– Так почему же вы ушли?
Я пожал плечами.
– Не имеет значения, сколько нашивок у вас на рукаве, всегда найдется кто-то, у кого их будет больше. Сейчас я по крайней мере могу предложить любому немного проехаться на собственной заднице.
– Так, как вы предложили это боссу.
Я с любопытством посмотрел на нее.
– Мне показалось, что вы помогали разрабатывать план этого налета?
– Да. Когда это был трюк, который предстояло проделать Диего, то казалось... Ах, черт возьми. – Она, похоже, рассердилась, но чувствовала себя как-то неуверенно. – Просто получается так, что когда босс собирает команду для охоты на плохих людей, то все кричат "По коням!"
– Но ведь лошадей покупает он. А теперь разбудите водителя и скажите, что ему поручено во вторник вести батальон танков на Санто Бартоломео.
Она ожгла меня взглядом на меня и рывком распахнула дверцу машины.
18
Я оторвал самолет от земли буквально за минуту до того, как приземлился первый самолет из Майами, и очень интересно летел до Порт-Антонио – это примерно пятьдесят миль к востоку вдоль побережья от Охо-Риос – с неработающей гидравликой, трубопроводами, заткнутыми пробками, и выпущенным шасси.
Но по крайней мере Джи Би оказалась права относительно газетчиков: когда я днем вернулся обратно, они заполнили отель "Миртл-Бенк" как голодная саранча, устроив в баре целую очередь к телефону, названивая домой, чтобы сказать, что здесь произошло большое событие, и требуя прислать еще денег.
Они тоже были правы, хотя большая часть этого события состояла в дипломатических скандалах, которые в большинстве своем обходили жителей Ямайки стороной. Игру начала Венесуэла, выражавшая озабоченность безопасностью своих граждан, и в то же время немного смущенная тем, что они оказались республиканскими революционерами. Семья Инглесов/Хименесов была менее сдержана в проявлении своих эмоций и называла режим республики различными именами – что, конечно, вероятнее всего было правдой, но не такой уж редкостью в этой части света. И, само собой разумеется, что республика Либра рисовала свою собственную картину происшедшего, тщательно марая грязью всех, кто задевал ее, и предлагая Венесуэле выступить вперед и повторить все обвинения снова, конечно, помня при этом, что она расположена за морем на безопасном расстоянии в 500 миль.
Это заняло пару дней, а затем Министерство Иностранных Оскорблений в каждой стране передало дело нижестоящим чиновникам, чтобы они продолжили ссору в обычном порядке еще пару недель, с обычным обменом нотами и утечками информации.
Пока все это продолжалось, ни у кого не возникало ни малейшей идеи связать Уитмора с политической стороной гибели Диего. Кроме всего прочего, не было никаких оснований подозревать Голливуд, что он проводит более революционную политику, чем, скажем, католическая церковь. Конечно, некоторые кинозвезды имели друзей на теневой стороне улицы, но, что делала в свое время церковь? В Голливуде повстанца представляют человеком, который ездит на "порше" вместо "ягуара" и приходит на коктейль-парти в грязной рубашке.
Даже я легко отделался. У газетчиков сразу же сложилось обо мне определенное представление: учитывая мой корейский опыт, они вообразили меня эдаким неугомонным воякой, непрестанно ищущим приключений. Но это уже само по себе сделало меня обычным и скучным – они потратили годы, сочиняя одни и те же истории о летчиках, которые боролись как на стороне Кастро, так и против него. В связи с дипломатической суетней, точкой зрения семьи и присутствием Уитмора для меня оставалось не так много места.
Никому и в голову не пришло приблизиться к Порт-Антонио.
Наступил воскресный полдень, большинство журналистов, уже получивших местный загар, солнечный удар и все запахи, которые можно было подхватить в Кингстоне, либо улетели домой, либо отправились на северное побережье донимать Уитмора. Поэтому я тихо пестовал свои печали в отеле "Миртл-Бенк", когда по телефону прорезалась Джи Би и сообщила, что я должен выбраться наружу с машиной компании встретить пятичасовой авиарейс.
Видимо, кто-то из семьи Хименесов/Инглесов летел из Каракаса, чтобы забрать тело Диего, и так как в этот день кинокомпания была занята съемками, они решили, что я должен буду добавить представительности всей процедуре, изобразив своеобразную почетную гвардию. Сам я не был в этом особенно уверен, но она повесила трубку прежде, чем я успел придумать подходящую увертку. Поэтому около пяти я поджидал у выхода из таможни в своем праздничном костюме, выбритый по крайней мере на семь восьмых и на три части более мрачный.
Сначала я ее пропустил, точнее, я ее не пропустил, так как это мог сделать лишь совершенно слепой, но не сразу подумал о ней, как о человеке, который мог приехать за телом. Хотя она и была одета в черное: узкое шелковое облегающее фигуру платье, поднимавшееся до шеи и почти достигавшее колен, черный шелковый платок и в руках огромная черная сумка из крокодиловой кожи.
Я смотрел на нее самым обычным образом, как смотрят на Caneton a l'orange, хотя на самом деле хотят съесть всего лишь гамбургер, когда она поймала мой взгляд, подошла прямо ко мне и спросила:
– Капитан Карр?
– Да, ... вернее просто Кейт Карр. А вы – мисс... а, черт... – я пытался вспомнить, какая же фамилия была у Диего.
Но она протянула гибкую смуглую руку и представилась.
– Хуанита Хименес.
Я просто кивнул. На расстоянии она была привлекательной; вблизи стреляла на убой, как тридцатимиллиметровая пушка. Я пытался представить себе, что эта девушка, возможно, была сестрой Диего. Ну, может быть... У них обоих были одинаковые темные волосы и большие черные глаза, и если поднять пузцо Диего на восемнадцать дюймов и разделить его пополам... Центр тяжести у нее был заметно выдвинут вперед. Это очень неплохо как для самолетов, так и для женщин.
Тут я неожиданно очнулся и сказал:
– Снаружи ждет автомобиль компании. Если вы покажете ваш багаж, я отнесу его в машину, а шофер отвезет вас туда, где вы остановитесь.
– Но разве вы меня туда не отвезете? – Темные глаза ее смотрели бесконечно печально.
– Я? Куда?
– В Шау-парк. – На испанский манер она раскатила несколько несуществующих "Р" в конце слова "Шау". – Я считала, что это вне Кингстона.
Джи Би могла бы по крайней мере сказать мне.
– Это шестьдесят миль от города...
Тут я начал прикидывать, что еще мне предстоит сделать вечером, помимо поездки в шестьдесят миль по горам, показывая мисс Хименес местные достопримечательности. Потом кивнул и пошел за ее багажом.
Может быть, он и раньше принадлежал ей, но казалось, что его слишком много и что приобрела она его специально для этой поездки. Новехонький черный чемодан крокодиловой кожи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76