Значит, это сделал человек. И притом человек, не способный отличить ходячего мертвеца от живого, нормального человека… Скажи, Оля, ты можешь отличить умертвия от живого?
– Могу. От них же вечно за версту несет дешевым одеколоном! Они так свой… хм… запах разложения заглушают! И глаза у них без зрачков.
– Верно.
– Еще умертвия приволакивают ногу при ходьбе, – вспомнил отец Емельян. – Я как-то видел одного такого на кладбище, он там подаяние просил. На новый саван.
– И вы дали? – возмутилась Зоя.
– Дал. А не надо было?
– Это был жулик, а не умертвий! Он под умертвия маскировался, чтоб разжалобить. Саван ему новый нужен, как же! Настоящие ходячие мертвецы никогда не просят подаяния и не нуждаются в деньгах – даже работают не за зарплату, а только по одному своему интересу. Вы много дали, батюшка?
– Да не помню… Дал и дал. Подумаешь. А что и живой просил – так тоже неплохо. Глядишь, ему пригодится. Ты про свое детективное расследование продолжай.
– Я отвлеклась только потому, чтобы показать вам, что вы, а также другие старожилы города легко можете отличить умертвие от живого человека. Следовательно, тот, кто напал на мертвеца, – не местный. Приезжий.
– Так у нас сколько этих приезжих…
– Много. Но этот человек явно из тех, что приехали совсем недавно. Буквально за последний месяц. Я решила проверить, кто к нам приезжал с начала ноября и по сей день.
– А что, разве ведется такая регистрация? –удивился дьякон Арсений.
– Да. Ее ведут вампиры. Они отслеживают каждого приезжего, собирают на него всю информацию, тайно берут кровь…
– О Боже, зачем?!
– На анализ. В целях профилактики. Вдруг приезжий болен СПИДом или гепатитом?
– А вампиров-то это как касается? Они тоже СПИДа боятся?
– Вампиры – параноики. Они больше всего боятся человеческих болезней и эпидемий. Хотя сами давным-давно не люди. Видимо, это у них остаточный рефлекс. Так вот. Я связалась со своим давним знакомым, вампиром, и попросила его собрать для меня всю информацию о приезжих за последние месяцы. Он принес досье на пять человек. Но трое из них приезжали в гости к родственникам и уже уехали. Оставались только Чжуань-сюй, открывший чайный магазин, и Федор Снытников. Я должна сказать, что первым я заподозрила господина Чжуань-сюя.
– Верно, – кивнул китаец. – Госпожа Зоя пришла ко мне в лавку и начала задавать хитрые вопросы. Но потом она увидела мои глаза.
– Да. Чжуань-сюй – оборотень. Притом не просто оборотень, его вторая сущность – дракон.
– Ого!
– Я мирный дракон, извините, не бойтесь меня и пейте чай. И я никак не убийца. Госпожа Зоя поняла это, когда спросила, могу ли я отличать живое от мертвого. Я сказал, что слух мой таков, что в живом я слышу движение всех его жизненных соков. В мертвеце же нет жизненных соков. Он просто кукла из плоти.
Зоя покивала.
– Поэтому я стала сопоставлять факты и думать о Федоре. Во-первых, он был потрясен тем, что узнал о существовании в нашем городе нелюдей.
– Ну, вообще-то это многих бы потрясло, – заметила Ольга.
– Но не так сильно! Это было после репетиции. Я пришла к нему в гостиницу, говорила с ним, рассказала о странностях нашего города. А он поведал мне историю о том, что однажды видел вампиров и после этого решил стать воином с нечистью. Он служил в спецотряде, был в Чечне и наверняка научился там мастерству рукопашного боя. И не только боя, но и изощренного убийства! Я стала следить за ним. Похоже, он почувствовал это. Помните, некоторое время в городе было тихо, и все решили, что Чумовой Вервольф унялся? Но я буквально не отходила от него. И я видела, как он напал на бедную Тавифу.
– Так это ты помешала ему?! – ахнула Ольга. А отец Александр изменился в лице и посмотрел на Зою глазами, полными чувств, о которых писать затруднительно.
– Спасительница моя, – прошептал отец Александр.
– Да, кинулась на него, едва он навалился на Тавифу. Он даже не успел ее оглушить, потому что я вывернула ему руку с тем зубастым ножом. Он ранил меня, а потом убежал. Я же отнесла Тавифу к ее дому.
– И об этом никто не знает! Почему ты сразу не пошла в милицию? – воскликнула Ольга.
– А кто бы мне поверил? Обо мне самой в городе говорят гадости и считают, что убивала я! К тому же я была ранена.
– Вот почему на куртке дочки была кровь, – пробормотал отец Александр. – Кровь оборотня. Ваша кровь, Зоя.
– Да, – кивнула та.
– Сильно он вас ранил? – смущаясь, поинтересовался соборный настоятель у Зои.
– Не волнуйтесь, – улыбнулась та. – У меня почти все зажило. У оборотней это быстро.
– Но почему Снытников убивал людей? Почему нападал на них, а не на оборотней?
– Он еще большее чудовище, чем можно подумать, – сказал отец Емельян. – Да, было бы понятно, если б он нападал на оборотней – он хочет уничтожать тех, кто не является людьми. Но он убивает людей, обставляя дело так…
– Будто нападает оборотень. Ему нужно было дискредитировать нелюдей и устроить войну. Общую бойню.
– Дело еще в том, что он не умеет отличить человека от нелюдя. Вспомните про нападение на мертвеца. Он убивал все, что движется.
– И ради чего? Ради торжества каких-то своих идей…
– Нет, не ради идей, – поправил отец Арсений. – Ради исполнения знамений. Помните, он же, по его словам, получал знамения чаще, чем я получаю рассылки электронной почтовой службы! Он был в прелести.
– Что значит быть в прелести? – поинтересовался Чжуань-сюй. – Я не совсем понял значение этого выражения. Насколько я знаю ваш язык, прелесть – нечто приятное и восхитительное.
– Это светское значение слова, – покачал головой отец Емельян. – Богословие вкладывает в него иной смысл. Прелесть – состояние отрицательной духовности, когда человек после продолжительных аскетических упражнений и молитв не обретет истинного смирения и богопознания, но, наоборот, возомнит о себе, что он уже велик и свят. Он прельстится собой, своими духовными достижениями и впадет в гордыню. И это разрушит его душу гораздо сильнее, чем жизнь обыкновенного грешника… Однако что же делать с этим преступником? Я не слишком уверен в том, что его смогут разыскать силы нашей доблестной милиции. Как он хитро ушел во время общей паники на рынке! И даже оружие бросил, чтоб не было никаких к нему претензий.
– И наверняка на этом оружии не будет его отпечатков, – заметила Ольга. – Обнаружатся только наши. Надо его салфеткой протереть.
– Нет, лучше не трогай! – потребовал дьякон Арсений. – А то и ты руку распорешь.
– Позвольте мне сказать, – подал голос Чжуань-сюй. – Если вы говорите, что местные блюстители правопорядка не способны поймать преступника, то нужно действовать самим. Я возьму на себя его поиск. У меня хороший нюх.
– И у меня, – сказала Зоя.
– Погоди, – вспомнила Ольга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75