Ничего.
– Развязать… – пробормотал я. И представил, как развязываются узлы.
Ничего.
Я от души выругался и сосредоточился. Представил рунические веревки, которые не мог видеть и никогда не видел, не считая короткого взгляда, брошенного на обрывок в руке Умира.
Он свисал с тонких пальцев: путаница сияющих рун, переплетенных как нити в поводах Салсет.
Я уже видел его перед собой.
– Думай…
Есть. Перед моими глазами застыли линии, узоры, узлы. Я подумал о своих собственных линиях и узорах, вырезанных на коже и заметных даже сквозь двухдневную щетину; потом об узорах, которые я рисовал в песке и пыли перед старым хустафой – переплетение узлов, линии скручиваются по две, по три, по четыре, потом расходятся, снова переплетаются и завязываются, потом к ним присоединяются другие…
Я дышал так тяжело, что с пола поднялось облако пыли и глаза начали слезиться. Соленые капли стекали по щекам, рисуя узоры на грязной коже и я вспомнил первую встречу с Мехметом – пыль на его лице, запекшийся песок, жажда, истощение. Мехмет, в чьем акетни жил хустафа, бросающий песок, который однажды бросил его для меня и назвал меня джихади.
Или не назвал?
Дрожь сотрясла все тело. Я понял, что сейчас задохнусь, но веревка не затянулась. Хотя и легче еще не стало.
Кожа чесалась и ныла, а я ничего не мог поделать.
– …не думай… об этом…
Но я думал. Потому что руки и ноги заледенели и от холода заболели суставы. Мне даже показалось, что это Северные морозы забрались на Юг и накрыли меня своим дыханием.
Желудок сжался, кислый комок медленно пополз к горлу.
Аиды, только не сейчас!
Я выругался в пыльное облако. Меня бросало то в жар, то в холод, как при лихорадке.
Аиды, сейчас не время…
Комок уже подбирался к горлу.
Сейчас мне нужна магия, а это…
Магия.
От которой всегда болят кости, чешется кожа, выворачивается желудок.
Аиды, может она работает!
С новыми силами – забыв обо всех болячках – я снова вернулся к попытке снять заклятие уз Умира.
Я задыхался, покрывался потом, скрипел зубами, думал о рунах: они были на Севере, на Юге, на Границе. Я представлял себе как развязываются узлы, рассыпаются, расползаются…
Все происходит наоборот.
Я полностью расслабился.
Когда мои глаза открылись, дыхание громом отдавалось в ушах. Я заставил себя выпрямиться. Пепел слетел с моей шеи, с запястий, с лодыжек. Я хрипло расхохотался, но задохнулся, скорчился и упал на бок, жадно вдыхая и выдыхая воздух вместе с грязью и кровью.
Аиды, ненавижу магию. Мне от нее всегда плохо.
Когда спазмы перестали корчить тело, я постарался выровнять дыхание. Я долго лежал в полной темноте, чувствуя как высыхает мокрая от пота кожа, потом, пошатываясь, поднялся.
Дел.
Баска, подожди еще немного, я уже иду.
Я поднялся, сделал два неверных шага к двери, налег на нее всем телом и вырвал из стены высохшие под солнцем кожаные петли.
И вырвался в рассвет.
29
Спотыкаясь на каждом шагу, я добрался до кантины, больно ударился о дверной проем, не сумев вовремя остановиться, и тряхнул за плечо мирно спящего племянника Акбара.
– Где она? Куда они ее повезли? Когда они уехали?
Племянник только открыл рот от изумления.
Одной рукой – в другой был меч – я скрутил его рубашку узлом под подбородком и оторвал его от подушки.
– Я сказал, ГДЕ ОНА?
– Женщина? – уточнил он.
– Нет, кобыла, – я выпустил его. – До меня сюда приходили люди…
Он расправил одежду.
– Да, но…
– Куда они поехали?
– К Северным воротам, но…
– Она не ранена?
– Нет. Но…
– Харкихал, – сразу понял я. – Они увезли ее в Харкихал – если конечно нет другого…
– Где, в аиды, ты был? – спросил знакомый голос.
Я даже подпрыгнул, торопливо обернулся и не поверил своим глазам.
– А что ты делаешь ЗДЕСЬ?
Это был тупик. Дел нахмурилась. Светлые брови удивленно взлетели и на лбу появилась морщинка – похоже что единственной ее проблемой было плохое настроение.
Но это уже мелочи.
– Я хочу сказать… – я замолчал, представляя, каким дураком должен выглядеть. – Они приходили за тобой?
Клинок Бореал в ее руках сверкнул.
– Эти люди? Да.
– Но… – я сел – точнее рухнул – на край постели племянника Акбара.
– Я ничего не понимаю.
– Они приходили, – объяснила Дел, – но к счастью меня не было в комнате. Я искала тебя на конюшне.
Хвала валхайлу.
– Меня?
– Да. Ты же перед уходом сказал, что идешь проверить лошадей, – она нахмурилась сильнее и посмотрела на меня с укором. – Я подождала, ты не вернулся и я пошла тебя искать, – Дел пожала плечами. – Потом я услышала как они пришли. И затихла. Я стояла в конюшне, с жеребцом, – она осмотрела меня с ног до головы. – Знаешь, Тигр, сейчас ты выглядишь еще хуже чем два дня назад.
Чувствовал я себя так же. Тогда болели голова и колено, теперь я затруднился бы сказать, к какой части моего тела люди Умира не приложили свои кулаки и сандалии.
– Я был уверен, что придется тебя спасать, – неохотно признал я.
– Со мной все нормально, – сразу ответила она и потише добавила: – Но спасибо за намерение.
Племянник Акбара наконец-то решился вмешаться в нашу беседу.
– Могу я снова лечь спать? – поинтересовался он.
– А-а, – я поднялся с его кровати и потер грязную щеку, двигаясь медленно, чтобы не болели почки – или хотя бы болели не так сильно. – Лучше нам отсюда убраться и побыстрее.
Дел шагнула в сторону, пропуская меня в дверь и пошла за мной по общей комнате.
– Почему ты уверен, что они вернутся? Они приходили сюда и не нашли то, что искали. Иногда уже обысканная комната лучшее укрытие.
– Они вернутся, – я прошел мимо столов, сердито отпихивая стулья, и направился в нашу комнату. – У меня предчувствие, что Умир не сдастся.
– Кто?
– Умир. Безжалостный. Тот, который хотел купить тебя.
– Он?
– Теперь он хочет украсть тебя, – я откинул полог с нашей дороги и прислонился к дверному косяку. – Как на твой взгляд, я реален?
Светлые брови взлетели куда-то вверх.
– Что?
– Ладно, забудь, – я слабо махнул рукой. – Просто… собирай вещи. А я займусь лошадьми.
– Наши вещи уже на конюшне, – остановила меня Дел. – Когда эти люди ушли, я собралась и подготовила лошадей.
– Подготовила?..
– Оседлала… и сумки собраны, они у седел, – она объясняла очень терпеливо и вежливо, словно не хотела обидеть меня, но знала, что этого не избежать. – И фляги полны.
Наверное я действительно плохо выглядел.
– Ну значит… – я выпрямился и тут же сморщился от боли. – Думаю, пора уезжать.
Дел посмотрела на меня и не выдержала:
– Судя по твоему виду, ты не в состоянии куда-то ехать.
– Раньше меня это не останавливало, – скрипнув зубами, я прижал ладонь к пояснице. – Поехали, баска. Сабра уже в пути и Умир скоро вернется.
Спеша как могли, мы с Дел пошли на конюшню, вывели кобылу и жеребца, и гнедой тут же начал хлестать воздух хвостом и оттопыривать губу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97