И следующий день это подтвердил.
Я жил в Кингстоне на Ист-стрит в двухкомнатном номере над ночным клубом, в котором весело отплясывали калипсо, пока я пытался уснуть. Около восьми я выбрался буквально наощупь, заварил кофе и потратил десять минут на обследование всех карманов и ящиков стола в надежде найти завалявшуюся сигарету. Но ничего не обнаружил. Поэтому раскурил первую трубку, которая пахла примерно как пожар на складе старой одежды, уселся, прихлебывая кофе и обещая самому себе, что на следующей неделе найду себе тихое симпатичное местечко в Порт-Рояле, где обычно живут местные авиаторы.
Дальше день пошел относительно нормально. К девяти часам я более-менее побрился, надел более-менее приличную рубашку цвета хаки и брюки и вышел на улицу, где толпились жители Кингстона. Достав заводную ручку от джипа, я в сотый раз спросил себя, может ли машина в таком состоянии служить хорошей рекламой, и не написать ли мне на борту "Кейт Карр, чартерные рейсы и полеты по найму, двухмоторный самолет". Как обычно решив, что сделаю это после того, как переберусь в Порт Рояль, я выехал на дорогу, проталкиваясь между мчащимися как Бог на душу пошлет машинами.
Аэропорт Палисадо был расположен в центре изогнутой полоски земли, окаймлявшей гавань Кингстона, на дальнем конце которой милях в пяти находился Порт Рояль. Я добрался до аэропорта в девять двадцать, развернул свой офис – парусиновый стул в тени самолета – и закурил вторую трубку за день. Теперь она пахла, как выхлопная труба, так что дела постепенно налаживались.
День все еще шел нормально.
Я потратил некоторое время на размышления относительно того, следует мне заняться устранением утечки в одной из пневматических систем, которая травила воздух с той же скоростью, с которой компрессор нагнетал его внутрь. Моя машина жила благодаря пневматике – она использовалось при работе шасси, закрылков, тормозов – так что наверное мне следовало что-то с этим сделать. Но в то же время у меня была дублирующая система и устройство выпуска шасси в чрезвычайных обстоятельствах, и оба они находились в рабочем состоянии, так что я решил подождать, пока система не станет работать настолько плохо, что исправить ее будет легче. Кстати, у меня была назначена встреча на десять, а психологически крайне неверно позволять клиенту видеть самолет со снятыми панелями и болтающимися проводами.
На этот раз клиент появился вовремя: это были канадский верховный комиссар и канадская торговая делегация, желавшие взглянуть на шахту по добыче бокситов в горах. Сам верховный комиссар, очевидно, достаточно обо мне слышал, чтобы предпочесть полет поездке в своем "бьюике" с кондиционером, но тем не менее не собирался ронять авторитета и, подкрутив усы, заметил, что у обоих моторов имеются пропеллеры, после чего мы вылетели.
Весь полет до шахты занял около получаса, делегация не смогла больше часа дышать бокситовой пылью, так что мы вернулись домой вскоре после полудня.
Я выпил пива в баре "Горизонт" в здании аэровокзала и подумывал, не отправиться ли мне на галерею для прощания, чтобы купить гамбургер, когда появился клиент номер два, мистер Петерсон, руководивший чем-то вроде цепочки отелей на северном побережье. Одетый в местную униформу – темные брюки и белую рубашку с короткими рукавами, – он был большим, жизнерадостным и к тому же негром – что довольно редкая вещь в гостиничном бизнесе; у коренных жителей Ямайки считалось недостойным заниматься серьезной работой.
У него возникла какая-то идея.
– Мистер Карр, вы знаете, что на острове не купишь хорошей говядины. Так что мы бы хотели, чтобы вы слетали и привезли нам мороженой говядины из Южной Америки.
Я нахмурился и спросил:
– А откуда конкретно?
– Из Венесуэлы. Мы убеждены, что она не успеет растаять за время перелета. Это уже делали прежде.
Да, действительно, было такое: кто-то уже пытался перевозить говядину на переделанном бомбардировщике в Майами с остановкой здесь для дозаправки. Но случился серьезный пожар в тормозной системе, хозяин продал машину и идея умерла.
– Сколько весит половина говяжей туши? – спросил я.
Он помахал в воздухе большой розовой рукой.
– Скажем, около трехсот фунтов.
– Каракас расположен на расстоянии 800 морских миль. Я должен взять на борт 1 500 фунтов полезного груза – допустим пять половинок туши. Но...
Его лицо расплылось в улыбке.
– Но это же великолепно. Я буду просто...
– Но, – сказал я твердо, – полет до Каракаса означает примерно десять часов в воздухе. Я могу уменьшить свою прибыль за счет регулярной и длительной работы, но не могу уменьшить затраты. Я вынужден буду запросить с вас 235 фунтов стерлингов за один перелет.
Улыбка тут же исчезла с его лица.
– Но... это же почти... почти пятьдесят фунтов за половину туши только за перевозку.
Я кивнул.
Он подозрительно посмотрел на меня, потом покачал головой.
– Послушайте, я считал, что в гостиничном деле большие затраты, но полеты...
– Вы поете мою песню.
– Вы не могли бы несколько снизить цену?
– Я знаю слова. Но не могу вспомнить мелодию.
Он быстро улыбнулся – улыбка мелькнула и исчезла, как при повороте выключателя. Потом он печально сказал:
– Вы не хотите заняться нашим бизнесом, мистер Карр?
– Ваш бизнес – это как раз то, о чем мечтает каждый пилот, занимающийся чартерными рейсами: постоянная, надежная работа. Но мне приходится платить 22 фунта 6 шиллингов за час пребывания самолета в воздухе. Я добавил всего лишь 1 фунт за час, это вся моя прибыль. А кроме того, приближается регламент четвертого уровня.
– А это что значит?
– Регламент четвертого уровня проводится через каждые 1800 часов полета. Команда инженеров разбирает ваш самолет на части, сообщает вам, что все в полном порядке и собирает его снова. Эта операция обходится в 3000 фунтов. После этого вы снова получаете разрешение на полеты.
Он снова улыбнулся, на этот раз его улыбка была несколько более искренней.
– Дружище, у вас действительно большие расходы. Ну, я поговорю с начальством, но... Думаю, основная проблема в том, что нам придется оплачивать ваш рейс туда порожняком. Правильно?
– Совершенно верно. Просто найдите мне постоянный груз в Каракас, и это наполовину уменьшит ваши издержки.
Он устало кивнул. Это действительно была серьезная проблема для Карибских островов: они представляли из себя цепочку пригородов. Если вам нужно было отправиться куда-то по делам или ради собственного удовольствия, вы ехали не в другой пригород, а в город – Майами, Нью-Йорк, Лондон, Париж, Амстердам. Острова не хотели ничего знать друг о друге.
Именно по этой причине умерла идея создания федерации Ямайки и Тринидада: ямайцы и тринидадцы никогда не встречались, кроме как в Лондоне, и там не очень полюбили друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Я жил в Кингстоне на Ист-стрит в двухкомнатном номере над ночным клубом, в котором весело отплясывали калипсо, пока я пытался уснуть. Около восьми я выбрался буквально наощупь, заварил кофе и потратил десять минут на обследование всех карманов и ящиков стола в надежде найти завалявшуюся сигарету. Но ничего не обнаружил. Поэтому раскурил первую трубку, которая пахла примерно как пожар на складе старой одежды, уселся, прихлебывая кофе и обещая самому себе, что на следующей неделе найду себе тихое симпатичное местечко в Порт-Рояле, где обычно живут местные авиаторы.
Дальше день пошел относительно нормально. К девяти часам я более-менее побрился, надел более-менее приличную рубашку цвета хаки и брюки и вышел на улицу, где толпились жители Кингстона. Достав заводную ручку от джипа, я в сотый раз спросил себя, может ли машина в таком состоянии служить хорошей рекламой, и не написать ли мне на борту "Кейт Карр, чартерные рейсы и полеты по найму, двухмоторный самолет". Как обычно решив, что сделаю это после того, как переберусь в Порт Рояль, я выехал на дорогу, проталкиваясь между мчащимися как Бог на душу пошлет машинами.
Аэропорт Палисадо был расположен в центре изогнутой полоски земли, окаймлявшей гавань Кингстона, на дальнем конце которой милях в пяти находился Порт Рояль. Я добрался до аэропорта в девять двадцать, развернул свой офис – парусиновый стул в тени самолета – и закурил вторую трубку за день. Теперь она пахла, как выхлопная труба, так что дела постепенно налаживались.
День все еще шел нормально.
Я потратил некоторое время на размышления относительно того, следует мне заняться устранением утечки в одной из пневматических систем, которая травила воздух с той же скоростью, с которой компрессор нагнетал его внутрь. Моя машина жила благодаря пневматике – она использовалось при работе шасси, закрылков, тормозов – так что наверное мне следовало что-то с этим сделать. Но в то же время у меня была дублирующая система и устройство выпуска шасси в чрезвычайных обстоятельствах, и оба они находились в рабочем состоянии, так что я решил подождать, пока система не станет работать настолько плохо, что исправить ее будет легче. Кстати, у меня была назначена встреча на десять, а психологически крайне неверно позволять клиенту видеть самолет со снятыми панелями и болтающимися проводами.
На этот раз клиент появился вовремя: это были канадский верховный комиссар и канадская торговая делегация, желавшие взглянуть на шахту по добыче бокситов в горах. Сам верховный комиссар, очевидно, достаточно обо мне слышал, чтобы предпочесть полет поездке в своем "бьюике" с кондиционером, но тем не менее не собирался ронять авторитета и, подкрутив усы, заметил, что у обоих моторов имеются пропеллеры, после чего мы вылетели.
Весь полет до шахты занял около получаса, делегация не смогла больше часа дышать бокситовой пылью, так что мы вернулись домой вскоре после полудня.
Я выпил пива в баре "Горизонт" в здании аэровокзала и подумывал, не отправиться ли мне на галерею для прощания, чтобы купить гамбургер, когда появился клиент номер два, мистер Петерсон, руководивший чем-то вроде цепочки отелей на северном побережье. Одетый в местную униформу – темные брюки и белую рубашку с короткими рукавами, – он был большим, жизнерадостным и к тому же негром – что довольно редкая вещь в гостиничном бизнесе; у коренных жителей Ямайки считалось недостойным заниматься серьезной работой.
У него возникла какая-то идея.
– Мистер Карр, вы знаете, что на острове не купишь хорошей говядины. Так что мы бы хотели, чтобы вы слетали и привезли нам мороженой говядины из Южной Америки.
Я нахмурился и спросил:
– А откуда конкретно?
– Из Венесуэлы. Мы убеждены, что она не успеет растаять за время перелета. Это уже делали прежде.
Да, действительно, было такое: кто-то уже пытался перевозить говядину на переделанном бомбардировщике в Майами с остановкой здесь для дозаправки. Но случился серьезный пожар в тормозной системе, хозяин продал машину и идея умерла.
– Сколько весит половина говяжей туши? – спросил я.
Он помахал в воздухе большой розовой рукой.
– Скажем, около трехсот фунтов.
– Каракас расположен на расстоянии 800 морских миль. Я должен взять на борт 1 500 фунтов полезного груза – допустим пять половинок туши. Но...
Его лицо расплылось в улыбке.
– Но это же великолепно. Я буду просто...
– Но, – сказал я твердо, – полет до Каракаса означает примерно десять часов в воздухе. Я могу уменьшить свою прибыль за счет регулярной и длительной работы, но не могу уменьшить затраты. Я вынужден буду запросить с вас 235 фунтов стерлингов за один перелет.
Улыбка тут же исчезла с его лица.
– Но... это же почти... почти пятьдесят фунтов за половину туши только за перевозку.
Я кивнул.
Он подозрительно посмотрел на меня, потом покачал головой.
– Послушайте, я считал, что в гостиничном деле большие затраты, но полеты...
– Вы поете мою песню.
– Вы не могли бы несколько снизить цену?
– Я знаю слова. Но не могу вспомнить мелодию.
Он быстро улыбнулся – улыбка мелькнула и исчезла, как при повороте выключателя. Потом он печально сказал:
– Вы не хотите заняться нашим бизнесом, мистер Карр?
– Ваш бизнес – это как раз то, о чем мечтает каждый пилот, занимающийся чартерными рейсами: постоянная, надежная работа. Но мне приходится платить 22 фунта 6 шиллингов за час пребывания самолета в воздухе. Я добавил всего лишь 1 фунт за час, это вся моя прибыль. А кроме того, приближается регламент четвертого уровня.
– А это что значит?
– Регламент четвертого уровня проводится через каждые 1800 часов полета. Команда инженеров разбирает ваш самолет на части, сообщает вам, что все в полном порядке и собирает его снова. Эта операция обходится в 3000 фунтов. После этого вы снова получаете разрешение на полеты.
Он снова улыбнулся, на этот раз его улыбка была несколько более искренней.
– Дружище, у вас действительно большие расходы. Ну, я поговорю с начальством, но... Думаю, основная проблема в том, что нам придется оплачивать ваш рейс туда порожняком. Правильно?
– Совершенно верно. Просто найдите мне постоянный груз в Каракас, и это наполовину уменьшит ваши издержки.
Он устало кивнул. Это действительно была серьезная проблема для Карибских островов: они представляли из себя цепочку пригородов. Если вам нужно было отправиться куда-то по делам или ради собственного удовольствия, вы ехали не в другой пригород, а в город – Майами, Нью-Йорк, Лондон, Париж, Амстердам. Острова не хотели ничего знать друг о друге.
Именно по этой причине умерла идея создания федерации Ямайки и Тринидада: ямайцы и тринидадцы никогда не встречались, кроме как в Лондоне, и там не очень полюбили друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76