XXI
Долгая весна и лето, проведенные Элейн вдали от двора, сделали свое дело. Она наконец пришла в себя. Хозяйка Фолкленда снова жила полной жизнью, наслаждаясь домом и семьей. Дети ее быстро росли. Она ездила на соколиную охоту, каталась на лошади; и, хотя Малкольм частенько требовал от нее исполнения супружеских обязанностей, он все меньше и меньше ее утомлял. К ней вновь вернулся Александр.
Нескоро, очень нескоро Элейн, преодолев себя, оставила всякие мысли о Дональде Маре. Правда, она глубоко переживала, узнав, какой ценой расплатился Дональд за кратковременный и мимолетный роман с ней, но что она могла поделать? Самое лучшее для них обоих – забыть друг друга, решила она.
В тот момент ее мысли снова обратились к Александру. Она уже давно думала, что он исчез навсегда. В отчаянии Элейн каждую ночь на цыпочках подходила к выходящему им запад окну и смотрела, как медленно заходят звезды. Ночь за ночью она мысленно звала его, сжав в руке подвеску с фениксом. У нее ныло тело от внутренней пустоты; она знала, что он до сих пор сердится на нее и ревнует. Ночь за ночью она ждала его, но понапрасну.
Наконец, Элейн решила вызвать Адама.
– Вы знаете, как вызывать души умерших? – Она не хотела обращаться за этим к Ронвен, а огню уже не доверяла. Ей совсем не хотелось вместо Александра перед собой увидеть Эиниона.
– Есть много способов, миледи, но, как вы сами знаете, узнать будущее можно более простыми и надежными средствами.
– Я не желаю знать моего будущего.
– Могу ли я спросить, нет у вас другой причины, которая заставляет вас искать встречи с духами?
– Это мое личное дело. – Она не опустила глаз, встретим его испытующий взгляд. – Мне нужно, чтобы вы только объяснили мне, как это делается.
– Я могу научить вас этому, миледи, – произнес он, сложив руки ладонями вместе. – А также чарам, прибегнув к которым вы будете насылать возмездие и кару на головы тех, кто причинил вам вред.
– Я не хотела бы использовать такие чары, Адам.
– Не хотели бы? – Он скривил губы в циничной улыбке.
– Нет.
Какой-то момент он изучал ее лицо, потом отвернулся.
– Хорошо, я научу вас, как это делать.
Труднее всего было выбраться из замка. Когда-то некоторые из стражей даже поплатились жизнью за то, что разрешили графине выйти за его пределы. Но в конце концов ей удалось выскользнуть за ворота, переодевшись в платье одной из служанок при детской. Малкольм еще не вернулся от королевского двора в Кинросе. Она направила лошадь к поросшему лесом подножию Ломондских холмов, и через десять минут огни сторожевых башен уже были не видны. Была жаркая, безветренная ночь, но все же, когда Элейн спрыгнула с лошади и привязала ее к дереву, по ее телу пробежал холодок. Старик Лиулф не отставал от нее; она сошла с дорожки и при свете звезд стала подниматься на холм. Никто не сможет подстеречь ее здесь. Давно было известно, что в этих местах водились привидения и что холмы заколдованы. Она взглянула на собаку. В ответ пес лизнул ее руку и негромко заскулил.
Без огня, похоже, не обойтись. Разжечь его было легко, этому она давно научилась. Собрав сухой листвы и веток, она обложила кучку камешками и, добавив туда сухих трав и ягод из мешочка Адама, запалила все это с помощью кремня и кусочка железа. Потом Элейн сжала в руке подвеску с фениксом.
Лиулф настороженно зарычал, и Элейн замерла, вслушиваясь в тишину холмов. Легкий ветерок коснулся ее кожи; ночной воздух благоухал тимьяном. Где-то вдалеке тихонько заржала лошадь.
– Александр? Милорд? – чуть слышно прошептала она, крепко сжимая пальцами подвеску. – Почему вы до сих пор сердитесь на меня? Его нет, он вернулся в Map.
Ветер застонал в деревьях позади нее, и она поняла, что уже не одна.
– Александр, – прошептала она. – Где ты?
Элейн проснулась на рассвете рядом с кучкой остывшей золы и пепла, когда первые лучи солнца засияли над долиной позади нее. Волосы ее были распущены – единственное свидетельство того, что с ней был ее любовник-призрак. Но может быть, она просто грезила?
XXII
Эдинбургский замок. Декабрь 1259
– Дональд Map здесь, в замке, – говорила Ронвен, стоя перед Элейн в маленькой спальне, отведенной Файфам в этот их приезд ко двору; вызвал их к себе сам король. Спальня находилась в Главной башне. Была зима, над озером Нор-Лох завывали ветры, колотясь о деревянные ставни замка; тяжелые двери трещали под их напором, словно были сделаны из тонких дощечек.
Элейн замерла. Она уже видела лорда Мара рядом с королем в большом зале, но Дональда как будто нигде не было. Ненадолго испытав нечто похожее на прежнее любовное томление, Элейн снова оставила всякие мысли о нем.
Она стала искать в сундуке золотое, украшенное эмалью ожерелье, что было в тон ее платью, которое она собралась надеть на следующий день. Сердце у нее взволнованно билось. Дональд Map был здесь, в Эдинбурге, под одной с ней крышей! Элейн перевела дыхание, чтобы успокоиться. Нет, она не будет о нем думать, не будет даже смотреть на него, если они встретятся в большом зале. Ее рука невольно потянулась к золотой цепочке с фениксом, висевшей у нее на шее. Едва осознавая, что делает, Элейн сняла через голову цепочку с подвеской, положила ее в ларчик для драгоценностей и плотно закрыла крышку.
У горевшего камина на теплой подстилке из вереска растянулась Энкрет с двумя щенками, Роулетом и Сабиной; старый Лиулф тихо умер во сне еще прошлой весной. Постели для Ронвен и двух служанок Элейн уже были расстелены, и на них сверху были навалены простыни и одеяла. Занавеси полога над огромной супружеской кроватью были подняты, пуховые перины взбиты. Малкольм все еще ужинал с королем в большом зале, не выражал желания отойти ко сну.
– Уверена, что ты не позволишь ему добиваться тебя на этот раз, – сказала Ронвен, помогая Элейн снять мантию.
– У меня нет никаких оснований думать, что он снова будет добиваться меня, – резко ответила ей Элейн. – Знать не знала, что он здесь. Я не видела его уже два года.
– Да, он в замке. И следит за тобой. Он все время следит за тобой.
– Тогда он дурак. – Элейн повернулась к Ронвен, чтобы та расшнуровала ей платье. Она не могла поверить, что он был в зале, а она не заметила его.
– Скажи только словечко, сокровище мое, я так пугану его… – тихо предложила Ронвен.
– И скажу, – шепотом ответила Элейн.
Она легла в постель, и за ней задернули занавеси полога. Комната освещалась огнем в камине. Стук в дверь поднял Ронвен на ноги. Две другие женщины крепко спали, завернувшись в одеяла.
Ронвен с опаской приоткрыла дверь. За порогом стоял Дональд Map. Он держал в руке фонарь, колеблющимся пламенем слабо освещавший стены.
– Простите, я подумал…
– Вы подумали, что это комната графини Файф. – Ронвен не шептала, а шипела, как змея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152