Любопытство ученого гнало его вперед, и гордость аристократа не позволяла жаловаться, однако в конце концов он просто валился с ног, и остальным приходилось делать привал.
А дорога становилась все хуже. Люди и животные еле переставляли ноги, увязая в глубоком снегу, который на этой высоте не таял никогда — в отличие от сил, которые в бедном кислородом разреженном воздухе таяли очень быстро. Летнее солнце из друга превратилось во врага — лучи его, не способные согреть, отражались от граней снежных кристалликов и мириадами игл впивались в глаза. Рандавани заранее предупредил об опасности снежной слепоты, и путешественники возглавляли караван по очереди на непродолжительное время; остальные, обвязавшись веревкой, шли следом за ведущим, стараясь почти не смотреть по сторонам. Артен, впрочем, всегда оставался сзади и брел, ухватившись за хвост мула. Никакого топлива, разумеется, на такой высоте найти было невозможно; взятые с собой небогатые запасы расходовались лишь на то, чтобы вскипятить снег и разогреть пищу. Спать приходилось, не снимая меховой одежды, под свист ветра, от которого вздрагивали и прогибались тонкие стенки палатки. Однажды утром путешественникам так и не удалось поднять одного из мулов; позже они потеряли другого, сорвавшегося в пропасть
— к счастью, он не нес ценной поклажи.
Затем, наконец, начался спуск. Здесь были свои трудности, приходилось с осторожностью ставить ноги и придерживать животных, чтобы не поскользнуться и не покатиться вниз по склону, однако пейзаж все больше радовал глаз. Сплошной снежный покров распадался на островки; на камнях показались пятна мхов и лишайников; а там уже из каких-то трещин, где уцелело немного невесть как занесенной сюда почвы, решительно тянулись зеленые былинки и даже маленькие кустики… Потом был медленный и осторожный спуск сквозь холодный белый пар облаков, а два дня спустя Рандавани вывел экспедицию на край глубокого ущелья. Внизу, на глубине доброй тысячи футов, шумела вода.
— Это и есть та самая река, которая наконец пробила себе дорогу из Зурбестана, — пояснил тургунаец. — Увы, мы не могли все время идти вдоль ее русла — там непроходимые отвесные стены, а ниже по течению река вообще уходит под землю. Поэтому пришлось добираться через верх. Выше по течению водопад; миновав его, мы сможем спуститься в ущелье.
Он в очередной раз оказался прав. За водопадом ущелье расширилось, стены его были не такими крутыми и имелся даже некий намек на тропу — очевидно, естественного происхождения — уводившую по стене вниз. Дальше двигались по дну ущелья; и хотя за очередным поворотом реки впереди вновь замаячила сплошная стена гор, уходящих в небеса, путешественники знали, что на сей раз им не придется штурмовать перевалы — которых, кстати говоря, и не было. Горы были отвесны и неприступны. За ними лежал Зурбестан.
В ущелье им пришлось заночевать дважды; наконец утром третьего дня, после трех часов пути, экспедиция приблизилась к подножью сплошной гряды, замыкавшей в кольцо прОклятую страну. Все чувствовали нетерпение и возбуждение; даже всегда невозмутимые узкие глаза Рандавани сияли нестариковским огнем. Элина, конечно, разделяла общее настроение, но, чем ближе они подходили к горам, тем больше к щекочущей радости предвкушения примешивалось ощущение дискомфорта — сперва подспудное, потом все более и более заметное. Наконец она поняла, что заклятие и Печать — не миф. Несмотря на свое дилетанство в магии, она чувствовала тот невидимый купол, который некогда блокировал доступ в Зурбестан надежнее любых каменных громад
— и даже ныне, хотя и сильно ослабел, но не исчез окончательно.
Элина поделилась своим ощущением с остальными. Артен, не обучавшийся магии, естественно, ничего не чувствовал и поинтересовался скептическим тоном, уверена ли она, что это не результат самовнушения. Эйрих, похоже, был с ним согласен.
— Нет, принц, — возразил вдруг Рандавани, — я тоже ощущаю, что защита до сих пор существует. Но вас не должно это волновать, вы легко ее преодолеете.
Артен посмотрел на него с удивлением, потом вспомнил: — Ну да, вы говорили мне, что на Востоке вся знать до сих пор обучается магии.
— Да, — кивнул тургунаец, — разумеется, я не исключение. В большинстве случаев эта древняя традиция — не более чем формальность, довольно, кстати, обременительная… но иногда, как видите, есть и практическая польза.
— В том, что вы не сможете самостоятельно преодолеть защиту? — усмехнулся принц.
— В том, что я смогу провести сквозь нее вас, — возразил Рандавани.
— Строго говоря, из существования Печати еще не следует, что ритуал действительно необходим для ее снятия… но согласитесь, что это весьма вероятно.
У самого барьера — каменного и магического — ущелье расширилось. Река, разбиваясь на несколько потоков, огибала гигантские валуны и, клокоча, перекатывалась через камни поменьше. В насыщеном водяной пылью воздухе светилась радуга. Ледяные брызги долетали до стен ущелья, но путешественники уже не обращали внимания на эти мелкие неудобства. Перебираясь вместе с мулами через бесформенные обломки пробитой рекой преграды, они, наконец, вступили внутрь горы. Каменные своды смыкались в сотне футов над головами; шум реки, многократно отражавшийся эхом, казался оглушающим. Углубляясь в туннель, уходивший под небольшим углом вверх, путники все больше погружались во тьму; хотя далеко впереди светилось неправильное пятно входного отверствия, этого света было явно недостаточно, чтобы пробираться по неровным скользким камням, и пришлось зажечь факелы.
На середине туннеля они остановились. Оба выхода казались слишком далекими, и близкий грохот воды в полумраке звучал особенно жутко. Но не это было причиной тяжелого, давящего страха, овладевшего Элиной. «Барьер, — поняла она. — Мы подошли вплотную». Сам по себе этот страх был, конечно, преодолим, однако он, видимо, был не единственным препятствием. Рандавани, сделавший знак остальным стоять на месте, обратился к принцу на том языке, на котором они всегда общались. Артен сделал несколько шагов, выходя вперед, и тоже остановился. Тургунаец встал за его спиной, простер вперед руки и произнес длинную тираду — должно быть, заклинание, из которого Элина не поняла ни слова, да и мало что расслышала за шумом воды. Артен обернулся, словно спрашивая «ну все, с тарабарщиной покончено, можно заняться делом? « и, получив утвердительный кивок Рандавани, шагнул вперед. Когда он делал третий или четвертый шаг, неестественный страх графини вдруг исчез — мгновенно и бесследно. Она вздохнула с облегчением. Напряженное лицо Рандавани тоже расслабилось. Артен, ничего не заметивший, продолжал шагать с камня на камень дальше, как ни в чем не бывало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213
А дорога становилась все хуже. Люди и животные еле переставляли ноги, увязая в глубоком снегу, который на этой высоте не таял никогда — в отличие от сил, которые в бедном кислородом разреженном воздухе таяли очень быстро. Летнее солнце из друга превратилось во врага — лучи его, не способные согреть, отражались от граней снежных кристалликов и мириадами игл впивались в глаза. Рандавани заранее предупредил об опасности снежной слепоты, и путешественники возглавляли караван по очереди на непродолжительное время; остальные, обвязавшись веревкой, шли следом за ведущим, стараясь почти не смотреть по сторонам. Артен, впрочем, всегда оставался сзади и брел, ухватившись за хвост мула. Никакого топлива, разумеется, на такой высоте найти было невозможно; взятые с собой небогатые запасы расходовались лишь на то, чтобы вскипятить снег и разогреть пищу. Спать приходилось, не снимая меховой одежды, под свист ветра, от которого вздрагивали и прогибались тонкие стенки палатки. Однажды утром путешественникам так и не удалось поднять одного из мулов; позже они потеряли другого, сорвавшегося в пропасть
— к счастью, он не нес ценной поклажи.
Затем, наконец, начался спуск. Здесь были свои трудности, приходилось с осторожностью ставить ноги и придерживать животных, чтобы не поскользнуться и не покатиться вниз по склону, однако пейзаж все больше радовал глаз. Сплошной снежный покров распадался на островки; на камнях показались пятна мхов и лишайников; а там уже из каких-то трещин, где уцелело немного невесть как занесенной сюда почвы, решительно тянулись зеленые былинки и даже маленькие кустики… Потом был медленный и осторожный спуск сквозь холодный белый пар облаков, а два дня спустя Рандавани вывел экспедицию на край глубокого ущелья. Внизу, на глубине доброй тысячи футов, шумела вода.
— Это и есть та самая река, которая наконец пробила себе дорогу из Зурбестана, — пояснил тургунаец. — Увы, мы не могли все время идти вдоль ее русла — там непроходимые отвесные стены, а ниже по течению река вообще уходит под землю. Поэтому пришлось добираться через верх. Выше по течению водопад; миновав его, мы сможем спуститься в ущелье.
Он в очередной раз оказался прав. За водопадом ущелье расширилось, стены его были не такими крутыми и имелся даже некий намек на тропу — очевидно, естественного происхождения — уводившую по стене вниз. Дальше двигались по дну ущелья; и хотя за очередным поворотом реки впереди вновь замаячила сплошная стена гор, уходящих в небеса, путешественники знали, что на сей раз им не придется штурмовать перевалы — которых, кстати говоря, и не было. Горы были отвесны и неприступны. За ними лежал Зурбестан.
В ущелье им пришлось заночевать дважды; наконец утром третьего дня, после трех часов пути, экспедиция приблизилась к подножью сплошной гряды, замыкавшей в кольцо прОклятую страну. Все чувствовали нетерпение и возбуждение; даже всегда невозмутимые узкие глаза Рандавани сияли нестариковским огнем. Элина, конечно, разделяла общее настроение, но, чем ближе они подходили к горам, тем больше к щекочущей радости предвкушения примешивалось ощущение дискомфорта — сперва подспудное, потом все более и более заметное. Наконец она поняла, что заклятие и Печать — не миф. Несмотря на свое дилетанство в магии, она чувствовала тот невидимый купол, который некогда блокировал доступ в Зурбестан надежнее любых каменных громад
— и даже ныне, хотя и сильно ослабел, но не исчез окончательно.
Элина поделилась своим ощущением с остальными. Артен, не обучавшийся магии, естественно, ничего не чувствовал и поинтересовался скептическим тоном, уверена ли она, что это не результат самовнушения. Эйрих, похоже, был с ним согласен.
— Нет, принц, — возразил вдруг Рандавани, — я тоже ощущаю, что защита до сих пор существует. Но вас не должно это волновать, вы легко ее преодолеете.
Артен посмотрел на него с удивлением, потом вспомнил: — Ну да, вы говорили мне, что на Востоке вся знать до сих пор обучается магии.
— Да, — кивнул тургунаец, — разумеется, я не исключение. В большинстве случаев эта древняя традиция — не более чем формальность, довольно, кстати, обременительная… но иногда, как видите, есть и практическая польза.
— В том, что вы не сможете самостоятельно преодолеть защиту? — усмехнулся принц.
— В том, что я смогу провести сквозь нее вас, — возразил Рандавани.
— Строго говоря, из существования Печати еще не следует, что ритуал действительно необходим для ее снятия… но согласитесь, что это весьма вероятно.
У самого барьера — каменного и магического — ущелье расширилось. Река, разбиваясь на несколько потоков, огибала гигантские валуны и, клокоча, перекатывалась через камни поменьше. В насыщеном водяной пылью воздухе светилась радуга. Ледяные брызги долетали до стен ущелья, но путешественники уже не обращали внимания на эти мелкие неудобства. Перебираясь вместе с мулами через бесформенные обломки пробитой рекой преграды, они, наконец, вступили внутрь горы. Каменные своды смыкались в сотне футов над головами; шум реки, многократно отражавшийся эхом, казался оглушающим. Углубляясь в туннель, уходивший под небольшим углом вверх, путники все больше погружались во тьму; хотя далеко впереди светилось неправильное пятно входного отверствия, этого света было явно недостаточно, чтобы пробираться по неровным скользким камням, и пришлось зажечь факелы.
На середине туннеля они остановились. Оба выхода казались слишком далекими, и близкий грохот воды в полумраке звучал особенно жутко. Но не это было причиной тяжелого, давящего страха, овладевшего Элиной. «Барьер, — поняла она. — Мы подошли вплотную». Сам по себе этот страх был, конечно, преодолим, однако он, видимо, был не единственным препятствием. Рандавани, сделавший знак остальным стоять на месте, обратился к принцу на том языке, на котором они всегда общались. Артен сделал несколько шагов, выходя вперед, и тоже остановился. Тургунаец встал за его спиной, простер вперед руки и произнес длинную тираду — должно быть, заклинание, из которого Элина не поняла ни слова, да и мало что расслышала за шумом воды. Артен обернулся, словно спрашивая «ну все, с тарабарщиной покончено, можно заняться делом? « и, получив утвердительный кивок Рандавани, шагнул вперед. Когда он делал третий или четвертый шаг, неестественный страх графини вдруг исчез — мгновенно и бесследно. Она вздохнула с облегчением. Напряженное лицо Рандавани тоже расслабилось. Артен, ничего не заметивший, продолжал шагать с камня на камень дальше, как ни в чем не бывало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213