В другой — надежда и яркое будущее.
Он вновь постучал себя по груди.
— И надежда эта и будущее связаны со мной. Если я добьюсь успеха, все установится как надо.
— Молюсь, чтобы ты оказался прав, — сказал Сафар. — И собираюсь всеми своими силами помочь доказательству твоей правоты.
Ирадж рассмеялся:
— Хорошо сказано, брат мой. Вместе мы все одолеем. Никто против нас не устоит.
Сафар улыбнулся вместо ответа. Но думал при этом: «Есть ведь еще и демоны, Ирадж. Существуют эти самые демоны».
На следующий день Сафар прощался с цирком. Он положил мешочек золота в ладонь Бинера. Мешочек оказался таким тяжелым, что могучий карлик от удивления чуть не уронил его.
— Что это? — спросил Бинер.
— Стоимость билетов за целый век, — улыбаясь сказал Сафар. — Надеюсь, у тебя всегда найдется для меня свободное местечко.
— Конечно, найдем, — сказала Арлен, промокая слезу носовым платком.
— Да только что за цирк без Мефидии и летающего корабля, — сказал Бинер.
— Хотел бы я их вернуть, — ответил Сафар. — Но могу помочь лишь золотом.
— Сделаем самый хороший цирк, который только сможем, — пообещал Бинер. — Ты будешь гордиться нами.
— Я уже горжусь, — сказал Сафар. — И всю оставшуюся жизнь буду вспоминать те месяцы, что провел вместе с вами.
— Ты теперь богатый человек, — вздохнул Бинер. — Могущественный. Но если мы тебе когда-нибудь понадобимся… — Его захлестнули чувства, и он отвернулся, чтобы высморкаться в тряпку. Справившись с волнением, он сказал: — Да что там говорить, ты же понимаешь, что я имею в виду!
— А как же, — сказал Сафар, вытирая слезы.
Затем он обнял их всех по очереди. И бросился прочь, страшась, что проявит слабость и этим же вечером ускользнет вслед за ними.
Когда Лейрия пришла к нему в следующий раз в постель, он чуть не прогнал ее. Но вскоре понял, что легче смириться с ее объятиями, чем избавиться от нее. Она оказалась страстной, искусной любовницей. Он больше не называл имя Мефидии, но всегда помнил о ней. Он не знал, как воспринимать Лейрию. По ее поведению он не мог понять: действительно ли она питает к нему нежные чувства или просто является шпионкой короля? Ночью она сгорала в его объятиях, а днем становилась холодной профессионалкой, подозревая любого приближающегося мужчину в недобрых намерениях.
Так он провел несколько ночей в сомнениях, пока не отвлекся на важные дела. Затем поручил ей сложное задание, которое требовало много времени на выполнение.
Когда она удалилась, он извлек каменную черепашку и вызвал Гундара.
Маленький Фаворит по-прежнему пребывал в ослабленном состоянии и никак не мог набрать необходимую форму. Сквозь истонченную его фигурку можно было видеть стены палатки.
— Надеюсь, работа для меня не тяжелая, господин, — захныкал Гундара. — Видишь ли, я неважно себя чувствую.
— У меня для тебя угощение, — сказал Сафар, предлагая Гундара конфетку, припасенную от обеда.
Гундара молча взял конфету. Лизнув ее, он вздохнул и выронил сладость на пол.
— Не так вкусно, как обычно, — пожаловался он.
— Я так и не поблагодарил тебя за предупреждение той ночью, — сказал Сафар.
Гундара вновь глубоко вздохнул.
— Я почти не могу выбраться из камня, — сказал он. — А Гундари пихается и пихается. Изо всех сил. Он нас обоих доконает.
— Извини, — сказал Сафар. — И все же ты спас мне жизнь.
Гундара пожал плечами:
— Надеюсь, то же самое мне не придется проделывать в ближайшее время.
— Я тоже надеюсь, — сказал Сафар. — А что, рядом враги?
— А как же, повелитель, — сказал Гундара. — Вокруг тебя полно врагов. Так много, что никого отдельно я даже выделить не могу. Хотя сейчас они скорее боятся тебя, чем ненавидят. Мой совет, господин, будь предельно осторожен.
— А как насчет Ираджа? — спросил Сафар. — Как насчет короля? Он тоже мой враг?
— Нет, — ответил Фаворит. — Но он опасен для тебя. Как и любой король. Берегись королей, господин. Вот тебе мой самый лучший совет.
— А как насчет этой женщины, Лейрии? — спросил Сафар. — У нее какие намерения — добрые или злые?
— Я слишком слаб, повелитель, а у нее такие запутанные мысли, что и высказать не могу, — ответил Гундара. — Когда она с тобой, она обожествляет тебя. Когда же рядом с королем, восхищена им. Поэтому скажу так: не доверяй ей… но держись к ней поближе.
Сафару пришлось скрыть разочарование. Он ожидал больше услышать от маленького Фаворита.
— Могу я что-нибудь сделать для тебя, чтобы как-то ускорить твое выздоровление? — спросил Сафар.
— Отдых, господин, — ответил Гундара. — Вот все, в чем мы нуждаемся, и все, что можно для нас сделать. И постепенно мы оправимся.
Это «постепенно», подумал Сафар, для Фаворита может означать добрую сотню лет. Оставалось надеяться, что это не тот случай.
Он приготовился отправить Гундара взмахом руки обратно в черепашку.
— Подожди, хозяин, — сказал Гундара. — Я чуть не забыл.
Фаворит взмахнул лапкой, и в его руке показался какой-то маленький предмет. Он еще раз взмахнул, и предмет плюхнулся в ладонь Сафара, увеличиваясь на глазах.
Это оказалась тонкая, потрепанная книга в кожаном переплете.
— Нериса и я выкрали это из библиотеки Умурхана, — сказал Гундара. — И она отдала книгу, чтобы я передал тебе.
Сафар присмотрелся поближе, и у него перехватило дыхание. Он увидел на переплете знакомый символ.
— Книга лорда Аспера. Та самая, которую ты искал, — сказал Гундара — и исчез в камне.
Дрожащими руками Сафар раскрыл книгу. На перевод нацарапанных каракулей ушло несколько минут. И тут же слова словно ожили:
Долго, долго оплакивал я этот мир.
Долго, долго оплакивал я наши судьбы.
Сабли в ножнах, знамена свернуты,
Стены крепостей обожжены ненавистью.
«Бей людей!» — мы все кричали.
«Гони этих негодяев из наших земель!»
И я кричал громче всех, но слова мои были ложью.
Я боялся сказать, что все мы обречены!
Демон и человек исходят из одной утробы,
Восходящей к Хадин, где ждет нас
Общая смерть и общая могила…
Сафар расстроенно крякнул. Насекомые уничтожили остаток страницы.
Он просмотрел листы. Некоторые оказались поврежденными, большая часть осталась нетронутой, но в основном книга содержала магические формулы, тут и там перемежающиеся короткими записями и стихотворными отрывками. На расшифровку формул и заметок демона-мага уйдет немало времени. Но, по крайней мере, теперь есть хоть что-то указывающее путь.
Он подумал о Нерисе. На самом деле он никогда надолго не забывал о ней. И дня не проходило, чтобы ее лицо с огромными печальными глазами и слегка улыбающимся ртом не появилось перед его мысленным взором. Он улыбнулся, полагая, что эта книга — книга Аспера — стала ее последним даром ему.
Снаружи донеслись шаги приближающейся Лейрии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
Он вновь постучал себя по груди.
— И надежда эта и будущее связаны со мной. Если я добьюсь успеха, все установится как надо.
— Молюсь, чтобы ты оказался прав, — сказал Сафар. — И собираюсь всеми своими силами помочь доказательству твоей правоты.
Ирадж рассмеялся:
— Хорошо сказано, брат мой. Вместе мы все одолеем. Никто против нас не устоит.
Сафар улыбнулся вместо ответа. Но думал при этом: «Есть ведь еще и демоны, Ирадж. Существуют эти самые демоны».
На следующий день Сафар прощался с цирком. Он положил мешочек золота в ладонь Бинера. Мешочек оказался таким тяжелым, что могучий карлик от удивления чуть не уронил его.
— Что это? — спросил Бинер.
— Стоимость билетов за целый век, — улыбаясь сказал Сафар. — Надеюсь, у тебя всегда найдется для меня свободное местечко.
— Конечно, найдем, — сказала Арлен, промокая слезу носовым платком.
— Да только что за цирк без Мефидии и летающего корабля, — сказал Бинер.
— Хотел бы я их вернуть, — ответил Сафар. — Но могу помочь лишь золотом.
— Сделаем самый хороший цирк, который только сможем, — пообещал Бинер. — Ты будешь гордиться нами.
— Я уже горжусь, — сказал Сафар. — И всю оставшуюся жизнь буду вспоминать те месяцы, что провел вместе с вами.
— Ты теперь богатый человек, — вздохнул Бинер. — Могущественный. Но если мы тебе когда-нибудь понадобимся… — Его захлестнули чувства, и он отвернулся, чтобы высморкаться в тряпку. Справившись с волнением, он сказал: — Да что там говорить, ты же понимаешь, что я имею в виду!
— А как же, — сказал Сафар, вытирая слезы.
Затем он обнял их всех по очереди. И бросился прочь, страшась, что проявит слабость и этим же вечером ускользнет вслед за ними.
Когда Лейрия пришла к нему в следующий раз в постель, он чуть не прогнал ее. Но вскоре понял, что легче смириться с ее объятиями, чем избавиться от нее. Она оказалась страстной, искусной любовницей. Он больше не называл имя Мефидии, но всегда помнил о ней. Он не знал, как воспринимать Лейрию. По ее поведению он не мог понять: действительно ли она питает к нему нежные чувства или просто является шпионкой короля? Ночью она сгорала в его объятиях, а днем становилась холодной профессионалкой, подозревая любого приближающегося мужчину в недобрых намерениях.
Так он провел несколько ночей в сомнениях, пока не отвлекся на важные дела. Затем поручил ей сложное задание, которое требовало много времени на выполнение.
Когда она удалилась, он извлек каменную черепашку и вызвал Гундара.
Маленький Фаворит по-прежнему пребывал в ослабленном состоянии и никак не мог набрать необходимую форму. Сквозь истонченную его фигурку можно было видеть стены палатки.
— Надеюсь, работа для меня не тяжелая, господин, — захныкал Гундара. — Видишь ли, я неважно себя чувствую.
— У меня для тебя угощение, — сказал Сафар, предлагая Гундара конфетку, припасенную от обеда.
Гундара молча взял конфету. Лизнув ее, он вздохнул и выронил сладость на пол.
— Не так вкусно, как обычно, — пожаловался он.
— Я так и не поблагодарил тебя за предупреждение той ночью, — сказал Сафар.
Гундара вновь глубоко вздохнул.
— Я почти не могу выбраться из камня, — сказал он. — А Гундари пихается и пихается. Изо всех сил. Он нас обоих доконает.
— Извини, — сказал Сафар. — И все же ты спас мне жизнь.
Гундара пожал плечами:
— Надеюсь, то же самое мне не придется проделывать в ближайшее время.
— Я тоже надеюсь, — сказал Сафар. — А что, рядом враги?
— А как же, повелитель, — сказал Гундара. — Вокруг тебя полно врагов. Так много, что никого отдельно я даже выделить не могу. Хотя сейчас они скорее боятся тебя, чем ненавидят. Мой совет, господин, будь предельно осторожен.
— А как насчет Ираджа? — спросил Сафар. — Как насчет короля? Он тоже мой враг?
— Нет, — ответил Фаворит. — Но он опасен для тебя. Как и любой король. Берегись королей, господин. Вот тебе мой самый лучший совет.
— А как насчет этой женщины, Лейрии? — спросил Сафар. — У нее какие намерения — добрые или злые?
— Я слишком слаб, повелитель, а у нее такие запутанные мысли, что и высказать не могу, — ответил Гундара. — Когда она с тобой, она обожествляет тебя. Когда же рядом с королем, восхищена им. Поэтому скажу так: не доверяй ей… но держись к ней поближе.
Сафару пришлось скрыть разочарование. Он ожидал больше услышать от маленького Фаворита.
— Могу я что-нибудь сделать для тебя, чтобы как-то ускорить твое выздоровление? — спросил Сафар.
— Отдых, господин, — ответил Гундара. — Вот все, в чем мы нуждаемся, и все, что можно для нас сделать. И постепенно мы оправимся.
Это «постепенно», подумал Сафар, для Фаворита может означать добрую сотню лет. Оставалось надеяться, что это не тот случай.
Он приготовился отправить Гундара взмахом руки обратно в черепашку.
— Подожди, хозяин, — сказал Гундара. — Я чуть не забыл.
Фаворит взмахнул лапкой, и в его руке показался какой-то маленький предмет. Он еще раз взмахнул, и предмет плюхнулся в ладонь Сафара, увеличиваясь на глазах.
Это оказалась тонкая, потрепанная книга в кожаном переплете.
— Нериса и я выкрали это из библиотеки Умурхана, — сказал Гундара. — И она отдала книгу, чтобы я передал тебе.
Сафар присмотрелся поближе, и у него перехватило дыхание. Он увидел на переплете знакомый символ.
— Книга лорда Аспера. Та самая, которую ты искал, — сказал Гундара — и исчез в камне.
Дрожащими руками Сафар раскрыл книгу. На перевод нацарапанных каракулей ушло несколько минут. И тут же слова словно ожили:
Долго, долго оплакивал я этот мир.
Долго, долго оплакивал я наши судьбы.
Сабли в ножнах, знамена свернуты,
Стены крепостей обожжены ненавистью.
«Бей людей!» — мы все кричали.
«Гони этих негодяев из наших земель!»
И я кричал громче всех, но слова мои были ложью.
Я боялся сказать, что все мы обречены!
Демон и человек исходят из одной утробы,
Восходящей к Хадин, где ждет нас
Общая смерть и общая могила…
Сафар расстроенно крякнул. Насекомые уничтожили остаток страницы.
Он просмотрел листы. Некоторые оказались поврежденными, большая часть осталась нетронутой, но в основном книга содержала магические формулы, тут и там перемежающиеся короткими записями и стихотворными отрывками. На расшифровку формул и заметок демона-мага уйдет немало времени. Но, по крайней мере, теперь есть хоть что-то указывающее путь.
Он подумал о Нерисе. На самом деле он никогда надолго не забывал о ней. И дня не проходило, чтобы ее лицо с огромными печальными глазами и слегка улыбающимся ртом не появилось перед его мысленным взором. Он улыбнулся, полагая, что эта книга — книга Аспера — стала ее последним даром ему.
Снаружи донеслись шаги приближающейся Лейрии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132