– Но я здесь не для того, чтобы обсуждать с тобой захват Харкихала. Я вообще-то ничего не должен с тобой обсуждать – я просто подумал, что тебе интересно будет узнать, что пока мы тут разговариваем, мои люди похищают для меня женщину.
Я попытался порвать веревки, но только чуть не задохнулся и почти потерял сознание. Дрожа от злобы, я прошипел:
– Там вот значит как ты хотел ее купить.
– Я горжусь своим умением разбираться в людях. Когда я узнал кто ты, я сразу понял, что ты не сдашься. У тебя сложилась определенная репутация, Песчаный Тигр… Говорят, что три месяца в шахте Аладара тебя изменили, – он помолчал и добавил: – И Северянка.
– И как же? – бросил я. – Ты хочешь сказать, что я стал мягким как Южная женщина?
– Наоборот. Хотя некоторые, без сомнения, со мной поспорили бы – но только те люди, которые и не представляют, что движет мужчиной, – он пригладил богатую шелковую ткань своего расшитого бурнуса, кольца блеснули. – Те, кто понимают людей – или понимают тебя – говорят, что шахта и женщина сделали тебя более собранным. Что теперь ты опаснее, чем когда-либо. Раньше тебе было на все наплевать, ты жил в свое удовольствие… теперь жизнь и свобода значат для тебя очень много, теперь у тебя есть женщина, и ты уже не такой апатичный.
– Апатичный? – в моей характеристике я бы поставил это определение на последнее место.
– Мужчины, у которых нет дома – или пожившие в одиночестве – ходят с Пенджей, Песчаный Тигр. Им все равно, куда идти, лишь бы найти работу, женщину и вино, – он улыбнулся. – Боги благословили тебя необычным ростом, силой и реакцией, у тебя врожденный талант… Зачем такому одаренному человеку попусту тратить силу? Но нет, он просто отмахивается от насекомых вместо того, чтобы раздавить их и узнать, на что он способен… и если он предпочтет давить их, он него не будет спасения.
Он замолчал, а я смотрел на него, сбитый с толку его выводами и умением судить о людях так легко и говорить с такой уверенностью.
Я лежал неподвижно, помня о веревках.
– Оставь ее в покое.
– Нет, – он сделал шаг ко мне. – Ты понял, о чем я сейчас говорил? Ты из тех, кого нельзя купить. Ты – аномалия, Песчаный Тигр. Ты отличаешься от всех танцоров мечей, потому что они охотно продают себя, не понимая, что это тоже рабство, только другого сорта.
Я подавил в себе злобу и постарался говорить спокойно.
– Значит я тоже войду в твою коллекцию?
– Нет. Танцоров мечей можно купить десяток за медяшку… конечно, может быть, ты стоишь и подороже, но не настолько, чтобы я захотел пополнить тобой мою коллекцию. Нет, – задумчиво повторил он. – Если бы мне понадобился танцор меча, я взял бы Аббу Бенсира.
Я рявкнул не задумываясь:
– Аббу Бенсира!
– Я собираю все самое уникальное, Песчаный Тигр. Вот в чем дело. Ты очень хорошо танцуешь – седьмой ранг, кажется? – но Аббу… Аббу есть Аббу. Аббу Бенсир.
Знаю, знаю. Глупо было хотя бы думать о ревности в моем положении, но я чувствовал себя задетым. Слова Умира больно ударили по самолюбию. Потому что хотя и без того плохо быть скрученным и брошенным в вонючий сарай из-за своей расхлябанности, еще хуже слышать, что ты не стоишь своего главного противника.
Я мрачно покосился на него.
– Слышал о Чоса Деи?
Он слабо улыбнулся. Брови изогнулись в веселом недоумении.
– Чоса Деи – Южная легенда. Конечно слышал.
Я ухмыльнулся.
– Он тоже собирал. Хотя в основном магию.
– Значит мы очень похожи, волшебник из легенды и я, – рассмеялся Умир. – Мне пришлось овладеть частью магии.
Всего лишь ЧАСТЬЮ, отметил я. Мне это почему-то показалось важным.
– Так что дальше, танзир? Ты оставишь меня здесь на съедение крысам или придумал что-то поинтереснее?
– Я думаю только о женщине, – он улыбнулся, заметив, что мои мускулы непроизвольно напряглись в попытке порвать веревки. – Я бы на твоем месте не старался так освободиться, Песчаный Тигр. Тебя связывает не веревка, а магия.
Я окаменел.
– Магия?
– Руническое заклинание, если быть точным, – он пожал плечами. – У меня есть гримор.
– Гри… что?
– Гри-мор, – произнес он. – Коллеция магических заклинаний и родственного с ними колдовства. Она называется Книга Удре-Ната, Книга Поглощенной Души, – танзир улыбнулся. – Моя душа еще при мне… но уже заложена, – одна рука скрылась под бурнусом и появилась обратно с куском серо-коричневого шнура. – Примерно вот так, видишь? – он тихо произнес одно слово и шнур засиял. Это был тот самый омерзительный желто-зеленый свет, который шел из-за моей спины. – Вот. Руническое заклинание. Книга Удре-Ната полна таких мелочей и вещей посерьезнее, – он подошел поближе, немного наклонился и покачал сияющим шнуром перед моим лицом. – Видишь руны? Их сотни, все они сплетены в единую нить и их связь разорвать невозможно. Они крепче веревки. Вот что держит тебя, Песчаный Тигр. Горло, руки, ноги, – он махнул рукой. – Ты можешь мастерски владеть мечом, но тебе не удастся освободиться от магии.
Похолодев от ужаса, я смотрел на короткий шнурок, свисающий с пальцев Умира. Приглушенный свет пульсировал; переплетенные руны образовывали причудливую живую веревку толщиной с женский мизинец.
Он спрятал шнурок.
– Я бы не стал так дергаться, – посоветовал он. – Такая веревка, завязанная узлом, при каждой попытке растянуть ее только сильнее сжимается. Если попытаешься развязаться, очень может быть, что петля на твоем горле затянется, а мне бы этого очень не хотелось.
– Почему? – прохрипел я. – Зачем я тебе?
– Не мне. Сабре.
Каждый мускул замерз.
– Ты мне не нужен, – сказал он, – а она давно тебя ищет. Ну и поскольку я никогда не откажусь заработать, я с радостью избавлюсь от тебя, получив за это деньги и благодарность Сабры. Кто знает, может и она мне когда-нибудь пригодится.
– Она женщина, – сказал я в надежде переубедить его. – Ты будешь помогать женщине-танзиру?
– Я буду помогать кому угодно, лишь бы получить желаемое, – он пожал плечами. – Я прагматист, Песчаный Тигр… сегодня Сабра правит домейном своего отца, а завтра все может измениться. В конце концов все меняется, – он расправил складки тяжелых рукавов. – Они уже должны были забрать женщину – Дел? – он кивнул. – Так что я ухожу, – он повернулся к лампе и задул ее. В перламутровом сиянии, связывающем меня, я едва видел его лицо.
– Сабра прибудет из Искандара через день или два, так что все это время можешь крутиться как хочешь. А если вздумаешь кричать, вспомни, что ты в моем домейне. Я обещал людям вернуть поселению былое величие – и посоветовал им не вмешивались в мои дела.
Я дернулся, но тут же застыл, почувствовав, что рунические узы сжались сильнее.
– Подожди…
Он подошел к двери, положил руку на щеколду и обернулся.
– Я не убийца, не борджуни и не насильник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Я попытался порвать веревки, но только чуть не задохнулся и почти потерял сознание. Дрожа от злобы, я прошипел:
– Там вот значит как ты хотел ее купить.
– Я горжусь своим умением разбираться в людях. Когда я узнал кто ты, я сразу понял, что ты не сдашься. У тебя сложилась определенная репутация, Песчаный Тигр… Говорят, что три месяца в шахте Аладара тебя изменили, – он помолчал и добавил: – И Северянка.
– И как же? – бросил я. – Ты хочешь сказать, что я стал мягким как Южная женщина?
– Наоборот. Хотя некоторые, без сомнения, со мной поспорили бы – но только те люди, которые и не представляют, что движет мужчиной, – он пригладил богатую шелковую ткань своего расшитого бурнуса, кольца блеснули. – Те, кто понимают людей – или понимают тебя – говорят, что шахта и женщина сделали тебя более собранным. Что теперь ты опаснее, чем когда-либо. Раньше тебе было на все наплевать, ты жил в свое удовольствие… теперь жизнь и свобода значат для тебя очень много, теперь у тебя есть женщина, и ты уже не такой апатичный.
– Апатичный? – в моей характеристике я бы поставил это определение на последнее место.
– Мужчины, у которых нет дома – или пожившие в одиночестве – ходят с Пенджей, Песчаный Тигр. Им все равно, куда идти, лишь бы найти работу, женщину и вино, – он улыбнулся. – Боги благословили тебя необычным ростом, силой и реакцией, у тебя врожденный талант… Зачем такому одаренному человеку попусту тратить силу? Но нет, он просто отмахивается от насекомых вместо того, чтобы раздавить их и узнать, на что он способен… и если он предпочтет давить их, он него не будет спасения.
Он замолчал, а я смотрел на него, сбитый с толку его выводами и умением судить о людях так легко и говорить с такой уверенностью.
Я лежал неподвижно, помня о веревках.
– Оставь ее в покое.
– Нет, – он сделал шаг ко мне. – Ты понял, о чем я сейчас говорил? Ты из тех, кого нельзя купить. Ты – аномалия, Песчаный Тигр. Ты отличаешься от всех танцоров мечей, потому что они охотно продают себя, не понимая, что это тоже рабство, только другого сорта.
Я подавил в себе злобу и постарался говорить спокойно.
– Значит я тоже войду в твою коллекцию?
– Нет. Танцоров мечей можно купить десяток за медяшку… конечно, может быть, ты стоишь и подороже, но не настолько, чтобы я захотел пополнить тобой мою коллекцию. Нет, – задумчиво повторил он. – Если бы мне понадобился танцор меча, я взял бы Аббу Бенсира.
Я рявкнул не задумываясь:
– Аббу Бенсира!
– Я собираю все самое уникальное, Песчаный Тигр. Вот в чем дело. Ты очень хорошо танцуешь – седьмой ранг, кажется? – но Аббу… Аббу есть Аббу. Аббу Бенсир.
Знаю, знаю. Глупо было хотя бы думать о ревности в моем положении, но я чувствовал себя задетым. Слова Умира больно ударили по самолюбию. Потому что хотя и без того плохо быть скрученным и брошенным в вонючий сарай из-за своей расхлябанности, еще хуже слышать, что ты не стоишь своего главного противника.
Я мрачно покосился на него.
– Слышал о Чоса Деи?
Он слабо улыбнулся. Брови изогнулись в веселом недоумении.
– Чоса Деи – Южная легенда. Конечно слышал.
Я ухмыльнулся.
– Он тоже собирал. Хотя в основном магию.
– Значит мы очень похожи, волшебник из легенды и я, – рассмеялся Умир. – Мне пришлось овладеть частью магии.
Всего лишь ЧАСТЬЮ, отметил я. Мне это почему-то показалось важным.
– Так что дальше, танзир? Ты оставишь меня здесь на съедение крысам или придумал что-то поинтереснее?
– Я думаю только о женщине, – он улыбнулся, заметив, что мои мускулы непроизвольно напряглись в попытке порвать веревки. – Я бы на твоем месте не старался так освободиться, Песчаный Тигр. Тебя связывает не веревка, а магия.
Я окаменел.
– Магия?
– Руническое заклинание, если быть точным, – он пожал плечами. – У меня есть гримор.
– Гри… что?
– Гри-мор, – произнес он. – Коллеция магических заклинаний и родственного с ними колдовства. Она называется Книга Удре-Ната, Книга Поглощенной Души, – танзир улыбнулся. – Моя душа еще при мне… но уже заложена, – одна рука скрылась под бурнусом и появилась обратно с куском серо-коричневого шнура. – Примерно вот так, видишь? – он тихо произнес одно слово и шнур засиял. Это был тот самый омерзительный желто-зеленый свет, который шел из-за моей спины. – Вот. Руническое заклинание. Книга Удре-Ната полна таких мелочей и вещей посерьезнее, – он подошел поближе, немного наклонился и покачал сияющим шнуром перед моим лицом. – Видишь руны? Их сотни, все они сплетены в единую нить и их связь разорвать невозможно. Они крепче веревки. Вот что держит тебя, Песчаный Тигр. Горло, руки, ноги, – он махнул рукой. – Ты можешь мастерски владеть мечом, но тебе не удастся освободиться от магии.
Похолодев от ужаса, я смотрел на короткий шнурок, свисающий с пальцев Умира. Приглушенный свет пульсировал; переплетенные руны образовывали причудливую живую веревку толщиной с женский мизинец.
Он спрятал шнурок.
– Я бы не стал так дергаться, – посоветовал он. – Такая веревка, завязанная узлом, при каждой попытке растянуть ее только сильнее сжимается. Если попытаешься развязаться, очень может быть, что петля на твоем горле затянется, а мне бы этого очень не хотелось.
– Почему? – прохрипел я. – Зачем я тебе?
– Не мне. Сабре.
Каждый мускул замерз.
– Ты мне не нужен, – сказал он, – а она давно тебя ищет. Ну и поскольку я никогда не откажусь заработать, я с радостью избавлюсь от тебя, получив за это деньги и благодарность Сабры. Кто знает, может и она мне когда-нибудь пригодится.
– Она женщина, – сказал я в надежде переубедить его. – Ты будешь помогать женщине-танзиру?
– Я буду помогать кому угодно, лишь бы получить желаемое, – он пожал плечами. – Я прагматист, Песчаный Тигр… сегодня Сабра правит домейном своего отца, а завтра все может измениться. В конце концов все меняется, – он расправил складки тяжелых рукавов. – Они уже должны были забрать женщину – Дел? – он кивнул. – Так что я ухожу, – он повернулся к лампе и задул ее. В перламутровом сиянии, связывающем меня, я едва видел его лицо.
– Сабра прибудет из Искандара через день или два, так что все это время можешь крутиться как хочешь. А если вздумаешь кричать, вспомни, что ты в моем домейне. Я обещал людям вернуть поселению былое величие – и посоветовал им не вмешивались в мои дела.
Я дернулся, но тут же застыл, почувствовав, что рунические узы сжались сильнее.
– Подожди…
Он подошел к двери, положил руку на щеколду и обернулся.
– Я не убийца, не борджуни и не насильник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97