.. и ваша психотерапевт говорит, что вам ничего не нужно
делать со своими семейными проблемами... Ваша психотерапевт уверена, что
семейные проблемы у вас уже решены... но ваши симптомы остались... Ваша врач
говорит вам... что это не неврологическое явление... Она говорит, что это не
физиологическая проблема... что проблема у вас в голове... Но ведь я знаю...
и вы знаете... что проблема вовсе не у вас в голове... - проблема у вас в
ногах... потому что вы не можете стоять на них... Если вы встанете на
ноги... и не почувствуете онемения... у вас не будет необходимости прибегать
к помощи этого психотерапевта... или какого-нибудь другого врача... потому
что вы пришли сюда, чтобы вылечиться... Но теперь я не хочу говорить с
_в_а_м_и_... потому что вам так и не удалось справиться с этой проблемой...
Вы так и не научились вставать на ноги... сами, не чувствуя при этом...
онемения... я хочу поговорить непосредственно с вашими ногами".
Если вы работаете с человеком, принадлежащим к среднему слою
американского общества, и говорите ему что-нибудь подобное, это действует на
него, как _з_а_к_л_и_н_а_н_и_е_. Разница между гипнотической коммуникацией и
обыкновенной словесной коммуникацией заключается в том, что когда вы
используете гипнотическую коммуникацию, вы не беспокоитесь о содержании. Вы
обращаете внимание только на реакции. Я уже говорил и еще раз повторяю: "Не
обращайте внимания на содержание, обращайте внимание только на
_р_е_а_к_ц_и_и_". Если вы поступаете так, как я говорю, вы сможете говорить
человеку _в_с_е_, _ч_т_о_ _у_г_о_д_н_о_, и при этом налаживать с ним такое
тесное общение, какого не сможет добиться никто другой.
Потом я перевел взгляд вниз, на ее ноги, и сказал: "Онемевшие ноги, я
знаю, вы можете рассказать нам нечто важное". Психотерапевт стала смотреть
на ноги своей пациентки, и сама пациентка тоже уставилась на свои ноги.
Я сказал: "Итак, я знаю, что... биологически... правая нога говорит
"да"... а левая нога говорит "нет"... Хотят ли ноги что-нибудь мне сказать?"
Правая нога зашевелилась - и пациентка, и психотерапевт замерли от
изумления. Я сказал: "Все правильно. Итак, существует нечто, что вы пытались
рассказать этой женщине в течение многих лет, но она так и не поняла этого?"
Правая нога снова подтвердила мое предположение, пошевелилась. Я спросил:
"Не хотели бы вы объяснить ей это как-нибудь по-другому?" - "Нет", -
зашевелилась левая нога. Я спросил еще: "Разве вы не заметили, что ваш
способ объяснять действует не так, как вы хотите, и что приходится платить
за это слишком высокую цену?" "Нет", - опять зашевелилась левая нога. Ноги
этой женщины считали, что все, что они делают, они делают совершенно
правильно.
Тогда я спросил: "Не хотели бы вы испробовать какой-нибудь другой
подход, если бы такой подход действовал заведомо лучше?" "Да", - согласилась
правая нога. Я говорю: "Все правильно, очень сообразительные ноги. Если вам
понравилась эта мысль, то мне остается только пожелать, чтобы вы избавились
от онемения, избавились полностью. Полностью восстановите подвижность и
обеспечивайте надежное и прочное равновесие. Я хочу, чтобы вы немели
_т_о_л_ь_к_о_ в те моменты, когда вам нужно будет нечто сообщить. Но я хочу,
чтобы вы делали это еще активнее. Я хочу, чтобы вы немели по крайней мере от
кончиков пальцев до самого колена. И после того, как необходимость в
сообщении отпадет, возвращайте телу полное равновесие. Потому что когда вы
делаете это теперь, ваша хозяйка не знает, в какой момент вы ей что-то
сообщаете, а в какой момент - нет, и поэтому она не может понять, что именно
вы хотите ей сообщить. Хотя она слушается вас, она слушается не тогда, когда
это ей нужно. Ведь ее послушание может быть более полезным и точным, не
правда ли?" - "Да", - зашевелилась правая нога. Тогда я сказал: "Начинайте".
Женщина воскликнула: "Я чувствую свои ноги!" Она подняла ногу,
посмотрела на нее и пошевелила пальцами. Потом она встала и сохранила
равновесие. Ее консультант сказала: "Я не хотела бы, чтобы вы предавались по
этому поводу особому оптимизму - такие вещи иногда действуют недолго", - и
ноги женщины сразу же онемели от пяток до колена, и она упала. С трудом
вскарабкавшись на кресло, она сказала психотерапевту: "Больше никогда не
говорите мне этого!" - и онемение в ногах снова прошло.
Как видите, ее симптом стал ее учителем. Выходя из моего кабинета и по
дороге домой она пребывала в радужном настроении. Она прибрала в доме и
сделала еще множество вещей, которых не делала уже очень давно. Когда ее муж
вернулся домой, она сообщила ему хорошие новости и спросила: "Почему бы нам
с тобой не пойти в ресторан и не отпраздновать мое исцеление?" "Я слишком
устал", - ответил он, - "Приготовила бы ты лучше что-нибудь поесть". Она
сказала: "Ладно", - и тут онемение начало взбираться к ее коленям. Она
сказала: "Нет, я думаю, нам все-таки лучше проветриться", - и онемение
прошло.
Онемение стало ее лучшим другом - в одну минуту. Оно стало ее учителем.
Когда симптом становится вашим учителем, он вступает с вами в союз - в мире
нет ничего, что не могло бы быть полезным в каком-нибудь смысле.
Если вы представляете себе психотерапию, гипноз или медицину вообще
главным образом как средство борьбы с симптомами, ваши возможности в этих
дисциплинах будут весьма ограниченными. Бороться со своим подсознанием,
успешно противодействовать ему пациенту не под силу, и ваше сознание так же
неспособно чем-нибудь помочь в этой борьбе.
Давным-давно, когда я еще не занимался гипнозом официально, у меня была
одна знакомая, которая испытывала невероятные трудности в связи со своим
весом. Она вступила в "Анонимное общество желающих похудеть" и выполнила все
предписания, вплоть до того, что вывешивала на холодильнике памятные
записки. В ее поведении меня поразила одна вещь: она покупала ту еду,
которую старалась не есть. В ее доме не переводилась еда, которую ей нельзя
было есть, и она ее не ела!
Я помню, однажды, когда я был еще очень молод и мало знал окружающий
мир, я пошел с этой знакомой в супермаркет. Она ходила по магазину, а я
таскался за ней и болтал всякую чепуху. Она складывала в тележку огромное
количество продуктов, которые никогда не стала бы есть. Среди прочего она
взяла банку, в которой было полгаллона (чуть меньше 2,5 литра) мороженого. Я
спросил ее, зачем она взяла столько мороженого - ведь еще вчера она при мне
говорила, что ей страшно вредно есть мороженое. Она сказала, что берет его
для меня. Я ответил, что не люблю мороженого, и что брать его для меня не
стоит. Она вынула мороженое из тележки и попыталась положить его обратно в
витрину. Но это у нее не получилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107