Взрыв смеха. Затем мертвая тишина.
Нигель закрыл глаза, дыхание его стало замедленным и углубленным. Американский профессор и ведущая на видеоэкране приняли выжидательную позу.
— Готов, — раздался бесстрастный голос Вайнштейна.
Джейми произнес в микрофон:
— Ваш выход, Луциус.
Камера в Калифорнии проводила Кемпа до выхода и переключилась на Сильвию Альберт. На электронном табло промелькнуло двадцать шесть секунд.
Нигель открыл глаза и объявил:
— Есть.
Джейми приблизился к краю сцены.
— Будьте любезны, кто-нибудь дайте мне лист бумаги и чем писать.
Служащий компании Би-би-си проворно достал лист желтой бумаги и карандаш. Джейми кивком поблагодарил и передал письменные принадлежности Hигелю, который несколько минут энергично царапал на листе, потом вручил его Джейми, а тот вернул его человеку из Би-би-си.
— Вот, прочтите и держите при себе.
За девять тысяч километров от Эдинбурга профессор Кемп вернулся в телестудию, ведя с собой двух женщин и мужчину. Вновь прибывшие уселись за столик и выложили на него запечатанные конверты.
— Знакомьтесь, наши наблюдатели, — произнесла Сильвия Альберт. — Лола Маккэферти Лопес, помощник окружного прокурора Сан-Франциско, Морин Седжвик, редактор «Сан-Франциско кроникл», и Рэбби Мильтон Грин, научный сотрудник Калифорнийского университета в Беркли… Итак, профессор Макгрегор, каковы ваши результаты?
Джейми сделал знак служащему Би-би-си.
— Будьте любезны, сэр, прочтите, что написал доктор Вайнштейн. — Он развернул к нему микрофон.
— Первая карточка, — послышался отчетливый голос. — «Из игры в монополию: ОТПРАВЛЯЙСЯ ПРЯМИКОМ В ТЮРЬМУ, ДВЕСТИ ДОЛЛАРОВ ТЕБЕ НЕ СВЕТЯТ».
Аудитория ахнула, когда помощник прокурора вскрыла конверт и предъявила карточку, тут же показанную крупным планом.
— Вторая карточка, — продолжал читать служащий. — Написанная от руки цитата из Шекспира: «Быть или не быть — вот в чем вопрос».
Когда оператор в Калифорнии представил второе подтверждение, возбуждение аудитории перешло в многоголосый рев. Джейми поднял руки.
— Тихо, прошу вас! Остается еще послание Рэбби Грина.
Человек из Би-би-си прочел:
— Почтовая открытка с изображением планеты Земля, снятой из космоса с надписью от руки на обороте: «Да будет свет».
Вместо света воцарился настоящий бедлам.
Репортер «Хельсинген саномат» закрыл лицо руками и простонал:
— Твою мать!
— Так точно, товарищ, — поддержал его Финстер, — положение пиковое.
Когда гвалт немного утих, Джейми в двух словах выразил благодарность калифорнийским участникам, и экран потух. Почти сразу возникли новая телестудия и логотип в углу: «ТВ-3, Окленд». В студии двое: пожилой лысеющий толстяк и блондинка с улыбкой Моны Лизы на устах. Время — 20: 18.
— Добрый вечер, профессор Макгрегор! На связи Рон Уиггинс и ваша выпускница мисс Алана Шонавон, прилетевшая сегодня из Лондона рейсом новозеландской авиакомпании… Если можно, Алана, расскажите немного о себе.
— Я пишу диссертацию на отделении парапсихологии, мой научный руководитель — профессор Джеймс Макгрегор. Всего нас в группе тридцать два человека, но степень развития ВЭ у всех разная. Я прилетела в Новую Зеландию, чтобы отсюда прочитать послание одного из присутствующих на эдинбургской демонстрации.
Рон Уиггинс понимающе кивнул.
— Что ж, давайте попробуем!.. Здесь за процедурой будут наблюдать Билл Драммонд из «Окленд стар», Мелани Те Виата и «Нью-Зиланд геральд» и Лес Сеймур из «Веллинтон ивнинг пост».
Камера повернулась к троим репортерам, молча сидевшим на противоположном краю стола. Уиггинс продолжал:
— Насколько я понял, Алана оставит свое тело в Земле Киви, а душа ее перекроет расстояние в восемнадцать тысяч километров и переместится в Шотландию…
— Извините, — низким загадочным голосом возразила девушка. (Оператор дал крупным планом изумрудные магнетические глаза.) — Дело обстоит не совсем так. Субъективно я чувствую, что нахожусь в полете, но в действительности ничего похожего. Точно так же мы путешествуем во сне. Современная метапсихология утверждает, что внетелесные экскурсы — такое же явление экстрасенсорики, как, например, ясновидение. Ничего мистического здесь нет, и, разумеется, душа моя вовсе не покидает тело.
— Хм, — нахмурился Уиггинс. — Ладно, пусть так… Хочу заверить наших наблюдателей и зрителей, что никакой электронной аппаратуры, следящей за ходом событий на пресс-конференции в Эдинбурге, мы не имеем. Более того — мы не транслируем эту передачу по национальному телевидению. Наш кодированный импульс направляется по спутниковой связи только в Шотландию. А здесь, в студии, ведется запись для последующего показа, однако прежде она будет смонтирована с материалами, которые мы получим от наших специальных корреспондентов в Эдинбурге… Ну что, начнем, Алана?
— Я готова.
Джейми снова обратился к уже знакомому техническому сотруднику Би-би-си.
— Прошу вас, сэр, выберите человека из вашего ближайшего окружения, пусть он напишет пробное послание для Аланы.
— Кого бы взять? Ну, вот, пожалуй, господин из Швейцарии с видеокамерой.
Последовала небольшая заминка: швейцарец явно не хотел участвовать в эксперименте и заметно смешался, когда на него нацелились телеобъективы всех стран.
У Фабиана Финстера похолодела спина от недоброго предчувствия, уже испытанного прежде. Он прошептал на ухо агенту КГБ:
— Вы не знаете этого парня? На плашке написано: Отто Маурер из «Нойе Цюрихер цайтунг», но мне что-то не верится.
— А кем он еще может быть? — удивился Ханнула. — Мы же все прошли компьютерную проверку, иначе бы нас не пропустили.
— Да иди ты в жопу! — огрызнулся Финстер.
Русский вытаращил на него глаза.
Тем временем швейцарца все же уломали, и он написал на листке несколько строк.
— Благодарю вас, герр Маурер. А теперь положите листок на пол чистой стороной кверху. Никто из стоящих рядом не видел, что вы написали?.. Хорошо. Постарайтесь не думать о содержании вашего послания. ВЭ в корне отличается от телепатии. В данном случае совершенно неважно, какое положение занимает объект и какие материальные преграды лежат между ним и реципиентом. Мы хотим показать вам, что при посредстве внетелесных экскурсов тренированный ум способен увидеть происходящее в какой угодно части света.
По залу прокатилась волна недоверчивых возгласов. Кто-то выкрикнул с места:
— Но ведь это означает…
Джеймс предостерегающе поднял руку.
— Прошу вас! Мы же договорились: вначале демонстрация, потом вопросы.
— Я прочла, — донесся усиленный динамиками голос Аланы Шонавон. Ее лицо занимало весь экран, блестящие зеленые глаза сделались еще больше. — Это стихи, написанные по-немецки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176