— В Сэйл-хауз, — уточнил он.
— Спасибо, не надо. Сэйл-хауз никогда не был моим домом. И никогда не будет, — холодно заявила она. — Это дом Касси, Касси и твой. Надеюсь, вы оба будете в нем счастливы.
— Черт возьми, Тэсса! Немедленно прекрати! — вскричал он, не в силах больше сдерживать себя.
— Именно это я и собираюсь сделать, — кивнула она. — Поверь мне, больше всего на свете я хочу этого.
* * *
Из окна второго этажа Салли наблюдала за их отъездом. В свою очередь Джулиан, удобно устроившись в кресле, не спускал с нее внимательного взгляда.
— Десмонд их провожает, — докладывала Салли. — Тэсса отвернулась от него. Он прощается с Россом за руку. — Секунду спустя, тяжело вздохнув, она сказала: — Ну вот и все. Они уехали, и Тэсса даже не захотела поговорить со мной, не позволила извиниться. — Салли высморкалась в платок, который незадолго до этого Джулиан сунул ей в руку. — Наверное, я никогда больше не увижу ее.
— Обязательно увидишь, Сал, — попытался утешить ее Джулиан. — Это всего лишь недоразумение. Тэсса не ожидала увидеть нас здесь, всех ее друзей, без нее празднующих победу с бокалом шампанского в руке. Но мы виноваты перед Тэссой лишь в том, что сразу после ареста Гиббона не сказали ей, что не были с ней до конца откровенны. Пройдет немного времени, и сама увидишь, что Росс заставит ее изменить мнение о нас.
— Ты на самом деле так считаешь? — скептически заметила Салли, садясь на стул напротив Джулиана. — Я не могу спокойно думать о том, что обидела ее.
Он улыбнулся, глядя в ее полные тревоги глаза.
— Сал, ты только представь себе, что бы ты сейчас делала, если бы пострадала сама Тэсса, а не одни только ее чувства. Мы все защищали ее от Бертрама Гиббона. Ты ведь не жалеешь об этом?
— Разумеется, нет! Просто я… — Он взял из ее рук платок и промокнул слезы, катившиеся у нее по щекам. — Просто я думаю о том, как чудовищно мы ее обманули. Джулиан, ты слышал, что она сказала? Что мы лгали ей во всем.
— Я не солгал ей ни разу, — уверенно заявил Джулиан, — по крайней мере, не припомню такого.
Салли вздохнула. Махнув рукой в сторону Сэйл-хауза, она с негодованием произнесла:
— Как ты можешь так говорить. Оберегая Тэссу, ты каждый день бывал в Сэйл-хаузе и притворялся, что ухаживаешь за мной. И если это не ложь, то я уж сама не знаю…
— Вот именно… — сказал Джулиан, убрал в карман мокрый от слез платок и посмотрел на Салли ясными глазами. — Так я вовсе не притворялся, я на самом деле ухаживал за тобой.
— Ты… — начала было Салли, но так и застыла с открытым ртом, не договорив.
Джулиан улыбнулся.
— Закрой рот, Салли, не то муха залетит, — пошутил он.
Она поспешно закрыла рот.
— Ну так что ты мне на это скажешь? — спросил он.
Тут-то она и открыла рот:
— Если это шутка, то, откровенно говоря, я не нахожу ее смешной.
Он притворно вздохнул.
— Странно, — сказал он, — но я так и знал, что ты мне не поверишь. — Тут он смущенно заулыбался. — Сал, я люблю тебя, люблю так сильно, как только способен любить мужчина. Я прошу тебя стать моей женой. Нет, — он поспешно замахал руками, — я нисколько не шучу. Поговори с Десмондом, если не веришь мне. Поговори со своим отцом. Он разрешил мне просить твоего согласия выйти за меня замуж.
— Мой отец? Он тебе разрешил?! — Ее удивлению не было предела.
— А зачем, ты думаешь, я ездил к вам на Рождество? — разволновался Джулиан и добавил: — Мне, разумеется, пришлось пообещать, что я исправлюсь. И я исправился, Сал, с того самого момента, когда встретил тебя. Я совсем изменился и сразу понял, что влюбился в тебя.
— Н-но, Дж-Джулиан, — запинаясь, сказала Салли, — ты ведь всегда высмеивал меня, обижал и…
Он смущенно пожал плечами.
— Это просто такая игра, — попытался объяснить он. — Разве ты ничего не поняла?
— Хороша игра! Любовь, называется! Ты обзывал меня тощей темнокожей дикаркой! — возмутилась она.
— Но это чистая правда, Сал, — без тени улыбки ответил Джулиан, — ты и есть тощая темнокожая дикарка. — И добавил: — Я никогда не лгу.
Она вскочила на ноги. Грудь ее вздымалась от негодования.
— А вы, сэр, вы… вы пошлый, пустой, пренеприятней-ший пижон и повеса! — решительно перечислила она все его недостатки.
Он рывком поднялся из кресла, заключил ее в объятия и с громким хохотом воскликнул:
— Сал, ты, я вижу, занималась сочинительством! Это не экспромт , такое не сразу придумаешь. Значит, ты обо мне не забываешь, когда меня нет рядом. Теперь я знаю, что ты тоже любишь меня.
Хотя она отчаянно вырывалась, он только сильнее прижал ее к своей груди и приник к ее губам в долгом страстном поцелуе. Она больше не сопротивлялась, обняла его за шею и ответила Джулиану не менее страстным поцелуем.
Услышав на лестнице звуки приближающихся шагов, Джулиан неохотно разжал объятия.
— Какое невезение! — воскликнул он, отпуская Салли, и поспешил к двери, чтобы впустить Десмонда.
Тернер, запыхавшись, тяжело дыша, ворвался в комнату.
— Мне только что стало известно, что Бертрам Гиббон…
— Сбежал?! — воскликнул Джулиан, не дождавшись конца сообщения.
— В некотором смысле… Он отравился. Убийца покончил с собой.
* * *
Известие о смерти кузена Аманда Чалмерс встретила спокойно. Констебля, сообщившего ей эту новость, она ничем не угостила, даже стаканом лимонада, объяснив, что он приехал в не совсем подходящее время. Вся мебель уже накрыта чехлами, сундуки и коробки упакованы. Она собирается переехать в свое поместье в Хенли, чтобы оказаться подальше от сплетен и шума, вызванного арестом ее кузена. Констебль выразил ей свое сочувствие, заверяя, что он-то лучше других знает, каково ей… Люди бывают такими жестокими…
Часом позже Аманда уже сидела в своем экипаже за задернутыми шторками. Пока они ехали по Лондону, она ни разу не выглянула в окно. Она не хотела, чтобы кто-нибудь заметил ее, да не дай бог узнал, став таким образом свидетелем ее позорного бегства из столицы. Всего три дня прошло с тех пор, как в театре ее обхаживал сам принц Уэльский. Сегодня ее отвергли все, Аманда стала изгоем, потому что именно она когда-то представила Бертрама своим влиятельным друзьям. Все двери теперь закрылись для нее. Никто и никогда не примет ее снова в своем доме.
Любую женщину сокрушил бы подобный удар судьбы, но только не Аманду. Англия — не центр Вселенной. Есть страны и общества, в которых она еще займет достойное место. Ей, разумеется, придется взять другое имя и изменить внешность, но Аманда Чалмерс не собирается сдаваться, нет, нет, ни в коем случае.
Ей, конечно, будет не хватать Бертрама. Никто не понимал ее так хорошо, как ее двоюродный братец. Его не будет рядом, и никто не воздаст должное ее уму, не порадуется ее успехам, ни с кем она не сможет поговорить откровенно, не кривя душой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99