– Здесь же только одни протоколы, дурья башка! – сердито проворчал он. – Нам заявления нужны, заявления!
Эверсоул покраснел до корней волос и вылетел пулей из комнаты, даже не закрыв за собой дверь.
Макс вернулся к прерванному разговору.
– Так что ты там говорил, Кем? Выходит, что имя – просто чья-то выходка? Чтобы пустить пыль в глаза?
– Похоже, что так, – согласился Кембл. – Теперь осталось выяснить, кто шутник.
– Лампкин ... – задумчиво повторил Макс.
Того, кого мы ищем, так наверняка не зовут. Придется еще раз просмотреть переписку леди Сэндс и ее записи. Может быть, мы что-то и проглядели.
Сиск с громким кряхтеньем поднялся на ноги.
– Ладно, – устало проговорил он, – домой, де Роуэн, домой, уж теперь деваться некуда, там и письма еще разок проглядишь.
– Боюсь, что не прогляжу, – возразил Макс, в свою очередь, поднимаясь со скамьи, – дорожное бюро забрала ... э-э-э ... Кэтрин. Оно теперь у нее дома на Мортимер-стрит.
Сиск театрально закатил глаза и принялся собирать разложенные бумаги.
– Всемогущий Боже, де Роуэн, – проворчал он, сердито складывая в папку листы, – не понимаю, что на вас нашло; приглянувшаяся девица пальчиком махнула – куда глядят ваши глаза, ума не приложу!
Макс бросил на него мрачный взгляд, но стрела угодила в цель.
– Во-первых, Сиск, дорожное бюро Сесилия дала именно ей, – возразил Макс. – Ты же был у меня; когда она его принесла. Между прочим, Кэтрин прекрасно разбирается в людях и, может статься, отыщет там что-нибудь интересное.
– О, теперь просто Кэтрин? – подначил его Кембл. – С такой несущественной формальностью, как титул, мы покончили раз и навсегда?
Сиск встрепенулся.
– Какой еще, к черту, титул? – бесцеремонно влез он в разговор. – Кажись, она представилась как миссис Вудвей, а? Послушайте, де Роуэн, расскажите-ка нам про госпожу Кэтрин поподробнее.
Макс почувствовал, что терпение его на исходе.
– Черт, да не ваше дело!
Сиск решительно его оборвал.
– Если у нее на руках находятся улики преступления без должного на то разрешения, это именно мое дело, де Роуэн!
Застигнутый врасплох, де Роуэн почувствовал, как у него горит лицо.
– Она леди Кэтрин Вудвей из Глостершира, – сдался он. – У нее еще есть брат, лорд Трейхорн.
– Трейхорн, – переспросил Кембл, – из Глостершира? Так она же, должно быть ...
Маленькие бусинки глаз Сиска возбужденно заблестели.
– Дьявол побери, выходит, она сестра поганца Бентли Ратледжа! – разъярился он и, вытащив в который раз свою записную книжку, принялся лихорадочно ее листать. – Великие небеса, де Роуэн! Опять начали думать не головой, а подвеской между ног! Замечательно! Потрясающе! Теперь он просто взял да и отдал главные улики по делу об убийстве сестре подозреваемого!
Возвратившийся Эверсоул бухнул на стол еще пачку листов. Сообразив, что их спор могли услышать чужие уши в коридоре, Сиск даже покраснел от замешательства.
– Что, дверь за собой не надо закрывать, а? – отчитал он своего помощника и снова вперил взгляд в Макса.
Де Роуэн заставил себя успокоиться. Вообще-то говоря, Сиск заслуживал строгого взыскания за упреки вышестоящему лицу. Только вот возразить ему было нечего.
– Я сам не знал поначалу, кто она такая, – признался он, – но не суть важно, потому что Ратледж однозначно уже вне подозрений.
Сиск продолжал стоять с недовольным видом, и тогда Кембл подхватил его под локоть.
– Брось ты, Сиск! – сказал он и подтолкнул Макса к выходу. – Что не делается, все к лучшему!
К одиннадцати часам Кэтрин допила, наконец, стакан содовой воды и сжевала корку хлеба. Она как раз дочитывала последнее из спрятанных в тайнике писем, когда кто-то решительно и громко несколько раз постучал дверным молотком у входа. Молодая женщина сердито вздохнула. Миссис Тринкл, как всегда, отправилась на рынок, новый дворецкий еще не приступил к своим обязанностям, так что в доме входные двери открывал пока тот, кто ближе всего к ним оказывался. Кэтрин нисколько не сомневалась, что пришла Изабель – ведь они заранее условились сходить сегодня и присмотреть себе новые шляпки и перчатки для бала у Флеммингтонов.
К ее изумлению, на пороге стоял Макс собственной персоной. Выглядел он совсем молодцом, даже несмотря на то, что тяжело опирался на трость. Сердце Кэтрин готово было выпрыгнуть из груди от радости, но она принудила себя сдержать свои порывы. Чуть сзади Макса на тротуаре стояли его приятели, мистер Кембл и мистер Сиск, причем последний робко держал за поводок Люцифера. Кэтрин отступила на шаг и распахнула дверь. Визит явно по делам службы.
– Проходите, – лучезарно улыбнулась она мужчинам на, улице и, обращаясь к Максу, вполголоса спросила: – Господи, почему ты не в постели?
Макс хмуро усмехнулся и прошел в дом.
– Служба у меня такая, – резко бросил он. – Не уделишь пару минут? Я по поводу дорожного бюро.
Кэтрин вопросительно приподняла брови.
– Уделю, конечно, – с подчеркнутой рассудительностью ответила она. – Может быть, твои друзья тоже войдут?
В глазах его мелькнула поистине страдальческая неуверенность.
– Владельцы магазинов и полицейские, слоняющиеся по дому его светлости? – негромко проговорил он. – Что по этому поводу скажет Трейхорн?
Кэтрин посмотрела на него мрачным взглядом.
– Он, возможно, скажет: «Не желаете ли чаю или кофе, господа?» – бросила она в ответ. – Мой брат не отличается высокомерием.
– Могу я надеяться быть когда-нибудь представленным такому совершенству равноправия? – пробормотал Макс.
Кэтрин заставила себя улыбнуться.
– Если только я раньше тебя не придушу! – так же тихо ответила она, повернулась к стоявшим на улице и слегка вздернула подбородок. – Давайте входите, собаку заводите тоже. Мне нужна ваша помощь.
Десять минут спустя Делайла разливала по чашкам кофе и от души хохотала вместе с мистером Сиском над тем, как им удалось обнаружить тайник в дорожном бюро леди Сэндс. Кэтрин усадила всех вокруг чайного столика, и теперь они перебирали и просматривали разложенные на нем письма. К ее радости, Люцифер устроился у нее в ногах и уже который раз истово обнюхивал ее тапочки.
– Но вот что меня прямо-таки озадачивает, – проговорила Кэтрин, развернув театральную афишу на столе и·осторожно разглаживая ее ладонью. – Поначалу я ее вообще отложила. В конце концов, это всего лишь пьеса Голдсмита, но потом я заметила вот здесь в углу набросок карандашом женской головки и ...
– Голдсмит! – выкрикнул Кембл, буквально выхватывая афишу у нее из рук. Обеспокоенный таким нахальством Люцифер угрожающе заворчал под столом, но мистер Кембл остолбенело уставился на афишу и, казалось, забыл обо всем. – Ну что ж, ребята, можете меня повесить, если здесь не фигурирует наша с вами любимица!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110