Премьера состоя­лась 17 ноября 1786 года, оперу приняли весьма добро­желательно. Особенно понравился публике финал второго акта, где четыре девушки - Кита, Лила, Тита и Лубия - танцуют под музыку, которую композитор обозначил как «вальс» - первое упоминание вальса в опере! Успех «Редкой вещи» нарастал от спектакля к спектаклю, что даже явилось одной из причин, почему великий шедевр Моцарта - опера «Свадьба Фигаро», премьера которой со­стоялась в мае 1786 года, - прошел на сцене всего девять раз и был снят с афиши. Вальс из «Редкой вещи» по­пал с оперной сцены в репертуар танцевальных оркест­ров, и в течение многих лет его везде играли, напевали, под него танцевали.
А танцевать вальс венцы очень любили. Танцевали его всюду: и на праздниках простого люда, и на королевских балах. Когда в 1815 году на Венский конгресс, завершив­ший войну Европейской коалиции против Франции Наполеона I, съехались короли, цари и императоры, то они не только перекраивали карту Европы и занимались делами ее послевоенного переустройства, но и предава­лись увеселениям и танцам на балах, которые давались во дворцах венской знати и, конечно же, в Шенбрунне - летней резиденции австрийского императора. Это был, как острили злые языки, «танцующий конгресс» и даже «вальсирующий конгресс», ибо именно вальс пользовал­ся особенной популярностью у венской знати.
Для удовлетворения «танцевальных аппетитов» вен­ских бюргеров, находившихся на социальной лестнице ступенькой ниже, в столице Австрии открыли много бальных залов. Особым великолепием отличалось бальное заведение «Аполлон», многочисленные залы которого по­ражали роскошью отделки, расписными потолками, бас­сейнами и фонтанами; в танцевальных залах играло не­сколько оркестров, и всюду вальсировали, изящно скользя по блестящему паркету.
Имело свои места развлечений и низшее сословие Вены: многочисленные кабачки, погребки и рестораны, посещавшиеся мастеровыми, ремесленниками, представителями кругов небогатой интеллигенции - врачами, юристами, актерами, чиновниками. Венские кабачки пер­вой четверти XIX века чрезвычайно колоритны. Эпоха царствования австрийского императора Франца II, ког­да во главе правительства стоял канцлер Клемент Меттерних, отмечена наступлением острой реакции. По ма­лейшему подозрению в нелояльности запрещались и за­крывались газеты, театры, клубы. Даже невинные собра­ния в частных домах на дружескую пирушку брались по­лицией под надзор. Безопаснее было собраться в кабачке, где за кружкой пива можно вести в укромном уголке беседы на политические темы под звуки экосеза или вальса.
В опере Моцарта «Дон-Жуан», написанной в 1787 году, в сце­не бала у Дон-Жуана звучат одновременно три танца, исполняемые тремя оркестрами: менуэт на 3/4, контрданс на 2/4 и вальс на 3/8. Дело в том, что на балу оказалась разношерстная публика: дворяне донна Анна и дон Оттавио, крестьяне Церлина и Мазетто с их односельчанами, слуга Лепорелло. Естественно, что предста­вители различных социальных групп танцуют различные танцы.
Здесь великий австрийский композитор проявил не только вы­дающееся мастерство, умело соединив в гармоничном звучании три различных танца, но и чуткость художника, использовавшего танцы с учетом их социальной принадлежности: донна Анна и дон Оттавио танцуют изысканный менуэт, Дон-Жуан, применяясь к вкусам простой крестьянки Церлины, танцует с ней контрданс, а про­столюдины Лепорелло и Мазетто лихо пляшут простенький вальс.
Мелодия одного из вальсов Моцарта - № 3 из цикла «Шесть немецких танцев» - стала популярной детской вальсовой песенкой «Жил-был у бабушки серенький козлик».

Шуберт импровизирует вальсы
Заглянем в один из венских кабачков, в тот самый «Грихенбайзель», где, по преданию, распевал свои песни милый Августин. В наши дни это одна из достопримечательно­стей Вены, и каждый посетитель невольно обращает вни­мание на потолок в одном из залов, украшенный подпи­сями многих великих людей. Кому-то из давнишних хо­зяев кабачка пришла мысль брать у именитых посетите­лей автографы, а затем воспроизводить их в увеличенном виде на потолке. Взгляд останавливается на росписях Марка Твена и И. С. Тургенева, Стефана Цвейга и Ф. И. Шаляпина. А музыканты не могут не обратить внимание на автографы Людвига ван Бетховена и Фран­ца Шуберта.
«Грихенбайзель» - одно из тех мест, где в 20-х годах прошлого века нередко собирался кружок друзей, центром притяжения которого был композитор Шуберт. Собрания кружка посвящались литературе, живописи, театру, здесь обсуждались новые произведения, велись жаркие споры. Музыкальные собрания кружка именова­лись «шубертиадами», на них исполнялись новые произ­ведения композитора, распевались его песни и, конечно же, танцевались его танцы.
На этих дружеских вечерах зачастую касались зло­бодневных политических и социальных вопросов, крити­ковали правительство, развивали идеи государственных преобразований. Но как только возникала опасность, что может нагрянуть полиция, картина мгновенно меня­лась: звенели бокалы с вином, затягивались песни, Шуберт садился за фортепиано и играл танцы, друзья танцевали.
Сам Шуберт не танцевал. Близорукий, немного роб­кий, «Шваммерль» («толстячок»), как его ласково назы­вали друзья, он охотнее выполнял в своем дружеском кружке роль тапера: садясь за фортепиано, импровизиро­вал танцевальные мелодии, нанизывая их одну на другую целыми цепочками, чаще всего - вальсы и близкие им по характеру лендлеры и немецкие танцы, но также ме­нуэты, экосезы и галопы.
К сожалению, многие танцы Шуберта так и остались импровизациями, один раз сыгранными и забытыми. Толь­ко некоторые мелодии, особенно понравившиеся друзьям, чем-то удовлетворившие самого композитора, повторя­лись им, а затем записывались. И лишь совсем немногие были при жизни Шуберта напечатаны. Сейчас в собра­нии сочинений композитора целых два тома отданы его танцевальным пьесам; их более четырехсот, в том числе тридцать менуэтов, семьдесят экосезов и триста валь­сов, лендлеров и немецких танцев.
Вальсы Шуберта - это, как правило, небольшие пьесы, танцевальные миниатюры, где каждая - один музыкальный образ, одно настроение. Чаще всего Шуберт играл веселые, жизнерадостные, бравурные вальсы. Но в порыве вдохновения, отдавшись целиком процессу сочинения музыки, забыв о танцующих друзьях, он нередко впле­тал в цепочку танцев вальсовые мелодии, исполненные мягкой и нежной грусти, тонкой и проникновенной ли­рики.
Некоторые вальсы Шуберта еще при его жизни поль­зовались большой популярностью, а судьба одного из них и вовсе необычна. Этот Вальс ля-бемоль мажор, миниа­тюру в 16 тактов, композитор сочинил, по-видимому, в 1816 году, когда ему было 19 лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40