От лица Лары Камерон было трудно отвести глаза.
Большинство постояльцев жили без женщин, если не считать девиц из заведения мадам Кристи да проституток из других публичных домов, так что, естественно, молодая красивая девушка стала объектом их влечения. Они то и дело зажимали ее в углу на кухне или в своих комнатах, когда она делала там уборку, и страстно нашептывали: «Ну почему бы тебе не быть со мной поласковее? Я мог бы многое для тебя сделать».
Или: «Ведь у тебя нет парня, а? Давай я покажу тебе, что такое настоящий мужчина».
Или: «Как насчет поездки в Канзас-Сити? Я собираюсь туда на следующей неделе и буду рад взять тебя с собой».
После подобных попыток того или иного жильца затащить ее к себе в постель Лара заходила в комнату, где лежал ее беспомощный отец, и говорила: «Ты ошибался, папа. Все мужчины хотят меня», – и уходила прочь, а он только изумленно смотрел ей вслед.
Джеймс Камерон умер ранним весенним утром, и Лара похоронила его на кладбище Гринвуд. Кроме нее, проводить его в последний путь пришла только Берта. Слез не было.
***
Вскоре в общежитии появился новый постоялец – американец по имени Билл Роджерс. Это был приветливый старик лет семидесяти, толстый и лысый, да к тому же большой любитель поговорить. После ужина он нередко оставался, чтобы поболтать с Ларой.
– Черт побери, – сказал он как-то, – ты слишком хороша собой, чтобы торчать в этом захолустье. Тебе надо ехать в Чикаго или Нью-Йорк. Самое время.
– Я и поеду куда-нибудь, – проговорила Лара.
– У тебя вся жизнь впереди. Ты хоть знаешь, чего ты от нее хочешь?
– Хочу стать владельцем.
– Ага, владельцем всяких там красивых нарядов и…
– Нет. Земли. Я хочу владеть землей. У моего отца никогда ничего не было. Всю свою жизнь он прожил на подачки, которые получал от других.
Лицо Билли Роджерса просияло.
– Недвижимость – это тот бизнес, с которым я когда-то имел дело.
– Правда? – удивилась Лара.
– У меня были дома по всему Среднему Западу. Даже несколько отелей. – Голос его сделался печальным.
– И что же случилось? Он пожал плечами:
– Жадный стал, зарвался… Все потерял. Эх, золотое было время…
После этого они почти каждый вечер вели беседы о недвижимости.
– Первое правило, – втолковывал ей Роджерс, – в делах, касающихся недвижимого имущества, – это Ч Д. Запомни это.
– А что такое ЧД?
– Чужие деньги. Почему выгодно иметь дело с недвижимостью? Потому что правительство разрешает получать доход от роста и амортизации, в то время как твои активы постоянно увеличиваются. В этом бизнесе самыми важными являются три вещи: место, место и еще раз место. Прекрасное здание на пустом холме – выброшенные деньги, а паршивенький домишко в деловой части города может сделать тебя богатой.
Роджерс рассказывал Ларе о залогах, рефинансировании, использовании банковских ссуд, а она слушала и вникала, запоминала. Она как губка впитывала в себя капли знаний.
– Как тебе известно, – заявил однажды Роджерс, – в Глейс-Бее острая нехватка жилья, что открывает великолепные возможности. Будь я лет на двадцать помоложе…
С тех пор Лара смотрела на Глейс-Бей уже другими глазами, представляя, как встают на пустырях здания офисов и жилых домов. Это приводило ее в трепет, но это и удручало ее. У нее были мечты, но не было денег на их осуществление.
В тот день, когда Билл Роджерс уезжал из города, он на прощание сказал:
– Запомни – чужие деньги. Удачи тебе, малышка.
***
Через неделю в общежитии поселился Чарльз Коэн, маленький человечек лет шестидесяти, чистенький и опрятный, одетый в добротный костюм. Сидя за столом с другими жильцами, он почти ничего не говорил и казался завернутым в кокон своего собственного мира.
Коэн наблюдал, как Лара бегает туда-сюда, улыбался и никогда ни на что не жаловался.
– Как долго вы собираетесь прожить у нас? – спросила его Лара.
– Еще не знаю. Может, неделю, а может, месяц или два…
Чарльз Коэн был для нее загадкой. Он совершенно не походил на остальных постояльцев, и Лара пыталась догадаться, чем он занимается. Было очевидно, что Коэн не имел никакого отношения ни к шахтерам, ни к рыбакам, да и на торговца он не слишком-то смахивал и казался благороднее других, образованнее. Он сообщил Ларе, что хотел устроиться в отеле, но там не оказалось свободных мест. За ужинами и завтраками он почти ничего не ел.
– Не найдется ли у вас немного фруктов, – извиняющимся тоном говорил он, – или каких-нибудь овощей?…
– Вы сидите на особой диете? – поинтересовалась Лара.
– В некотором роде, – засмеялся Коэн. – Я, видите ли, употребляю только кошерную пищу, а в Глейс-Бее, боюсь, таковой не имеется.
Вечером следующего дня, когда Коэн пришел на ужин, Лара поставила перед ним тарелку с бараньими отбивными.
– Прошу прощения, – озадаченно проговорил он. – Я не могу есть это. Я думал, что
объяснил…
– Да-да. Это кошер.
– Что?!
– Я нашла в Сиднее магазин, где продается кошерное мясо, и купила это специально для вас. Так что приятного аппетита. Ваша плата включает двухразовое питание. Завтра я приготовлю вам стейк.
После этого, как только у Лары появлялась свободная минутка, Коэн под всякими предлогами старался заговорить с ней. Его восхищали рассудительность и независимость суждений девушки.
Однажды Чарльз Коэн по секрету рассказал Ларе, что он делает в Глейс-Бее.
– Я работаю в «Континентал Сапплайз». – Это была известная общенациональная компания, имевшая сеть магазинов. – А здесь я для того, чтобы подобрать место для нашего нового универмага.
– Здорово! – воскликнула Лара. «Я же знала, что он приехал в Глейс-Бей по какому-то важному делу».
– Вы собираетесь строить здание?
– Нет, для этого мы найдем кого-нибудь еще. Мы ведь только арендуем наши магазины.
В три часа ночи Лара внезапно проснулась и села на кровати, чувствуя, как бешено колотится сердце. Неужели ей все приснилось? Нет. Ее мозг лихорадочно соображал. Она была слишком взволнована, чтобы снова заснуть.
Когда Чарльз Коэн вышел из своей комнаты, направляясь на завтрак, она уже поджидала его.
– Мистер Коэн… Я знаю отличное место, – выпалила Лара.
Он в недоумении уставился на нее.
– Какое место?
– Которое вы ищете.
– Ну да? И где же?, Лара пропустила вопрос мимо ушей.
– Позвольте кое о чем вас спросить. Если бы у меня был участок земли, который бы вас устраивал, и если бы я построила на нем здание, вы бы согласились взять его у меня в аренду на пять лет?
Коэн покачал головой.
– Вопрос чисто гипотетический, не так ли?
– И все же, – не отставала она.
– Лара, – мягко сказал он, – вы представляете себе, что значит построить здание?
– А я и не стала бы его строить, – заявила девушка. – Для этого я наняла бы архитектора и хорошую строительную фирму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Большинство постояльцев жили без женщин, если не считать девиц из заведения мадам Кристи да проституток из других публичных домов, так что, естественно, молодая красивая девушка стала объектом их влечения. Они то и дело зажимали ее в углу на кухне или в своих комнатах, когда она делала там уборку, и страстно нашептывали: «Ну почему бы тебе не быть со мной поласковее? Я мог бы многое для тебя сделать».
Или: «Ведь у тебя нет парня, а? Давай я покажу тебе, что такое настоящий мужчина».
Или: «Как насчет поездки в Канзас-Сити? Я собираюсь туда на следующей неделе и буду рад взять тебя с собой».
После подобных попыток того или иного жильца затащить ее к себе в постель Лара заходила в комнату, где лежал ее беспомощный отец, и говорила: «Ты ошибался, папа. Все мужчины хотят меня», – и уходила прочь, а он только изумленно смотрел ей вслед.
Джеймс Камерон умер ранним весенним утром, и Лара похоронила его на кладбище Гринвуд. Кроме нее, проводить его в последний путь пришла только Берта. Слез не было.
***
Вскоре в общежитии появился новый постоялец – американец по имени Билл Роджерс. Это был приветливый старик лет семидесяти, толстый и лысый, да к тому же большой любитель поговорить. После ужина он нередко оставался, чтобы поболтать с Ларой.
– Черт побери, – сказал он как-то, – ты слишком хороша собой, чтобы торчать в этом захолустье. Тебе надо ехать в Чикаго или Нью-Йорк. Самое время.
– Я и поеду куда-нибудь, – проговорила Лара.
– У тебя вся жизнь впереди. Ты хоть знаешь, чего ты от нее хочешь?
– Хочу стать владельцем.
– Ага, владельцем всяких там красивых нарядов и…
– Нет. Земли. Я хочу владеть землей. У моего отца никогда ничего не было. Всю свою жизнь он прожил на подачки, которые получал от других.
Лицо Билли Роджерса просияло.
– Недвижимость – это тот бизнес, с которым я когда-то имел дело.
– Правда? – удивилась Лара.
– У меня были дома по всему Среднему Западу. Даже несколько отелей. – Голос его сделался печальным.
– И что же случилось? Он пожал плечами:
– Жадный стал, зарвался… Все потерял. Эх, золотое было время…
После этого они почти каждый вечер вели беседы о недвижимости.
– Первое правило, – втолковывал ей Роджерс, – в делах, касающихся недвижимого имущества, – это Ч Д. Запомни это.
– А что такое ЧД?
– Чужие деньги. Почему выгодно иметь дело с недвижимостью? Потому что правительство разрешает получать доход от роста и амортизации, в то время как твои активы постоянно увеличиваются. В этом бизнесе самыми важными являются три вещи: место, место и еще раз место. Прекрасное здание на пустом холме – выброшенные деньги, а паршивенький домишко в деловой части города может сделать тебя богатой.
Роджерс рассказывал Ларе о залогах, рефинансировании, использовании банковских ссуд, а она слушала и вникала, запоминала. Она как губка впитывала в себя капли знаний.
– Как тебе известно, – заявил однажды Роджерс, – в Глейс-Бее острая нехватка жилья, что открывает великолепные возможности. Будь я лет на двадцать помоложе…
С тех пор Лара смотрела на Глейс-Бей уже другими глазами, представляя, как встают на пустырях здания офисов и жилых домов. Это приводило ее в трепет, но это и удручало ее. У нее были мечты, но не было денег на их осуществление.
В тот день, когда Билл Роджерс уезжал из города, он на прощание сказал:
– Запомни – чужие деньги. Удачи тебе, малышка.
***
Через неделю в общежитии поселился Чарльз Коэн, маленький человечек лет шестидесяти, чистенький и опрятный, одетый в добротный костюм. Сидя за столом с другими жильцами, он почти ничего не говорил и казался завернутым в кокон своего собственного мира.
Коэн наблюдал, как Лара бегает туда-сюда, улыбался и никогда ни на что не жаловался.
– Как долго вы собираетесь прожить у нас? – спросила его Лара.
– Еще не знаю. Может, неделю, а может, месяц или два…
Чарльз Коэн был для нее загадкой. Он совершенно не походил на остальных постояльцев, и Лара пыталась догадаться, чем он занимается. Было очевидно, что Коэн не имел никакого отношения ни к шахтерам, ни к рыбакам, да и на торговца он не слишком-то смахивал и казался благороднее других, образованнее. Он сообщил Ларе, что хотел устроиться в отеле, но там не оказалось свободных мест. За ужинами и завтраками он почти ничего не ел.
– Не найдется ли у вас немного фруктов, – извиняющимся тоном говорил он, – или каких-нибудь овощей?…
– Вы сидите на особой диете? – поинтересовалась Лара.
– В некотором роде, – засмеялся Коэн. – Я, видите ли, употребляю только кошерную пищу, а в Глейс-Бее, боюсь, таковой не имеется.
Вечером следующего дня, когда Коэн пришел на ужин, Лара поставила перед ним тарелку с бараньими отбивными.
– Прошу прощения, – озадаченно проговорил он. – Я не могу есть это. Я думал, что
объяснил…
– Да-да. Это кошер.
– Что?!
– Я нашла в Сиднее магазин, где продается кошерное мясо, и купила это специально для вас. Так что приятного аппетита. Ваша плата включает двухразовое питание. Завтра я приготовлю вам стейк.
После этого, как только у Лары появлялась свободная минутка, Коэн под всякими предлогами старался заговорить с ней. Его восхищали рассудительность и независимость суждений девушки.
Однажды Чарльз Коэн по секрету рассказал Ларе, что он делает в Глейс-Бее.
– Я работаю в «Континентал Сапплайз». – Это была известная общенациональная компания, имевшая сеть магазинов. – А здесь я для того, чтобы подобрать место для нашего нового универмага.
– Здорово! – воскликнула Лара. «Я же знала, что он приехал в Глейс-Бей по какому-то важному делу».
– Вы собираетесь строить здание?
– Нет, для этого мы найдем кого-нибудь еще. Мы ведь только арендуем наши магазины.
В три часа ночи Лара внезапно проснулась и села на кровати, чувствуя, как бешено колотится сердце. Неужели ей все приснилось? Нет. Ее мозг лихорадочно соображал. Она была слишком взволнована, чтобы снова заснуть.
Когда Чарльз Коэн вышел из своей комнаты, направляясь на завтрак, она уже поджидала его.
– Мистер Коэн… Я знаю отличное место, – выпалила Лара.
Он в недоумении уставился на нее.
– Какое место?
– Которое вы ищете.
– Ну да? И где же?, Лара пропустила вопрос мимо ушей.
– Позвольте кое о чем вас спросить. Если бы у меня был участок земли, который бы вас устраивал, и если бы я построила на нем здание, вы бы согласились взять его у меня в аренду на пять лет?
Коэн покачал головой.
– Вопрос чисто гипотетический, не так ли?
– И все же, – не отставала она.
– Лара, – мягко сказал он, – вы представляете себе, что значит построить здание?
– А я и не стала бы его строить, – заявила девушка. – Для этого я наняла бы архитектора и хорошую строительную фирму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86