Рабочие с Макса-3 и ученые действуют удивительно оперативно: всего за неделю рядом со Стазисом соорудили четыре посадочные площадки, на которых уже сегодня расположатся четыре космоплана…
Камера медленно сменила картинку. Показывали эти самые посадочные площадки. Они аккуратненько расположились по углам Стазиса, причем для одной из них рабочим пришлось снести несколько многоэтажек на окраине города. К чему такая спешка?
Быть может, и мне стоит поторопиться?
— Это грандиознейший проект! — вещал, притворно восторгаясь Блох. — Чем больше я узнаю подробности, тем больше убеждаюсь в том, что он по значимости сравним с постройкой Египетских пирамид и первым полетом в космос, который совершил известный американский астронавт Нейл Армстронг…
Я захохотал. Ну надо же! Сколько же тебе заплатили, Дэвид?
Не задумываясь, я выкрикнул этот вопрос вслух, но космос в ответ тактично промолчал.
Откуда ему знать, кто первый в него полетел?
— … Мы взяли интервью у генерала Малоева, который возглавляет службу безопасности завода. Генерал, что нас ждет дальше?
Малоев был подтянут и в меру суров. Такой вот образцовый военный, служака, друг солдат, выбившийся из простых рядовых в офицеры. На парадном синем мундире поблескивали бесчисленные награды, петельки и прочая мишура, что так дорога сердцу настоящего военного.
— Все очень просто, Дэвид, — пробасил Малоев. — Уже послезавтра вечером четыре мощных звездолета класса Б стартуют каждый со своей площадки. Гравилучами они вырежут огромный кусок земли вместе со Стазисом и поднимут его за пределы стратосферы планеты…
— А не пострадают ли при этом люди? — с наигранным беспокойством поинтересовался журналист, незаметно почесывая свободной рукой бедро.
— Операция будет проведена с хирургической точностью, — заверил его Малоев. — Но мы отклонились от темы… После этого корабли соединятся единое целое, то есть фактически образуют планетарную станцию. Стазис со всех сторон окружат силовым полем. Ученые смогут спокойно продолжить исследования… Что будет потом — мы решим. Либо Стазис опустят на какое-нибудь свободное место на планете…
— Кому нужна эта рухлядь? — возмутился Блох, потрясая кулаком.
Я заскрежетал зубами, борясь с желанием плюнуть в голограмму продажного журналиста.
— Вот именно! — радостно воскликнул генерал. — Скорее всего мы просто оставим болтаться этот остров вокруг планеты…
— А если он упадет на планету? Это же опасно!
— Может быть, его отправят в недра звезды, — пожал плечами Малоев. — Ученые должны еще оценить возможные последствия того или иного решения…
Итак, общественное мнение почти сформировано. Стазис отправится на свою последнюю встречу со светилом под громогласные рукоплескания мэрии и простого, не обремененного интеллектом, народа.
Но к чему такая спешка? Послезавтра вечером…
Зачем я лечу на Литц-Ка? Что мне даст брат? Укажет еще одно место, где можно купить по дешевке бомбу? Нет, не туда я сейчас спешу, совсем не туда…
— «Немезида»! — позвал я.
— Да, капитан, — безжизненно пробормотал корабль. Надо бы скачать в меганете для него приличный голос…
— Торможение! Затем — смена курса. Цель полета — Статика.
— Пятнадцать минут на торможение и еще шесть минут на расчет курса, — согласилась «Немезида».
— Умница, девочка, — произнес я.
Наверное, я поступаю глупо. Как я смогу противостоять Людвигу Рейнхарту? У меня из оружия только «Целитель» да несколько станеров. Разве что протаранить станцию, которая собирается направить Стазис в звезду? Было в этом что-то геройское, сладко притягательное, будто сошедшее из детских книжек о героях звездных войн, которые на маленьких катерах сдерживали натиск боевых крейсеров чужих рас, а потом таранили корабль-матку, увековечивая свои имена в скрижалях человеческой истории.
Проблема в том, что я не был уверен в двух вещах: что это поможет, и что у меня хватит суицидальных наклонностей, чтобы соврешить нечто подобное.
То, что я решил возвратиться на Статику и так было гарантированным самоубийством.
— Время полета — трое суток и семь часов, — наконец, произнес корабль.
— Ну и отлично, — буркнул я.
Хороший кораблик подобрал себе Хакер, быстрый и умный.
Вот только я все равно не успею. Ну никак.
Хотя… Ведь не сразу же Стазис отправят к звезде. Да и еще неизвестно, может быть планы изменятся. Задержки в таких случаях часто бывают.
Я сорвал с ушей наушники, вскочил с кресла и зашагал по мостику, обгрызая чертовы ногти.
Хватит, Герман!
Все в порядке.
Всего лишь надо пойти против всего мира. Всего лишь победить армию двух планет. И уничтожить космическую станцию, наверняка вооруженную лазерными пушками.
Пустяк.
Раз плюнуть!
Лучше об этом не думать…
Покурить, выпить пару рюмочек водки, забыться. Может, принять снотворное?
Я вдруг понял, что давно не слышал голос Джулии. Уснула она там что ли?
Я нажал на кнопку вызова, но девочка не ответила.
Еще раз и еще. Я вдавливал проклятую кнопку до упора, рискуя ее поломать.
— Этого еще не хватало! — воскликнул я, спешно покидая мостик.
Мне тут же живо представилась Джулия, задушившая себя собственными руками, или пробившая головой переборку и выпрыгнувшая в космос. Почему-то я не чувствовал никакой опасности от этого ребенка сектоида, а зря. Лишь только я очутился в ее каюте, откуда-то сверху метнулась разъяренная рычащая тень, и я едва успел остановить маленькую ручонку с зажатой авторучкой, острие которой хищно устремилось к моей сонной артерии.
Я выкрутил девочке руку и предельно аккуратно подтолкнул Джулию к кровати.
Она безвольно упала на матрац лицом вперед и горько зарыдала. Плечики подрагивали от беззвучного плача, густые светлые волосы разметались по всей пижамке.
Я покрутил в руке авторучку, задумчиво ее разглядывая. Маленькая девочка пыталась убить взрослого здорового дядьку. Надо же…
— Я не верю, что это у вас в крови, Джулия, — сказал я, присаживаясь на краешек стула. Глаз с девочки я не спускал. — Ну не может злоба заложена в генотип! Не может быть! Я не знаю, какой виток в вашей истории создал такое извращенное общество, но это неправильно. Неправильно стремится к власти… ради игры. Вам бы еще в песочнице играться… А вы вместо этого вышли в космос, так и не успев повзрослеть…
Девочка вдруг притихла. Обратила заплаканное раскрасневшееся лицо ко мне:
— Папа мне рассказывал о вас, людях, — сказала тихо она, и в ее голосе было мало чего от семилетней девочки. — Он сказал, что вы тоже играете. Стремитесь установить контроль над другими расами. Вы очень на нас похожи, но мы, по крайней мере, стараемся играть честно…
— Вы используете шпионаж, ведете подрывную деятельность, врете на каждом шагу… И ты мне еще говоришь о честности, девочка!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Камера медленно сменила картинку. Показывали эти самые посадочные площадки. Они аккуратненько расположились по углам Стазиса, причем для одной из них рабочим пришлось снести несколько многоэтажек на окраине города. К чему такая спешка?
Быть может, и мне стоит поторопиться?
— Это грандиознейший проект! — вещал, притворно восторгаясь Блох. — Чем больше я узнаю подробности, тем больше убеждаюсь в том, что он по значимости сравним с постройкой Египетских пирамид и первым полетом в космос, который совершил известный американский астронавт Нейл Армстронг…
Я захохотал. Ну надо же! Сколько же тебе заплатили, Дэвид?
Не задумываясь, я выкрикнул этот вопрос вслух, но космос в ответ тактично промолчал.
Откуда ему знать, кто первый в него полетел?
— … Мы взяли интервью у генерала Малоева, который возглавляет службу безопасности завода. Генерал, что нас ждет дальше?
Малоев был подтянут и в меру суров. Такой вот образцовый военный, служака, друг солдат, выбившийся из простых рядовых в офицеры. На парадном синем мундире поблескивали бесчисленные награды, петельки и прочая мишура, что так дорога сердцу настоящего военного.
— Все очень просто, Дэвид, — пробасил Малоев. — Уже послезавтра вечером четыре мощных звездолета класса Б стартуют каждый со своей площадки. Гравилучами они вырежут огромный кусок земли вместе со Стазисом и поднимут его за пределы стратосферы планеты…
— А не пострадают ли при этом люди? — с наигранным беспокойством поинтересовался журналист, незаметно почесывая свободной рукой бедро.
— Операция будет проведена с хирургической точностью, — заверил его Малоев. — Но мы отклонились от темы… После этого корабли соединятся единое целое, то есть фактически образуют планетарную станцию. Стазис со всех сторон окружат силовым полем. Ученые смогут спокойно продолжить исследования… Что будет потом — мы решим. Либо Стазис опустят на какое-нибудь свободное место на планете…
— Кому нужна эта рухлядь? — возмутился Блох, потрясая кулаком.
Я заскрежетал зубами, борясь с желанием плюнуть в голограмму продажного журналиста.
— Вот именно! — радостно воскликнул генерал. — Скорее всего мы просто оставим болтаться этот остров вокруг планеты…
— А если он упадет на планету? Это же опасно!
— Может быть, его отправят в недра звезды, — пожал плечами Малоев. — Ученые должны еще оценить возможные последствия того или иного решения…
Итак, общественное мнение почти сформировано. Стазис отправится на свою последнюю встречу со светилом под громогласные рукоплескания мэрии и простого, не обремененного интеллектом, народа.
Но к чему такая спешка? Послезавтра вечером…
Зачем я лечу на Литц-Ка? Что мне даст брат? Укажет еще одно место, где можно купить по дешевке бомбу? Нет, не туда я сейчас спешу, совсем не туда…
— «Немезида»! — позвал я.
— Да, капитан, — безжизненно пробормотал корабль. Надо бы скачать в меганете для него приличный голос…
— Торможение! Затем — смена курса. Цель полета — Статика.
— Пятнадцать минут на торможение и еще шесть минут на расчет курса, — согласилась «Немезида».
— Умница, девочка, — произнес я.
Наверное, я поступаю глупо. Как я смогу противостоять Людвигу Рейнхарту? У меня из оружия только «Целитель» да несколько станеров. Разве что протаранить станцию, которая собирается направить Стазис в звезду? Было в этом что-то геройское, сладко притягательное, будто сошедшее из детских книжек о героях звездных войн, которые на маленьких катерах сдерживали натиск боевых крейсеров чужих рас, а потом таранили корабль-матку, увековечивая свои имена в скрижалях человеческой истории.
Проблема в том, что я не был уверен в двух вещах: что это поможет, и что у меня хватит суицидальных наклонностей, чтобы соврешить нечто подобное.
То, что я решил возвратиться на Статику и так было гарантированным самоубийством.
— Время полета — трое суток и семь часов, — наконец, произнес корабль.
— Ну и отлично, — буркнул я.
Хороший кораблик подобрал себе Хакер, быстрый и умный.
Вот только я все равно не успею. Ну никак.
Хотя… Ведь не сразу же Стазис отправят к звезде. Да и еще неизвестно, может быть планы изменятся. Задержки в таких случаях часто бывают.
Я сорвал с ушей наушники, вскочил с кресла и зашагал по мостику, обгрызая чертовы ногти.
Хватит, Герман!
Все в порядке.
Всего лишь надо пойти против всего мира. Всего лишь победить армию двух планет. И уничтожить космическую станцию, наверняка вооруженную лазерными пушками.
Пустяк.
Раз плюнуть!
Лучше об этом не думать…
Покурить, выпить пару рюмочек водки, забыться. Может, принять снотворное?
Я вдруг понял, что давно не слышал голос Джулии. Уснула она там что ли?
Я нажал на кнопку вызова, но девочка не ответила.
Еще раз и еще. Я вдавливал проклятую кнопку до упора, рискуя ее поломать.
— Этого еще не хватало! — воскликнул я, спешно покидая мостик.
Мне тут же живо представилась Джулия, задушившая себя собственными руками, или пробившая головой переборку и выпрыгнувшая в космос. Почему-то я не чувствовал никакой опасности от этого ребенка сектоида, а зря. Лишь только я очутился в ее каюте, откуда-то сверху метнулась разъяренная рычащая тень, и я едва успел остановить маленькую ручонку с зажатой авторучкой, острие которой хищно устремилось к моей сонной артерии.
Я выкрутил девочке руку и предельно аккуратно подтолкнул Джулию к кровати.
Она безвольно упала на матрац лицом вперед и горько зарыдала. Плечики подрагивали от беззвучного плача, густые светлые волосы разметались по всей пижамке.
Я покрутил в руке авторучку, задумчиво ее разглядывая. Маленькая девочка пыталась убить взрослого здорового дядьку. Надо же…
— Я не верю, что это у вас в крови, Джулия, — сказал я, присаживаясь на краешек стула. Глаз с девочки я не спускал. — Ну не может злоба заложена в генотип! Не может быть! Я не знаю, какой виток в вашей истории создал такое извращенное общество, но это неправильно. Неправильно стремится к власти… ради игры. Вам бы еще в песочнице играться… А вы вместо этого вышли в космос, так и не успев повзрослеть…
Девочка вдруг притихла. Обратила заплаканное раскрасневшееся лицо ко мне:
— Папа мне рассказывал о вас, людях, — сказала тихо она, и в ее голосе было мало чего от семилетней девочки. — Он сказал, что вы тоже играете. Стремитесь установить контроль над другими расами. Вы очень на нас похожи, но мы, по крайней мере, стараемся играть честно…
— Вы используете шпионаж, ведете подрывную деятельность, врете на каждом шагу… И ты мне еще говоришь о честности, девочка!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96