Нериса захихикала и толчком открыла дверь. Сафар усмехнулся ей приветственно с подоконника, где он сидел. Белая студенческая мантия обтягивала его сильные ноги горца. Нериса подумала, что еще никогда не видела такого красивого юноши, высокого и стройного, с широкими плечами и узкой талией, перетянутой красным поясом прислужника. У него была оливкового цвета кожа, а над полными губами изящно изгибался нос. Темные, коротко подстриженные волосы прямыми прядями нависали над глазами столь голубыми, что сердце Нерисы растаяло, едва она впервые заглянула в них.
Он подозвал ее к окну.
— Я наблюдал за кометой, — сказал он, указывая на звездное небо.
Она подошла и перегнулась через его ноги, чтобы видеть лучше.
— Вон там, — показывая, сказал Сафар. — В направлении Харле — Дома Шута, Арлекина.
Она увидела длинное узкое созвездие Арлекина, отличимое по остроконечному колпаку и физиономии с крючковатым носом. Линию подбородка пересекала бледная полоса хвоста кометы.
— Я вижу ее, — сказала Нериса голосом, задрожавшим от близости к Сафару. Она взволнованно отвернулась, чтобы он не заметил, как она вспыхнула. — Надеюсь, я не помешала тебе?
— А, ерунда, — ответил Сафар. — Я все равно скучаю без сестер. Но если ты с ними когда-нибудь познакомишься, не рассказывай то, что я тебе доверил. — Он засмеялся. — Но я действительно скучаю без них. Я ведь вырос вместе с ними, и теперь мне их не хватает. Не будешь возражать, если я буду представлять тебя одной из них?
Нериса весьма и весьма возразила бы. Она еще не знала толком, что ей нужно от Сафара, но наверняка не братские чувства.
Уперев руку в бедро, она постаралась придать себе вид по возможности взрослой женщины.
— Но если ты так томишься без женщин, Сафар Тимур, — сказала она, отчаянно набираясь мужества, — почему я не видела тебя ни с одной? Кроме меня, разумеется. — Она машинально поправила волосы. — Другие студенты из борделей не вылезают.
К восторженному восхищению Нерисы, Сафар вспыхнул и, запинаясь, забормотал в ответ:
— Я… хм… не занимаюсь… такими делами. — Он совладал с собой. — Однажды я уже свалял дурака, — сказал он. — И думаю, с тех пор поумнел.
Нериса кивнула, про себя подумав: понятно, это была женщина! Ясно, что он получил горький урок. Она тут же возненавидела ту женщину, которая заставила страдать Сафара. Но одновременно ее порадовало и то, что в этой области у предмета ее воздыханий, такого красавца и, вероятно, настоящего мужчины, дела обстоят неважно.
— И что же с ней случилось? — спросила она.
— С кем?
— С той женщиной, которая тебя огорчила.
Сафар скис.
— Вот уж не думал, что ты сразу все поймешь. — Затем он пожал плечами и сказал: — Ее звали Астария. У меня хватило глупости влюбиться в эту куртизанку. Но она достаточно ясно дала понять, что не собирается связывать свою судьбу с сыном горшечника. Ясно было, что в ее грандиозные планы я не вписывался.
Пока Нериса размышляла над услышанным, Сафар усадил ее на гору старых подушек и ковриков, заменявших мебель. Сам он уселся рядом. Она с трудом отвела глаза от его длинных ног.
— Надо полагать, тебе досталось от Катала, — сказал Сафар, уходя от предыдущей темы.
— Что? — несколько ошарашенно спросила Нериса.
Сафар, улыбаясь, сказал:
— После того, как тот, хм, толстый джентльмен и его… друзья удалились, я думаю, ты сложившуюся ситуацию назвала обычным «недоразумением»?
— Но ведь так оно и было! — сказала Нериса. С облегчением и некоторым разочарованием она увидела, что он подоткнул полы мантии аккуратно под ноги. — Я же собиралась расплатиться. А он решил, что я воровка. Наверное, потому, что не увидел денег у меня в руке.
— Но ты должна признать, Нериса, — сказал Сафар, — что за тобой уже давно водится эта привычка, как бы это назвать, брать взаймы.
Нериса пожала плечами.
— Ну у меня просто образ жизни такой, — ответила она. — И я знаю, что старику Каталу меня не понять. Он, может быть, вообще думает, что у меня где-то есть семья. И в один прекрасный день они вернутся, и я перестану ночевать в «Трясине для дураков», и снова заживу в семье. Но этого никогда не произойдет. Вот я и краду. Я бы не делала этого, если бы у меня все было.
— Это я понимаю, — сказал Сафар. — Я, разумеется, вырос не так, но видел в Валарии, как по-разному складывается у людей жизнь. Я хотел бы тебе чем-нибудь помочь. Но у меня и на себя-то времени почти нет.
— Ты и так мне помогаешь, — вдруг страстно сказала Нериса, но тут же глубоко вздохнула и успокоилась. — Я хочу сказать, что ты показываешь мне свои книги. И учишь меня. И я сама ощущаю себя студенткой. Единственной девой… я имею в виду женщиной, в университете.
Катал давал ей уроки письма и чтения, но она относилась к урокам без особого рвения, пока Сафар не принял ее под свое интеллектуальное крыло. Обладая смышленым умом, Нериса на лету схватывала все, что он рассказывал, и даже с нетерпением стремилась узнавать все больше у столь юного и красивого наставника.
Сафар вздохнул.
— А ведь я пытался обучать тебя логике, — сказал он. — Давай обратимся к основному пункту твоей защиты, который состоит в том, что бедный беспризорный ребенок вынужден воровать и что это — в порядке вещей.
— И это правда, — решительно отозвалась Нериса.
— Очень хорошо, — сказал Сафар. — Допустим. Но тогда прошу тебя ответить: что же такое жизненно необходимое ты обнаружила на лотке этого толстого мошенника?
— Вот это, — сказала Нериса, робко выставляя на обозрение маленький бумажный сверток. — Это для тебя… Подарок.
Брови Сафара прыгнули вверх.
— Подарок? Ты украла подарок? — Тон голоса звучал укоряюще, но при этом он развертывал упаковку, говоря: — Так нельзя, Нериса. Нельзя красть подарок. Черт, да вообще нельзя воровать. При этом я же еще и виноват…
Он смолк, когда развернул украденный предмет.
Это была маленькая каменная, почерневшая от времени черепаха, с дугообразно торчащими из панциря лапами. На складчатой шее сидела голова с разинутой клювообразной пастью, словно в преследовании рыбешки. Очаровательная игрушка для ребенка из далекого прошлого.
Первое потрясение для Сафара наступило тут же, когда он понял, что никакая это не игрушка, а древний идол, представляющий одну из божественных черепах. В каждой малейшей детали просматривалось огромное старание, так что черепашка выглядела почти живой. Второе, еще более могучее потрясение ожидало его, когда он рассмотрел рисунок на ее панцире. Большой зеленый остров был окружен омывающим берега морем. Над островом возвышалась огромная красная гора с чудовищным ликом, изо рта которого вырывались языки пламени.
— Хадин, — выдохнул Сафар.
— Ты же всегда упоминал о ней, — сказала Нериса, с радостью наблюдая за выражением благоговения на его лице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132