– Долгое время я думала о другом мужчине. Эти мысли немного помогали мне. – Элейн опешила от возбужденного блеска в глазах девушки.
– Король Александр! Я знаю эту историю. Я помню! Ведь со мной творится то же самое! О, бабушка, я ведь тоже люблю другого! Он молод, бесстрашен и красив. Но я не могу быть с ним. Я здесь пленница.
– Тише, я уверена, твой муж отпустит тебя в Килдрамми, – сказала Элейн, холодность рук Изобел пугала ее. – Я скажу ему, что пригласила тебя побыть со мной какое-то время. Мужчины в этой стране теперь заняты борьбой за свободу Шотландии. Я подозреваю, что это надолго. Эдвард так просто не сдастся, я его знаю. Он не простит поражения на мосту Стирлинг. Он вернется из Фландрии мстить нам.
– Кто, по-твоему, будет королем Шотландии, бабушка?
– Должна признаться, я держу сторону Брюса. И Джон Баллиоль, и Роберт Брюс – потомки королевской династии Канморов, но Изабелла Брюс была младшей сестрой матери Джона. Мать Джона Баллиоля, Дерворгилла, сорок лет назад унаследовала Фозерингей, как раз когда у меня отняли фамильные земли, так что законники, возможно, правы, и у Баллиоля больше прав на престол. – Подняв голову, Элейн увидела решительный протест в глазах Изобел. – Но думается мне, что Роберт родился королем, а Джон Баллиоль не сможет править страной при всех его благих намерениях.
Элейн помолчала и вдруг увидела, как Изобел залилась краской. Девушка закрыла лицо руками и спрятала его у бабушки в коленях, подозревая, что Элейн это заметила. Элейн положила руку на голову Изобел.
– Так вот в чем дело, – медленно сказала она. – Боже мой, Изобел.
Девушка молча отрицательно покачала головой.
– А он знает? – Но, едва задав этот вопрос, Элейн вспомнила слова Роберта, сказанные им в ночь, когда родилась маленькая Марджори: «Она приносит только беду всем, кто с ней рядом. Даже когда я рядом с ней…»
Элейн подавила приступ обиды: именно эта девушка, ее собственная правнучка, принесла ее дочери столько несчастья в последние недели жизни Изабеллы.
Как будто чувствуя, о чем думала прабабушка, Изобел продолжала:
– Я знала, что он женат на Изабелле, но я полюбила его первой! – мучительно закричала она. – Я любила его с четырех лет! Он мой по праву!
– Дорогая, у тебя есть муж, и Роберт не может быть твоим. – Элейн старалась говорить спокойно и жестко. – Тебе не следует больше думать о нем.
– И у тебя был муж, когда ты была любовницей короля Александра! – Изобел взбунтовалась. – Ты же позволила себе это, и вся страна знала об этой связи!
– Думаю, так тебе сказала леди Бакан, – сухо проговорила Элейн. Элизабет де Куинси была дочерью Роджера, констебля Шотландии, и, следовательно, приходилась племянницей покойному мужу Элейн, Роберту.
– Ты должна понимать, что я чувствую, – страстно сказала Изобел. – Я думала, ты поймешь. – В ее голосе слышалось разочарование.
– Да я понимаю! – Она погладила несчастную девушку по голове. – Поверь, я прекрасно понимаю тебя. Но я также понимаю то, что Джон Бакан далеко не тот человек, каким был Роберт де Куинси! Будь очень осторожна! Береги себя, дорогая.
Обе замолчали, раздумывая.
– Бабушка, разве ты не видишь? Это же я должна исполнить твое предназначение! Отец давно говорил об этом маме, он не знал, что я слышала. Он говорил: «Было предсказано, что одна из твоих дочерей будет королевой». Это я! Это буду я! Джон умрет, а я выйду замуж за Роберта! Разве ты не видишь? Я исполню пророчество твоего уэльского барда! Все, что нужно сейчас делать, это помогать Роберту стать королем!
– Изобел…
– Я знаю, что это правда, бабушка. Я это чувствую! Пожалуйста, ты должна понять, ты единственная, кто может понять это!
Элейн вздохнула. Значит, эта глупая басня передавалась из поколения в поколение.
– Бабушка? – Изобел умоляюще посмотрела на нее.
– Конечно, я сделаю все, чтобы помочь Роберту стать королем, – улыбнулась Элейн. – Джон Баллиоль – не тот, кто должен управлять страной.
XIII
Март 1298
Дункан ехал на лошади, бросив поводья и погрузившись в свои мысли. Снега быстро таяли, и воздух был полон чистой весенней прохлады; с холмов сбегали ручьи.
Они убили дикого вепря, и он оставил людей разделывать тушу, чтобы довезти ее домой. Когда его мать вернется в Килдрамми, к столу будет подано свежее мясо.
Кристиана ждала его вместе с Рори. Казалось, он должен быть доволен. Но почему-то он чувствовал себя очень странно. Положив руку на грудь, он чувствовал, как бешено колотится его сердце. Он еле дышал; по лбу его стекал пот.
«Сэнди – в беде». – Внезапное озарение пришло к нему. Так было всегда: если кому-то из них было плохо, другой узнавал об этом тотчас же несмотря на расстояния. На этот раз они было слишком далеко друг от друга. Сэнди все еще сидел в тюрьме Эдварда.
Дункан спешился, глядя на юг, как будто он мог увидеть через холмы, леса и высокие стены отделенного от него брата. Он стыдливо смахнул непрошеную слезу.
XIV
Килдрамми
Элейн карабкалась по камням у болотистого подножия водопада. Ее пальцы были в крови и ссадинах, платье вымокло, и она продрогла до костей. Она плакала.
– Мама, ну, пожалуйста, не надо… – Дункан отыскал ее здесь и, с трудом добравшись до матери по скользким камням, обнял ее. Его глаза были красными от слез. – Что ты делаешь здесь? Пойдем отсюда, пока ты до смерти не замерзла.
– Я ищу кое-что, что потеряла. – Дрожа от холода, Элейн ухватилась за него. – То, что отец Сэнди подарил мне давным-давно.
«Отец Сэнди…» Сказав это, она всхлипнула. «Отец Сэнди», а не «твой отец». Дункан нахмурился, обнимая ее худенькие плечи.
– Мы найдем это. Найдем, что бы это ни было. Но сейчас мы должны идти. Никому не будет легче, если ты заболеешь воспалением легких. – Почти неся ее на руках, он помог ей спуститься. Он впервые почувствовал, какой она стала легкой. Поставив ее на твердую землю, он укутал мать плащом. Вода внизу рассыпалась мириадами разноцветных брызг.
Письмо из Лондона сухо известило их о том, что Александр Map скончался от внезапной лихорадки. Его тело было похоронено в пристройке церкви Святого Петра рядом с главной стеной Тауэра. Король выражал Марам свои соболезнования. Вот и все: несколько строчек черного неровного почерка королевского клерка на куске канцелярской бумаги.
– Что это, мама? Что ты потеряла там? – Дункан обнял мать за плечи и посадил ее отдохнуть на большой пень. Она побледнела и с трудом дышала.
– Моего феникса. Амулет. Он был такой красивый, и очень дорогой…
– Как он попал в святой источник?
– Я его туда бросила. Когда-нибудь я расскажу вам все. Но не теперь. Нет смысла его искать, если он захочет вернуться, он вернется сам. Так было всегда. – Она слабо улыбнулась. – Пойдем домой. Дай мне руку. – Она с трудом поднялась, опираясь на него, и смущенно улыбнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152