Капитан свалился в кресло, после чего подхватился и молча выбежал. Я
почувствовала себя, как в тропиках. Я сделала несмелую попытку объяснить в
чем тут собственно дело, которую полковник подавил в зародыше. Через
несколько очень долгих минут капитан вернулся с бумагой в руке.
- Она вышла из дома, одетой в фиолетовую шляпу, клетчатый плащ,
фиолетовое, черное, красное. Черная сумочка, черные туфли, - прочитал он с
бумаги. - Вошла в "Саву"...
Он остановился и оба они, как по команде, посмотрели на мой светлый
костюм и бежевую сумочку, после чего одновременно перенесли взоры на ноги.
- Сходится, - неуверенно призналась я. - Туфли у меня те же самые,
они не подходят к этому костюму, но я надеялась, что никто не обратит
внимания. Все остальное в сумке у подставного мужа, который ждет на
лестнице в торговом центре.
Полковник и капитан посмотрели друг на друга. Капитан свалился в
кресло, как человек у которого отнялись ноги. Воцарилось зловещее
молчание.
- Рассказывать дальше? - осторожно спросила я, сильно испугавшись. -
Кажется, я вам перешла дорогу?..
- Да, немного, - ответил полковник. - Вам обязательно впутываться в
такие дела?.. Начните еще раз, сначала, и теперь со всеми подробностями. И
повторите тот разговор.
Я придерживалась хронологии событий, всеми силами пытаясь выпятить
большую любовь пана Паляновского, которая для меня была единственным
смягчающим обстоятельством. Капитан слушал внимательно, выражение
удивления сменилось выражением угрюмой злости, он смотрел на меня с
нескрываемым упреком. Я опять добралась до пакета для шефа.
- Почему вы пришли только сейчас?! - обиженно и возмущенно выкрикнул
капитан.
- Раньше не было повода, в супружеской измене я не вижу ничего
подозрительного...
- Как вы сюда добрались? - спросил полковник, осененный какой-то
мыслью.
Я объяснила все относительно моего визита. Они посмотрели друг на
друга. Лицо капитана слегка посветлело.
- Еще можно кое-что исправить, - пробурчал он с надеждой.
- Это может даже пригодиться, - ответил полковник, мужа...
- Подождите, это еще не все, будут вещи и повеселее, - вмешалась я
раздраженная тем, что они постоянно перебивают меня на шефе и дают
рассказать остального. - Вся соль в содержимом пакета! Именно поэтому я
пришла.
- Как, вы его открыли?
- Конечно, вместе с мужем. Подставным.
- И что там было?
- Видите ли, именно здесь мы и подходим к подделке произведений
искусства. Это определение неточное и неправильное, это следовало бы
назвать маскировкой произведений искусства. Две жуткие мазни, а под ними
старые иконы, кроме того, четыре золотые статуэтки, переделанные в
подсвечники каких свет не видел. Какие статуэтки я не знаю, мы
доковырялись только до кусочка. Все это вместе показалось нам странным.
- И где это теперь?
- Лежит на кухне, на столе, прикрытое бумагой.
Полковник снова посмотрел на капитана. Капитан потер подбородок и над
чем-то задумался, сосредоточенно глядя на меня. Мне показалось, что они
спорят друг с другом при помощи телепатии. Афера супружеской четы Мачеяков
была им известна, в этом у меня уже не было ни малейшего сомнения, хуже
того, это, должно быть, какой-то ужасный скандал, судя по производимому
впечатлению. Полковник не принадлежал к числу людей выдающий трения,
происходящие в кругу милиции, людям вне этого круга.
- Как вы?.. - вдруг спросил капитан, посмотрев на полковника.
- Поможет, без колебаний ответил полковник. - Другого выхода нет.
Я испытала облегчение. Капитан кивнул головой.
- Порядок, - жестко произнес он. - Завтра к вам придут сантехники.
Скорее всего трое. Я попрошу вас впустить их.
Я согласилась, вспомнив, что это еще не все. Я рассказала про
взломщика. Они восприняли это удивительно благодушно, после чего начали
перекрестный допрос. Мои знакомства в скверике они трактовали
легкомысленно, на вопрос гонорара почти не обратили внимания. Наконец мне
показалось, что они удовлетворены.
- Теперь надо как-то добраться к вашему подставному мужу, энергично
сказал капитан. - Где он вас ждет?
- На задней лестнице в "Саве". Добирайтесь к нему осторожно, а то он
нервничает.
- Я с ней посижу, - сказал полковник. - А вы потом зайдите ко мне.
Они обменялись какими-то непонятными жестами, полностью договорились
при помощи взглядов и капитан вышел. Полковник обратился ко мне.
- Что вам ударило в голову, зачем вы согласились на этот идиотский
маскарад? - с раздражением, осуждением и некоторым отвращением спросил он.
- На кой черт вы превратились в эту жену? Вам не приходило в голову, что
это нечто противоправное?
- Изображать другого человека всегда противоправно, - согласилась я с
раскаянием. - Но бог свидетель, в первый момент я поверила в их дикие
чувства! Я люблю романы, а они меня разволновали... Проявите же хоть тень
человеческих чувств, скажите, в чем дело!
- Конечно скажу, а то неизвестно, что вы еще придумаете. О сохранении
тайны, я думаю, напоминать не надо, вы сами поймете, чем грозит
разглашение. Дело в том...
Он на мгновение остановился. Я задержала дыхание и перестала думать.
- Речь идет о контрабанде. Уже полтора года мы разбираемся с этим
отвратительным делом. От одного немецкого барона остались так называемые
сокровища, награбленные им за время войны, вы знаете, как это
происходило... Собрание произведений искусства большой ценности, наших,
советских, болгарских, даже греческих и итальянских. Где он это спрятал
неизвестно, но кто-то это нашел и теперь переправляет, а кроме того,
переправляет те жалкие крохи которые остались у нас после войны. Вы
знаете, как болезненно я к этому отношусь, и как подумаю, что вы приняли в
этом участие, что вы облегчили... Если бы я вас не знал...
- Но вы же меня знаете и лучше не говорите, что бы было, если бы вы
меня не знали, - поспешно прервала я его, глубоко обидевшись, потому что к
такой контрабанде я относилась не менее болезненно, чем полковник. - И
вообще подождите, а то у меня инфаркт будет. Контрабанда произведений
искусства!..
Я сдержала напрашивавшиеся комментарии, но лицо мое наверно приняло
идиотское выражение, потому что полковник сделал успокаивающий жест.
- Только спокойно, - предостерег он. - Не устраивайте мне здесь сцен!
- Спокойно!!!.. Меня удар хватит! Большая любовь, черт побери,
придумали! Пусть вывозят доллары, водку, колбасу, но только не
произведения искусства! И замешать в это меня!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69