Из-за ближайших кустов снова раздался пронзительный женский вскрик.
— Перебирает, ее струны? Не понимаю. Ей причиняют боль! Нужно что-то делать.
Фалк закатил глаза:
— Да трубадур просто катает ее в высокой траве, миледи.
— Катает ее? Как мяч, хочешь сказать? Господи, да чего ради ему это делать?
Фалк тихонько застонал:
— Миледи, вы действительно не понимаете? Он занимается с ней любовью.
— Здесь? В кустах? — Элис была так шокирована, что споткнулась, зацепившись за какую-то ветку, и чуть не ткнулась носом в землю.
— А где же еще? — Фалк успел, поддержать ее. — Воспользоваться шатром ее мужа они не могут. А у трубадура своего шатра нет.
Лицо Элис залилось краской. Мальчишка совершенно озадачил ее. Совсем юнец, не старше Бенедикта, а знает о таких вещах гораздо больше ее.
— Понимаю. — Она постаралась сказать это как можно более непринужденно, будто нисколько не удивлена.
Фалк даже пожалел Элис, пребывавшую в явном замешательстве.
— Хотите подождать здесь, пока они закончат?
— Да, пожалуй, не стоит им мешать.
— Воля ваша. — Фалк протянул руку. — Я свою часть сделки выполнил. Если вы будете так добры и заплатите мне, я займусь другими делами.
— А ты уверен, что это тот самый трубадур Гилберт развлекается сейчас в кустах с дамой? — спросила Элис.
— Взгляните-ка. — Кивком головы Фалк указал туда, где на земле под склонившимися ветвями ярким пятном горела оранжево-желтая туника.
Элис проследила за его взглядом:
— Это же туника Гилберта, по крайней мере очень похожа, а рядом его лютня.
Хриплый мужской стон донесся из кустов как раз в тот момент, когда Элис расплачивалась с Фалком. — Теперь, судя по звуку, трубадур решил сыграть на своем инструменте, Я бы назвал его охотничьим рогом. — Фалк крепко сжал в руке монетки. — Но не беспокойтесь, благородная леди, я слышал, как он увещевал белокурую красотку, что знает не одну мелодию!
— Что ты этим хочешь… — сердито начала было Элис, но сорванца уже и след простыл. Он словно растворился в зарослях.
Элис растерялась. Что же ей делать? Она собиралась найти Гилберта и бросить обвинения ему в лицо, изобличив в воровстве, и потребовать вернуть камень. Но сейчас ей вдруг пришло в голову, что он никогда не сознается в краже. Как же ей поступить, если Гилберт заявит, что в жизни не видел зеленого камня?
А тут еще такая пикантная ситуация. Как подойти и заговорить с мужчиной и женщиной, только что занимавшимися любовью? Тем более, если любовь эта была настоящим прелюбодеянием.
Гилберт оказался способным на дерзкие поступки, вынуждена была признать Элис. Отчаянный тип, что и говорить. Тот, кто осмелился соблазнить замужнюю женщину, рисковал угодить в руки разгневанного мужа, — любовника могли кастрировать или даже убить. Мужчина, не побоявшийся пойти на такой риск во имя страсти, наверняка просто посмеется над ней, услышав ее требование вернуть камень.
Как бы все упростилось, подумала она, если бы Хью сопровождал ее сейчас. Он бы без малейших колебаний бросил Гилберту вызов.
Но разве можно надеяться на человека, который, вместо того чтобы заниматься делом, предпочел сражаться на дурацком турнире, раздраженно подумала Элис.
Очередной страстный стон из кустов — на этот раз более низкий и протяжный — заставил ее вздрогнуть. Проклятие, она не имеет ни малейшего понятия о том, как долго все это будет продолжаться. Но Гилберт и его дама могут появиться из-за кустов в любой момент. И что они увидят? Ее, с округлившимися глазами и застывшую на месте как истукан?
Если она хочет чего-то добиться, действовать надо без промедления.
Элис глубоко вздохнула, собралась с духом и решительно направилась к дереву, где была в беспорядке свалена одежда. Рядом с туникой Гилберта лежала не только его лютня, но и небольшой холщовый мешочек, по размерам вполне подходящий, чтобы вместить крупный камень.
Элис неожиданно заколебалась, не решаясь взять его.
«Но ведь Гилберт-то не постеснялся украсть у меня кристалл, — напомнила она себе. — Так что я имею полное право вернуть его».
Она осторожно раскрыла мешочек. Вот что-то завернутое в грязную тряпицу. Дрожащими пальцами Элис отогнула край — и ее глазам предстал знакомый дымчато-зеленый кристалл. Ровные грани кристалла словно вбирали в себя свет, отчего казалось, будто он светится изнутри.
Здесь не могло быть никакой ошибки — это ее зеленый камень! Элис захлестнула волна восторга. Конечно, нельзя сказать, что этот кристалл очень красив, но ей он представлялся просто восхитительным. Элис никогда не видела ничего подобного. Она чувствовала, что в нем сокрыты удивительные тайны. Но какие именно тайны хранил странный камень, за то время, что он у нее находился, она разгадать не успела.
Очередной хриплый стон из ближайших кустов подстегнул Элис: медлить нельзя. Она вскочила на ноги, не выпуская камня из рук, и тут услышала голос Гилберта:
— Когда я буду вечером развлекать у костра людей твоего мужа, знай, моя милая, я буду петь о тебе. Ты покраснеешь от смущения?
— Конечно, да кто в темноте заметит это? — хохотнула дама. — А вы проказник, сэр Трубадур!
— Благодарю вас, миледи, — рассмеялся в ответ Гилберт, — Я буду воспевать твою алебастровую грудь и молочно-белые бедра. А еще я буду петь о грешном меде твоих прекрасных бедер и серебряной росе, выпавшей между ними. И твой муж ни о чем не догадается.
— Лучше молись, чтобы так и случилось и муж не узнал меня в твоей балладе. Иначе тебе придется распрощаться со своей лютней. И не только с ней.
Гилберт вызывающе громко рассмеялся:
— Какой интерес в охоте, когда нет риска. Риск придает любви особую остроту. Некоторым мужчинам нравится развлекаться, сражаясь на турнирах. Я же нахожу свое сокровище между нежных ножек их дам.
Элис не раздумывала больше ни секунды. Крепко сжимая в руках завернутый в тряпицу камень, она понеслась со всех ног прочь, моля Бога о том, чтобы только Гилберт не услышал шума ее шагов по мягкой земле.
Она пробежала совсем немного, когда у нее за спиной раздались гневные крики. Трубадур обнаружил пропажу.
Элис понеслась еще быстрее. Вряд ли Гилберт заметил ее.
Она буквально задыхалась, когда наконец достигла крепостной стены замка. Элис юркнула в полуразрушенную башню, чтобы немного прийти в себя. Самое лучшее сейчас, лихорадочно соображала она, поскорее смешаться с ярмарочной толпой. Только там она будет в безопасности и Гилберт не сможет найти ее.
Она сделала еще один глубокий вздох — сердце по-прежнему билось так, словно хотело выпрыгнуть из груди, — выглянула из башни и припустила к ярмарочной поляне, к спасительным рядам ярких палаток.
Но вдруг, словно из-под земли, на ее пути возникли два головореза с кинжалами в руках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85