Жизнь вернулась на Статику.
Такая, какой ее видел генерал Малоев.
Какой-то мальчонка вырвался из толпы и кинулся к распростертому телу мужчины.
* * *
— Сядь здесь! — заорал я таксисту. Тот удивленно посмотрел на меня, но сделал все как надо — опустил машину в десяти метрах от очереди. Я кинул ему пару бумажек и кинулся к солдатам, избивающим парня.
Мальчишка вцепился ручонками в ногу одного из них и отчаянно выл.
— Убирайся, щенок! — заорал солдат, взмахнул ногой, и мальчик полетел в сторону.
И тут же мой удар бросил его на землю — лицо солдата размазалось по асфальту, кровь тонкой струйкой потекла из носа — вояка затих.
Остальные солдаты (их было трое) двинулись на меня, раскручивая дубинки.
Я аккуратно поставил чемодан на землю, достал из-за пояса пистолет и направил на них.
— Пошли прочь! — приказал я.
Солдаты остановились.
— Разойтись! — крикнул кто-то.
К нам приближался офицер в серой форме.
— Заберите Тревора, — сказал он своим.
Солдаты потащили поверженного товарища прочь. Офицер подошел ко мне, протянул руку.
— Капитан Кутц, — отчеканил он. — Я узнал Вас, господин Лукин. Видел Ваше награждение по стерео. Простите моих солдат, они слегка переусердствовали. Но Вы должны понять и их — этот парнишка (Ваш родственник?) лез без очереди и…
Я не ответил. Я сел рядом с Денисом на колени и перевернул его на спину. Майка с движущейся строкой была заляпана кровью, дыхание хриплое, неуверенное, взгляд блуждает по небу.
Снова подбежал Гена, обхватил грудь отца и заплакал.
Налитые кровью глаза остановились на мне.
— Здравствуй, Гера, — прохрипел Денис. — Вот мы и встре… тились…
— Привет, Ден, — сказал я.
— Я — дурак, — тихо засмеялся Денис. — Не послушался тебя… выкинул деньги, до последней монеты, в мусоропровод… гордый дурак. — Он закашлялся — кровь густыми комками заляпала желтую маечку Гены.
— Сейчас, — сказал я, — сейчас… сейчас мы отвезем тебя в больницу….
— Гордый дурак… — прошептал Денис. — Гордый… гордый…
Тело Дениса выгнулось вверх и резко расслабилось — черты лица застыли, глаза уставились в небо.
* * *
Я делал ему искусственное дыхание. Я нажимал скрещенными ладонями на грудную клетку парня, пытаясь заставить работать сердце. Я бил по груди Дениса кулаком. Я выхватил из-за пазухи медицинский набор и вколол парню все, что там было.
Перед глазами все плыло.
Потом меня оттащили от Дениса.
— Он умер, — сказал капитан Кутц, склонившись надо мной — его темные глаза неотрывно следили за моими действиями: — Вероятно, недоедание, жара сказалась… сердечный приступ, как Вы думаете, господин Лукин?
Я врезал ему по скуле (удар отбросил Кутца в сторону), поднялся.
Денис слепо смотрел в голубое небо, по которому проплывали редкие оранжевые облака. Рядом сидел на корточках Гена и мерно раскачивался из стороны в сторону — глаза у него были сухими.
— Ты пожалеешь об этом, — прошипел за спиной офицер. — Кем бы тебя не считали на этой вшивой планете!
Я не ответил. Я подошел к мальчишке, подхватил его на руки и понес в сторону космопорта.
Я шептал ему что-то несуразное, пытался успокоить.
Потом замолчал.
* * *
Толпа, оставшаяся позади, на всякий случай громко ликовала, получая очередной паек витаминов.
Тело Дениса, как я позже узнал, солдаты отвезли в ближайший крематорий.
ЧАСТЬ 2. ЭПИЛОГ
"Здравствуй, солнышко!
Как там моя маленькая дочка? Как там моя маленькая красавица?
Поздравляю тебя с первым десятилетием, маоышка, желаю всего самого-самого хорошего, чтобы все твои желания непременно исполнились, чтобы солнце и все звезды этой Вселенной светили только для тебя, моей самой любимой девочки на свете!
Знаешь, зайка, я долгое время боялся написать тебе. Наверное, твоя мама наговорила про меня много всяких гадостей. Я боялся, что ты поверишь ее словам и просто порвешь мое письмо в клочки. Я очень этого боялся.
А ведь знаешь что? Что бы твоя мать не говорила — это чистая правда. Я бросил вас. Я бросил тебя. Я поступил как последний подлец, и нет мне прощения.
Но теперь я не боюсь, что ты не прочитаешь это письмо. Потому что я кое-что понял: я очень тебя люблю. И если ты будешь счастлива, забыв обо мне, пускай будет так.
Прости меня. Мне нет прощения, потому что я бросил семью из-за денег, но все-таки попытайся. Потому что я хочу измениться. Потому что я понял, что деньги — это не главное.
И еще я очень хочу увидеть тебя хотя бы еще раз.
Извини, что пишу коротко и сбивчиво — я никогда не умел писать большие письма.
Целую.
Твой бумагомаратель,
Ден Малик
P.S. Думаешь, что я подозрительно быстро стал другим человеком? Просто один знакомый на днях крепко врезал мне по лицу. Оказывается, это полезно для таких подонков как я."
«Излишне мелодраматично», — подумал он.
Малик отложил исписанный листок в сторону, ослабил воротничок белоснежной рубашки, задумался, разглядывая ровненькие аккуратненькие строчки. Легче было отправить письмо через меганет или хотя бы набрать его на ноутбуке, а после распечатать, но Ден признавал для писем только дедовский метод.
Письмо, написанное от руки.
Нервные пальцы сами залезли в передний карман рубашки, извлекли из открытой пачки тонкую сигарету…
Пронзительная трель видеофона заставила журналиста вздрогнуть, выронить сигарету из рук. Он скосил красные воспаленные глаза влево на настенные часы: полвторого ночи. Кому это еще приспичило звонить в такое время? Малик поднял трубку и рявкнул:
— Да?
— Господин Малик? — холодно поинтересовались на том конце провода.
— Это я, но какого черта?..
— С вами говорит вице-президент Макса-3 Штефан Барон. Я буду краток, господин Малик: нам понадобился человек, хорошо знакомый с реалиями Статики, желательно журналист. Вы будете на нас работать, господин Малик?
Губы Дена скривились. Высочайшее презрение — вот, что он сейчас испытвал:
— Я тоже отвечу вам кратко, господин Барон: идите вы к чертовой бабушке!
— А как насчет оклада десять тысяч евро в месяц, плюс премии за статьи, плюс неограниченный доступ к прессе Статики? При должном трудолюбии вы будете зарабатывать не менее двадцати тысяч в месяц. Это поможет решить вам не только денежные проблемы, но и… семейные. Насколько я знаю, у вас есть маленькая дочь, которую вы очень хотите увидеть? А на суд денег нет… проклятые земные законы, правосудие на этой планете становится все дороже и дороже! Да, я не буду настаивать на немедленном решении. Я позвоню вам завтра в девять утра. И я приму ваш ответ, каким бы он ни был.
Дрожащие пальцы до посинения вцепились в хододную трубку.
* * *
«…Мне нет прощения, потому что я бросил семью из-за денег, но все-таки попытайся. Потому что я хочу измениться. Потому что я понял, что деньги — это не главное…»
Еле слышный щелчок газовой зажигалки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96