— Раскол Пяти Племен. Кто бы мог подумать, что они причинят столько боли.
— Умирать всегда трудно, наверное, — вздохнул Ландес.
— Нет, — возразила Сина, устремив глаза на далекие пики Троллевых гор. — Думаю, умирать легко. Вот жить по Закону трудно.
Когда небо потемнело, Сина почувствовала себя лучше и поднялась по тропе, чтобы проститься со Слипфитом. Она держалась за руку отца, в ушах у нее глухо стучало. Когда подошла ее очередь, Сина зажгла тонкий факел и бросила его в пламя костра.
— Прощай, маленький друг.
Поднимался ветер. День выдался пасмурно-серый, и редкие снежинки, падая, шипели на углях. Сина обошла погребальный костер и подошла ко входу в башню, где стоял Руф Наб с сумасшедшей девочкой.
— Вы не должны оставаться здесь со мной, Руф Наб. Воссоединитесь с вашим племенем и помогите снефиду.
Сумасшедшая девочка подняла глаза на Сину.
— Я, конечно, тоже не останусь с тобой, — сказала она. — И я предпочла бы не возвращаться к своему дяде. Я никогда не любила его. Я найду Ньяла из Кррвелла, который просил моей руки.
— Ты умеешь говорить! — ахнула Сина.
— Но я не буду разговаривать с тобой, — ответила Меллорит. — Ты и правда злая колдунья. Ты сделала так, чтобы этого хорошего старика убили и сожгли только потому, что он освободил меня от твоего заклинания.
— Руф, мы можем найти кого-нибудь, кто позаботился бы о ней? Ей наконец лучше, но она все еще слишком безумна, чтобы странствовать в одиночестве. Она может что-нибудь вытворить, причинить себе вред.
— Ты никогда больше не поймаешь меня, — заявила Меллорит и побежала к спуску. Руф со вздохом пустился за ней.
Вернувшись в шатер, Сина уложила свой запасной плащ и травный сундучок. Чуть позже к ней заглянул Руф.
— Пони вернулся, — сообщил он. — Оставьте его здесь, с собой. На этот раз я привязал его крепко, так что больше он не удерет.
Книга пятая
«Лотен, настало самое опасное время, ибо сейчас нам нужно окончательно уничтожить Магию, чтобы покорить Морбихан. Мой доверенный ученик Иедрик готов на риск и попытается убить Фаллона. Если это удастся, он присоединится к вам на юге».
Лотен сложил письмо и спрятал под нагрудник. Дым затемнил горизонт, но тепло пламени манило Лотена. Он оказывал предпочтение полным доспехам регулярных войск Моера и настоял, чтобы гвардия Тирана — лучшие моерские солдаты — тоже носила их. Но на морбиханских холодных ветрах доспехи казались ледяными, вот он и наслаждался теплом хорошего костра.
«Эйкон слишком осторожен, — подумал Лотен, — он не истинный послушник Ворсай. Он говорит „если“ и „попытается“, как будто боится могущества демонов и старика. Нед сильнее, он более дерзок». Когда Лотен будет в следующий раз говорить с Тираном, он доведет свои наблюдения до сведения господина.
На Фенсдоунской равнине было тихо, только пламя шипело и трещало. Слишком тихо? Своим острым зрением Лотен не видел ничего необычного в рядах войска.
— Roth Feura, — приветствовал он своего лейте~ нанят, садясь на лошадь. — Лорды разделены и плюют на опасность. Другие… — Он плюнул от отвращения.
Что за скучный поход — просто расточение дисциплинированных войск на охоту за крестьянами. Ни в Морбихане, ни на всех Внешних Островах нет никого, кто выставил бы на поле битвы армию против них.
Глава 38
Глубокой ночью, когда ее отец и все остальные спали, Сина ушла на Фенсдоунскую равнину. Она решила идти одна, но через несколько миль знакомое ржание заставило ее оглянуться.
Бихан рысил сзади, размахивая своим молочно-белым хвостом. Сина позвала его, протянула руку. Бихан прижал уши, но подошел, выгнул шею и радостно встал на дыбы.
— Ну-ка, стой! — строго сказала Сина, отступая. — Веди себя хорошо.
Но маленький пятнистый пони продолжал резвиться: рыся рядом с Синой, он выгибал шею и щелкал жемчужными зубами. Впрочем, он постоял смирно, когда Сина остановилась, чтобы привязать ему на спину свой травный сундучок и мешок с одеждой. В полдень они отдохнули. Сина поела немного хлеба и гномской колбасы. Бихан довольно вздохнул, когда она почесала его за ухом, а ночью спал, стоя возле девушки, как черно-белый часовой.
Идя широкой извилистой тропой по Гаркинскому лесу, Сина ощущала непривычную свободу, и боязнь того, что ей может встретиться в пути, ослабла. Хотя дорога неуклонно поднималась вверх, к горам, Сина шла смело, и пони рысил рядом с ней.
Вечером следующего дня они вышли к старому, обветшалому трактиру. Трактирщик, который редко видел кого-нибудь, кроме торговцев-пикси, закатил пир для своей единственной гостьи, выставив на стол тяжелые, крутые караваи горячего желудевого хлеба и целую миску пряного тушеного мяса шалка. Он сел с Синой за стол, жадно желая услышать новости из внешнего мира.
— Расскажите мне о троллях, — попросила Сина. — Они Древней Веры?
— Нет, и даже не Новой, — засмеялся трактирщик. — Они верят в древние божества неба и гор. И едят конину. Пикси торгуют с ними, и за плату они пропускают караваны. Они быстрые, как лошади, а нюх у них, как у ищеек. — Он помолчал, уставившись в кружку. — Знаете, моя прабабка была вовсе не человек, а дикая горная девушка. Наполовину эльф, наполовину тролль, как говорят. — Он на редкость ловко помахал ушами и подмигнул Сине. — Если кто и может справиться с ними, то это я. Но я бы скорее предпочел быть изжаренным приверженцами Новой Веры, чем провести минуту с троллем.
— Возможно, вам представится такой случай, — сказала Сина. — У меня Дар Пророчества, и я предвижу, что грядет великая битва. Думаю, между Новой и Древней Верами.
На широком лице трактирщика заиграла улыбка. Тихо рыгнув, он улыбнулся Сине.
— Если то, что вы видите, — пророчество, удачи вам. Если это будет конец всего, надо хорошенько повеселиться, пока еще есть время. — Он снова рыгнул. — По правде говоря, здесь почти и нечему оканчиваться. Здесь нет ничего, по чему мир стал бы скучать.
Когда на следующее утро Сина покинула трактир, она пошла быстро, внимательно глядя по сторонам. Бихан, ее неотлучный спутник, рысил сбоку. По мере того как местность повышалась к горам, лес редел. Сина шла по пологим предгорьям, густо заросшим утесником и вереском, когда увидела первого тролля.
Пони фыркнул, почуяв запах, и остановился. Тролль стоял на вершине холма: стройная фигура на фоне неба, на плечах — плащ из темного меха, в левой руке — лук, длинные волосы связаны сзади ремнем. Тролль постоял минуту, потом исчез. Позже, когда пони снова зафыркал, раздувая ноздри, Сина поняла, что тролли идут за ними.
На третье утро своего путешествия Сина проснулась в предрассветной тьме, разбуженная прикосновением острия меча к горлу. Над ней стоял эльф, но он не улыбался ей так вежливо и кротко, как, по ее понятиям, улыбались все мужчины этого племени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
— Умирать всегда трудно, наверное, — вздохнул Ландес.
— Нет, — возразила Сина, устремив глаза на далекие пики Троллевых гор. — Думаю, умирать легко. Вот жить по Закону трудно.
Когда небо потемнело, Сина почувствовала себя лучше и поднялась по тропе, чтобы проститься со Слипфитом. Она держалась за руку отца, в ушах у нее глухо стучало. Когда подошла ее очередь, Сина зажгла тонкий факел и бросила его в пламя костра.
— Прощай, маленький друг.
Поднимался ветер. День выдался пасмурно-серый, и редкие снежинки, падая, шипели на углях. Сина обошла погребальный костер и подошла ко входу в башню, где стоял Руф Наб с сумасшедшей девочкой.
— Вы не должны оставаться здесь со мной, Руф Наб. Воссоединитесь с вашим племенем и помогите снефиду.
Сумасшедшая девочка подняла глаза на Сину.
— Я, конечно, тоже не останусь с тобой, — сказала она. — И я предпочла бы не возвращаться к своему дяде. Я никогда не любила его. Я найду Ньяла из Кррвелла, который просил моей руки.
— Ты умеешь говорить! — ахнула Сина.
— Но я не буду разговаривать с тобой, — ответила Меллорит. — Ты и правда злая колдунья. Ты сделала так, чтобы этого хорошего старика убили и сожгли только потому, что он освободил меня от твоего заклинания.
— Руф, мы можем найти кого-нибудь, кто позаботился бы о ней? Ей наконец лучше, но она все еще слишком безумна, чтобы странствовать в одиночестве. Она может что-нибудь вытворить, причинить себе вред.
— Ты никогда больше не поймаешь меня, — заявила Меллорит и побежала к спуску. Руф со вздохом пустился за ней.
Вернувшись в шатер, Сина уложила свой запасной плащ и травный сундучок. Чуть позже к ней заглянул Руф.
— Пони вернулся, — сообщил он. — Оставьте его здесь, с собой. На этот раз я привязал его крепко, так что больше он не удерет.
Книга пятая
«Лотен, настало самое опасное время, ибо сейчас нам нужно окончательно уничтожить Магию, чтобы покорить Морбихан. Мой доверенный ученик Иедрик готов на риск и попытается убить Фаллона. Если это удастся, он присоединится к вам на юге».
Лотен сложил письмо и спрятал под нагрудник. Дым затемнил горизонт, но тепло пламени манило Лотена. Он оказывал предпочтение полным доспехам регулярных войск Моера и настоял, чтобы гвардия Тирана — лучшие моерские солдаты — тоже носила их. Но на морбиханских холодных ветрах доспехи казались ледяными, вот он и наслаждался теплом хорошего костра.
«Эйкон слишком осторожен, — подумал Лотен, — он не истинный послушник Ворсай. Он говорит „если“ и „попытается“, как будто боится могущества демонов и старика. Нед сильнее, он более дерзок». Когда Лотен будет в следующий раз говорить с Тираном, он доведет свои наблюдения до сведения господина.
На Фенсдоунской равнине было тихо, только пламя шипело и трещало. Слишком тихо? Своим острым зрением Лотен не видел ничего необычного в рядах войска.
— Roth Feura, — приветствовал он своего лейте~ нанят, садясь на лошадь. — Лорды разделены и плюют на опасность. Другие… — Он плюнул от отвращения.
Что за скучный поход — просто расточение дисциплинированных войск на охоту за крестьянами. Ни в Морбихане, ни на всех Внешних Островах нет никого, кто выставил бы на поле битвы армию против них.
Глава 38
Глубокой ночью, когда ее отец и все остальные спали, Сина ушла на Фенсдоунскую равнину. Она решила идти одна, но через несколько миль знакомое ржание заставило ее оглянуться.
Бихан рысил сзади, размахивая своим молочно-белым хвостом. Сина позвала его, протянула руку. Бихан прижал уши, но подошел, выгнул шею и радостно встал на дыбы.
— Ну-ка, стой! — строго сказала Сина, отступая. — Веди себя хорошо.
Но маленький пятнистый пони продолжал резвиться: рыся рядом с Синой, он выгибал шею и щелкал жемчужными зубами. Впрочем, он постоял смирно, когда Сина остановилась, чтобы привязать ему на спину свой травный сундучок и мешок с одеждой. В полдень они отдохнули. Сина поела немного хлеба и гномской колбасы. Бихан довольно вздохнул, когда она почесала его за ухом, а ночью спал, стоя возле девушки, как черно-белый часовой.
Идя широкой извилистой тропой по Гаркинскому лесу, Сина ощущала непривычную свободу, и боязнь того, что ей может встретиться в пути, ослабла. Хотя дорога неуклонно поднималась вверх, к горам, Сина шла смело, и пони рысил рядом с ней.
Вечером следующего дня они вышли к старому, обветшалому трактиру. Трактирщик, который редко видел кого-нибудь, кроме торговцев-пикси, закатил пир для своей единственной гостьи, выставив на стол тяжелые, крутые караваи горячего желудевого хлеба и целую миску пряного тушеного мяса шалка. Он сел с Синой за стол, жадно желая услышать новости из внешнего мира.
— Расскажите мне о троллях, — попросила Сина. — Они Древней Веры?
— Нет, и даже не Новой, — засмеялся трактирщик. — Они верят в древние божества неба и гор. И едят конину. Пикси торгуют с ними, и за плату они пропускают караваны. Они быстрые, как лошади, а нюх у них, как у ищеек. — Он помолчал, уставившись в кружку. — Знаете, моя прабабка была вовсе не человек, а дикая горная девушка. Наполовину эльф, наполовину тролль, как говорят. — Он на редкость ловко помахал ушами и подмигнул Сине. — Если кто и может справиться с ними, то это я. Но я бы скорее предпочел быть изжаренным приверженцами Новой Веры, чем провести минуту с троллем.
— Возможно, вам представится такой случай, — сказала Сина. — У меня Дар Пророчества, и я предвижу, что грядет великая битва. Думаю, между Новой и Древней Верами.
На широком лице трактирщика заиграла улыбка. Тихо рыгнув, он улыбнулся Сине.
— Если то, что вы видите, — пророчество, удачи вам. Если это будет конец всего, надо хорошенько повеселиться, пока еще есть время. — Он снова рыгнул. — По правде говоря, здесь почти и нечему оканчиваться. Здесь нет ничего, по чему мир стал бы скучать.
Когда на следующее утро Сина покинула трактир, она пошла быстро, внимательно глядя по сторонам. Бихан, ее неотлучный спутник, рысил сбоку. По мере того как местность повышалась к горам, лес редел. Сина шла по пологим предгорьям, густо заросшим утесником и вереском, когда увидела первого тролля.
Пони фыркнул, почуяв запах, и остановился. Тролль стоял на вершине холма: стройная фигура на фоне неба, на плечах — плащ из темного меха, в левой руке — лук, длинные волосы связаны сзади ремнем. Тролль постоял минуту, потом исчез. Позже, когда пони снова зафыркал, раздувая ноздри, Сина поняла, что тролли идут за ними.
На третье утро своего путешествия Сина проснулась в предрассветной тьме, разбуженная прикосновением острия меча к горлу. Над ней стоял эльф, но он не улыбался ей так вежливо и кротко, как, по ее понятиям, улыбались все мужчины этого племени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103