Позвать пани Юльку сюда? Не стоит: Ванечка не слишком ее жалует. Арсений хочет ее навестить? Ради Бога, третий этаж, квартира такая же, как наша.
Дома пани Юльки не оказалось; Арсению, который еще какие-то два-три часа назад и помнить про нее не помнил, вдруг сделалось донельзя важно увидеть пани Юльку, увидеть вот именно сегодня, вот именно сейчас, и он решил дождаться ее во что бы то ни стало. В час без четверти, когда еще можно было, поспешив, успеть на метро, на ту самую станцию ?Ждановская?, возле которой пару лет спустя положит на рельсы голову гениальный физик, дав повод Арсению написать рассказ ?Мы встретились в Раю...?, рассказ, что читает сейчас Аркадий, после чьего одобрения ?Мы встретились в Раю...? войдет в Арсениев роман ?ДТП? седьмою главою, итак, когда на метро еще можно было успеть - денег на такси у Арсения в те поры не водилось, - он выругал себя последними словами, решил определенно, что пани Юлька сегодня домой не вернется (еще бы: бросил муж - тут же и ударилась в блядство; женщина - она женщина и есть!) и все-таки остался шагать перед подъездом, как часовой, которого забыли снять с давно упраздненного поста. Около трех пани Юлька, опять сильно пьяненькая, подкатила на ?волге? без шашечек и, увидев Арсения, сказала ему, словно расстались вчера, а до того их связывали давние и тесные узы: дождался? Ну, коль дождался - заходи.
Наутро, после еще одного, уже трезвого, тура любви, пани Юлька вновь разразилась истерикой: ну что, я похожа на блядь?! Скажи, я похожа на блядь?! Для проведения подобной экспертизы Арсению явно не хватало пока исходных данных, хотя, учитывая обстоятельства ночного поведения пани Юльки и легкость ее сближения с практически незнакомым человеком, весы должны были склониться скорее в положительную, нежели в отрицательную сторону. Однако Арсений промычал хоть и неопределенно, но все же отрицательно. Да! продолжила пани Юлька. Да! у меня такая служба! Да, я коммерческий секретарь, мне приходится присутствовать на деловых банкетах, которые иногда заканчиваются и в четыре утра! Но это не значит, что я там обязательно должна со всеми спать! А хоть бы и со всеми! - Арсений, наверное, взглянул на пани Юльку такими же глазами, какими смотрел на нее в последнее время плюгавенький, и пани Юлька пошла выговариваться, что называется, до последнего. Хоть бы и со всеми! Откуда этот кооператив взялся, который он даже заикнулся разменять?! Откуда машина, которую я ему подарила?! На его сто двадцать рублей?! (Пауза.) Просто так, мой миленький, денег у нас не платят! Не платят! А я не проституткой работаю! Я коммерческая секретарша! У меня оклад такой! Государственный, между прочим, оклад!
Сейчас исходных данных, пожалуй, уже доставало, но не ко времени, не к настроению было Арсению обнародовать результаты экспертизы: за минувшую ночь он получил слишком много ошарашивающих ощущений и впервые - до провинции мода всегда идет медленно - познакомился с так называемым минетом, - потому и решил, невзирая на ее грязную профессию, не расставаться с новой любовницею, но со временем непременно ее спасти,- как лет сто назад спасали Арсениевы предшественники девушек из публичных домов. Чем это обычно у предшественников заканчивалось, Арсений предпочел покуда не вспоминать.
Пошли поначалу почти ежедневные (еженощные), потом все более и более редкие встречи, которые Арсений никогда не забывал предварить звонком во Внешпосылторг, причем, видно, из врожденного чувства такта, о деловых банкетах не заикался, а просто спрашивал пани Юльку, расположена ли она сегодня увидеть его, Арсения, и в котором часу. По мере того, как удовольствия, доставляемые Арсению пани Юлькою, становились все привычнее, желание общаться с нею ослабевало, а миссия спасения, к которой Арсений пока еще медлил приступать, поджидая удобного момента, стояла на месте. Одним - его и прекрасным-то язык не поворачивается назвать - утром пани Юлька сообщила Арсению, что беременна, и позвала переехать к ней с тем, чтобы, когда юридически зафиксируется ее развод с плюгавеньким, оформить отношения. Ну, милая... - И как только Арсений нашелся столь быстро и столь больно ударить пани Юльку! Ну, милая, ты и хватила! Откуда ж мне знать, что ребеночек родится мой? Откуда это знать и тебе? С твоими банкетами? Сколько я помню, ты тогда, у Раузы, говорила, что никакого мужа тебе не надо, что ты заведешь и воспитаешь младенца сама: вот и прекрасный повод поступить по собственной теории. А начальство тебе поможет. Выплатит компенсацию за профессиональное, так сказать, заболевание. Да я и женат! вспомнил Арсений, наконец. С пани Юлькою случилась истерика, которых с нею не случалось давно, с того самого утра, и Арсений, припечатав, что бабьих скандалов терпеть не намерен, гордо удалился из дома на ?Ждановской?, гордо и, как ему казалось, навсегда.
Впоследствии, анализируя историю с Нонной, он заносил этот уход в свой актив: как же, добровольно отказался и от Прописки, и от квартирки, и от красавицы-польки жены, работающей во Внешпосылторге. Коммерческим секретарем.
54.
С мягким скрипом приотворилась полированная дверца платяного шкафа, и тот глянул четырехглазо капитанским погоном Юлькиного гебешного кителя: это Арсению, правящему пятую главу ?ДТП?, пришло в голову сгустить предлагаемые обстоятельства: не секретарша, а офицер! Идея поначалу показалась захватывающе гениальною, он сгустил, пройдясь простым карандашиком по тексту, появилось несколько приятных периодов и словосочетаний: попроси компенсацию у генерала, я с ГБ никаких дел иметь не собираюсь, даже интимных, беременный капитан, - но по сути в истории не переменилось, кажется, ничего. Как же так? Растерянный Арсений отказывался верить своим глазам. Как же так?! Я сгущаю, сгущаю, а оно - ничего?..
И обреченно полез под стол искать оброненный на прошлой неделе ластик.
55.
Очередная сессия призвала Равиля в Москву. К Арсению он зашел только однажды и то как-то вскользь, по делу. Потом они случайно встретились в том же переходе, в каком Арсений годом раньше встретил Раузу. На Равилеву руку опирался сильно беременный коммерческий секретарь. У нас через неделю свадьба, пояснил Равиль. Поздравляю. Пани Юлька стояла как ни в чем не бывало, стояла, словно и не существовало никогда их с Арсением пяти безумных месяцев; знал ли про эти месяцы Равиль, так и осталось для Арсения тайною: узкие восточные глаза друга, как бы ясно ни смотрели, продолжали заключать изрядную толику неизвестности.
Арсений долго мучился ревнивым вопросом: не был ли Равиль Юлькиным любовником до него, Арсения; не от Равиля ли, собственно, и беременна пани Юлька; и если так, то как все же правильно он, Арсений, поступил, уйдя, - мучился, пока кружным путем не узнал, что брак Равиль с пани Юлькою задумали фиктивный:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
Дома пани Юльки не оказалось; Арсению, который еще какие-то два-три часа назад и помнить про нее не помнил, вдруг сделалось донельзя важно увидеть пани Юльку, увидеть вот именно сегодня, вот именно сейчас, и он решил дождаться ее во что бы то ни стало. В час без четверти, когда еще можно было, поспешив, успеть на метро, на ту самую станцию ?Ждановская?, возле которой пару лет спустя положит на рельсы голову гениальный физик, дав повод Арсению написать рассказ ?Мы встретились в Раю...?, рассказ, что читает сейчас Аркадий, после чьего одобрения ?Мы встретились в Раю...? войдет в Арсениев роман ?ДТП? седьмою главою, итак, когда на метро еще можно было успеть - денег на такси у Арсения в те поры не водилось, - он выругал себя последними словами, решил определенно, что пани Юлька сегодня домой не вернется (еще бы: бросил муж - тут же и ударилась в блядство; женщина - она женщина и есть!) и все-таки остался шагать перед подъездом, как часовой, которого забыли снять с давно упраздненного поста. Около трех пани Юлька, опять сильно пьяненькая, подкатила на ?волге? без шашечек и, увидев Арсения, сказала ему, словно расстались вчера, а до того их связывали давние и тесные узы: дождался? Ну, коль дождался - заходи.
Наутро, после еще одного, уже трезвого, тура любви, пани Юлька вновь разразилась истерикой: ну что, я похожа на блядь?! Скажи, я похожа на блядь?! Для проведения подобной экспертизы Арсению явно не хватало пока исходных данных, хотя, учитывая обстоятельства ночного поведения пани Юльки и легкость ее сближения с практически незнакомым человеком, весы должны были склониться скорее в положительную, нежели в отрицательную сторону. Однако Арсений промычал хоть и неопределенно, но все же отрицательно. Да! продолжила пани Юлька. Да! у меня такая служба! Да, я коммерческий секретарь, мне приходится присутствовать на деловых банкетах, которые иногда заканчиваются и в четыре утра! Но это не значит, что я там обязательно должна со всеми спать! А хоть бы и со всеми! - Арсений, наверное, взглянул на пани Юльку такими же глазами, какими смотрел на нее в последнее время плюгавенький, и пани Юлька пошла выговариваться, что называется, до последнего. Хоть бы и со всеми! Откуда этот кооператив взялся, который он даже заикнулся разменять?! Откуда машина, которую я ему подарила?! На его сто двадцать рублей?! (Пауза.) Просто так, мой миленький, денег у нас не платят! Не платят! А я не проституткой работаю! Я коммерческая секретарша! У меня оклад такой! Государственный, между прочим, оклад!
Сейчас исходных данных, пожалуй, уже доставало, но не ко времени, не к настроению было Арсению обнародовать результаты экспертизы: за минувшую ночь он получил слишком много ошарашивающих ощущений и впервые - до провинции мода всегда идет медленно - познакомился с так называемым минетом, - потому и решил, невзирая на ее грязную профессию, не расставаться с новой любовницею, но со временем непременно ее спасти,- как лет сто назад спасали Арсениевы предшественники девушек из публичных домов. Чем это обычно у предшественников заканчивалось, Арсений предпочел покуда не вспоминать.
Пошли поначалу почти ежедневные (еженощные), потом все более и более редкие встречи, которые Арсений никогда не забывал предварить звонком во Внешпосылторг, причем, видно, из врожденного чувства такта, о деловых банкетах не заикался, а просто спрашивал пани Юльку, расположена ли она сегодня увидеть его, Арсения, и в котором часу. По мере того, как удовольствия, доставляемые Арсению пани Юлькою, становились все привычнее, желание общаться с нею ослабевало, а миссия спасения, к которой Арсений пока еще медлил приступать, поджидая удобного момента, стояла на месте. Одним - его и прекрасным-то язык не поворачивается назвать - утром пани Юлька сообщила Арсению, что беременна, и позвала переехать к ней с тем, чтобы, когда юридически зафиксируется ее развод с плюгавеньким, оформить отношения. Ну, милая... - И как только Арсений нашелся столь быстро и столь больно ударить пани Юльку! Ну, милая, ты и хватила! Откуда ж мне знать, что ребеночек родится мой? Откуда это знать и тебе? С твоими банкетами? Сколько я помню, ты тогда, у Раузы, говорила, что никакого мужа тебе не надо, что ты заведешь и воспитаешь младенца сама: вот и прекрасный повод поступить по собственной теории. А начальство тебе поможет. Выплатит компенсацию за профессиональное, так сказать, заболевание. Да я и женат! вспомнил Арсений, наконец. С пани Юлькою случилась истерика, которых с нею не случалось давно, с того самого утра, и Арсений, припечатав, что бабьих скандалов терпеть не намерен, гордо удалился из дома на ?Ждановской?, гордо и, как ему казалось, навсегда.
Впоследствии, анализируя историю с Нонной, он заносил этот уход в свой актив: как же, добровольно отказался и от Прописки, и от квартирки, и от красавицы-польки жены, работающей во Внешпосылторге. Коммерческим секретарем.
54.
С мягким скрипом приотворилась полированная дверца платяного шкафа, и тот глянул четырехглазо капитанским погоном Юлькиного гебешного кителя: это Арсению, правящему пятую главу ?ДТП?, пришло в голову сгустить предлагаемые обстоятельства: не секретарша, а офицер! Идея поначалу показалась захватывающе гениальною, он сгустил, пройдясь простым карандашиком по тексту, появилось несколько приятных периодов и словосочетаний: попроси компенсацию у генерала, я с ГБ никаких дел иметь не собираюсь, даже интимных, беременный капитан, - но по сути в истории не переменилось, кажется, ничего. Как же так? Растерянный Арсений отказывался верить своим глазам. Как же так?! Я сгущаю, сгущаю, а оно - ничего?..
И обреченно полез под стол искать оброненный на прошлой неделе ластик.
55.
Очередная сессия призвала Равиля в Москву. К Арсению он зашел только однажды и то как-то вскользь, по делу. Потом они случайно встретились в том же переходе, в каком Арсений годом раньше встретил Раузу. На Равилеву руку опирался сильно беременный коммерческий секретарь. У нас через неделю свадьба, пояснил Равиль. Поздравляю. Пани Юлька стояла как ни в чем не бывало, стояла, словно и не существовало никогда их с Арсением пяти безумных месяцев; знал ли про эти месяцы Равиль, так и осталось для Арсения тайною: узкие восточные глаза друга, как бы ясно ни смотрели, продолжали заключать изрядную толику неизвестности.
Арсений долго мучился ревнивым вопросом: не был ли Равиль Юлькиным любовником до него, Арсения; не от Равиля ли, собственно, и беременна пани Юлька; и если так, то как все же правильно он, Арсений, поступил, уйдя, - мучился, пока кружным путем не узнал, что брак Равиль с пани Юлькою задумали фиктивный:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150