— Вадим Рогов утверждает, что корабль погиб в результате взрывов спин-генераторов. Один генератор взорвался в верхних слоях атмосферы, другой — в плотных. Наши эксперты-радиометристы говорят то же самое. Разведчики обнаружили на одном из островов обломки предметов с корабля. Почему-то, в основном, кресла из шлюпок. Хочу заметить, кресла были заранее демонтированы.
— Абсолютно точно. Курсанты освободили салоны шлюпок от всего лишнего. Кресла хранились в багажных трюмах Моби Дика, — подтвердил адмирал.
— Спасибо. Мы обнаружили также фрагменты сантехники, внутренних переборок и носовую часть шлюпки. Фрагмент шлюпки очень сильно поврежден, его просто вывернуло наизнанку силой взрыва. Однако, эксперты-баллистики и сейсмологи утверждают, что падения корабля на планету не было. Сейсмографы, установленные курсантами, не зарегистрировали падения в океан тела массой двести тысяч тонн. Или ударной волны взрыва, который разнес в пыль тело массой двести тысяч тонн. На ближайших островах не зарегистрировано следов цунами. Вывод — взрывы в атмосфере были фальсифицированы. Следствие из этого вывода — Моби Дик и четыре человека на его борту целы и невредимы. Скорее всего, они сейчас прячутся в гипере.
— Великолепно, Маккоун! Право, великолепно! Вы возродили во мне надежду. Ямато, проведите еще один раунд допросов, но на этот раз сообщите курсантам результаты экспертизы.
— Йес, сэр!
— Терентьев, ваша очередь.
— Слушаюсь, адмирал. Как известно, шлюпка Карельского в момент перехвата шла на спутник планеты. Спутник носит имя Зайчик. Моя группа провела разведку поверхности. На спутнике велись очень серьезные изыскательские работы. Беру на себя смелость утверждать, что на поверхности намечены шестьдесят четыре строительные площадки.
— Что именно наметили построить ребятишки.
— Точно не знаю, сэр. Но это объекты глубокого залегания. Возможно, двигатели.
— Двигатели?
— Да, сэр. Если превратить этот каменный шар в звездолет… На заре космоплавания рассматривались такие проекты…
— А экипаж? Не маловато ли — четыре человека на шестьдесят пять кубических километров корабля?
— Мало, сэр. Но моя группа проверяет другую гипотезу. Превращение спутника в беспилотный корабль-брандер.
— Вот как? Кого же он должен протаранить?
— Звезду…
На долгую минуту зале воцарилась тишина.
— Смелая гипотеза — первым нарушил молчание адмирал. — В чем же цель тарана звезды?
— Вернуть человечеству планету голубого ряда. Дело в том, что все курсанты убеждены: Макбет для человечества бесполезен. На нем существует очень старая, загнавшая себя в тупик, но по-прежнему активная и опасная биосфера. Заселить планету можно только после полного — повторяю, полного уничтожения биосферы.
Как можно уничтожить биосферу целой планеты? Проще всего вскипятить океаны. Для этого надо временно поднять активность звезды. Звезда вспыхнет, океаны закипят, жизнь погибнет. А через сто-двести лет планету можно снова заселять…
— И что показывают расчеты вашей группы?
Докладчик развел руками.
— Не все так просто… Вертикальное падение тела на звезду не вызовет нужного эффекта, с какой бы скоростью ни падал Зайчик. Вплоть до субсветовой. Однако, если тело входит в звезду по касательной, можно подобрать режим, при котором выплеснется фонтан звездного вещества и накроет планету. Вся сложность в дозировке воздействия. Чуть меньше — и катаклизм затронет лишь дневную половину планеты. Чуть больше — и имеем мертвый радиоактивный шар, непригодный для жизни. Однако, расположение площадок и направление скважин говорит именно за то, что на спутнике предполагалось смонтировать двигатели.
— Поясните.
— Все площадки располагаются на одной половине спутника. Стволы скважин пробурены не к центру тела, а параллельно друг другу. Если на спутнике располагать двигатели, то именно так!
— Ямато, об этой гипотезе тоже намекните на допросах. И проследите за реакцией курсантов.

* * *
Максим смотрел запись совещания и, за отсутствием карандаша, грыз костяшки пальцев. Адмирал и Рогов молча наблюдали за ним.
— Что теперь скажете, молодой человек?
— Можно просмотреть некоторые места еще раз?
— Пожалуйста, — адмирал протянул пульт.
Несколько минут курсант гонял запись вперед-назад, останавливал, увеличивал чье-то лицо… У Рогова сложилось впечатление, что суть обсуждаемого Максима не интересовала. Он искал что-то свое.
— Спасибо.
— Хотите что-то сказать? — мягко поинтересовался адмирал.
— Ваша гипотеза — пальцем в небо. Уничтожить жизнь на целой планете! Нужно быть военным, чтоб до такого додуматься.
— Мы слушаем вашу версию происходящего.
— Вы думаете, я ее дам?
— Обязательно дадите, Карельский. Это единственный шанс спасти проект, в который вы вложили столько сил. Сейчас только от меня зависит, вернется Моби Дик на Землю, или задержится здесь. Вы ведь проиграли, Карельский. Проиграли по вашим собственным правилам.
— Давайте откроем карты, адмирал.
— Ловлю вас на слове, молодой человек. Итак, вы сказали Рогову, что две недели болтались в поясе астероидов. Но запасы кислорода на шлюпке говорят, что десять дней из четырнадцати вы дышали забортным вакуумом. О том же говорят и запасы продуктов на борту. Стертая память навигационного компьютера тоже не в вашу пользу. И нет результатов двухнедельных наблюдений. С заключением экспертов по фальсификации взрыва корабля вы знакомы. Делаем вывод — корабль спрятан в поясе астероидов не далее, как в пятнадцати часах хода шлюпки. Что-то у вас пошло не так, и вы прибыли на планету. Посетили все четыре лагеря, хотели зайти на спутник, но не успели. Отсутствие одного из пятерых членов экипажа на борту корабля уже ставит операцию на грань провала.
Это — факты, которые самостоятельно выяснил Космофлот. А есть факты, которыми поделился учебный Корпус, и о которых эксперты Космофлота не знали.
Экипаж дал «SOS», сообщил о гибели корабля, но телеметрия по-прежнему идет с борта якобы погибшего корабля. Нам известно, какие небесные тела посещал корабль. Думаю, если мы их посетим, найдем там много-много киберов. Мы знаем, где сейчас находится Моби Дик, И знаем, что на предстартовую подготовку ему надо сорок минут. А нам на высадку хватит десяти. Продолжать?
— Не надо.
— Теперь вы расскажете мне все, а уж я буду решать, оправдан ли риск вашего эксперимента.
— Вот мы и подошли к разговору о моральных проблемах, — оживился курсант. — Допустимая цена риска, стоимость человеческой жизни… Вы готовы, адмирал?
— Здесь нечего обсуждать. Человеческая жизнь имеет наивысшую ценность.
— А я разве спорю? Разговор-то о другом. Возьмем медика, который вколол себе опасный вирус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56