– Они забудут обо всех своих делах, откажутся работать за деньги, лишь бы убить тебя, все танцоры мечей… ты для них теперь жертва. Они убьют тебя при первой же встрече…
– Элайя-али-ма, – кивнул я. – Я все это знаю, Сабра.
– Ты больше не танцор меча. У тебя нет чести. Ты нарушил кодекс. Ты сам отрекся от своего шодо и от чести.
Я устало кивнул.
– Меня не интересует, что еще ты знаешь.
– Ты борджуни! – взвизгнула она. – Песчаный Тигр – борджуни… как ты теперь будешь жить? Как ты найдешь работу? Никто не наймет тебя… никто не попросит тебя танцевать. Ты теперь просто борджуни и будешь жить по законам борджуни!
– Я буду жить по своим собственным законам.
– Тигр, – позвала Дел. – Мы не одни.
Я посмотрел наверх и кивнул.
– А я уже начал удивляться, почему их еще нет.
Сабра, сидя на сланце и дымчатом камне, повернула голову, чтобы посмотреть. Она увидела то же, что и мы: четырех воинов Вашни, в кожаных килтах и с ожерельями из фаланг пальцев, сидящих на невысоких темных лошадях.
Сабра торопливо подползла поближе к жеребцу.
– Вашни, – зашипела она. – Ты понимаешь, что ты сделал?
– Много чего. Они – одна из причин, по которым я приехал сюда.
– Это Вашни, дурак! Они убьют всех нас!
– Всех они убивать не будут… разве только тебя, если откажешься им подчиниться, – я вынул одну ногу из стремени и толкнул ее в спину, чтобы не приближалась к жеребцу. – Не лезь к нему, Сабра. Он может искусать тебе лицо.
Дел сидела тихо и так же тихо спросила:
– Ты знаешь, что делаешь?
– Очень даже, – усмехнулся я.
– Прекрасно, – пробормотала Дел. – Значит я могу не беспокоиться.
– Нет еще, – я наклонился, зажал в ладони длинные черные пряди и рывком поставил Сабру на ноги. – Это танзир Джулы, – объявил я.
Четыре воина невозмутимо сидели на лошадях. Только килты и нагрудные украшения, они не носили даже сандалии. Черные волосы, гладкие от масла, у каждого были заплетены в косу и обвязаны мехом.
Я улыбнулся воинам.
– Это дочь Аладара.
Темные глаза сверкнули. Все четверо одновременно начали спускаться к нам. Сабра обругала меня.
– Я ни в чем не виноват, – ответил я. – Ругать можешь своего отца. Он надул их с договором, а потом его люди ловили молодых Вашни и отправляли их в шахты. Обычно Вашни без понимания относятся к подобным историям… Интересно, что они сделают с тобой?
Сабра упражняла язык, пока Вашни не подъехали совсем близко. Тогда она замолчала. Она сидела на камнях, выворачивая руки, чтобы порвать связывающий ее шелк. Дорогой ярко-красный наряд был порван и испачкан, спутанные волосы закрывали половину лица, краска на губах смазалась. Вся она была растрепанная и жалкая.
– Это Сабра, – повторил я. – Дочь Аладара, теперь она здесь танзир. Все дела, которые вы ведете с Джулой, можно обсудить с ней.
Вашни даже не посмотрели на Сабру, они разглядывали меня. Дел, как женщина, удостоилась пары взглядов, но меня изучали внимательно. Потом подъехавший ближе воин приложил один палец к щеке.
– Ты – Песчаный Тигр.
Я кивнул.
– Ты и эта женщина приходили к нам и раньше. Вы искали мальчика не Вашни, одного из рабов Аладара.
«Эта женщина» ничего не сказала, но я почувствовал, как она напряглась. Я снова кивнул.
– Он остался с Вашни, – сказал я. – Это был ЕГО выбор.
Вашни посмотрел на Дел, отмечая светлые волосы, голубые глаза, меч. Он сделал быстрый знак рукой, смысл которого я не понял, но отлично поняли остальные воины. Трое медленно подъехали к Дел и окружили ее, отрезав от меня. Я застыл в седле, готовый выхватить меч, но взгляд вождя запретил мне двигаться.
Каждый их трех воинов приблизился и коснулся плеча Дел. Только одно касание, потом полускрытый знак. После этого, не говоря ни слова, все они вернулись к четвертому.
Он кивнул.
– Ты одной крови с Оракулом – да озарит солнце твою голову.
Обычное Южное благословение от Вашни я не слышал никогда, но сразу успокоился. Если они так уважают Дел, они не убьют нас.
– Джамайл, – сказала она. – Он вернулся к вам?
Это было как удар в живот. Я слишком поздно вспомнил, что Дел не слышала рассказа Сабры о том, как ее люди убили Джамайла.
– Баска… – почти простонал я, но Вашни меня опередил:
– Оракул мертв.
Дел изумленно открыла рот, собираясь что-то сказать, но промолчала. Она долго стояла, плотно сжав губы и мрачно глядя в землю, а потом тихо сказала:
– Значит, как только у меня появится время, я должна спеть его песню.
– Прости, – пробормотал я. – Я хотел сказать тебе это сам.
– А в чем дело? – заинтересовалась Сабра. – Что за скорбь по никчемному дураку? Вы верите во всю эту чушь об Оракулах и джихади?
Я пожал плечами.
– Теперь это не имеет значения. Так ведь?
Вашни посмотрел на меня.
– Ты убьешь дочь Аладара, так же как убил ее отца?
– Я думал отдать ее вам в качестве компенсации за украденных Аладаром воинов, – признался я.
Дел заговорила прежде чем они успели ответить. Ей давно уже надоело, что за все ее поступки отвечал я.
– Тигр не убивал Аладара, – объявила она. – Я его убила.
– ТЫ! – Сабра попыталась вырвать свои волосы из моего захвата, но быстро сдалась и изумленно уставилась на Дел.
– ТЫ убила моего отца?
– Он должен был заплатить, – отрезала Дел. – За Тигра. За моего брата. За всех остальных, – холодные голубые глаза гневно сверкнули. – Твой отец заслуживал смерти. Я рада, что мне удалось увидеть цвет его внутренностей.
– Ты, – повторяла Сабра. – Ты, не он.
Мне пришлось согласиться.
– Не я. Но только потому что она меня опередила. Мало кто испытывал к нему нежные чувства.
Сабра смотрела на Дел.
– Ты, – снова прошептала она.
Потом потянулась и схватила рукоять моего меча, пытаясь сорвать его с седла.
43
Жеребец яростно заржал и шарахнулся. Я выругался, затянул повод и вцепился в перевязь, но Сабра дернула ее на себя со всей силой своей ярости и перевязь оторвалась от седла.
– Аид… – я успел наклониться и поймать ремни; жеребец подобрался, а потом встал на дыбы так, что я едва не вылетел из седла. Позицию вроде моей можно было назвать более чем ненадежной.
Сабра кричала. Обеими руками сжимая рукоять, она пыталась вырвать меч из ножен. Я вцепился в перевязь и тащил на себя, но мне мешал разъярившийся жеребец. Он крутился, спотыкался, почти падал. Я висел у него на боку, не выпуская из рук ремни, но взбешенная Сабра снова дернула перевязь.
Я окончательно потерял равновесие и упал. Одна нога ненадолго застряла в стремени, но вывернулась, когда жеребец отпрыгнул в сторону, и в полете я перевернулся. Я тяжело рухнул на камни, одна нога подвернулась, но мне удалось распрямиться и перекатиться на живот, так и не выпустив перевязь. Сабра тоже не сдавалась.
Я обругал ее, но она не слушала. К тому времени она сумела уже наполовину вытащить меч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
– Элайя-али-ма, – кивнул я. – Я все это знаю, Сабра.
– Ты больше не танцор меча. У тебя нет чести. Ты нарушил кодекс. Ты сам отрекся от своего шодо и от чести.
Я устало кивнул.
– Меня не интересует, что еще ты знаешь.
– Ты борджуни! – взвизгнула она. – Песчаный Тигр – борджуни… как ты теперь будешь жить? Как ты найдешь работу? Никто не наймет тебя… никто не попросит тебя танцевать. Ты теперь просто борджуни и будешь жить по законам борджуни!
– Я буду жить по своим собственным законам.
– Тигр, – позвала Дел. – Мы не одни.
Я посмотрел наверх и кивнул.
– А я уже начал удивляться, почему их еще нет.
Сабра, сидя на сланце и дымчатом камне, повернула голову, чтобы посмотреть. Она увидела то же, что и мы: четырех воинов Вашни, в кожаных килтах и с ожерельями из фаланг пальцев, сидящих на невысоких темных лошадях.
Сабра торопливо подползла поближе к жеребцу.
– Вашни, – зашипела она. – Ты понимаешь, что ты сделал?
– Много чего. Они – одна из причин, по которым я приехал сюда.
– Это Вашни, дурак! Они убьют всех нас!
– Всех они убивать не будут… разве только тебя, если откажешься им подчиниться, – я вынул одну ногу из стремени и толкнул ее в спину, чтобы не приближалась к жеребцу. – Не лезь к нему, Сабра. Он может искусать тебе лицо.
Дел сидела тихо и так же тихо спросила:
– Ты знаешь, что делаешь?
– Очень даже, – усмехнулся я.
– Прекрасно, – пробормотала Дел. – Значит я могу не беспокоиться.
– Нет еще, – я наклонился, зажал в ладони длинные черные пряди и рывком поставил Сабру на ноги. – Это танзир Джулы, – объявил я.
Четыре воина невозмутимо сидели на лошадях. Только килты и нагрудные украшения, они не носили даже сандалии. Черные волосы, гладкие от масла, у каждого были заплетены в косу и обвязаны мехом.
Я улыбнулся воинам.
– Это дочь Аладара.
Темные глаза сверкнули. Все четверо одновременно начали спускаться к нам. Сабра обругала меня.
– Я ни в чем не виноват, – ответил я. – Ругать можешь своего отца. Он надул их с договором, а потом его люди ловили молодых Вашни и отправляли их в шахты. Обычно Вашни без понимания относятся к подобным историям… Интересно, что они сделают с тобой?
Сабра упражняла язык, пока Вашни не подъехали совсем близко. Тогда она замолчала. Она сидела на камнях, выворачивая руки, чтобы порвать связывающий ее шелк. Дорогой ярко-красный наряд был порван и испачкан, спутанные волосы закрывали половину лица, краска на губах смазалась. Вся она была растрепанная и жалкая.
– Это Сабра, – повторил я. – Дочь Аладара, теперь она здесь танзир. Все дела, которые вы ведете с Джулой, можно обсудить с ней.
Вашни даже не посмотрели на Сабру, они разглядывали меня. Дел, как женщина, удостоилась пары взглядов, но меня изучали внимательно. Потом подъехавший ближе воин приложил один палец к щеке.
– Ты – Песчаный Тигр.
Я кивнул.
– Ты и эта женщина приходили к нам и раньше. Вы искали мальчика не Вашни, одного из рабов Аладара.
«Эта женщина» ничего не сказала, но я почувствовал, как она напряглась. Я снова кивнул.
– Он остался с Вашни, – сказал я. – Это был ЕГО выбор.
Вашни посмотрел на Дел, отмечая светлые волосы, голубые глаза, меч. Он сделал быстрый знак рукой, смысл которого я не понял, но отлично поняли остальные воины. Трое медленно подъехали к Дел и окружили ее, отрезав от меня. Я застыл в седле, готовый выхватить меч, но взгляд вождя запретил мне двигаться.
Каждый их трех воинов приблизился и коснулся плеча Дел. Только одно касание, потом полускрытый знак. После этого, не говоря ни слова, все они вернулись к четвертому.
Он кивнул.
– Ты одной крови с Оракулом – да озарит солнце твою голову.
Обычное Южное благословение от Вашни я не слышал никогда, но сразу успокоился. Если они так уважают Дел, они не убьют нас.
– Джамайл, – сказала она. – Он вернулся к вам?
Это было как удар в живот. Я слишком поздно вспомнил, что Дел не слышала рассказа Сабры о том, как ее люди убили Джамайла.
– Баска… – почти простонал я, но Вашни меня опередил:
– Оракул мертв.
Дел изумленно открыла рот, собираясь что-то сказать, но промолчала. Она долго стояла, плотно сжав губы и мрачно глядя в землю, а потом тихо сказала:
– Значит, как только у меня появится время, я должна спеть его песню.
– Прости, – пробормотал я. – Я хотел сказать тебе это сам.
– А в чем дело? – заинтересовалась Сабра. – Что за скорбь по никчемному дураку? Вы верите во всю эту чушь об Оракулах и джихади?
Я пожал плечами.
– Теперь это не имеет значения. Так ведь?
Вашни посмотрел на меня.
– Ты убьешь дочь Аладара, так же как убил ее отца?
– Я думал отдать ее вам в качестве компенсации за украденных Аладаром воинов, – признался я.
Дел заговорила прежде чем они успели ответить. Ей давно уже надоело, что за все ее поступки отвечал я.
– Тигр не убивал Аладара, – объявила она. – Я его убила.
– ТЫ! – Сабра попыталась вырвать свои волосы из моего захвата, но быстро сдалась и изумленно уставилась на Дел.
– ТЫ убила моего отца?
– Он должен был заплатить, – отрезала Дел. – За Тигра. За моего брата. За всех остальных, – холодные голубые глаза гневно сверкнули. – Твой отец заслуживал смерти. Я рада, что мне удалось увидеть цвет его внутренностей.
– Ты, – повторяла Сабра. – Ты, не он.
Мне пришлось согласиться.
– Не я. Но только потому что она меня опередила. Мало кто испытывал к нему нежные чувства.
Сабра смотрела на Дел.
– Ты, – снова прошептала она.
Потом потянулась и схватила рукоять моего меча, пытаясь сорвать его с седла.
43
Жеребец яростно заржал и шарахнулся. Я выругался, затянул повод и вцепился в перевязь, но Сабра дернула ее на себя со всей силой своей ярости и перевязь оторвалась от седла.
– Аид… – я успел наклониться и поймать ремни; жеребец подобрался, а потом встал на дыбы так, что я едва не вылетел из седла. Позицию вроде моей можно было назвать более чем ненадежной.
Сабра кричала. Обеими руками сжимая рукоять, она пыталась вырвать меч из ножен. Я вцепился в перевязь и тащил на себя, но мне мешал разъярившийся жеребец. Он крутился, спотыкался, почти падал. Я висел у него на боку, не выпуская из рук ремни, но взбешенная Сабра снова дернула перевязь.
Я окончательно потерял равновесие и упал. Одна нога ненадолго застряла в стремени, но вывернулась, когда жеребец отпрыгнул в сторону, и в полете я перевернулся. Я тяжело рухнул на камни, одна нога подвернулась, но мне удалось распрямиться и перекатиться на живот, так и не выпустив перевязь. Сабра тоже не сдавалась.
Я обругал ее, но она не слушала. К тому времени она сумела уже наполовину вытащить меч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97