Сегодня им приходилось ходить на кухню кружным путем: аббат Мортимер запретил всем, кроме тех, кто помогал Матиасу и Мафусаилу, входить в Главный и Пещерный залы.
* * *
В проеме две лампы вырывали из чернильной темноты два золотых круга. Матиас и Мафусаил быстро зашагали вниз по потайной лестнице; кроты остались наверху, готовые, если понадобится, прийти на помощь.
Воздух в подземелье был холоден и сух. Двое друзей спускались все ниже и ниже, пока лестница не закончилась наклонно уходившим вниз извилистым ходом, укрепленным деревянными стойками. Матиас вздрогнул: сколько же времени прошло с тех пор, как здесь ходили в последний раз! Паутина, которую он отодвигал в сторону, тут же рассыпалась в прах. Мафусаил шел рядом, держась за его рукав. Тоннель то и дело поворачивал - налево, направо, опять налево, опять направо. Голос Мафусаила звучал здесь глухо и незнакомо:
- Наверное, его вырыли таким изогнутым для прочности. Ты заметил, Матиас? Мы все время спускаемся вниз.
- Да, мы, наверное, уже под стенами аббатства.
Друзья шли все дальше и дальше. Они сами не смогли бы сказать, как долго они шли по этому древнему извилистому ходу. Мафусаил вырвался немного вперед и вдруг остановился.
- Ага, вот и конец, - воскликнул он.
Перед ними была дверь.
Друзья внимательно осмотрели сделанную из твердого дерева, обитую железом и украшенную фигурными гвоздями дверь. Она казалась незапертой, но никак не поддавалась.
Матиас поднял лампу повыше.
- Смотри, на косяке что-то написано. Мафусаил прочитал громко и медленно:
Как и прежде, надо встать,
Приглядеться в середину,
Рэдволл - мой пароль опять,
Там и сам - входить едину.*
Старик не стал скрывать своего разочарования:
- Хм! И это после всего, что я сделал, после бессчетных дней размышлений и поисков! Вот она, благодарность!
Но его слова остались неуслышанными: Матиас уже пересчитывал вбитые в дверь гвозди.
Мафусаил сделал вид, что ему все равно, но вскоре присущее ему любопытство победило досаду, и он поинтересовался:
- Мышонок, может, помочь тебе?
- Сорок два, сорок три, помолчи! Разве не видишь, я считаю.
Старик привратник надел очки:
- Что ж, значит, ты уже разгадал эту загадку самостоятельно.
Матиас подмигнул другу:
- По крайней мере мне так кажется. В этом четверостишии две подсказки: ищи середину и пароль - Рэдволл. В слове “Рэдволл” семь букв. Если посмотреть внимательно на эти старинные гвозди...
- Это скрепы, - поправил Мафусаил.
Матиас продолжал:
- Да, если присмотреться к этим скрепам, то видно: их семь рядов столько же, сколько букв в слове “Рэдволл”. Семь рядов сверху вниз и семь справа налево, всего сорок девять. Таким образом, двадцать пятый гвоздь оказывается средним. В четверостишии же говорится смотри в средину. Так что вот он, нужный мне гвоздь.
С этими словами Матиас надавил лапой на центральный гвоздь, и дверь со скрежетом отворилась.
Пока дверь открывалась, у мышей на спине шерсть встала дыбом. А когда дверь наконец открылась полностью, Матиас положил лапу на плечо Мафусаила.
- Давай, друг, войдем вместе, - предложил он.
- Но в четверостишии говорится, что войти можешь только ты один, -возразил старый привратник.
Матиас ответил ему каким-то новым, властным голосом. Здесь, в подземелье, он вдруг показался Мафусаилу старше и выше ростом.
- Я - там и сам. Мартин - это Матиас, - промолвил мышонок. - Как своему другу и верному спутнику, я позволяю тебе войти со мной.
Мафусаил неожиданно почувствовал, что рядом с ним находится некто, кто много старше его. Высоко подняв лампы, друзья вошли в открытую дверь.
* * *
За дверью оказалась небольшая, с низким потолком комната, в центре которой возвышалась каменная плита. Это была гробница Мартина Воителя!
Боковые стенки гробницы покрывала резьба, изображающая сцены из жизни Мартина: ратные подвиги и исцеление больных. Сверху на плите лежало изваяние Мартина в натуральную величину, одетое в знакомое им облачение Ордена Рэдволла - скромное, без всяких украшений.
Матиас в благоговении созерцал лицо легендарного героя.
Тишину прервал шепот Мафусаила:
- А вы с Мартином очень похожи, мой молодой друг.
Как только старик заговорил, дверь за ними со скрипом захлопнулась.
Матиас, ничуть не испугавшись, обернулся к двери. На внутренней ее стороне висели щит и перевязь для меча.
Круглый стальной щит, какими пользовались в старину, несмотря на все прошедшие годы, сверкал как новый, в центре его была выгравирована буква М.
Перевязь из блестящей черной кожи, с петлей для ножен, тоже выглядела совсем новой: мягкая и гибкая, она словно только что вышла из мастерской кожевника. Большая серебряная пряжка ярко сверкала в свете лампы.
Не говоря ни слова, Матиас развязал свой пояс послушника и, отдав его Мафусаилу, перепоясался перевязью. Та словно была сделана по его мерке. Матиас осторожно снял с двери щит и примерил его. Он продел лапу в петли с тыльной стороны щита: одна оказалась у локтя, другая под ладонью. Как ни странно, все это показалось Матиасу чрезвычайно знакомым.
Под щитом на двери открылась надпись. Мафусаил прочел:
При луне в урочный час
Щит над порогом возложи.
Соедини с оружьем нас,
О луч, дорогу укажи.
Я - там и сам, иди на бой,
Великий Рэдволл за тобой!*
Как во сне, Матиас слегка потянул дверь на себя. Она легко отворилась.
Освещая себе путь лампами, две мыши вернулись из потайной комнаты к теплу и свету жаркого июньского дня.
7
Со стены аббатства Констанция увидела, что к Рэдволлу идет молодой лис, с палкой в лапах, на конце которой, в знак его мирных намерений, болталась белая тряпка.
Барсучиха обеспокоилась. Она знала этого лиса из семьи старухи Селы. За таким нужно смотреть в оба!
- Стой, лис! Что тебе нужно? - крикнула Констанция.
Куроед захихикал, но под строгим взглядом барсучихи поспешил принять серьезный вид.
- Я хочу видеть вашего настоятеля, - прокричал он в ответ.
- Нельзя, - сказала, как отрезала, барсучиха. Лис, глядя снизу вверх на Констанцию, взмахнул своим белым флагом:
- Но я должен его увидеть! Я пришел с миром, у меня есть очень важные сведения, которые я готов продать!
Барсучиха и бровью не повела.
- Мне все равно, что у тебя есть. В аббатство ты не войдешь, а если тебе есть что сказать - скажи мне. - Констанция посмотрела на переминавшегося с лапы на лапу лиса и добавила: - А если тебе это не нравится, можешь убираться туда, откуда пришел.
Куроед был крайне раздосадован: да, похоже, к аббату он не попадет... Он попытался представить, что бы сделала на его месте Села. Наконец он развернул кусок коры и показал его Констанции:
- Это важное послание лично настоятелю.
- Тогда бросай его мне, я передам.
Ни лесть, ни уговоры не помогли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
* * *
В проеме две лампы вырывали из чернильной темноты два золотых круга. Матиас и Мафусаил быстро зашагали вниз по потайной лестнице; кроты остались наверху, готовые, если понадобится, прийти на помощь.
Воздух в подземелье был холоден и сух. Двое друзей спускались все ниже и ниже, пока лестница не закончилась наклонно уходившим вниз извилистым ходом, укрепленным деревянными стойками. Матиас вздрогнул: сколько же времени прошло с тех пор, как здесь ходили в последний раз! Паутина, которую он отодвигал в сторону, тут же рассыпалась в прах. Мафусаил шел рядом, держась за его рукав. Тоннель то и дело поворачивал - налево, направо, опять налево, опять направо. Голос Мафусаила звучал здесь глухо и незнакомо:
- Наверное, его вырыли таким изогнутым для прочности. Ты заметил, Матиас? Мы все время спускаемся вниз.
- Да, мы, наверное, уже под стенами аббатства.
Друзья шли все дальше и дальше. Они сами не смогли бы сказать, как долго они шли по этому древнему извилистому ходу. Мафусаил вырвался немного вперед и вдруг остановился.
- Ага, вот и конец, - воскликнул он.
Перед ними была дверь.
Друзья внимательно осмотрели сделанную из твердого дерева, обитую железом и украшенную фигурными гвоздями дверь. Она казалась незапертой, но никак не поддавалась.
Матиас поднял лампу повыше.
- Смотри, на косяке что-то написано. Мафусаил прочитал громко и медленно:
Как и прежде, надо встать,
Приглядеться в середину,
Рэдволл - мой пароль опять,
Там и сам - входить едину.*
Старик не стал скрывать своего разочарования:
- Хм! И это после всего, что я сделал, после бессчетных дней размышлений и поисков! Вот она, благодарность!
Но его слова остались неуслышанными: Матиас уже пересчитывал вбитые в дверь гвозди.
Мафусаил сделал вид, что ему все равно, но вскоре присущее ему любопытство победило досаду, и он поинтересовался:
- Мышонок, может, помочь тебе?
- Сорок два, сорок три, помолчи! Разве не видишь, я считаю.
Старик привратник надел очки:
- Что ж, значит, ты уже разгадал эту загадку самостоятельно.
Матиас подмигнул другу:
- По крайней мере мне так кажется. В этом четверостишии две подсказки: ищи середину и пароль - Рэдволл. В слове “Рэдволл” семь букв. Если посмотреть внимательно на эти старинные гвозди...
- Это скрепы, - поправил Мафусаил.
Матиас продолжал:
- Да, если присмотреться к этим скрепам, то видно: их семь рядов столько же, сколько букв в слове “Рэдволл”. Семь рядов сверху вниз и семь справа налево, всего сорок девять. Таким образом, двадцать пятый гвоздь оказывается средним. В четверостишии же говорится смотри в средину. Так что вот он, нужный мне гвоздь.
С этими словами Матиас надавил лапой на центральный гвоздь, и дверь со скрежетом отворилась.
Пока дверь открывалась, у мышей на спине шерсть встала дыбом. А когда дверь наконец открылась полностью, Матиас положил лапу на плечо Мафусаила.
- Давай, друг, войдем вместе, - предложил он.
- Но в четверостишии говорится, что войти можешь только ты один, -возразил старый привратник.
Матиас ответил ему каким-то новым, властным голосом. Здесь, в подземелье, он вдруг показался Мафусаилу старше и выше ростом.
- Я - там и сам. Мартин - это Матиас, - промолвил мышонок. - Как своему другу и верному спутнику, я позволяю тебе войти со мной.
Мафусаил неожиданно почувствовал, что рядом с ним находится некто, кто много старше его. Высоко подняв лампы, друзья вошли в открытую дверь.
* * *
За дверью оказалась небольшая, с низким потолком комната, в центре которой возвышалась каменная плита. Это была гробница Мартина Воителя!
Боковые стенки гробницы покрывала резьба, изображающая сцены из жизни Мартина: ратные подвиги и исцеление больных. Сверху на плите лежало изваяние Мартина в натуральную величину, одетое в знакомое им облачение Ордена Рэдволла - скромное, без всяких украшений.
Матиас в благоговении созерцал лицо легендарного героя.
Тишину прервал шепот Мафусаила:
- А вы с Мартином очень похожи, мой молодой друг.
Как только старик заговорил, дверь за ними со скрипом захлопнулась.
Матиас, ничуть не испугавшись, обернулся к двери. На внутренней ее стороне висели щит и перевязь для меча.
Круглый стальной щит, какими пользовались в старину, несмотря на все прошедшие годы, сверкал как новый, в центре его была выгравирована буква М.
Перевязь из блестящей черной кожи, с петлей для ножен, тоже выглядела совсем новой: мягкая и гибкая, она словно только что вышла из мастерской кожевника. Большая серебряная пряжка ярко сверкала в свете лампы.
Не говоря ни слова, Матиас развязал свой пояс послушника и, отдав его Мафусаилу, перепоясался перевязью. Та словно была сделана по его мерке. Матиас осторожно снял с двери щит и примерил его. Он продел лапу в петли с тыльной стороны щита: одна оказалась у локтя, другая под ладонью. Как ни странно, все это показалось Матиасу чрезвычайно знакомым.
Под щитом на двери открылась надпись. Мафусаил прочел:
При луне в урочный час
Щит над порогом возложи.
Соедини с оружьем нас,
О луч, дорогу укажи.
Я - там и сам, иди на бой,
Великий Рэдволл за тобой!*
Как во сне, Матиас слегка потянул дверь на себя. Она легко отворилась.
Освещая себе путь лампами, две мыши вернулись из потайной комнаты к теплу и свету жаркого июньского дня.
7
Со стены аббатства Констанция увидела, что к Рэдволлу идет молодой лис, с палкой в лапах, на конце которой, в знак его мирных намерений, болталась белая тряпка.
Барсучиха обеспокоилась. Она знала этого лиса из семьи старухи Селы. За таким нужно смотреть в оба!
- Стой, лис! Что тебе нужно? - крикнула Констанция.
Куроед захихикал, но под строгим взглядом барсучихи поспешил принять серьезный вид.
- Я хочу видеть вашего настоятеля, - прокричал он в ответ.
- Нельзя, - сказала, как отрезала, барсучиха. Лис, глядя снизу вверх на Констанцию, взмахнул своим белым флагом:
- Но я должен его увидеть! Я пришел с миром, у меня есть очень важные сведения, которые я готов продать!
Барсучиха и бровью не повела.
- Мне все равно, что у тебя есть. В аббатство ты не войдешь, а если тебе есть что сказать - скажи мне. - Констанция посмотрела на переминавшегося с лапы на лапу лиса и добавила: - А если тебе это не нравится, можешь убираться туда, откуда пришел.
Куроед был крайне раздосадован: да, похоже, к аббату он не попадет... Он попытался представить, что бы сделала на его месте Села. Наконец он развернул кусок коры и показал его Констанции:
- Это важное послание лично настоятелю.
- Тогда бросай его мне, я передам.
Ни лесть, ни уговоры не помогли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78