Но сегодня Рэн окончательно понял, что все это ему не по душе.
Уже собираясь постучать в дверь, Рэн услышал позади шорох и обернулся.
- Саиб? - Перед ним стоял сонный Дахрейн. - Я могу вам чем-нибудь помочь? - Насупившись, он посмотрел на капитана, потом на дверь. Юнга охранял Аврору чисто по-братски, и Рэн почувствовал себя неловко. - Вы не должны нарушать покоя мэм, саиб, - робко проговорил юноша. - Вы нарушаете ее карму.
Капитан бросил на него гневный взгляд, и Дахрейн, покраснев, поклонился и попятился назад, бормоча что-то о взрослых людях, совершающих детские глупости.
Рэна охватила тоска. Мать-страдалица! Ну что он здесь делает? Все перемешалось в его голове, ему не удается даже себе объяснить свои действия. Он остро испытывал лишь чувство пустоты, утраты и обмана, охватывавшее его всякий раз, когда Авроры не было рядом. Она стала для Рэна оплотом надежды, уничтожающим все печали прошлого и стирающим из памяти тяжкие нравственные мучения. Как он мог отвергнуть ее из-за своих дурацких обетов? Единственное, что занимало его в последние дни, - это Аврора, ее мысли, ее чувства. Удобно ли ей сейчас на его корабле? Боится ли она Рэна или, как ему хотелось раньше, выбросила его из головы и из сердца?
Рэну стало совсем не по себе, и он в последний раз взглянул на полоску света, пробивавшуюся из-под двери.
- С меня хватит. Будь все проклято! - пробормотал он, направляясь в свою каюту.
Аврора прислушивалась к удаляющимся шагам, преодолевая желание позвать Рэна. Не отличаясь выдержкой, она не раз очертя голову бросалась навстречу опасностям, не думая о последствиях. Упорно избегая Рэнсома, она добровольно обрекла себя на тоску и слабела день ото дня. До чего же нелепо потерять его, находясь рядом с ним! Но ведь так хотел сам Рэн. Закрыв глаза, Аврора постаралась избавиться от наваждения, но его образ неотступно преследовал ее. Рэн стоял на мостике, ветер трепал его волосы. Капитан пристально вглядывался в горизонт, будто искал там ответы на мучившие его вопросы. Он казался воплощением власти и силы. Ему незачем носить за поясом все эти ножи и кинжалы, ведь и без них капитан вызывал у окружающих благоговейный трепет. У него была особая манера поведения, он умел сохранять дистанцию между собой и окружающими.
Но Аврора знала, что под этой неприступной внешностью прячется ранимая душа человека, нуждавшегося в теплоте и любви.
И она любила его.
Девушка осознала всю глубину своих чувств, когда Рэн заявил, что высадит ее на берег.
Когда же Рэн вернул ее на свой корабль, она поняла, что и он любит ее.
Хотя капитан и утверждал, что в его жизни нет места для Авроры, ему становилось все труднее скрывать происходившую в нем душевную борьбу. Это выражал его взгляд всякий раз, когда он с тоской смотрел на девушку. Услышав исповедь Рэна, Аврора подумала, что когда-то избалованный молодой человек из аристократического английского общества потерял свое место в жизни из-за грехов отца. Ее сердце разрывалось от жалости к нему, ведь в тот злосчастный день часть души Рэнсома умерла. Какая трагедия! Кто поддержал тогда Рэна, облегчил его боль, кто помог ему, когда он решил сразиться с превратностями судьбы?
Пожалел ли кто-нибудь его, когда он с ужасом осознал, что убил невинного человека?
Ясно, что ни мать, ни отец не проявили к нему участия, как, впрочем, и никто другой. Иначе в душе Рэна не осталось бы столько горечи. Рана не зажила и постоянно напоминала о себе.
А он не спешил залечивать се, видимо, полагая, что еще не пришло время для этого.
Если бы Рэн окончательно доверился Авроре, то пришел бы к ней, где бы она ни находилась. Чтобы отвлечься от этих мыслей, Аврора занялась голубой тканью, которую нашла здесь утром, когда проснулась. С помощью Дахрейна девушка раскроила эту тонкую египетскую ткань, решив сшить из нее платье. Она обошлась бы и без него, но эту ткань подарил ей Рэнсом, и это значило для Авроры больше, чем все его слова.
Ей так хотелось верить в него!
Рэн, прислонившийся к двери своей каюты, вздрогнул, услышав голос Авроры, и тут же сделал вид, что просто остановился передохнуть после вахты.
- Ты боишься меня, милая? - спросил он, увидев, что девушка вышла с подносом в руках и замерла, обнаружив его за дверью.
Авроре показалось, будто она угодила в ловушку. Она боялась взглянуть на Рэна и выдать свои чувства к нему. Да, со своей любовью к Рэну девушка ничего не могла поделать. Не случайно ведь задолго до их встречи ей снился он и прикосновения его рук.
Рэн не двигался.
Авроре стало не по себе.
- Ты же не собираешься обидеть меня, Рэнсом, - сказала она, прекрасно понимая, что он подкарауливал ее.
- За столько дней ты даже не взглянула на меня, и я ни разу не видел тебя одну. То ты с Шокаи, то с Дахрейном, то с кем-то еще.
- Мне было стыдно, что тогда ты застал меня плачущей. - Аврора отвела взгляд.
- Но ведь тебе надо было выплакаться!
- Я не хочу, чтобы меня жалели, Рэнсом.
- Я и не собирался.
- Вот и хорошо. Жалей тех, кто не в состоянии помочь себе сам.
Этот вызов пробудил в нем желание. «Да эта дикарка, выросшая в Северной Шотландии, может одним своим взглядом уничтожить меня».
Уж лучше бы она совсем оставила его. Но Аврора Лэсситер не умела ни лгать, ни притворяться. Каждый раз, встречая ее, он видел в глазах девушки то же выражение, которое однажды едва не заставило его забыть обо всем на свете.
Сейчас Аврора смотрела на Рэна спокойно и уверенно, хотя едва сдерживала страстное желание броситься к нему в объятия. «Когда же ты позволишь мне любить тебя?» - думала она, чувствуя, как силы покидают ее. Рэн окинул девушку взглядом - жестоким, властным, требовательным.
- Кому несешь еду? - спросил Рэн, кивнув на поднос.
- Боцману Коннору Локвуду. Он внизу.
- Локвуд все время внизу. - Боже, как хотелось Рэну поцеловать Аврору, чтобы исчезло с ее лица это холодное, равнодушное выражение! - Если только он не в обществе Лужьера. Эта парочка всегда вместе.
- Очень хорошо иметь такого друга, - вымолвила Аврора, смущенная его горящим взглядом. - Хотя я почти не знаю боцмана.
- Он не слишком общителен. Жизнь основательно потрепала его… - Рэн умолк.
- Ну ладно, я пойду, - сказала Аврора, не двигаясь.
- Иди. - Он тоже не шелохнулся.
- Рэнсом!
Аврора вдруг снова ощутила уже знакомую ей необъяснимую связь между ними.
- Не смотри на меня так.
- Что значит так? - Он не отвел глаз.
- Таким похотливым взглядом.
Рэн усмехнулся, сверкнув белыми зубами - эта улыбка преследовала Аврору во сне и наяву.
- Ты меня удивляешь, - сухо отозвался он.
- Я бы, пожалуй, не возражала, Рэнсом, но у нас нет будущего. Ты ясно дал мне понять, что в твои планы я не вписываюсь, и этого для меня достаточно. - Она понизила голос. - Умная женщина не станет выжидать и будить в мужчине зверя, она просто уйдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78