Ведь большую часть пути шлюпка будет висеть на тросе вертикально, носом вниз.
В первый рейс Эльвира отправилась с хвостиком из четырех тросов за кормой. Старт растянулся на полтора часа и чуть не сорвался вовсе. Четыре установки, производящие тросы, никак не хотели работать синхронно. Вообще-то, и через полтора часа Эля не смогла выровнять скорости. То одна, то другая установка выбивалась в лидеры, или наоборот, тормозила движение. Но, имея за кормой сто километров троса, можно было не обращать внимание на мелкие расхождения.
Эля рукавом вытерла пот со лба и облегченно вздохнула. Системы управления наконец-то заработали как единое целое.
— А вы еще сомневались, мальчики! Почему здесь так жарко? — обвела взглядом приборы. — С дуба рухнуть! Двадцать пять градусов. А что у нас с климатикой? Выключена… Это минус. В следующий рейс обязательно возьму Чипу. Как-то глупо самой с собой разговаривать.
Вызвала по связи Джоанну и похвасталась. Джоанна временами морщилась и баюкала сломанную руку.
— Сильно болит?
Девушка расплакалась.
— Я любую боль терпеть готова. Боль — ерунда. У меня сустав поврежден.
— Вернемся на Землю — заменишь, шарнир вставишь.
— Да кто же меня в космос с локтевым шарниром выпустит?
— Джон, не плачь. Лэн тебя не бросит. Будешь морячкой. Раньше жены моряков по полгода ждали.
Джоанна всхлипнула.
— Постой! — воскликнула Эля. — Не возвращайся на Землю!
— Ты… Ты что?
— Возвращайся на Марс! Пропишись в марсианской колонии. Это на Земле доктора на каждую царапину смотрят. А на Марсе — ноги-руки пересчитают, если все на месте, значит, здорова.
Отчаяние на мордашке Джоанны сменилось задумчивостью.
— А… А как я на Марс попаду?
— Думаешь, Томми откажется подвезти? У тебя там родственники есть?
— То ли троюродная тетка, то ли сестра. В общем, седьмая вода на киселе.
— На обратном пути с ней свяжись и договорись о прописке и постоянном месте жительства.
— А потом завербуюсь в «Марс экспресс» — и снова в космосе! Постой, нам же после Корпуса надо три года по распределению…
— Джон, глупенькая, забудь о Корпусе. Нас из него вышибут с треском. А еще лучше — пошли в Корпус рентгеновский снимок шарнира. Тогда тебя выпрут не с волчьим билетом, а по состоянию здоровья. И у тебя будет четыре года непрерывного стажа. Да тебя на Марсе с руками оторвут! А станешь капитаном — нас в экипаж возьмешь…
Джоанна утерла слезы уголком шали и улыбнулась.
— Спасибо, Эля. Ты мне вторую жизнь подарила. Я совсем расклеилась. Элька, скажи, у тебя с Томми что-нибудь было?
Эльвира густо покраснела.
— Ну, целовались немножко. Он меня голую на руках носил. А больше я ничего не позволила…
Ой, расскажи!
* * *
Эльвира сидела в кабине шлюпки-лифта, уставившись на экран. В пяти тысячах километров от нее по поверхности Зайчика двигался кибер, которого ребята окрестили ткачом. Это именно с его видеокамер транслировалась картинка на экраны шлюпки. За кибером тянулся сверхпрочный трос из углеродного моноволокна. Несколько таких тросов через равные промежутки уже лежали на грунте, перпендикулярно курсу кибера.
— Сверху. Снизу. Сверху. Фары включи. Снизу, — командовала Эля киберу. Тот послушно выполнял команды. Или перешагивал встретившийся трос, или приподнимал манипуляторами и пролезал под ним.
— Сверху. Снизу. Срежь скальный выход, выровняй трассу.
— Не понял команду.
— Замри.
— Выполнено.
Эля торопливо связалась с кораблем.
— Лэн! Лэнчик, эта тупая скотина никаких слов не понимает. Дай мне Фафика на канал.
— Привет, Эльхен. Надолго не дам. Тебе получаса хватит?
— Да ты что? За полчаса Фафик только базовую систему с кибера скачает да эмулятор настроит. А обучаться когда?
— Хай! — на экране появился заспанный, потягивающийся Спиид. — У тебя все в порядке?
— Эле нужен Фафик, — сообщил Лэн. — У ткачей мозгов не хватает.
— У ткача. У меня пока один ткач, и тот глуп как пробка.
Спиид почесал в затылке.
— Эля, через полчаса мы цепляем основание лебедки. Это займет минут сорок. Потом выравниваем скорость и уходим в гипер. И пока идем в гипере, Фафик на два часа твой, договорились?
— На четыре!
— Я думаю, торг здесь неуместен, — надув щеки, важно произнес Лэн. Эля захихикала, а Спиид посмотрел на них как на психов.
— На четыре никак нельзя. Но когда груз доставим и назад пойдем, Фафик еще на два часа твой.
— Спасибо, мальчики.
— Эльхен, а что твой ткач делает?
— «Авоську» вокруг Зайчика плетет.
— Это ясно. А в чем загвоздка?
— Не умеет скалы с дороги убирать. А на канате не должно быть резких перегибов. Этот кибер вообще тупой до ужаса! До сих пор не усвоил, как простейшую плетенку плести. Все я командую. Ну ладно, мальчики, Фафик освободится — свистните.
* * *
Первый рейс космического лифта длился двадцать восемь дней. Потом еще двое суток разбирались, какой трос на какую лебедку цеплять, чтоб не было перехлеста. Потом трое суток выбирали слабину. И только затем устроили праздник. Настоящий, в ресторане. С шампанским, музыкой и танцами. Мерцали свечи. Томми за стойкой бара смешивал удивительные коктейли. Лэн рассказывал о китайских винах. Джоанна куталась в шаль и тихо млела, прижималась к его боку. У ее ног мурлыкала Чипа.
«Если он полезет, я сегодня все разрешу», — размышляла Эля. — «А если нет?»
— … Допустим, мы завтра улетим, — убеждал Спиид. — Зайчик уже в «авоське», на куски не развалится. Пять тросов есть! Зайчик отстает на двадцать градусов, тросы его разгонят. Возникнет центробежная сила. Тросы растянутся, сила возрастет! Планета начнет поворачиваться. Якорные площадки сместятся к экватору, орбита Зайчика еще больше поднимется, сила возрастет. И планета повернется! Не так быстро, как мы планировали, не за сто лет, а за сто тысяч, но ведь повернется! А что для эволюции — сто тысяч? Динозавры миллионы лет жили.
— Тросы оборвутся, — возразил Лэн.
— Ну вот, опять о работе! — возмутилась Эля. — Мальчики, вы что, не замечаете, что среди вас две красивых девушки?
— Одна красивая и одна драчливая, — шепнул Томми Лэну. — Захожу к ней как-то, а она разгоряченная, от пота блестит и абсолютно голая! Но в боксерских перчатках. Я в осадок выпал.
— А она?
— А что — она? Как взвизгнет — и прямым в голову… Думаешь, я с чего в осадок выпал!
Эля хотела возмутиться, что не так все было, но Спиид поймал ее и посадил себе на колени. А Лэн протянул яблоко и высокий бокал, на стенках которого серебрились сотни пузырьков.
И что делать девушке, у которой обе руки заняты?
* * *
Опять двигатели Моби Дика поднимали орбиту Зайчика. Ребята не торопились дать полную нагрузку на лебедки, исследовали упругость и растяжимость тросов в реальных условиях.
На корабле царило радостное возбуждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
В первый рейс Эльвира отправилась с хвостиком из четырех тросов за кормой. Старт растянулся на полтора часа и чуть не сорвался вовсе. Четыре установки, производящие тросы, никак не хотели работать синхронно. Вообще-то, и через полтора часа Эля не смогла выровнять скорости. То одна, то другая установка выбивалась в лидеры, или наоборот, тормозила движение. Но, имея за кормой сто километров троса, можно было не обращать внимание на мелкие расхождения.
Эля рукавом вытерла пот со лба и облегченно вздохнула. Системы управления наконец-то заработали как единое целое.
— А вы еще сомневались, мальчики! Почему здесь так жарко? — обвела взглядом приборы. — С дуба рухнуть! Двадцать пять градусов. А что у нас с климатикой? Выключена… Это минус. В следующий рейс обязательно возьму Чипу. Как-то глупо самой с собой разговаривать.
Вызвала по связи Джоанну и похвасталась. Джоанна временами морщилась и баюкала сломанную руку.
— Сильно болит?
Девушка расплакалась.
— Я любую боль терпеть готова. Боль — ерунда. У меня сустав поврежден.
— Вернемся на Землю — заменишь, шарнир вставишь.
— Да кто же меня в космос с локтевым шарниром выпустит?
— Джон, не плачь. Лэн тебя не бросит. Будешь морячкой. Раньше жены моряков по полгода ждали.
Джоанна всхлипнула.
— Постой! — воскликнула Эля. — Не возвращайся на Землю!
— Ты… Ты что?
— Возвращайся на Марс! Пропишись в марсианской колонии. Это на Земле доктора на каждую царапину смотрят. А на Марсе — ноги-руки пересчитают, если все на месте, значит, здорова.
Отчаяние на мордашке Джоанны сменилось задумчивостью.
— А… А как я на Марс попаду?
— Думаешь, Томми откажется подвезти? У тебя там родственники есть?
— То ли троюродная тетка, то ли сестра. В общем, седьмая вода на киселе.
— На обратном пути с ней свяжись и договорись о прописке и постоянном месте жительства.
— А потом завербуюсь в «Марс экспресс» — и снова в космосе! Постой, нам же после Корпуса надо три года по распределению…
— Джон, глупенькая, забудь о Корпусе. Нас из него вышибут с треском. А еще лучше — пошли в Корпус рентгеновский снимок шарнира. Тогда тебя выпрут не с волчьим билетом, а по состоянию здоровья. И у тебя будет четыре года непрерывного стажа. Да тебя на Марсе с руками оторвут! А станешь капитаном — нас в экипаж возьмешь…
Джоанна утерла слезы уголком шали и улыбнулась.
— Спасибо, Эля. Ты мне вторую жизнь подарила. Я совсем расклеилась. Элька, скажи, у тебя с Томми что-нибудь было?
Эльвира густо покраснела.
— Ну, целовались немножко. Он меня голую на руках носил. А больше я ничего не позволила…
Ой, расскажи!
* * *
Эльвира сидела в кабине шлюпки-лифта, уставившись на экран. В пяти тысячах километров от нее по поверхности Зайчика двигался кибер, которого ребята окрестили ткачом. Это именно с его видеокамер транслировалась картинка на экраны шлюпки. За кибером тянулся сверхпрочный трос из углеродного моноволокна. Несколько таких тросов через равные промежутки уже лежали на грунте, перпендикулярно курсу кибера.
— Сверху. Снизу. Сверху. Фары включи. Снизу, — командовала Эля киберу. Тот послушно выполнял команды. Или перешагивал встретившийся трос, или приподнимал манипуляторами и пролезал под ним.
— Сверху. Снизу. Срежь скальный выход, выровняй трассу.
— Не понял команду.
— Замри.
— Выполнено.
Эля торопливо связалась с кораблем.
— Лэн! Лэнчик, эта тупая скотина никаких слов не понимает. Дай мне Фафика на канал.
— Привет, Эльхен. Надолго не дам. Тебе получаса хватит?
— Да ты что? За полчаса Фафик только базовую систему с кибера скачает да эмулятор настроит. А обучаться когда?
— Хай! — на экране появился заспанный, потягивающийся Спиид. — У тебя все в порядке?
— Эле нужен Фафик, — сообщил Лэн. — У ткачей мозгов не хватает.
— У ткача. У меня пока один ткач, и тот глуп как пробка.
Спиид почесал в затылке.
— Эля, через полчаса мы цепляем основание лебедки. Это займет минут сорок. Потом выравниваем скорость и уходим в гипер. И пока идем в гипере, Фафик на два часа твой, договорились?
— На четыре!
— Я думаю, торг здесь неуместен, — надув щеки, важно произнес Лэн. Эля захихикала, а Спиид посмотрел на них как на психов.
— На четыре никак нельзя. Но когда груз доставим и назад пойдем, Фафик еще на два часа твой.
— Спасибо, мальчики.
— Эльхен, а что твой ткач делает?
— «Авоську» вокруг Зайчика плетет.
— Это ясно. А в чем загвоздка?
— Не умеет скалы с дороги убирать. А на канате не должно быть резких перегибов. Этот кибер вообще тупой до ужаса! До сих пор не усвоил, как простейшую плетенку плести. Все я командую. Ну ладно, мальчики, Фафик освободится — свистните.
* * *
Первый рейс космического лифта длился двадцать восемь дней. Потом еще двое суток разбирались, какой трос на какую лебедку цеплять, чтоб не было перехлеста. Потом трое суток выбирали слабину. И только затем устроили праздник. Настоящий, в ресторане. С шампанским, музыкой и танцами. Мерцали свечи. Томми за стойкой бара смешивал удивительные коктейли. Лэн рассказывал о китайских винах. Джоанна куталась в шаль и тихо млела, прижималась к его боку. У ее ног мурлыкала Чипа.
«Если он полезет, я сегодня все разрешу», — размышляла Эля. — «А если нет?»
— … Допустим, мы завтра улетим, — убеждал Спиид. — Зайчик уже в «авоське», на куски не развалится. Пять тросов есть! Зайчик отстает на двадцать градусов, тросы его разгонят. Возникнет центробежная сила. Тросы растянутся, сила возрастет! Планета начнет поворачиваться. Якорные площадки сместятся к экватору, орбита Зайчика еще больше поднимется, сила возрастет. И планета повернется! Не так быстро, как мы планировали, не за сто лет, а за сто тысяч, но ведь повернется! А что для эволюции — сто тысяч? Динозавры миллионы лет жили.
— Тросы оборвутся, — возразил Лэн.
— Ну вот, опять о работе! — возмутилась Эля. — Мальчики, вы что, не замечаете, что среди вас две красивых девушки?
— Одна красивая и одна драчливая, — шепнул Томми Лэну. — Захожу к ней как-то, а она разгоряченная, от пота блестит и абсолютно голая! Но в боксерских перчатках. Я в осадок выпал.
— А она?
— А что — она? Как взвизгнет — и прямым в голову… Думаешь, я с чего в осадок выпал!
Эля хотела возмутиться, что не так все было, но Спиид поймал ее и посадил себе на колени. А Лэн протянул яблоко и высокий бокал, на стенках которого серебрились сотни пузырьков.
И что делать девушке, у которой обе руки заняты?
* * *
Опять двигатели Моби Дика поднимали орбиту Зайчика. Ребята не торопились дать полную нагрузку на лебедки, исследовали упругость и растяжимость тросов в реальных условиях.
На корабле царило радостное возбуждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56