Хоть они и вооружены, но нарываться на лишние неприятности не хотелось ни Петрову, ни Корнилову. Они бежали молча, запыхались, вспотели.
В окрестностях Ельска, благодаря кроссам покойного капитана Пятакова, они ориентировались хорошо. Наконец солдаты добрались до шоссе О том, что на всех дорогах стоят блокпосты и машины проверяют, ни Петров, ни Корнилов не знали, в город их давно не выпускали. Они минут тридцать пролежали в кювете. Ни одна машина не прошла ни из города, ни в город.
– Что такое, мать их так? – шептал Корнилов, поглаживая приклад автомата. – Машин нет!
– К железной дороге? Поездом? Слышишь, Игорь? – сказал Петров.
– Нет, поездом нельзя. Поезд могут останэвить и обыскать.
– Точно. Могут, – подтвердил опасения Корнилова Петров. – Жрать хочется. Покурим?
– Давай.
Они курили, пряча сигареты в кулаках. Корнилов дрожал от страха и возбуждения одновременно. Петров же немного успокоился.
– Тетка твоя нас не выдаст?
– Она надежная, меня любит.
– А потом? – спросил Петров.
– Потом дернем в Финляндию?
– Куда?
– К финнам убежим. Попросим убежища.
Скажем, били нас офицеры, издевались за то, что мы в Чечню отказывались ехать. Они нас назад не отдадут. Подержат в тюрьме пару месяцев и выпустят.
Перспектива вскоре оказаться за границей Петрова не удивила. В бред приятеля хотелось верить.
– А там и какая-нибудь амнистия случится, можно будет вернуться, – убежденно говорил Корнилов, веря каждому своему слову.
Они пролежали в кювете еще полчаса.
* * *
Наряд, оставленный офицером, не предпринимал ничего, чтобы отыскать начальника караула.
Мало ли куда мог пойти Пятаков? Возможно, и к женщине. Побеспокоишь его – поимеешь неприятности на собственную голову. Так что лучше инициативы не проявлять. Три бойца, прохаживаясь по территории части, ждали возвращения капитана. Тем более с КПП сообщили, что капитан Пятаков расположения не покидал. И у вторых ворот, которые предназначались для выезда по тревоге, караульные сообщили, что капитана Пятакова не было и здесь.
– Небось, где-нибудь на кухне сидит, жрет мясо, а мы тут, как лохи, топчемся, – сказал сержант ефрейтору.
– Да уж, с него станется.
– С другой стороны, хорошо – никто нас не кантует. Был бы здесь Пятаков, уже кого-нибудь поймал бы и отвел на гауптвахту.
– Слушай, а может, он склад ГСМ пошел проверять? – выдвинул версию ефрейтор, глядя в предрассветное небо.
– Давай на вышках спросим.
– Что у них спрашивать, спят, как сурки.
Подошли к вышке, постучали по ней прикладом автомата. Сверху раздался заспанный голос:
– Чего?
– Слушай, ефрейтор, начкара не видел?
– Он что, у меня на вышке ночует? Слава Богу, не видел. Спроси у соседа.
Сержант, ефрейтор и солдат направились ко второй вышке, сняли часового с гвоздя. Ответ услышали аналогичный: не видел и видеть не хочу.
– Ну, блин, капитан дает! Скоро офицеры съезжаться начнут. Дежурный по части может хватиться. Что скажем?
– Не знаю. Будем топтаться здесь. Должен же он появиться. Службу Пятаков знает и к разводу появится. Вот увидишь.
– Может, дрыхнет где? – выдвинул версию сержант, он сам нещадно хотел спать.
– Может, и дрыхнет, а служба идет, – поддержал версию ефрейтор. – Я тоже не прочь ке – марнуть, надавить на массу.
– Вот оттопчемся и надавим.
– Вам хорошо, – заметил солдат. – А мне поспать не дадут.
– Поспишь и ты, – сказал сержант. – Я дедам скажу, чтоб тебя не кантовали.
Солдат улыбнулся, не веря в заоблачное счастье.
* * *
Красные «Жигули» выехали из Ельска. В них сидели пожилой мужчина и его супруга в коричневой вязаной кофте. Пенсионер Семен Лазарев и его жена ехали в деревню к престарелым родителям мужа. Лазаревы, как всегда перед дорогой, основательно переругались и продолжали выяснять отношения в машине. Мужчина курил «Беломор», женщину это злило.
– Отстань от меня, – бурчал он, стряхивая пепел в приоткрытое окно.
– Не кури в машине!
– Ты докуришься, как сосед. Положат в больницу, я к тебе ходить не стану. Зимой уже два месяца пролежал с воспалением легких. Обещал же мне и детям, что бросишь курить.
– Я лучше тебя брошу, – шептал Семен Лазарев, вглядываясь в дорогу. – Ни одной машины! Вот страху напустили. Раньше туда-сюда носились, а сейчас, видишь, как свободно! За час доедем. Лишь бы на блокпосту спецназовцы не прицепились.
Дорога за Ельском уходила вправо. На повороте за два-три километра перед блокпостом прямо на дороге возникли два солдата с автоматами в руках.
– Уже и тут дежурят. С ума посходили.
– ГАИшники. Сбрось скорость, – прошептала женщина. – Слышишь?
– Это не ГАИшники, дура, а солдаты.
– Кто дура?
– Конечно, ты!
Корнилов стоял, широко расставив ноги и стволом автомата показывая машине остановиться. Завизжали тормоза. «Жигули» съехали на обочину и остановились прямо перед Петровым.
Он, держа машину под прицелом, крикнул:
– Выходи!
Семен Лазарев выбрался из машины.
– Что случилось, ребята?
– Не твое собачье дело. И ты вылезай! – крикнул Корнилов женщине.
Водитель ничего не понимал:
– Если вас подвезти надо, то я.., пожалуйста…
– Без тебя доедем. Отвали.
Грузная женщина в коричневой вязаной кофте тоже выбралась из машины. На нее смотрели два автоматных ствола.
– Деточки, деточки, – шептала она, – что случилось?
– Туда идите, туда, – показывая в сторону Ельска, приказал Петров.
– Куда? – не поняла женщина.
– В город! Ваша машина конфискована, – крикнул Корнилов.
– Как конфискована? На каком основании?
– Я тебе сейчас покажу основание.
Автомат сухо щелкнул затвором. От этого щелчка у Семена Лазарева и его супруги сердца наконец забились в унисон, готовые вот-вот разорваться. Игорь Корнилов сел за руль, Петров устроился рядом. Хлопнули дверцы, машина взревела двигателем и сорвалась с места.
Виляя по дороге, красные «Жигули» понеслись от города. Муж с женой стояли, глядя друг на друга.
– Зачем вылез, придурок? – ожесточенно выпалила женщина. – С тобой так всегда!
– Заткнись! – крикнул Лазарев, понимая, что машину у него отобрали. Что за солдаты, откуда они взялись? Даже лиц их не успел толком рассмотреть. – В город, быстрее!
От города их отделяло километра полтора. Семен Лазарев трусцой побежал в сторону Ельска.
Жена едва поспевала за ним, выкрикивая в спину проклятия и понося мужа:
– Я знала, что ты придурок. Так у тебя все могут забрать. И меня могли убить, а ты бы даже не заступился.
– Жалко, что тебя не пристрелили, – огрызался муж. – На похороны потратился бы и забыл!
Красные «Жигули» мчались к блокпосту, о чем водитель и пассажир не подозревали. Спецназовцы и два милиционера, дежурившие на блокпосту, услышали шум двигателя.
– Посмотри, кто там прет, – сказал сержант ефрейтору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
В окрестностях Ельска, благодаря кроссам покойного капитана Пятакова, они ориентировались хорошо. Наконец солдаты добрались до шоссе О том, что на всех дорогах стоят блокпосты и машины проверяют, ни Петров, ни Корнилов не знали, в город их давно не выпускали. Они минут тридцать пролежали в кювете. Ни одна машина не прошла ни из города, ни в город.
– Что такое, мать их так? – шептал Корнилов, поглаживая приклад автомата. – Машин нет!
– К железной дороге? Поездом? Слышишь, Игорь? – сказал Петров.
– Нет, поездом нельзя. Поезд могут останэвить и обыскать.
– Точно. Могут, – подтвердил опасения Корнилова Петров. – Жрать хочется. Покурим?
– Давай.
Они курили, пряча сигареты в кулаках. Корнилов дрожал от страха и возбуждения одновременно. Петров же немного успокоился.
– Тетка твоя нас не выдаст?
– Она надежная, меня любит.
– А потом? – спросил Петров.
– Потом дернем в Финляндию?
– Куда?
– К финнам убежим. Попросим убежища.
Скажем, били нас офицеры, издевались за то, что мы в Чечню отказывались ехать. Они нас назад не отдадут. Подержат в тюрьме пару месяцев и выпустят.
Перспектива вскоре оказаться за границей Петрова не удивила. В бред приятеля хотелось верить.
– А там и какая-нибудь амнистия случится, можно будет вернуться, – убежденно говорил Корнилов, веря каждому своему слову.
Они пролежали в кювете еще полчаса.
* * *
Наряд, оставленный офицером, не предпринимал ничего, чтобы отыскать начальника караула.
Мало ли куда мог пойти Пятаков? Возможно, и к женщине. Побеспокоишь его – поимеешь неприятности на собственную голову. Так что лучше инициативы не проявлять. Три бойца, прохаживаясь по территории части, ждали возвращения капитана. Тем более с КПП сообщили, что капитан Пятаков расположения не покидал. И у вторых ворот, которые предназначались для выезда по тревоге, караульные сообщили, что капитана Пятакова не было и здесь.
– Небось, где-нибудь на кухне сидит, жрет мясо, а мы тут, как лохи, топчемся, – сказал сержант ефрейтору.
– Да уж, с него станется.
– С другой стороны, хорошо – никто нас не кантует. Был бы здесь Пятаков, уже кого-нибудь поймал бы и отвел на гауптвахту.
– Слушай, а может, он склад ГСМ пошел проверять? – выдвинул версию ефрейтор, глядя в предрассветное небо.
– Давай на вышках спросим.
– Что у них спрашивать, спят, как сурки.
Подошли к вышке, постучали по ней прикладом автомата. Сверху раздался заспанный голос:
– Чего?
– Слушай, ефрейтор, начкара не видел?
– Он что, у меня на вышке ночует? Слава Богу, не видел. Спроси у соседа.
Сержант, ефрейтор и солдат направились ко второй вышке, сняли часового с гвоздя. Ответ услышали аналогичный: не видел и видеть не хочу.
– Ну, блин, капитан дает! Скоро офицеры съезжаться начнут. Дежурный по части может хватиться. Что скажем?
– Не знаю. Будем топтаться здесь. Должен же он появиться. Службу Пятаков знает и к разводу появится. Вот увидишь.
– Может, дрыхнет где? – выдвинул версию сержант, он сам нещадно хотел спать.
– Может, и дрыхнет, а служба идет, – поддержал версию ефрейтор. – Я тоже не прочь ке – марнуть, надавить на массу.
– Вот оттопчемся и надавим.
– Вам хорошо, – заметил солдат. – А мне поспать не дадут.
– Поспишь и ты, – сказал сержант. – Я дедам скажу, чтоб тебя не кантовали.
Солдат улыбнулся, не веря в заоблачное счастье.
* * *
Красные «Жигули» выехали из Ельска. В них сидели пожилой мужчина и его супруга в коричневой вязаной кофте. Пенсионер Семен Лазарев и его жена ехали в деревню к престарелым родителям мужа. Лазаревы, как всегда перед дорогой, основательно переругались и продолжали выяснять отношения в машине. Мужчина курил «Беломор», женщину это злило.
– Отстань от меня, – бурчал он, стряхивая пепел в приоткрытое окно.
– Не кури в машине!
– Ты докуришься, как сосед. Положат в больницу, я к тебе ходить не стану. Зимой уже два месяца пролежал с воспалением легких. Обещал же мне и детям, что бросишь курить.
– Я лучше тебя брошу, – шептал Семен Лазарев, вглядываясь в дорогу. – Ни одной машины! Вот страху напустили. Раньше туда-сюда носились, а сейчас, видишь, как свободно! За час доедем. Лишь бы на блокпосту спецназовцы не прицепились.
Дорога за Ельском уходила вправо. На повороте за два-три километра перед блокпостом прямо на дороге возникли два солдата с автоматами в руках.
– Уже и тут дежурят. С ума посходили.
– ГАИшники. Сбрось скорость, – прошептала женщина. – Слышишь?
– Это не ГАИшники, дура, а солдаты.
– Кто дура?
– Конечно, ты!
Корнилов стоял, широко расставив ноги и стволом автомата показывая машине остановиться. Завизжали тормоза. «Жигули» съехали на обочину и остановились прямо перед Петровым.
Он, держа машину под прицелом, крикнул:
– Выходи!
Семен Лазарев выбрался из машины.
– Что случилось, ребята?
– Не твое собачье дело. И ты вылезай! – крикнул Корнилов женщине.
Водитель ничего не понимал:
– Если вас подвезти надо, то я.., пожалуйста…
– Без тебя доедем. Отвали.
Грузная женщина в коричневой вязаной кофте тоже выбралась из машины. На нее смотрели два автоматных ствола.
– Деточки, деточки, – шептала она, – что случилось?
– Туда идите, туда, – показывая в сторону Ельска, приказал Петров.
– Куда? – не поняла женщина.
– В город! Ваша машина конфискована, – крикнул Корнилов.
– Как конфискована? На каком основании?
– Я тебе сейчас покажу основание.
Автомат сухо щелкнул затвором. От этого щелчка у Семена Лазарева и его супруги сердца наконец забились в унисон, готовые вот-вот разорваться. Игорь Корнилов сел за руль, Петров устроился рядом. Хлопнули дверцы, машина взревела двигателем и сорвалась с места.
Виляя по дороге, красные «Жигули» понеслись от города. Муж с женой стояли, глядя друг на друга.
– Зачем вылез, придурок? – ожесточенно выпалила женщина. – С тобой так всегда!
– Заткнись! – крикнул Лазарев, понимая, что машину у него отобрали. Что за солдаты, откуда они взялись? Даже лиц их не успел толком рассмотреть. – В город, быстрее!
От города их отделяло километра полтора. Семен Лазарев трусцой побежал в сторону Ельска.
Жена едва поспевала за ним, выкрикивая в спину проклятия и понося мужа:
– Я знала, что ты придурок. Так у тебя все могут забрать. И меня могли убить, а ты бы даже не заступился.
– Жалко, что тебя не пристрелили, – огрызался муж. – На похороны потратился бы и забыл!
Красные «Жигули» мчались к блокпосту, о чем водитель и пассажир не подозревали. Спецназовцы и два милиционера, дежурившие на блокпосту, услышали шум двигателя.
– Посмотри, кто там прет, – сказал сержант ефрейтору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66