– Ключ у тебя есть?
– Вот.
– Тогда слушай, Гла… то есть Гол! гофа! Слушай внимательно, – важным, но в то же время и возбуждённым голосом предложил Герка. – Есть тут одна… будущая женщина. Сообразительная она девчонка. Вредная, правда, бывает, но соображает здорово. Вот мы с ней сейчас и посоветуемся.
– О чем?
– О том, чтоб тебя сегодня же на свободу выпустить!
– Но… но… но ведь папа будет искать меня!
– Он пусть ищет, а мы тебя прятать будем. Это же очень интересно! Хочешь ты жить на свободе или не хочешь?
Голгофа закрыла от страха глаза, но ответила твёрдо:
– Я хочу жить на свободе!
– Тогда за мной – бегом!
И только они пробежали несколько метров, Голгофа ласково позвала, так ласково, что Герка смутился.
– Послушай, Герман… Неужели всё это правда?
– Что? Что? – уже в нетерпении спросил Герка.
– Ну… что мы с тобой познакомились… что я буду жить на свободе… купаться вволю… Неужели это взаправду?
– Если ты не струсишь, всё так и будет. Пошли! Торопиться ведь надо.
Вскоре Герка лишний раз убедился в сообразительности этой милой Людмилы Она всё быстренько поняла, хотя часто перебивала рассказ недоуменными «Почему?! Да почему же?!».
– Получится самый настоящий детектив, не знаю только, из скольких серий! – радостно заключила она. – Итак, я уговариваю тётечку идти на помощь деду Игнатию Савельевичу. Они будут тянуть время. Мы втроём на рейсовом автобусе мчим к Голгофе домой. Она мгновенно собирает нужные вещи, оставляет записку, и мы – ура! – на свободе. Мы купаемся, загораем, а вечером сидим у костра под звёздным небом и едим печёную картошку!.. Подожди, подожди… – Эта милая Людмила вдруг призадумалась. – Тебя зовут Голгофа?! – поразилась она. – Но ведь Голгофа – место, где будто бы погиб Иисус Христос! Я слушала лекцию… А при чём здесь ты, девочка… Голгофа?!
– Мама думала, что это цветок. Мне обещали, что, когда я достигну совершеннолетия, мне сменят имя. Мама хочет назвать меня Клеопатрой.
– Была такая царица где-то в древности! – возмущённо сказала эта милая Людмила. – Её до смерти ужалила змея. Почему тебе не хотят дать человеческое имя?.. Ну ладно, ладно, вся жизнь впереди, не надо печалиться. Подрастёшь, сама придумаешь себе нормальное имя. Теперь же надо действовать, и без промедления. Согласны с моим планом?
– Я просто не верю своему счастью! Встретить таких замечательных людей, как ты и Герман!
– А ты не испугаешься? Не струсишь? Не пожалеешь?
– Не испугаюсь, не струшу и уж тем более не пожалею!
– Ждите меня, товарищи детективы!
Но эта милая Людмила была чуточку излишне самоуверенной, надеясь уговорить тётечку быстро, без особых осложнений. Та долго ничего не могла понять и всё переспрашивала, переспрашивала…
– Тётечка! Миленькая моя! Дорогая! – Эта милая Людмила начала нервничать. – Я вам потом всё, всё, всё, всё объясню! А сейчас я ужасно спешу! Врач-одноглазик требует с Игнатия Савельевича четырнадцать рублей тридцать копеек за шляпу, которую истоптал Герман!
– Так надо заплатить, – недоуменно произнесла тётя Ариадна Аркадьевна. – А куда ты, милая племянница, так ужасно спешишь?
– У меня нет времени даже объяснить! Тётечка, милая! Идите, пожалуйста, к Игнатию Савельевичу и… и посоветуйте ему отдать деньги! Или… вспомните, тётечка, что бедный дед даже говорить не может! Помогите ему разобраться в создавшейся обстановке!
– А ты считаешь возможным вмешиваться в чужие дела?
– А вы не вмешивайтесь, вы просто поинтересуйтесь. Я у-у-у-у-умоляю вас, тётечка, пойти к Игнатию Савельевичу и помочь ему хотя бы своим присутствием! А я убегаю! Вернусь через час! Вчера вас спасал Игнатий Савельевич, сейчас вы должны помочь ему!
Как раз к этому времени дед Игнатий Савельевич изнемог от речей и угроз отца и врача П.И. Ратова и, сделав ему знак помолчать, просипел:
– Через… неделю… пенсия… отдам…
– Через неделю?! – раздалось в ответ. – Я что, обязан за СВОИМИ деньгами приезжать по десять раз?! Ты знаешь, сколько стоит сейчас бензин?! Если нет денег, займи! Я не отстану от тебя, старикан, пока не получу СВОИ деньги!
Тут подошла тётя Ариадна Аркадьевна, постояла, послушала, а затем ледяным тоном спросила:
– На каком основании, гражданин, вы называете уважаемого пожилого человека на «ты» и ещё… как это?.. стариканом?
– А ты… а вы кто такие? – чуть растерялся отец и врач П.И. Ратов. – Я с тобой… с вами я, бабушка, не собираюсь разговаривать… А где Голочка? Где моя Голочка? Дед, занимай деньги, пока не поздно! А то – со мной в милицию! – Он бросился к машине, заглянул в неё, закричал, оглядываясь по сторонам: – Голочка! Голочка! Тебя просили не уходить далеко? Гол-го-фа! Гол-го-фа! – Он вернулся к скамейке. – Бабуся, иди… те своей дорогой. Дед, ты мне достанешь сейчас денег или нет?
Дед Игнатий Савельевич отрицательно и решительно помотал головой.
– Ах, понятно, понятно! Вы тот самый грубый эс-ку-лап, – с презрением сказала тётя Ариадна Аркадьевна, – который обидел больного мальчика.
– Не мальчика, а оголтелого хулигана! Он привел в полную негодность мою почти не ношенную шляпу стоимостью четырнадцать рублей тридцать копеек! Такие деньги, к вашему пенсионерскому сведению, на дороге не валяются! Вот я и требую…
– Сначала вы обидели ребенка, и только уже потом он коснулся вашего головного убора.
– К… к… коснулся?! Он изуродовал его! То есть её, шляпу! И я сегодня, слышишь, дед, сегодня ВЫКОЛОЧУ СВОИ ДЕНЬГИ! Голгофа-а-а!
– Простите, вы второй раз произносите «голгофа». Что вы имеете в виду?
– Не что, а кого. Я имею в виду свою дочь Голгофу. Вот она куда-то исчезла. А здесь кругом одно хулиганьё всех возрастов и полов. Голгофа-а-а!
– Какое ужасное имя! – всплеснув руками, воскликнула тётя Ариадна Аркадьевна. – Ведь Голгофа – место, где, по церковным преданиям, совершались казни! Кто только мог дать бедной девочке такое страшенное имя?!?!?!
– Моя жена. Она думала, что это цветок.
– И ребенок вынужден жить под таким жутким именем! Тетю Ариадну Аркадьевну всю передёнуло. – Неграмотность родителей дорого обходится в первую очередь детям.
Словом, получалось именно так, как задумала эта милая Людмила: сама того не подозревая, тётя Ариадна Аркадьевна тянула время.
А наши беглецы уже катили в автобусе. Всем троим было весело и немного страшновато, но зато ух как детективно!
Они устроились на заднем сиденье и молчали, восторженно и таинственно переглядываясь.
– Не боишься? – спросила эта милая Людмила.
– Чуть-чуть, – ответила Голгофа, – временами – очень боюсь, но зато как приятно! Ведь как всё здорово получается! Жуть! Вообразите, я первый раз еду в автобусе без папы, мамы и бабушки!
– Но почему?!
– Меня берегут, потому что считают болезненной и беззащитной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90