А тут еще этот выскочка, Ирадж Протарус, идет со своей армией варваров, вторгаясь в королевства ни в чем не повинных, миролюбивых королей. Что далеко ходить! Только в прошлом месяце мой старый друг, король Лиман из Шарида, потерял голову от рук этого малого, Протаруса. Город, естественно, был разорен и сожжен до основания.
Дидима дотронулся до горла и содрогнулся.
— Так нельзя, — сказал он, — отрубать королевскую голову. Это ставит под угрозу существование всех тронов.
— Не могу не согласиться, ваше величество, — сказал Умурхан. — И я думаю, мы приняли мудрое решение, вступая в союз с врагами Протаруса — Коралия Каном и лордом Фуленом.
— Придется вновь увеличить налоги, — предупредил Дидима, — чтобы расплатиться с наемниками и за оружие, которое мы обещали нашим новым друзьям.
— Не пожалеем и последнего медяка, — сказал Умурхан, — лишь бы раз и навсегда покончить с Протарусом. Когда-нибудь наши граждане скажут спасибо за то, что мы спасли их от этого безумца.
— Скажут спасибо или проклянут, — проговорил Калазарис, — но платить им придется. Вернемся к прежнему вопросу. Как бы мне ни нравилось разговаривать с моими двумя друзьями всю ночь напролет, но я хотел бы установить наше отношение к Сафару Тимуру. Как мы поступим?
Умурхан указал на перехваченное письмо.
— Как оно попало в ваши руки?
— У меня есть осведомитель в «Трясине для дураков», — сказал Калазарис, — в которой, как вам известно, любят собираться студенты. Сафар — близкий друг владельца, и вся предназначенная Сафару корреспонденция направляется на его имя.
— Я знаю об этом месте, — сказал Умурхан. — Владелец — помешанный, но безвредный старик, не доверяющий властям. Катал, кажется, зовут его. Но, насколько я знаю, он вряд ли принял внезапное решение стать осведомителем в пользу короны.
Калазарис тонко улыбнулся, став еще более похожим на скелет.
— У меня на жалованье его внук, — похвастал он. — Его зовут Земан. Он настолько же глуп, насколько тщеславен. Полон коварства и прочих низменных устремлений. Земан озабочен наследством, но, к несчастью для него, судя по всему, дед еще долго протянет. Мои посланники помогли Земану поверить, что, если он станет сотрудничать с нами, мы ускорим переход его деда в могилу.
— Прекрасно, прекрасно, — сказал король Дидима. — Чем чернее душа, тем угодливее тело.
Калазарис хихикнул. Звук получился такой же, как если бы кость проскрежетала по кости.
— В случае с Земаном это совершенно справедливо, — сказал он. — Особенно же он ненавидит Сафара Тимура. Не знаю почему. Насколько мне известно, Сафар ничего ему не сделал. Я думаю, из ревности — дед уж очень высоко ценит Тимура. К тому же в «Трясине» есть одна девица, воровка, по имени Нериса, которую он ненавидит столь же страстно, как и Тимура. И опять не могу сказать, почему. Важно заметить, что этот Земан какое-то время по собственному почину собирал доказательства вины Тимура. Видят боги, у нас не было причин подозревать его. А тут пришло письмо, и Земан немедленно дал нам знать.
Калазарис вновь изобразил улыбку посмертной маски.
— Земан умудрился так представить обвинения, что в них оказывается вовлеченным и этот ребенок.
— Вот это да, — сказал Дидима. — Одним ударом двух врагов. Да этот Земан просто счастливец.
— Ну не такой счастливец, каким он полагает себя в случае, если дело выгорит, — сказал Калазарис. — Я полагаю, что, сохранив самую выгодную информацию в тайне, я могу замышлять много.
— А что сказал Тимур, когда вы предъявили ему обвинение в получении письма? — спросил Дидима.
— А я не стал упоминать о письме, — сказал Калазарис. — И позволил ему солгать. Он утверждал, что ничего не слышал о Протарусе с тех пор, как они дружили мальчиками. Он также заявил, что сомневается, помнит ли вообще о нем его старый друг.
Умурхан фыркнул.
— Веселенькая история, — сказал он. — Это письмо ясно доказывает, что Протарус не раз уговаривал Тимура присоединиться к нему в его злодейском приключении. А посмотрите сюда… — Он постучал пальцем по одной из фраз письма. — Протарус говорит, что направил суммы для Тимура в гильдию торговцев.
Калазарис фыркнул.
— Разумеется, я их перехватил, — сказал он. — Сотня золотых.
Крылья бровей Умурхана удивленно затрепетали.
— Так много? — сказал он. — Вот вам и еще доказательства, если нужно. Случайно такие суммы не выдаются.
Дидима склонился вперед.
— Как вы думаете, почему Тимур не соглашается на просьбы Протаруса?
— Это очень просто, ваше величество, — сказал Калазарис. — Он выторговывает большую часть трофеев.
Умурхан задумался. Затем сказал:
— Я уверен, это часть игры. Однако я также уверен, что он хочет выкрасть мои самые важные магические секреты, чтобы уйти с ними. Я уже заставал его в моей личной библиотеке. Именно из-за этого я чуть не исключил его. Эти книги и рукописи запрещены. К ним имеют доступ лишь мои самые доверенные жрецы и ученые.
Откровение породило затянувшееся молчание. Первым его нарушил Дидима:
— О каком это сражении упоминает Протарус? В том куске, где речь идет о демонах? Как вы это понимаете?
— Какое-нибудь мальчишеское приключение, надо полагать, — ответил Калазарис. — Разумеется, преувеличенное.
Дидима кивнул:
— Да, да. Что же еще?
Он на минуту задумался, затем спросил:
— Так что будем делать с прислужником Тимуром?
— Сейчас ничего, — сказал Калазарис. — Пусть пока ходит с головой. В нужный момент мы выставим его перед публикой и палачом, чтобы ему сняли голову. — Из рукава он достал свиток и развернул его на столе Дидима. — С этой целью, ваше величество, мне нужна ваша подпись, санкционирующая казнь Тимура и его приятелей-заговорщиков, когда придет время схватить их. Нам ни к чему задержки, которые могли бы их сторонникам дать время организовать общественную поддержку.
Король хихикнул, взялся за гусиное перо и обмакнул его в чернильницу.
— Но я вижу здесь имя только Тимура, — сказал он.
— О, будут и другие, ваше величество, — сказал Калазарис. — Как видите, на листке места более чем достаточно.
Король одобрительно кивнул.
— Тулаз охвачен желанием улучшить свой рекорд, — сказал он. — Мы посвятим этому целый день, а? Общественный праздник. С бесплатной выпивкой и закуской. Подобие карнавала в ознаменование такого события. — Он вывел имя на бумаге, разговаривая: — Чтобы успокоить граждан, необходима массовая экзекуция.
Калазарис улыбнулся, подул на влажную подпись и передал документ Умурхану.
— Прошу вас засвидетельствовать, — сказал он. — Просто ради формальности.
Умурхан не колеблясь расписался.
— Жаль, — сказал он. — Я на этого парня возлагал большие надежды.
Спустя несколько часов Калазарис готовился ко сну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
Дидима дотронулся до горла и содрогнулся.
— Так нельзя, — сказал он, — отрубать королевскую голову. Это ставит под угрозу существование всех тронов.
— Не могу не согласиться, ваше величество, — сказал Умурхан. — И я думаю, мы приняли мудрое решение, вступая в союз с врагами Протаруса — Коралия Каном и лордом Фуленом.
— Придется вновь увеличить налоги, — предупредил Дидима, — чтобы расплатиться с наемниками и за оружие, которое мы обещали нашим новым друзьям.
— Не пожалеем и последнего медяка, — сказал Умурхан, — лишь бы раз и навсегда покончить с Протарусом. Когда-нибудь наши граждане скажут спасибо за то, что мы спасли их от этого безумца.
— Скажут спасибо или проклянут, — проговорил Калазарис, — но платить им придется. Вернемся к прежнему вопросу. Как бы мне ни нравилось разговаривать с моими двумя друзьями всю ночь напролет, но я хотел бы установить наше отношение к Сафару Тимуру. Как мы поступим?
Умурхан указал на перехваченное письмо.
— Как оно попало в ваши руки?
— У меня есть осведомитель в «Трясине для дураков», — сказал Калазарис, — в которой, как вам известно, любят собираться студенты. Сафар — близкий друг владельца, и вся предназначенная Сафару корреспонденция направляется на его имя.
— Я знаю об этом месте, — сказал Умурхан. — Владелец — помешанный, но безвредный старик, не доверяющий властям. Катал, кажется, зовут его. Но, насколько я знаю, он вряд ли принял внезапное решение стать осведомителем в пользу короны.
Калазарис тонко улыбнулся, став еще более похожим на скелет.
— У меня на жалованье его внук, — похвастал он. — Его зовут Земан. Он настолько же глуп, насколько тщеславен. Полон коварства и прочих низменных устремлений. Земан озабочен наследством, но, к несчастью для него, судя по всему, дед еще долго протянет. Мои посланники помогли Земану поверить, что, если он станет сотрудничать с нами, мы ускорим переход его деда в могилу.
— Прекрасно, прекрасно, — сказал король Дидима. — Чем чернее душа, тем угодливее тело.
Калазарис хихикнул. Звук получился такой же, как если бы кость проскрежетала по кости.
— В случае с Земаном это совершенно справедливо, — сказал он. — Особенно же он ненавидит Сафара Тимура. Не знаю почему. Насколько мне известно, Сафар ничего ему не сделал. Я думаю, из ревности — дед уж очень высоко ценит Тимура. К тому же в «Трясине» есть одна девица, воровка, по имени Нериса, которую он ненавидит столь же страстно, как и Тимура. И опять не могу сказать, почему. Важно заметить, что этот Земан какое-то время по собственному почину собирал доказательства вины Тимура. Видят боги, у нас не было причин подозревать его. А тут пришло письмо, и Земан немедленно дал нам знать.
Калазарис вновь изобразил улыбку посмертной маски.
— Земан умудрился так представить обвинения, что в них оказывается вовлеченным и этот ребенок.
— Вот это да, — сказал Дидима. — Одним ударом двух врагов. Да этот Земан просто счастливец.
— Ну не такой счастливец, каким он полагает себя в случае, если дело выгорит, — сказал Калазарис. — Я полагаю, что, сохранив самую выгодную информацию в тайне, я могу замышлять много.
— А что сказал Тимур, когда вы предъявили ему обвинение в получении письма? — спросил Дидима.
— А я не стал упоминать о письме, — сказал Калазарис. — И позволил ему солгать. Он утверждал, что ничего не слышал о Протарусе с тех пор, как они дружили мальчиками. Он также заявил, что сомневается, помнит ли вообще о нем его старый друг.
Умурхан фыркнул.
— Веселенькая история, — сказал он. — Это письмо ясно доказывает, что Протарус не раз уговаривал Тимура присоединиться к нему в его злодейском приключении. А посмотрите сюда… — Он постучал пальцем по одной из фраз письма. — Протарус говорит, что направил суммы для Тимура в гильдию торговцев.
Калазарис фыркнул.
— Разумеется, я их перехватил, — сказал он. — Сотня золотых.
Крылья бровей Умурхана удивленно затрепетали.
— Так много? — сказал он. — Вот вам и еще доказательства, если нужно. Случайно такие суммы не выдаются.
Дидима склонился вперед.
— Как вы думаете, почему Тимур не соглашается на просьбы Протаруса?
— Это очень просто, ваше величество, — сказал Калазарис. — Он выторговывает большую часть трофеев.
Умурхан задумался. Затем сказал:
— Я уверен, это часть игры. Однако я также уверен, что он хочет выкрасть мои самые важные магические секреты, чтобы уйти с ними. Я уже заставал его в моей личной библиотеке. Именно из-за этого я чуть не исключил его. Эти книги и рукописи запрещены. К ним имеют доступ лишь мои самые доверенные жрецы и ученые.
Откровение породило затянувшееся молчание. Первым его нарушил Дидима:
— О каком это сражении упоминает Протарус? В том куске, где речь идет о демонах? Как вы это понимаете?
— Какое-нибудь мальчишеское приключение, надо полагать, — ответил Калазарис. — Разумеется, преувеличенное.
Дидима кивнул:
— Да, да. Что же еще?
Он на минуту задумался, затем спросил:
— Так что будем делать с прислужником Тимуром?
— Сейчас ничего, — сказал Калазарис. — Пусть пока ходит с головой. В нужный момент мы выставим его перед публикой и палачом, чтобы ему сняли голову. — Из рукава он достал свиток и развернул его на столе Дидима. — С этой целью, ваше величество, мне нужна ваша подпись, санкционирующая казнь Тимура и его приятелей-заговорщиков, когда придет время схватить их. Нам ни к чему задержки, которые могли бы их сторонникам дать время организовать общественную поддержку.
Король хихикнул, взялся за гусиное перо и обмакнул его в чернильницу.
— Но я вижу здесь имя только Тимура, — сказал он.
— О, будут и другие, ваше величество, — сказал Калазарис. — Как видите, на листке места более чем достаточно.
Король одобрительно кивнул.
— Тулаз охвачен желанием улучшить свой рекорд, — сказал он. — Мы посвятим этому целый день, а? Общественный праздник. С бесплатной выпивкой и закуской. Подобие карнавала в ознаменование такого события. — Он вывел имя на бумаге, разговаривая: — Чтобы успокоить граждан, необходима массовая экзекуция.
Калазарис улыбнулся, подул на влажную подпись и передал документ Умурхану.
— Прошу вас засвидетельствовать, — сказал он. — Просто ради формальности.
Умурхан не колеблясь расписался.
— Жаль, — сказал он. — Я на этого парня возлагал большие надежды.
Спустя несколько часов Калазарис готовился ко сну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132