— Если, конечно, он не спер шелковые боксерские трусы… Нет, не спер!.. Здесь носовые платки, и всюду вышито «Тони».
— Можешь взять трусы на память, черт тебя побери! — закричал Тони. Он возблагодарил небеса за то, что спрятал рубины и деньги в нательном поясе.
— А это что? — удивленно воскликнула женщина и вытащила обернутую в металлическую обложку тонкую записную книжку. — Все это нам пригодится, правда, Пео? Парень-то на вид кажется знакомым. — Она подошла поближе и протянула записную книжку Дени Джонсону. Тот изучил обложку, потом открыл ее и прочитал вслух:
МЕТАЛЛОВЕДЕНИЕ Незабвенному Энтони Брайсу Вейланду от Общества алхимиков Университет в Манчестере.
Джонсон легко выпрыгнул из лодки и направился к пленнику.
— Ба! Кого я вижу!.. Наш незабвенный сбежавший начальничек. Как же, как же, мы все тебя помним, Тони Вейланд. Помним, как ты предал наших ребят в Долине Шакалов. Сейчас мы тебя, негодяя, подвесим за шейку, а может, подождем немного, чтобы не портить себе аппетит перед завтраком.
Вейланд исступленно рванул шарф, обнажил горло, грудь — там блеснуло золотое ожерелье.
— Прочь, мерзавец! Не сметь ко мне прикасаться!.. Я одним движением могу выжечь твои мозги. — Он протянул руку, и сгусток метапсихической энергии — шарик плазмы — вылетел из его пальцев и упал в мокрый мох у ног Пеопео. Пламя зашипело, пошел легкий дымок… — Это только начало, Редскин. Теперь брось мне оружие, что у тебя в руках. Пусть остальные тоже ведут себя умненько, иначе…
«Тони Тони Тони»
Колечко огня запрыгало возле ног Вейланда. Бурке расстегнул верхнюю пуговицу на своей блузе, потом мысленно сказал:
«Как видишь, я тоже обладатель золотого торквеса, а это значит, что тебе не скрыть радиус твоей ауры. Он очень мал. Я бы сказал так — жидко писаешь, Тони… Совсем как я. Но нас больше, так что если не хочешь быть поджаренным, кончай блефовать».
— Ну вас всех к дьяволу! — отчаянно выкрикнул Тони. — Повесьте меня — и дело с концом!..
Бурке спокойно покачал головой.
— Ты нам нужен живой и невредимый. Последние недели я постоянно слушаю телепатический эфир — разговорами о тебе все уши прожужжали. Кажется, король Эйкен-Луганн спит и видит, как бы с тобой поскорее познакомиться.
— Чем я перед ним-то провинился? — простонал Тони. — Такое впечатление, будто вся Многоцветная Земля ополчилась против меня.
— Просто ты, парень, являешься очень ценным товаром, — коротко и непонятно объяснил вождь. — Это все, что тебе следует знать, — потом подошел к Дени Джонсону и вручил ему фотонное ружье. — Запомни, теперь он твой пленник, Желтый Глаз. Ты уж позаботься о нем, черт его побери, если хочешь когда-нибудь исполнить партию барона Скарпио в Ковент-Гарден.
— Это что ж выходит! — возмутился Дени. — Он с нами и на Ронию пойдет? Ты в своем уме, Пеопео?
— Никакого нападения на Ронию не будет, — ответил Бурке. — Теперь это совершенно ни к чему. Теперь они сами будут стремиться договориться со свободными людьми. Мы теперь можем открыто явиться в Ронию, и полномочный представитель Высокого Стола Кугал — Сотрясатель Земли сам пригласит нас и тут же согласится на все наши условия.
— Из-за этого, что ли? — крикнул кто-то из свободных людей.
Бурке кивнул.
— Вейланд — перебежчик и прожженный негодяй, но в то же время он наш пропуск в двадцать второй век.
Свободные люди начали перешептываться, покачивать головами, кое-кто недоуменно поджал губы.
Латиноамериканка, шарившая в его вещах, возмущенно закричала:
— Очион Блу, Каролина и еще два хороших парня погибли из-за этого мерзавца! Он и ребят Бэзила предал. Я говорю — его надо повесить.
— Помолчи, Мериалена, — сказал Бурке. — Тони Вейланду вышла отсрочка от военного Верховного суда.
Женщина с ненавистью посмотрела на инженера.
— Все равно, и не думай, что я верну тебе эти трусы, — шипящим шепотом сказала она, потом повернулась к своим товарищам и объявила: — Я хочу есть.
Марк: Клу, девочка моя.
Клу: Папа! Ты не должен появляться здесь — это опасно…
Марк: Это только проекция. Похожая на те, что посылает твой дружок Кугал. Садик, конечно, место уединенное, но Эйкен Драм сообщил всем системам слежения мой телепатический отпечаток, так что d-переход в Стеклянный Замок для меня небезопасен.
Клу: Ты следил за мной в садике?
Марк: Наблюдал, но не подслушивал. Верь мне…
Клу: …Что ты хочешь?
Марк: Хочу, чтобы вы помогли мне. Ты и Хаген.
Клу: Слишком поздно.
Марк: Я достаточно наказан тем, что мои дети отвернулись от меня. Я был слишком увлечен своей работой, слишком нетерпим к обычным детским слабостям. Груб!.. Случай с тарпаном — непростительная ошибка, я хочу попросить прощения у Хагена за тот прискорбный инцидент. Такой, каким о — вырос, он, конечно, не может помочь мне, но я страстно желаю, чтобы он понял, что я был жесток не по капризу, не из-за оскорбительной самонадеянности. Я был всего-навсего скверным педагогом, не мог понять, что можно, а чего нельзя было делать, даже из самых лучших побуждений…
Клу: Нет, это был сознательный акт насилия. Ты хотел, чтобы он потом всю жизнь боялся тебя. Ты хотел сломать его, лишить собственной воли, вместо этого он сбежал от тебя.
Марк: Не надо, Клу… Я хочу объяснить ему лично — увидеться с тобой, с ним… Объяснить, что вам не следовало покидать меня.
Клу: Мы никогда не позволим властям Галактического Содружества проникнуть в плиоцен.
Марк: Я знаю. Меня эта угроза никогда всерьез не волновала. Существует куда более важная причина, по которой вам нельзя возвращаться в эпоху Галактического Содружества.
Клу: Какая?
Марк: Давайте встретимся втроем, и я все объясню.
Клу: Я могла бы поверить тебе, но боюсь, что Хаген ни за что не согласится. Скажи, что ты хочешь сообщить ему. Я передам.
Марк: Нет, так не получится. Я должен встретиться с вами лично.
Клу: Чтобы захватить нас? Так, папа?
Марк: Клу, девочка моя. Того, о чем я хотел попросить вас, нельзя добиться силой. Это последнее дело, если приходится применять ментальное принуждение. Я мечтаю о добровольном и свободном сотрудничестве.
Клу: Папа, слишком поздно. Мы уже сделали выбор. Мы будем свободными.
Марк: Вы ошибаетесь. Вы не сможете быть свободными в будущем. Не питайте иллюзий. Вами там займутся так же, как занялись мною. Вы пока не готовы в полной мере осознать тот факт, что вы мои дети, что у вас такая же наследственность… Я имел в виду рассказать вам все, когда закончу обследование звезд, когда у меня на руках будут какие-то результаты, иначе правда могла бы раздавить вас. Теперь вы решили действовать самостоятельно. Это самоубийственный путь.
Клу: Папа, Бога ради, о чем ты говоришь?
Марк: Я должен с вами встретиться. Лицом к лицу… Должен! Все мои мысли, надежды, все, над чем я работал, — для вас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
— Можешь взять трусы на память, черт тебя побери! — закричал Тони. Он возблагодарил небеса за то, что спрятал рубины и деньги в нательном поясе.
— А это что? — удивленно воскликнула женщина и вытащила обернутую в металлическую обложку тонкую записную книжку. — Все это нам пригодится, правда, Пео? Парень-то на вид кажется знакомым. — Она подошла поближе и протянула записную книжку Дени Джонсону. Тот изучил обложку, потом открыл ее и прочитал вслух:
МЕТАЛЛОВЕДЕНИЕ Незабвенному Энтони Брайсу Вейланду от Общества алхимиков Университет в Манчестере.
Джонсон легко выпрыгнул из лодки и направился к пленнику.
— Ба! Кого я вижу!.. Наш незабвенный сбежавший начальничек. Как же, как же, мы все тебя помним, Тони Вейланд. Помним, как ты предал наших ребят в Долине Шакалов. Сейчас мы тебя, негодяя, подвесим за шейку, а может, подождем немного, чтобы не портить себе аппетит перед завтраком.
Вейланд исступленно рванул шарф, обнажил горло, грудь — там блеснуло золотое ожерелье.
— Прочь, мерзавец! Не сметь ко мне прикасаться!.. Я одним движением могу выжечь твои мозги. — Он протянул руку, и сгусток метапсихической энергии — шарик плазмы — вылетел из его пальцев и упал в мокрый мох у ног Пеопео. Пламя зашипело, пошел легкий дымок… — Это только начало, Редскин. Теперь брось мне оружие, что у тебя в руках. Пусть остальные тоже ведут себя умненько, иначе…
«Тони Тони Тони»
Колечко огня запрыгало возле ног Вейланда. Бурке расстегнул верхнюю пуговицу на своей блузе, потом мысленно сказал:
«Как видишь, я тоже обладатель золотого торквеса, а это значит, что тебе не скрыть радиус твоей ауры. Он очень мал. Я бы сказал так — жидко писаешь, Тони… Совсем как я. Но нас больше, так что если не хочешь быть поджаренным, кончай блефовать».
— Ну вас всех к дьяволу! — отчаянно выкрикнул Тони. — Повесьте меня — и дело с концом!..
Бурке спокойно покачал головой.
— Ты нам нужен живой и невредимый. Последние недели я постоянно слушаю телепатический эфир — разговорами о тебе все уши прожужжали. Кажется, король Эйкен-Луганн спит и видит, как бы с тобой поскорее познакомиться.
— Чем я перед ним-то провинился? — простонал Тони. — Такое впечатление, будто вся Многоцветная Земля ополчилась против меня.
— Просто ты, парень, являешься очень ценным товаром, — коротко и непонятно объяснил вождь. — Это все, что тебе следует знать, — потом подошел к Дени Джонсону и вручил ему фотонное ружье. — Запомни, теперь он твой пленник, Желтый Глаз. Ты уж позаботься о нем, черт его побери, если хочешь когда-нибудь исполнить партию барона Скарпио в Ковент-Гарден.
— Это что ж выходит! — возмутился Дени. — Он с нами и на Ронию пойдет? Ты в своем уме, Пеопео?
— Никакого нападения на Ронию не будет, — ответил Бурке. — Теперь это совершенно ни к чему. Теперь они сами будут стремиться договориться со свободными людьми. Мы теперь можем открыто явиться в Ронию, и полномочный представитель Высокого Стола Кугал — Сотрясатель Земли сам пригласит нас и тут же согласится на все наши условия.
— Из-за этого, что ли? — крикнул кто-то из свободных людей.
Бурке кивнул.
— Вейланд — перебежчик и прожженный негодяй, но в то же время он наш пропуск в двадцать второй век.
Свободные люди начали перешептываться, покачивать головами, кое-кто недоуменно поджал губы.
Латиноамериканка, шарившая в его вещах, возмущенно закричала:
— Очион Блу, Каролина и еще два хороших парня погибли из-за этого мерзавца! Он и ребят Бэзила предал. Я говорю — его надо повесить.
— Помолчи, Мериалена, — сказал Бурке. — Тони Вейланду вышла отсрочка от военного Верховного суда.
Женщина с ненавистью посмотрела на инженера.
— Все равно, и не думай, что я верну тебе эти трусы, — шипящим шепотом сказала она, потом повернулась к своим товарищам и объявила: — Я хочу есть.
Марк: Клу, девочка моя.
Клу: Папа! Ты не должен появляться здесь — это опасно…
Марк: Это только проекция. Похожая на те, что посылает твой дружок Кугал. Садик, конечно, место уединенное, но Эйкен Драм сообщил всем системам слежения мой телепатический отпечаток, так что d-переход в Стеклянный Замок для меня небезопасен.
Клу: Ты следил за мной в садике?
Марк: Наблюдал, но не подслушивал. Верь мне…
Клу: …Что ты хочешь?
Марк: Хочу, чтобы вы помогли мне. Ты и Хаген.
Клу: Слишком поздно.
Марк: Я достаточно наказан тем, что мои дети отвернулись от меня. Я был слишком увлечен своей работой, слишком нетерпим к обычным детским слабостям. Груб!.. Случай с тарпаном — непростительная ошибка, я хочу попросить прощения у Хагена за тот прискорбный инцидент. Такой, каким о — вырос, он, конечно, не может помочь мне, но я страстно желаю, чтобы он понял, что я был жесток не по капризу, не из-за оскорбительной самонадеянности. Я был всего-навсего скверным педагогом, не мог понять, что можно, а чего нельзя было делать, даже из самых лучших побуждений…
Клу: Нет, это был сознательный акт насилия. Ты хотел, чтобы он потом всю жизнь боялся тебя. Ты хотел сломать его, лишить собственной воли, вместо этого он сбежал от тебя.
Марк: Не надо, Клу… Я хочу объяснить ему лично — увидеться с тобой, с ним… Объяснить, что вам не следовало покидать меня.
Клу: Мы никогда не позволим властям Галактического Содружества проникнуть в плиоцен.
Марк: Я знаю. Меня эта угроза никогда всерьез не волновала. Существует куда более важная причина, по которой вам нельзя возвращаться в эпоху Галактического Содружества.
Клу: Какая?
Марк: Давайте встретимся втроем, и я все объясню.
Клу: Я могла бы поверить тебе, но боюсь, что Хаген ни за что не согласится. Скажи, что ты хочешь сообщить ему. Я передам.
Марк: Нет, так не получится. Я должен встретиться с вами лично.
Клу: Чтобы захватить нас? Так, папа?
Марк: Клу, девочка моя. Того, о чем я хотел попросить вас, нельзя добиться силой. Это последнее дело, если приходится применять ментальное принуждение. Я мечтаю о добровольном и свободном сотрудничестве.
Клу: Папа, слишком поздно. Мы уже сделали выбор. Мы будем свободными.
Марк: Вы ошибаетесь. Вы не сможете быть свободными в будущем. Не питайте иллюзий. Вами там займутся так же, как занялись мною. Вы пока не готовы в полной мере осознать тот факт, что вы мои дети, что у вас такая же наследственность… Я имел в виду рассказать вам все, когда закончу обследование звезд, когда у меня на руках будут какие-то результаты, иначе правда могла бы раздавить вас. Теперь вы решили действовать самостоятельно. Это самоубийственный путь.
Клу: Папа, Бога ради, о чем ты говоришь?
Марк: Я должен с вами встретиться. Лицом к лицу… Должен! Все мои мысли, надежды, все, над чем я работал, — для вас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171