Вот, например, несколько дней тому назад миссис Брэдли заявила о том, что обращать неверных в истинную веру следует своим примером. И это еще не все. Она сказала, что нам следует заводить друзей среди неверующих, для того чтобы попытаться привести их к Иисусу. И думаю, что мы были не единственными школярами, которых стали воспитывать по-новому. На прошлой неделе к нам подвалила пара ребят-мормонов и предложили вмести с ними сыграть во "Властителя небес". И это произошло несмотря на то, что у Тима в ухе болталась серьга в форме креста, а Скотт красовался в своей знаменитой футболке с изображением "Тайной вечери" - той, которую нарисовал Халэрант, если вы запамятовали. Одним словом, как я уже сказал, всё изменилось.
Я тоже изменился, хотя пока еще точно не знаю как. О том, что действительно произошло, я знаю гораздо больше, чем большинство людей, и думаю, что если бы захотел, то мог бы вставить палки в колеса официального расследования. Я размышляю об этом все последнее время. Для того чтобы лучше все осмыслить, я начал записывать свои мысли. У меня уже накопилось много страниц мыслей и замыслов. Не исключено, что некоторые из них я использую когда-нибудь в одном из своих будущих комиксов. Но, боюсь, что он будет очень сильно отличаться от рассказов о похождениях "Зеро".
Я до сих пор не знаю, что думать о Халэранте. Мне не известно, за какими событиями стоит художник, а за какими - сенатор. Но я, в любом случае, решил уважить его последнюю просьбу, и никому не скажу, что похитил меня он. В каком-то смысле это похищение спасло мне жизнь. И я вовсе не желаю оказывать услугу Стоунуоллу. Хотя я ему благодарен за то, что смог по-настоящему оценить своих маму и папу. Пусть они мои приемные родители. Пусть они чересчур прямолинейны. Но зато они, по крайней мере, не убивают людей ритуальными кинжалами. Я пообещал себе, что постараюсь в будущем причинять им меньше неприятностей.
Так или иначе, но я сказал полиции, что не помню ничего после того, как меня похитили. Этот неожиданный приступ забывчивости им очень не понравился, но сделать они ничего не могли. Я крепко держался за эту версию, и они в конце концов от меня отвязались.
Жаль, что пресса всё еще продолжает ко мне липнуть. Начиная с тринадцатого числа журналисты не отстают от меня. Они берут у меня интервью, фотографируют и все такое прочее. Они встали лагерем на лужайке перед нашим домом. Они провожали меня в школу, поставили жучки в нашем доме и даже пару раз подключались к телефону. ( Тим сразу это определил и начал шифровать все мои переговоры). Но с пятницы тринадцатого прошло уже три недели, и журналисты, похоже, начали терять интерес. Из всех этих событий я извлёк один очень важный урок - громкая слава не доставляет такого удовольствия, как может показаться со стороны. Я решил, что когда вырасту и стану писателем, я буду творить анонимно, точно так, как сейчас сочиняю комиксы. Пусть пресса ведет облаву на кого-нибудь другого.
Саммер сжала мою ладонь и улыбнулась. Как-нибудь мы сядем рядом, поговорим обо всём, что случилось, и попробуем всё это обмозговать. Но это произойдет только после того, как перестану оглядываться через плечо, опасаясь репортеров с узконаправленными, телескопическими микрофонами.
Папа остановил машину у дома Саммер. Мы вышли, и я отправился проводить её до калитки.
- Что же, - сказала она, - это был очень интересный вечер.
- Да, - согласился я. - Не хочешь ли повторить визит не следующую пятницу.
- Почему бы и нет? Мне приходилось встречаться с существами более страшными, чем твои родители.
- Здорово, - сказал я, и не стал говорить ей о том, что мама поступила на краткосрочные церковные курсы, где её учат обращать язычников в христиан. - Да... Возьми вот это, - пробормотал я и сунул в руки Саммер листок бумаги.
- Что это такое?
- Это...это стихи... - ответил я, чувствуя себя полным кретином. - Я думал о тебе и о том, что говорила о нас безумная индианка. Некоторые мысли мне запали в голову, и я... Одним словом, ты сделала так, что я стал лучше разбираться в себе.
Саммер взглянула на меня как-то странно и сказала:
- Вот это да! А ты, оказывается, еще и поэт. Этим ты заработал новые очки, Бен.
После этого она меня поцеловала. Я поцеловал её, затем мы поцеловались вместе.
Что же. Папа выскажет мне всё, что об этом думает. Но это произойдет позже.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165