Драгуны устремились за ними, а мы, скрываясь за деревьями и кустами, направились к тоннелю с желанием выяснить, какой отважный стрелок сумел так удачно остановить бешено несущуюся лавину краснокожих.
Как только отгремел топот конских копыт, из зарослей ежевики показалась потертая широкополая шляпа и заросшая седой щетиной физиономия с огромным носом и маленькими хитрыми глазками. Через мгновение перед нами стоял Сэм Хокенс в своем кожаном панцире и с Лидди в руках. Из ствола еще вилась струйка порохового дыма.
— Слава Господу! Вы живы, сэр! Но откуда вы здесь взялись? — радостно вопил маленький вестмен, удивленный нашим появлением. — Чтоб мне лопнуть!
— Неужели это вы, Сэм? Но ведь я собственными глазами видел, как вы ускакали!
— Я ускакал? Вы шутите? Премного благодарен, но такие прогулки не в моем вкусе. Мне попалась не лошадь, а какая-то упрямая бестия. Сначала она не хотела и шагу ступить, а потом так растрясла мои старые кости, что я ее прогнал, а сам приполз обратно. Не знаю, как оно получилось, но я подумал, что все краснокожие бросятся за вами и оставят «крепость» без присмотра. Так оно и оказалось. То-то они удивились, когда вернулись и увидели, что в доме прежние жильцы! А где вы нашли солдат?
— Мы пока не знаем, что их привело сюда, но они спасли нам жизнь. Чудо это или нет, мне все равно, но поспели они вовремя.
— Не знаю, как насчет чудес, но Олд Шеттерхэнд, Виннету и Сэм Хокенс способны сами о себе позаботиться. Конечно, теперь драгуны покажут краснокожим, где раки зимуют, но мы бы и без них не пропали.
Мы въехали в «крепость». Следовало выполнить печальный ритуал и отдать последний долг нашим павшим товарищам. Разыскав их тела на месте ночного сражения, мы перенесли их к скале, где я и Сэм Хокенс начали рыть могилу, чтобы похоронить вестменов по христианским обычаям, хотя при жизни они и не были добрыми верующими. Виннету и Гарри склонились над Олд Файерхэндом, оплакивая гибель друга и отца, как вдруг апач приложил ухо к его груди и воскликнул:
— Уфф! Он еще жив!
Пуля Параноха прошла рядом с сердцем и вышла под лопаткой, Олд Файерхэнд потерял очень много крови, и нам пришлось не менее часа хлопотать над ним, прежде чем он пришел в себя и открыл глаза. Он узнал нас, улыбнулся сыну и снова потерял сознание, но теперь его жизнь, кажется, была вне опасности. К сожалению, остальных наших товарищей было уже не воскресить.
К полудню возвратились драгуны, разгромившие шайку индейцев и не потерявшие при этом ни одного солдата. Их капитан рассказал нам, что, узнав о попытке индейцев понка напасть на поезд, их комендант послал отряд, чтобы наказать дикарей. Застав их стойбища пустыми и поняв, что краснокожие пустились в погоню за нами, драгуны поспешили на помощь и подоспели вовремя.
Под их охраной мы перевезли Олд Файерхэнда в форт Рондэйл и оставили там раненого под наблюдением врача и сына. Сэм Хокенс возвратился в «крепость», поклявшись, что теперь будет убивать всех индейцев понка, встретившихся ему на пути: смерть Дика Стоуна и Билла Паркера потрясла старого, привыкшего ко всему вестмена, но я смотрел на трагедию, разыгравшуюся на берегах Манкисити, по-иному. Я уже давно убедился в том, что именно белые подстрекали индейцев на грабежи и убийства. И в нашем случае главным виновником был не кто иной, как Паранох, он же Тим Финетти.
Глава VII. ТОРГОВЕЦ ПУШНИНОЙ
Прошло три месяца после описываемых событий, прежде чем призрачная надежда на выздоровление Олд Файерхэнда превратилась в действительность. Однако поправлялся он очень медленно и до сих пор из-за слабости не мог подниматься с постели. Рана Гарри оказалась намного легче — он уже вовсю гарцевал на гнедом жеребце, доставшемся ему от Параноха, и упражнялся в стрельбе из своего необычного пистолета, мечтая о встрече с воинственными индейцами понка.
Да и у меня по причине многочисленных и медленно заживающих шрамов от малейшего прикосновения ныло все тело. Но я научился переносить боль так же стойко, как индейцы. Возвращались силы и к Виннету, а Сэм Хокенс, пострадавший в схватке меньше всех, давно уже томился от безделья в форте. В конце концов мы решили снова перебраться в «крепость», тем более что там в тайнике хранились шкурки бобров, добытые охотниками за сезон.
Комендант форта выделил нам для охраны нескольких солдат, и мы благополучно возвратились в обжитые нами места, связанные, увы, с тяжелыми воспоминаниями. Понимая, что долго еще не сможет вернуться к привычному для вестмена образу жизни, Олд Файерхэнд вознамерился было уехать на восток, пожить вместе с Гарри у старшего сына. Но для путешествия требовались деньги, и немалые, а у нас наличных денег не было. Имелись, правда, ценные меха бобра и других пушных зверей, но кто мог бы купить их в прерии? Даже в форте Рондэйл нам не удалось найти покупателя, увезти же такое количество шкурок с собой Олд Файерхэнд просто не смог бы…
Неожиданно нам помог один из солдат, оставленных нам для охраны; он вспомнил, что на Тарки-Крик обосновался торговец, покупающий и продающий в прерии все, что имеет хоть какую-то ценность. Самое же главное было то, что вел этот торговец не меновую торговлю, а платил за товар звонкой монетой. Как раз это нам и было нужно.
На Тарки-Крик, по словам солдата, хозяйничали шайки воинственных сиу-окананда. Торговцев они не трогали, поскольку за меха, не представлявшие в глазах сиу особой ценности, выменивали у торговцев оружие, боеприпасы, одеяла, «огненную воду» и различные безделушки. Но любому другому белому, появившемуся в тех местах, следовало смотреть в оба. Услышав обо всем этом, я вызвался съездить за торговцем и провести его в «крепость». Краснокожих я не боялся, к стычкам с ними мне было не привыкать, и все же обрадовался, когда вместе со мной стал собираться в дорогу и Виннету. Олд Файерхэнд в нашей помощи уже не нуждался, а кроме того, с ним ведь оставались Гарри и Сэм Хокенс.
Мы тронулись в путь и уже через три дня благодаря тому, что Виннету прекрасно знал те места, добрались до берегов Тарки-Крик, или, как ее называют белые, Тарки-Ривер. Речушек с таким названием здесь было несколько, но та, к которой мы направлялись, славилась среди вестменов тем, что на ней происходили самые кровавые стычки с индейцами племени сиу.
Очень просто найти человека в прерии, если знаешь, где его искать. А если не знаешь? Ехать для расспросов в ближайшее стойбище индейцев было равносильно самоубийству, однако вдоль реки уже появились первые белые поселенцы, распахивавшие плодородные целинные земли, и вот их-то мы и решили расспросить.
Мы пустились вдоль берега, но признаки присутствия поселенцев обнаружили только к вечеру: поле, засеянное рожью, плодовые деревья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Как только отгремел топот конских копыт, из зарослей ежевики показалась потертая широкополая шляпа и заросшая седой щетиной физиономия с огромным носом и маленькими хитрыми глазками. Через мгновение перед нами стоял Сэм Хокенс в своем кожаном панцире и с Лидди в руках. Из ствола еще вилась струйка порохового дыма.
— Слава Господу! Вы живы, сэр! Но откуда вы здесь взялись? — радостно вопил маленький вестмен, удивленный нашим появлением. — Чтоб мне лопнуть!
— Неужели это вы, Сэм? Но ведь я собственными глазами видел, как вы ускакали!
— Я ускакал? Вы шутите? Премного благодарен, но такие прогулки не в моем вкусе. Мне попалась не лошадь, а какая-то упрямая бестия. Сначала она не хотела и шагу ступить, а потом так растрясла мои старые кости, что я ее прогнал, а сам приполз обратно. Не знаю, как оно получилось, но я подумал, что все краснокожие бросятся за вами и оставят «крепость» без присмотра. Так оно и оказалось. То-то они удивились, когда вернулись и увидели, что в доме прежние жильцы! А где вы нашли солдат?
— Мы пока не знаем, что их привело сюда, но они спасли нам жизнь. Чудо это или нет, мне все равно, но поспели они вовремя.
— Не знаю, как насчет чудес, но Олд Шеттерхэнд, Виннету и Сэм Хокенс способны сами о себе позаботиться. Конечно, теперь драгуны покажут краснокожим, где раки зимуют, но мы бы и без них не пропали.
Мы въехали в «крепость». Следовало выполнить печальный ритуал и отдать последний долг нашим павшим товарищам. Разыскав их тела на месте ночного сражения, мы перенесли их к скале, где я и Сэм Хокенс начали рыть могилу, чтобы похоронить вестменов по христианским обычаям, хотя при жизни они и не были добрыми верующими. Виннету и Гарри склонились над Олд Файерхэндом, оплакивая гибель друга и отца, как вдруг апач приложил ухо к его груди и воскликнул:
— Уфф! Он еще жив!
Пуля Параноха прошла рядом с сердцем и вышла под лопаткой, Олд Файерхэнд потерял очень много крови, и нам пришлось не менее часа хлопотать над ним, прежде чем он пришел в себя и открыл глаза. Он узнал нас, улыбнулся сыну и снова потерял сознание, но теперь его жизнь, кажется, была вне опасности. К сожалению, остальных наших товарищей было уже не воскресить.
К полудню возвратились драгуны, разгромившие шайку индейцев и не потерявшие при этом ни одного солдата. Их капитан рассказал нам, что, узнав о попытке индейцев понка напасть на поезд, их комендант послал отряд, чтобы наказать дикарей. Застав их стойбища пустыми и поняв, что краснокожие пустились в погоню за нами, драгуны поспешили на помощь и подоспели вовремя.
Под их охраной мы перевезли Олд Файерхэнда в форт Рондэйл и оставили там раненого под наблюдением врача и сына. Сэм Хокенс возвратился в «крепость», поклявшись, что теперь будет убивать всех индейцев понка, встретившихся ему на пути: смерть Дика Стоуна и Билла Паркера потрясла старого, привыкшего ко всему вестмена, но я смотрел на трагедию, разыгравшуюся на берегах Манкисити, по-иному. Я уже давно убедился в том, что именно белые подстрекали индейцев на грабежи и убийства. И в нашем случае главным виновником был не кто иной, как Паранох, он же Тим Финетти.
Глава VII. ТОРГОВЕЦ ПУШНИНОЙ
Прошло три месяца после описываемых событий, прежде чем призрачная надежда на выздоровление Олд Файерхэнда превратилась в действительность. Однако поправлялся он очень медленно и до сих пор из-за слабости не мог подниматься с постели. Рана Гарри оказалась намного легче — он уже вовсю гарцевал на гнедом жеребце, доставшемся ему от Параноха, и упражнялся в стрельбе из своего необычного пистолета, мечтая о встрече с воинственными индейцами понка.
Да и у меня по причине многочисленных и медленно заживающих шрамов от малейшего прикосновения ныло все тело. Но я научился переносить боль так же стойко, как индейцы. Возвращались силы и к Виннету, а Сэм Хокенс, пострадавший в схватке меньше всех, давно уже томился от безделья в форте. В конце концов мы решили снова перебраться в «крепость», тем более что там в тайнике хранились шкурки бобров, добытые охотниками за сезон.
Комендант форта выделил нам для охраны нескольких солдат, и мы благополучно возвратились в обжитые нами места, связанные, увы, с тяжелыми воспоминаниями. Понимая, что долго еще не сможет вернуться к привычному для вестмена образу жизни, Олд Файерхэнд вознамерился было уехать на восток, пожить вместе с Гарри у старшего сына. Но для путешествия требовались деньги, и немалые, а у нас наличных денег не было. Имелись, правда, ценные меха бобра и других пушных зверей, но кто мог бы купить их в прерии? Даже в форте Рондэйл нам не удалось найти покупателя, увезти же такое количество шкурок с собой Олд Файерхэнд просто не смог бы…
Неожиданно нам помог один из солдат, оставленных нам для охраны; он вспомнил, что на Тарки-Крик обосновался торговец, покупающий и продающий в прерии все, что имеет хоть какую-то ценность. Самое же главное было то, что вел этот торговец не меновую торговлю, а платил за товар звонкой монетой. Как раз это нам и было нужно.
На Тарки-Крик, по словам солдата, хозяйничали шайки воинственных сиу-окананда. Торговцев они не трогали, поскольку за меха, не представлявшие в глазах сиу особой ценности, выменивали у торговцев оружие, боеприпасы, одеяла, «огненную воду» и различные безделушки. Но любому другому белому, появившемуся в тех местах, следовало смотреть в оба. Услышав обо всем этом, я вызвался съездить за торговцем и провести его в «крепость». Краснокожих я не боялся, к стычкам с ними мне было не привыкать, и все же обрадовался, когда вместе со мной стал собираться в дорогу и Виннету. Олд Файерхэнд в нашей помощи уже не нуждался, а кроме того, с ним ведь оставались Гарри и Сэм Хокенс.
Мы тронулись в путь и уже через три дня благодаря тому, что Виннету прекрасно знал те места, добрались до берегов Тарки-Крик, или, как ее называют белые, Тарки-Ривер. Речушек с таким названием здесь было несколько, но та, к которой мы направлялись, славилась среди вестменов тем, что на ней происходили самые кровавые стычки с индейцами племени сиу.
Очень просто найти человека в прерии, если знаешь, где его искать. А если не знаешь? Ехать для расспросов в ближайшее стойбище индейцев было равносильно самоубийству, однако вдоль реки уже появились первые белые поселенцы, распахивавшие плодородные целинные земли, и вот их-то мы и решили расспросить.
Мы пустились вдоль берега, но признаки присутствия поселенцев обнаружили только к вечеру: поле, засеянное рожью, плодовые деревья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112