Ему не очень улыбалась перспектива подвергнуться воздействию сильнодействующего препарата.
Ричард открыл шкафчик и достал оттуда упаковку шприцев. Из другого шкафа он извлек препарат — небольшие пузырьки с красноватыми резиновыми пробками. Помолчав, Ричард принялся высчитывать нужную дозу.
— Как ты думаешь, сколько он весит? — спросил Ричард у Терезы, словно речь шла о подопытной собаке.
— Думаю, что-нибудь около ста восьмидесяти, плюс-минус пять фунтов.
Произведя нехитрый расчет, Ричард наполнил лекарством шприц. Когда Оверстрит подошел к Джеку, тот испытал приступ паники. Хотелось закричать, но он промолчал. Ричард ввел препарат в правое плечо. Инъекция оказалась страшно болезненной.
— Посмотрим, что из этого получится, — произнес Ричард и отступил в сторону. — Пока лекарство подействует, я пригоню машину.
Тереза кивнула. Ричард надел свою лыжную куртку и, выходя, крикнул, что вернется через десять минут.
— Так, значит, всю эту операцию задумали брат и сестра, — произнес Джек, оставшись наедине с Терезой.
— Не действуй мне на нервы, — заявила Тереза, принявшись, как Ричард, расхаживать по комнате.
Первым эффектом действия кетамина стал звон в ушах. Затем с Терезой стали происходить странные изменения. Поморгав глазами, Джек энергично потряс головой, было такое впечатление, что его охватила волна горячего воздуха, "я" покинуло телесную оболочку, и все дальнейшее Джек воспринимал, словно глядя со стороны. Терезу он видел, но казалось, что женщина находится в конце длинного узкого туннеля. Лицо ее расплылось и превратилось в огромную, уродливую маску. Маска заговорила, но смысла Джек разобрать не мог — слова сливались в сплошной оглушительный грохот.
Следующее ощущение — Джек куда-то идет. Но это была странная ходьба, поскольку Джеку казалось, что все части его тела существуют по отдельности и независимо от остального организма — ноги сами по себе, руки — тоже. Опустив глаза, Джек увидел, что ноги растут из земли, не соприкасаясь с телом, и при каждом шаге исчезают из вида. Попытавшись понять, куда он идет, Джек посмотрел вперед — но там были видны только яркие, цветные, постоянно перемещающиеся силуэты.
Появилась небольшая тошнота, но Джек встряхнулся, и неприятное ощущение прошло. Он несколько раз моргнул, и яркие силуэты слились в одно сияющее пятно. В поле зрения появилась какая-то рука и потянулась к сияющему предмету — только тогда Джек понял, что это его рука, а предмет — автомобиль.
Стали узнаваемы и другие предметы, окружавшие Джека. Вот дом — окна в нем ярко освещены. Потом Джек понял, что рядом с ним люди, которые поддерживают его с двух сторон. Люди что-то говорили, но их голоса сливались в невнятный нечленораздельный поток звуков — словно новичок играл на синтезаторе.
Потом Джек почувствовал, что падает, но ничего не мог с этим поделать. Казалось, он падал несколько минут, пока не соприкоснулся с твердой поверхностью. Теперь в поле зрения остались только темные пятна. Он лежал на покрытом ковром полу, и в живот упиралось что-то очень жесткое. Он попытался пошевелиться, но руки были скованы.
Шло время. Джек не имел ни малейшего представления, сколько минут или часов прошло. Нов конце концов он снова стал правильно ориентироваться в пространстве и в собственной личности — галлюцинации исчезли. Стало ясно, что он лежит на полу движущейся машины, прикованный наручниками к основанию переднего сиденья. Скорее всего автомобиль направляется в Кэтскиллс.
Чтобы ослабить давление на живот, Джек подтянул колени к груди и свернулся калачиком — это было, конечно, не очень удобно, но лучше, чем раньше. Однако плохое самочувствие вызывалось не только немыслимой позой. Налицо были явные симптомы гриппа. В сочетании с воздействием кетамина вирусы причиняли Джеку необыкновенные страдания.
Джек несколько раз громко чихнул, чем привлек внимание Терезы. Она оглянулась назад.
— Господи, ну и видок! — воскликнула она.
— Где мы? — спросил Джек. Голос его прозвучал хрипло и сдавленно. Говорить мешал приступ кашля, из носа текло, но руки были скованы, и Степлтон ничего не мог поделать с насморком.
— Ты бы лучше заткнулся, а то задохнешься насмерть, — произнес Ричард.
Тереза посмотрела на брата с тревогой.
— Он кашляет и чихает не от лекарства, которое ты ему ввел?
— Откуда я знаю? — вспылил Ричард. — Мне никогда не приходилось вводить кетамин человеку.
— Подумай, неужели так сложно понять, вызывает он кашель или нет? Так ты применял кетамин только на бедных животных?
— Ты меня оскорбляешь! — возмутился Ричард. — Я всегда относился к животным как к своим питомцам. Именно поэтому и пользовался кетамином.
Джек по разговору брата и сестры понял, что их тревога переросла в раздражение, направленное пока друг на друга. Немного помолчав, Ричард снова заговорил:
— Знаешь, все это было твоей идеей, а не моей.
— Ну нет! — злобно крикнула Тереза. — Тебе не удастся так просто вывернуться. Это ты мне предложил насолить «Америкэр» с помощью нозокомиальной инфекции. Мне самой такая идея никогда бы не пришла в голову.
— Я предложил это только из-за твоих постоянных жалоб, что «Америкэр» вытесняет с рынка Национальный совет, несмотря на твои дурацкие рекламные ролики, — ты же сама просила меня о помощи.
— Мне нужны были идеи, — ответила Тереза брату. — Что-нибудь, что можно было бы использовать для рекламы.
— Невинная овечка, — огрызнулся Ричард. — Идеи... Черт возьми, тебе же не придет в голову в продовольственном магазине покупать стиральный порошок. Ты же знала, что я ни рожна не смыслю в рекламе. Ты же прекрасно понимала, что я предложу, и ты на это надеялась.
— Я никогда не думала о таких ужасах, пока ты сам о них не заговорил! — с негодованием возмутилась Тереза. — К тому же я поняла тебя так, что ты сможешь раздавить «Америкэр» с помощью неприятных инфекций. Я-то думала, что ты говоришь о каких-нибудь простудах, или поносах, или гриппе.
— Я и воспользовался гриппом, — оправдывался Ричард.
— Да, ты воспользовался гриппом, — саркастически поддержала брата Тереза. — Но это был не обычный, рядовой грипп. Ты выбрал какую-то жуткую гадость, которая подняла на уши всех, включая и доктора-детектива, валяющегося теперь под задним сиденьем. Я-то думала, что ты воспользуешься обычными болезнями, но не чумой же, Господи, вразуми этого идиота! Или еще какие-то, я даже не вспомню их названий!
— Однако ты не возражала, когда в прессе подняли страшный шум и акции «Америкэр» резко пошли вниз, — проговорил Ричард. — Тогда ты была просто на седьмом небе от счастья.
— Я была потрясена и напугана, — оправдывалась Тереза. — Я только ничего не говорила, но...
— Ну и дрянь же ты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Ричард открыл шкафчик и достал оттуда упаковку шприцев. Из другого шкафа он извлек препарат — небольшие пузырьки с красноватыми резиновыми пробками. Помолчав, Ричард принялся высчитывать нужную дозу.
— Как ты думаешь, сколько он весит? — спросил Ричард у Терезы, словно речь шла о подопытной собаке.
— Думаю, что-нибудь около ста восьмидесяти, плюс-минус пять фунтов.
Произведя нехитрый расчет, Ричард наполнил лекарством шприц. Когда Оверстрит подошел к Джеку, тот испытал приступ паники. Хотелось закричать, но он промолчал. Ричард ввел препарат в правое плечо. Инъекция оказалась страшно болезненной.
— Посмотрим, что из этого получится, — произнес Ричард и отступил в сторону. — Пока лекарство подействует, я пригоню машину.
Тереза кивнула. Ричард надел свою лыжную куртку и, выходя, крикнул, что вернется через десять минут.
— Так, значит, всю эту операцию задумали брат и сестра, — произнес Джек, оставшись наедине с Терезой.
— Не действуй мне на нервы, — заявила Тереза, принявшись, как Ричард, расхаживать по комнате.
Первым эффектом действия кетамина стал звон в ушах. Затем с Терезой стали происходить странные изменения. Поморгав глазами, Джек энергично потряс головой, было такое впечатление, что его охватила волна горячего воздуха, "я" покинуло телесную оболочку, и все дальнейшее Джек воспринимал, словно глядя со стороны. Терезу он видел, но казалось, что женщина находится в конце длинного узкого туннеля. Лицо ее расплылось и превратилось в огромную, уродливую маску. Маска заговорила, но смысла Джек разобрать не мог — слова сливались в сплошной оглушительный грохот.
Следующее ощущение — Джек куда-то идет. Но это была странная ходьба, поскольку Джеку казалось, что все части его тела существуют по отдельности и независимо от остального организма — ноги сами по себе, руки — тоже. Опустив глаза, Джек увидел, что ноги растут из земли, не соприкасаясь с телом, и при каждом шаге исчезают из вида. Попытавшись понять, куда он идет, Джек посмотрел вперед — но там были видны только яркие, цветные, постоянно перемещающиеся силуэты.
Появилась небольшая тошнота, но Джек встряхнулся, и неприятное ощущение прошло. Он несколько раз моргнул, и яркие силуэты слились в одно сияющее пятно. В поле зрения появилась какая-то рука и потянулась к сияющему предмету — только тогда Джек понял, что это его рука, а предмет — автомобиль.
Стали узнаваемы и другие предметы, окружавшие Джека. Вот дом — окна в нем ярко освещены. Потом Джек понял, что рядом с ним люди, которые поддерживают его с двух сторон. Люди что-то говорили, но их голоса сливались в невнятный нечленораздельный поток звуков — словно новичок играл на синтезаторе.
Потом Джек почувствовал, что падает, но ничего не мог с этим поделать. Казалось, он падал несколько минут, пока не соприкоснулся с твердой поверхностью. Теперь в поле зрения остались только темные пятна. Он лежал на покрытом ковром полу, и в живот упиралось что-то очень жесткое. Он попытался пошевелиться, но руки были скованы.
Шло время. Джек не имел ни малейшего представления, сколько минут или часов прошло. Нов конце концов он снова стал правильно ориентироваться в пространстве и в собственной личности — галлюцинации исчезли. Стало ясно, что он лежит на полу движущейся машины, прикованный наручниками к основанию переднего сиденья. Скорее всего автомобиль направляется в Кэтскиллс.
Чтобы ослабить давление на живот, Джек подтянул колени к груди и свернулся калачиком — это было, конечно, не очень удобно, но лучше, чем раньше. Однако плохое самочувствие вызывалось не только немыслимой позой. Налицо были явные симптомы гриппа. В сочетании с воздействием кетамина вирусы причиняли Джеку необыкновенные страдания.
Джек несколько раз громко чихнул, чем привлек внимание Терезы. Она оглянулась назад.
— Господи, ну и видок! — воскликнула она.
— Где мы? — спросил Джек. Голос его прозвучал хрипло и сдавленно. Говорить мешал приступ кашля, из носа текло, но руки были скованы, и Степлтон ничего не мог поделать с насморком.
— Ты бы лучше заткнулся, а то задохнешься насмерть, — произнес Ричард.
Тереза посмотрела на брата с тревогой.
— Он кашляет и чихает не от лекарства, которое ты ему ввел?
— Откуда я знаю? — вспылил Ричард. — Мне никогда не приходилось вводить кетамин человеку.
— Подумай, неужели так сложно понять, вызывает он кашель или нет? Так ты применял кетамин только на бедных животных?
— Ты меня оскорбляешь! — возмутился Ричард. — Я всегда относился к животным как к своим питомцам. Именно поэтому и пользовался кетамином.
Джек по разговору брата и сестры понял, что их тревога переросла в раздражение, направленное пока друг на друга. Немного помолчав, Ричард снова заговорил:
— Знаешь, все это было твоей идеей, а не моей.
— Ну нет! — злобно крикнула Тереза. — Тебе не удастся так просто вывернуться. Это ты мне предложил насолить «Америкэр» с помощью нозокомиальной инфекции. Мне самой такая идея никогда бы не пришла в голову.
— Я предложил это только из-за твоих постоянных жалоб, что «Америкэр» вытесняет с рынка Национальный совет, несмотря на твои дурацкие рекламные ролики, — ты же сама просила меня о помощи.
— Мне нужны были идеи, — ответила Тереза брату. — Что-нибудь, что можно было бы использовать для рекламы.
— Невинная овечка, — огрызнулся Ричард. — Идеи... Черт возьми, тебе же не придет в голову в продовольственном магазине покупать стиральный порошок. Ты же знала, что я ни рожна не смыслю в рекламе. Ты же прекрасно понимала, что я предложу, и ты на это надеялась.
— Я никогда не думала о таких ужасах, пока ты сам о них не заговорил! — с негодованием возмутилась Тереза. — К тому же я поняла тебя так, что ты сможешь раздавить «Америкэр» с помощью неприятных инфекций. Я-то думала, что ты говоришь о каких-нибудь простудах, или поносах, или гриппе.
— Я и воспользовался гриппом, — оправдывался Ричард.
— Да, ты воспользовался гриппом, — саркастически поддержала брата Тереза. — Но это был не обычный, рядовой грипп. Ты выбрал какую-то жуткую гадость, которая подняла на уши всех, включая и доктора-детектива, валяющегося теперь под задним сиденьем. Я-то думала, что ты воспользуешься обычными болезнями, но не чумой же, Господи, вразуми этого идиота! Или еще какие-то, я даже не вспомню их названий!
— Однако ты не возражала, когда в прессе подняли страшный шум и акции «Америкэр» резко пошли вниз, — проговорил Ричард. — Тогда ты была просто на седьмом небе от счастья.
— Я была потрясена и напугана, — оправдывалась Тереза. — Я только ничего не говорила, но...
— Ну и дрянь же ты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122