– Это и моя точка зрения: дело подлежит судебному разбирательству. Я считаю, что ты представляешь значительную угрозу для мистера Блока. Но он стремился урегулировать все неофициально. Если дело будет рассматриваться в уголовном суде, то будет приказ о заключении в тюрьму. Если дело будет рассматриваться в гражданском суде, будет предписание о заключении в тюрьму. Это все равно. Они приговорят тебя к одному и тому же сроку. Мистер Блок согласен получить личное обязательство. Если ты не дашь такого обязательства, то нам придется обдумать все с самого начала.
– Ты хочешь сказать, что арестуешь меня?
– Правильно, – подтвердил Прайер.
– Все это настоящий бред, – возмутилась я. – Если уж на то пошло, то именно Брендан преследовал меня. Именно я порвала с ним отношения, затем он обманным путем втерся в нашу семью, в мою жизнь. Это я должна получить судебное предписание против Брендана.
Наступило продолжительное неловкое молчание.
– Ты подходишь к вопросу нетрадиционным способом, – сказал Прайер. – А сейчас, я думаю, тебе необходимо провести некоторое время со своим консультантом. Мы оставим вас вместе одних.
Все трое встали и вышли, проходя мимо меня. Мне пришлось встать, чтобы пропустить их. Прайер закрыл за собой дверь, но внутренняя стена его офиса была совершенно прозрачная. Я увидела, как они прошли к кофейному автомату, вся группа, переговариваясь между собой. Дейрдре Уолш оглянулась, а я слишком поздно отвернулась. Полли уставилась в ковер.
– Произошло именно то, что я и ожидала, – вздохнула я.
Она повернулась ко мне. С ее лица исчезли все краски.
– Не уверена, что я гожусь для этого, – проговорила она – Тебе может понадобиться кто-нибудь более опытный, занимающий более высокую должность.
– Мне просто нужна твоя консультация, Полли. Она поджала губы.
– Это правда? – спросила она. – Неужели это происходило на самом деле?
– Не то чтобы они абсолютно все солгали, – сказала я. – Самим себе. Но… я хочу пояснить, например, пункт о том, как меня застали, когда я рылась в сумках Брендана. В то время он жил в доме моих родителей, поэтому я никак не могла ворваться со взломом. Все эти телефонные звонки… Это выглядело так, что А сообщает телефон В, а В сообщает телефон С и так далее. Я просто пыталась найти его. Идея о том, что я выслеживала Брендана, абсурдна. Думаю, что он опасен. Что же, по логике вещей, я должна была сделать?
Полли встала. Казалось, она специально отводила глаза, чтобы не встретиться с моим взглядом.
– Мне не следовало соглашаться, – заметила она. – Мы знаем друг друга. Это непрофессионально. Я не понимала… Знаешь, Миранда, я думаю, помимо всего прочего, тебе обязательно нужно увидеться с кем-нибудь…
– Если ты имеешь в виду психотерапевта, то я уже говорила с одной.
– Ты умолчала об этом, – сказала Полли, – когда вводила в курс дела.
– Я говорила с ней о своих чувствах после потери брата и моей самой близкой подруги.
– Ты должна была поставить меня в известность.
– Чтобы ты могла не считаться с тем, что я сказала, как с одним из психологических симптомов?
Полли не ответила, но и не отрицала этого. – Я не собираюсь принять это. Полли нетерпеливо покачала головой:
– Нет, Миранда, прекрати это. Они были великодушны к тебе.
– Пусть докажут это в суде.
– Миранда! – Полли схватила меня за руку так, что я почти закричала. – Если обратишься в суд, то ты проиграешь. Полагаю, ты не хочешь подвергаться перекрестному допросу по поводу того, что детектив зачитывал из папки. Тебя приговорят, обещаю. Если будет нерадивый судья, ты можешь провести четыре месяца в тюрьме Холлоуэй. Хочется тебе в течение всей оставшейся жизни каждый раз, заполняя анкету при поступлении на работу или для визы, указывать это?
Полли смотрела на меня с жалостью, что вызывало у меня отторжение.
– Я не знаю, что случилось, но мне так жаль! Миранда, позволь мне остаться твоим адвокатом на пять минут, мы согласимся со всем, что бы они ни предложили нам. Как бы там ни было, но они легко отпускают тебя. Ты позволишь мне пригласить их вернуться?
Я лишь с огромным трудом могла разговаривать. Кожа у меня стала горячая и влажная, а во рту пересохло.
– Хорошо, – сказала я.
На выходе я заметила Брендана в коридоре. Он был занят разговором с Робом Прайером. Но, поймав мой взгляд, улыбнулся. Поднял правый указательный палец и погрозил им мне, как учитель, делающий выговор ученику. Затем провел пальцем вокруг шеи. Вокруг шеи. Что это означало? Был ли это нож в горло? Была ли это петля вокруг шеи Троя? Было ли это предупреждение? «Не впутывай меня…»
– Ты видела это? – спросила я Полли.
– Что? – переспросила она.
Казалось, что никто ничего не заметил, кроме меня.
Позднее, уже на улице, стоя на ступенях в солнечном свете, от которого у меня разболелись глаза, Полли сказала, что я должна почувствовать огромное облегчение. Я подписала обязательство, составленное Дейрдре Уолш, в соответствии с которым я обещала не приближаться и не вступать в контакт ни с Бренданом, ни с его друзьями, ни с членами его семьи. Полли также заявила от моего имени, что я очень сожалею, но я испытывала огромное напряжение и уже получаю психиатрическую помощь. Перед тем как мы расстались, Полли подала мне руку.
– Я ничего не имею против этого, – сказала я.
Полли посмотрела на меня озадаченно.
– Это все ерунда. Брендан всегда хотел перехитрить меня в чем-то похожем на это. Если ты такой же хороший лжец, как Брендан, ты всегда сможешь заставить любого, как я, говорить так, словно он лжет. Думаю, ты дала мне хороший совет. Я должна была подписать этот документ. Поэтому я должна поблагодарить тебя за спасение от адского пламени. Но мне обязательно нужно спросить: ты мне веришь?
Казалось, Полли не хочет отвечать.
– Ну, веришь?
– Разве я могу быть уверена? – печально спросила она.
– Но ведь ты моя подруга, – возразила я. – Если бы ты была настоящей подругой, ты бы знала меня, ты бы верила мне.
– Прости, Миранда, – сказала она. – Даже друзья могут подвести.
Я протянула руку, она ее пожала, и мы распрощались. Этим же вечером Полли позвонила, отменяя нашу встречу с выпивкой.
ГЛАВА 38
Я пошла в газетный киоск у дороги и купила блок бумаги для заметок. Там продавалась бумага только одного цвета, какого-то отвратительного оттенка сиреневого. Но в конце концов, разве цвет имел значение? Я открыла блок на столе. Первая шариковая ручка, которая попалась под руку, не писала. Я лизнула шарик, потрясла его, подержала под струей горячей воды, а потом взяла и выбросила в мусорное ведро, чтобы ручка больше не раздражала меня. Потом долго рылась в ящиках, чтобы найти другую. Приняла решение. Как только найду себе новый дом, когда бы это ни произошло, куплю сотню, нет, две сотни ручек, разбросаю их вокруг, как крошечные шоколадные яйца на Пасху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– Ты хочешь сказать, что арестуешь меня?
– Правильно, – подтвердил Прайер.
– Все это настоящий бред, – возмутилась я. – Если уж на то пошло, то именно Брендан преследовал меня. Именно я порвала с ним отношения, затем он обманным путем втерся в нашу семью, в мою жизнь. Это я должна получить судебное предписание против Брендана.
Наступило продолжительное неловкое молчание.
– Ты подходишь к вопросу нетрадиционным способом, – сказал Прайер. – А сейчас, я думаю, тебе необходимо провести некоторое время со своим консультантом. Мы оставим вас вместе одних.
Все трое встали и вышли, проходя мимо меня. Мне пришлось встать, чтобы пропустить их. Прайер закрыл за собой дверь, но внутренняя стена его офиса была совершенно прозрачная. Я увидела, как они прошли к кофейному автомату, вся группа, переговариваясь между собой. Дейрдре Уолш оглянулась, а я слишком поздно отвернулась. Полли уставилась в ковер.
– Произошло именно то, что я и ожидала, – вздохнула я.
Она повернулась ко мне. С ее лица исчезли все краски.
– Не уверена, что я гожусь для этого, – проговорила она – Тебе может понадобиться кто-нибудь более опытный, занимающий более высокую должность.
– Мне просто нужна твоя консультация, Полли. Она поджала губы.
– Это правда? – спросила она. – Неужели это происходило на самом деле?
– Не то чтобы они абсолютно все солгали, – сказала я. – Самим себе. Но… я хочу пояснить, например, пункт о том, как меня застали, когда я рылась в сумках Брендана. В то время он жил в доме моих родителей, поэтому я никак не могла ворваться со взломом. Все эти телефонные звонки… Это выглядело так, что А сообщает телефон В, а В сообщает телефон С и так далее. Я просто пыталась найти его. Идея о том, что я выслеживала Брендана, абсурдна. Думаю, что он опасен. Что же, по логике вещей, я должна была сделать?
Полли встала. Казалось, она специально отводила глаза, чтобы не встретиться с моим взглядом.
– Мне не следовало соглашаться, – заметила она. – Мы знаем друг друга. Это непрофессионально. Я не понимала… Знаешь, Миранда, я думаю, помимо всего прочего, тебе обязательно нужно увидеться с кем-нибудь…
– Если ты имеешь в виду психотерапевта, то я уже говорила с одной.
– Ты умолчала об этом, – сказала Полли, – когда вводила в курс дела.
– Я говорила с ней о своих чувствах после потери брата и моей самой близкой подруги.
– Ты должна была поставить меня в известность.
– Чтобы ты могла не считаться с тем, что я сказала, как с одним из психологических симптомов?
Полли не ответила, но и не отрицала этого. – Я не собираюсь принять это. Полли нетерпеливо покачала головой:
– Нет, Миранда, прекрати это. Они были великодушны к тебе.
– Пусть докажут это в суде.
– Миранда! – Полли схватила меня за руку так, что я почти закричала. – Если обратишься в суд, то ты проиграешь. Полагаю, ты не хочешь подвергаться перекрестному допросу по поводу того, что детектив зачитывал из папки. Тебя приговорят, обещаю. Если будет нерадивый судья, ты можешь провести четыре месяца в тюрьме Холлоуэй. Хочется тебе в течение всей оставшейся жизни каждый раз, заполняя анкету при поступлении на работу или для визы, указывать это?
Полли смотрела на меня с жалостью, что вызывало у меня отторжение.
– Я не знаю, что случилось, но мне так жаль! Миранда, позволь мне остаться твоим адвокатом на пять минут, мы согласимся со всем, что бы они ни предложили нам. Как бы там ни было, но они легко отпускают тебя. Ты позволишь мне пригласить их вернуться?
Я лишь с огромным трудом могла разговаривать. Кожа у меня стала горячая и влажная, а во рту пересохло.
– Хорошо, – сказала я.
На выходе я заметила Брендана в коридоре. Он был занят разговором с Робом Прайером. Но, поймав мой взгляд, улыбнулся. Поднял правый указательный палец и погрозил им мне, как учитель, делающий выговор ученику. Затем провел пальцем вокруг шеи. Вокруг шеи. Что это означало? Был ли это нож в горло? Была ли это петля вокруг шеи Троя? Было ли это предупреждение? «Не впутывай меня…»
– Ты видела это? – спросила я Полли.
– Что? – переспросила она.
Казалось, что никто ничего не заметил, кроме меня.
Позднее, уже на улице, стоя на ступенях в солнечном свете, от которого у меня разболелись глаза, Полли сказала, что я должна почувствовать огромное облегчение. Я подписала обязательство, составленное Дейрдре Уолш, в соответствии с которым я обещала не приближаться и не вступать в контакт ни с Бренданом, ни с его друзьями, ни с членами его семьи. Полли также заявила от моего имени, что я очень сожалею, но я испытывала огромное напряжение и уже получаю психиатрическую помощь. Перед тем как мы расстались, Полли подала мне руку.
– Я ничего не имею против этого, – сказала я.
Полли посмотрела на меня озадаченно.
– Это все ерунда. Брендан всегда хотел перехитрить меня в чем-то похожем на это. Если ты такой же хороший лжец, как Брендан, ты всегда сможешь заставить любого, как я, говорить так, словно он лжет. Думаю, ты дала мне хороший совет. Я должна была подписать этот документ. Поэтому я должна поблагодарить тебя за спасение от адского пламени. Но мне обязательно нужно спросить: ты мне веришь?
Казалось, Полли не хочет отвечать.
– Ну, веришь?
– Разве я могу быть уверена? – печально спросила она.
– Но ведь ты моя подруга, – возразила я. – Если бы ты была настоящей подругой, ты бы знала меня, ты бы верила мне.
– Прости, Миранда, – сказала она. – Даже друзья могут подвести.
Я протянула руку, она ее пожала, и мы распрощались. Этим же вечером Полли позвонила, отменяя нашу встречу с выпивкой.
ГЛАВА 38
Я пошла в газетный киоск у дороги и купила блок бумаги для заметок. Там продавалась бумага только одного цвета, какого-то отвратительного оттенка сиреневого. Но в конце концов, разве цвет имел значение? Я открыла блок на столе. Первая шариковая ручка, которая попалась под руку, не писала. Я лизнула шарик, потрясла его, подержала под струей горячей воды, а потом взяла и выбросила в мусорное ведро, чтобы ручка больше не раздражала меня. Потом долго рылась в ящиках, чтобы найти другую. Приняла решение. Как только найду себе новый дом, когда бы это ни произошло, куплю сотню, нет, две сотни ручек, разбросаю их вокруг, как крошечные шоколадные яйца на Пасху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77