У него десять ног, не восемь. Двигается он механически, хотя имеет вполне органический вид. Однако прозрачный. Наверное, он сделан из какого-то живого льда.
Я наклонился, «Кис-кис», – позвал его, словно кошку. Будто это Уиспер.
Он не обратил внимания.
Очень медленно я потянулся к нему, надеясь ухватить его, сжать пальцами грудку.
– Это твой? – спросила Симона.
Мой? Я его создал? Нет, вряд ли. Если же он мой, то зачем я его сделал? Чтобы показать, что я замешан в исчезновении Лазаря? Если я скажу «да», сбросит ли меня с моста его подружка?
– Никогда раньше его не видел, – ответил я. – Защищаю свою честь скаута.
Я прикоснулся к нему. Паук тотчас замер. Я ощутил вибрацию под пальцами. Очень знакомую. Вздрогнув от неожиданности, я нажал посильнее и улыбнулся, когда мои пальцы превратились в иконки.
Я так же работаю со своими файлами.
Конечно, я мог открыть файлы, но они были не мои. Я никогда раньше их не видел, они были записаны двоичным компьютерным кодом: нули и единицы. Я обнаружил, что могу прочесть первую строчку, зато остальное – сплошная абракадабра, код внутри кода.
Первая строчка гласила: «Пейс», я прочел ее вслух.
Симона поняла. Достала перебойник.
Краешком глаза я видел, что она делает. Я покачал головой – не сейчас.
Она убрала его.
– Не так быстро, – сказал я. – Они поймут, чем мы занимаемся.
– Ну и пусть.
Стеклянный паук поднял голову, повернул направо, налево, словно что-то искал. Нюхает воздух? Я не ожидал, что ее приборчик создает туман, сбои и повреждение системы.
– Пейс – это программа вроде Маэ$тро, – пояснил я, – только она всегда в тени. Прячется, так сказать.
– Верно, доктор Эллисон рассказывал в начале курса.
– Я так понимаю, судя по коду вызова, это представитель Пейса, его аватара. Что он здесь делает?
– Ищет ключи, – предположила Симона. – Вот что он делает.
– Что мы о нем знаем?
– Он расследует. Он регулирует. Он обеспечивает бесперебойность работы.
– С постоянной скоростью.
Она кивнула, в глазах сиял восторг.
– Он пытается выяснить, что случилось с Лазом. Как и мы.
Это мне не понравилось. «Паук идет по моему следу», – подумал я.
– Сейчас он пытается выяснить, что у тебя за приборчик, – сказал я, отпуская паука. – Включить его здесь – все равно что выстрелить из ружья в полицейском участке.
– Кончай брюзжать, Хэл. Мы хоть что-то нашли. С Лазарем точно произошло что-то необычное, иначе Пейс не стал бы расследовать. Но почему он делает это здесь, а Нэнни отказывается признавать его существование?
– Понятия не имею.
– Они что-то скрывают, – продолжила она. – Вот в чем дело. С Лазарем случилось что-то ужасное. У них нет точной информации. Возможно, он сейчас лежит где-нибудь раненый – вдруг у него кома или что-нибудь похуже!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63