- Хорошо, что я твой друг, Гауна. Тебя бы могли скормить стервятникам
за такие слова. Да хватит причитать, все не так уж плохо. Единственное,
что нам надо делать - это прочесывать округу и смотреть, не появятся ли
люди там, где их и быть не может. Всех давно отослали в Лэморканд.
- Я устал от этого нескончаемого дождя.
- Скажи спасибо, что с неба течет вода, Гауна. Когда наши древние
сородичи дрались с рыцарями Храма на равнинах Лэморканда, они попадали под
дожди огня, или молний, или ядовитых змей.
- Рыцари Храма не могут быть такими ужасными. Да и что они нам, -
насмешливо проговорил Гауна. - У нас есть Азеш, он защитит нас.
- Да уж, защита, - фыркнул Тимак. - Азеш варит на обед земохских
младенцев.
- Это суеверная чепуха, Тимак.
- Ты когда-нибудь встречал человека, который входил в его замок и
затем возвратился оттуда?
Неожиданно раздался резкий свист.
- Это Суркхель, - сказал Тимак. - Время нам отправляться. Интересно,
он знает, до чего у него противный свист?
- Может, и знает, но ему приходится свистеть, Тимак. Ведь он еще не
научился говорить. Поехали.
- О чем они говорили, Спархок? - прошептал Кьюрик, когда голоса
смолкли. - Кто они?
- Похоже, они патрулируют эту местность, - ответил Спархок.
- Ищут нас? Мартэлу удалось послать людей, несмотря на все наши
старания.
- Не думаю. Из разговора этих двоих я понял, что они ловят тех, кто
еще не отправился на войну. Так что давай соберем остальных и отправимся в
дорогу.
- И что они говорили? - спросил Келтэн, когда они выступали.
- Жаловались, - ответил Спархок. - Как и все солдаты в мире. Думаю,
если отбросить все эти страшные истории, земохцы окажутся людьми, не так
уж сильно отличающимися от всех остальных.
- Они поклоняются Азешу, - упрямо сказал Бевьер. - Значит, они -
чудовища.
- Они боятся Азеша, Бевьер, - поправил его Спархок. - Между
поклонением и страхом большая разница. Я не думаю, что нам здесь, в
Земохе, надо вести войну до полного их уничтожения. Нам надо разобраться с
фанатиками и элитными войсками. Вместе с Азешем и Оттом, конечно. А после
можно оставить в покое простых людей, чтобы они выбрали себе веру
эленийскую или стирикскую.
- Да они тут все испорченные и тупоумные, Спархок, - упрямо настаивал
Бевьер. - Смешанные браки между эленийцами и стириками - мерзость и грех в
глазах Господа.
Спархок вздохнул. Бевьера сложно было переубедить в том, что хоть
как-то касалось веры, и спорить с ним было бесполезно.
- Думаю, с этим мы разберемся, когда закончится война, - проговорил
пандионец. - А теперь пора отправляться в путь. Бояться нам особо нечего,
но все же будем настороже.
Они снова забрались в седла и тронулись по проходу на горное плато,
поросшее деревьями. Дождь продолжал моросить, вперемежку со снегом,
который валил с неба тем больше, чем дальше они уходили на восток. На ночь
они остановились в ельнике, и их костер, для которого нашлись лишь сырые
сучья да бревна, был маленьким и слабым. Проснувшись поутру, они увидели,
что все плато покрыто небольшим слоем мокрого, липкого снега.
- Время решать, Спархок, - сказал Кьюрик, глядя на падающий снег.
- О чем ты?
- Мы можем ехать по этой тропинке, однако она не очень-то хорошо
видна и, возможно, совсем исчезнет через час пути, или будем пробираться
на север. Так мы можем оказаться на дороге в Вилету к полудню.
- Я так понимаю, тебя больше устраивает второе.
- Да, пожалуй. Мне что-то совсем не нравится таскаться по этой
ужасной местности в поисках тропинки, которая, может, и ведет-то не туда,
куда надо.
- Ладно, Кьюрик, - сказал Спархок. - Если ты настаиваешь, поедем как
ты решил. Единственное, о чем я заботился - это пройти приграничные земли,
где Мартэл собирался устроить нам засады.
- Но отправившись на север, мы потеряем полдня, - заметил Улэф.
- Мы потеряем больше, если будем кружить по этим горам, - ответил
Спархок. - К тому же у нас не назначен день и час встречи с Азешем. Он
примет нас в любое время.
И они отправились на север под липким снегом, падавшим крупными
снежинками на землю, и туманом, окутавшим горы. Мокрый снег прилипал к
всадникам, укутывая их как одеяло, и сырость от него примешивалась к
тоскливому настроению. Ни Улэф, ни Тиниен не смогли поднять настроения,
тщетно пытаясь рассказать что-нибудь веселое, и они ехали молча,
погруженные в свои печальные мысли.
Как и предсказывал Кьюрик, небольшой отряд их добрался до дороги на
Вилету около полудня, и там они снова повернули на восток. На заснеженной
дороге, простиравшейся перед ними, не было видно следов ни человека, ни
лошади; вероятно, ни один путник, конный он иль пеший, не пользовался этой
дорогой с тех пор как пошел снег. Вечер ничем не отличался от снежного
дня, только постепенно темнело и растекалась непроглядная тьма. На ночь
они укрылись в попавшейся им по дороге давно заброшенной деревянной
развалюхе, и, как всегда во враждебной стране, по очереди стояли на часах.
Они миновали Вилету к вечеру следующего дня. Задерживаться там они не
стали - им ничего не надо было в городе, да и не стоило лишний раз
рисковать.
- Он пустой, - кратко высказался Кьюрик, когда они проехали город.
- Откуда ты знаешь? - спросил его Келтэн.
- Не видно дыма. На улице холодно и идет снег, в домах бы обязательно
топили.
- А-а...
- Интересно, может быть, они забыли что-нибудь ценное, когда уходили?
- озорно сверкнув глазами предположил Телэн.
- Забудь об этом, - резко рявкнул ему Кьюрик.
Снега на следующий день падало очень мало, и их настроение заметно
улучшилось, но когда они проснулись еще через день, снег опять валил и они
вновь пали духом.
- Но почему все это надо было взвалить на наши плечи? - угрюмо
спросил Келтэн к вечеру. - Ну почему мы это делаем?
- Потому что мы рыцари Храма.
- Есть, знаешь ли, и другие рыцари Храма. Мы и так уже достаточно
накатались по всей земле.
- Хочешь вернуться? Пожалуйста. Кстати, я тебя не просил - и никого
не просил со мной ехать.
Келтэн тряхнул головой.
- Конечно, нет, - сознался он. - И вообще, прости меня. Я сам не
знаю, что на меня нашло. Забудь о том, что я сказал.
Но Спархок однако не забыл, и этим же вечером он подошел к Сефрении и
отозвал ее в сторону.
- Похоже, в нашем отряде происходит то, о чем ты нас предупреждала, -
сказал он ей.
- У тебя появляются непонятные и незнакомые доселе чувства? - быстро
спросила она. - Что-то, как бы пришедшее извне?
- Я тебя не совсем понимаю.
- Все люди, Спархок, подвержены внезапным приступам отчаяния и тоски,
- сказала Сефрения и чуть улыбнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161