Он уже фактически находился на собственной земле.
В конце лета река обмелела и не доставала черному коню даже до холки в самом глубоком месте. Он шагал по дну, а не плыл. Но когда лучники поднялись из осоки у кромки воды, словно призраки мертвых, Родриго понял, что кто-то это учел. Каким бы быстрым ни был его конь, вода замедлит его движения в течение нескольких первых секунд. Стрелкам из лука этого будет достаточно.
Первые же слова нападавших подтвердили его догадку.
— Мы выстрелим в коня, сэр Родриго. Не пытайтесь убежать.
Он не хотел, чтобы они убили коня.
Родриго огляделся. Десяток мужчин, все с лицами, завязанными платками, и в низко надвинутых шляпах. Их коней он не видел. Вероятно, они спрятаны ниже по течению.
— Слезайте с коня. В воду. — Тот же человек заговорил снова, голос его заглушал платок.
— Если вам известно мое имя, то вам также известно, что вы обречены, продолжая это безумие, — тихо сказал Родриго. Он еще не слез с коня, но и не позволял ему двигаться.
— Ваш конь погибнет, если вы останетесь в седле. Слезайте. Он повиновался, нарочно спрыгнув вперед, на более мелкое место. Вода доходила ему до талии.
— Бросьте свой меч на берег.
Он заколебался.
— Мы не станем стрелять в вас, сэр Родриго. Мы убьем вашего коня. Бросайте меч.
— За мной следуют около ста пятидесяти человек, — ровным голосом предупредил Родриго, но снял перевязь с мечом.
— Они отстали от вас на полночи.
Кажется, говоривший был очень хорошо информирован. Родриго бросил меч и пояс на траву, подальше от реки. Он заметил то место, куда упал меч, но кто-то уже поднял его, так что это не имело значения.
— Теперь идите к нам. Оставьте коня там, где он стоит. Кто-нибудь его заберет.
— Он неохотно подчиняется чужим рукам, — предупредил Родриго.
— Это наши трудности, — ответил говоривший с ним. — Мы привыкли иметь дело с лошадьми. Идите сюда.
Родриго выбрался из воды сквозь речные водоросли. Его повели дальше на восток, по его собственной земле, что было особенно оскорбительно. Однако здесь, на самой границе поместья, и среди ночи никого не было. Его заставили пройти несколько сотен шагов, постоянно держа под прицелом, правда, не его, а коня. Кто-то здесь действовал мудро.
Они подошли к какой-то пастушьей хижине. Как все хижины, она была маленькой, пустой, всего лишь примитивное укрытие для пастухов от дождя или снега, который иногда выпадал зимой.
Кто-то зажег факел. Его втолкнули внутрь. Шестеро вошли вслед за ним, пряча лица, не произнося ни слова. Говорил только предводитель. Они отобрали оба его ножа: тот, что за поясом, и тот, что в сапоге. Связали ему руки спереди, а потом вбили колышек в утоптанный земляной пол хижины; заставили его лечь на землю, завели связанные руки за голову и привязали их к колышку. Стянули с него сапоги и таким же образом связали его щиколотки. Вбили еще один колышек и обмотали веревку, стягивающую ноги, вокруг него. Он не мог двигаться с высоко поднятыми над головой руками и связанными ногами, пригвожденный к земле.
— Как вы думаете, что произойдет, — спросил Родриго, нарушив молчание, — когда мой отряд завтра прибудет на ранчо и узнает, что я не появился?
Вожак, который стоял в дверях и смотрел на действия своих подчиненных, лишь покачал головой. Потом сделал знак остальным. Длинный факел воткнули в землю, и они ушли, оставив его в хижине связанным, словно жертвенное животное.
Он услышал удаляющиеся шаги, потом приближающийся топот коней, потом удаляющийся стук копыт. Беспомощно пришпиленный к собственной земле, Родриго Бельмонте несколько мгновений лежал молча, прислушиваясь к удаляющемуся топоту всадников. А потом, столь же беспомощно, но уже по другой причине, он не смог удержаться и начал смеяться. Трудно было переводить дыхание с так высоко поднятыми руками; он кашлял и задыхался, из его глаз лились слезы.
— Да сожжет тебя бог, Родриго! — воскликнула его жена, врываясь в хижину. — Как ты узнал?
Он продолжал хохотать. Не мог остановиться. Как ни удивительно, Миранда держала в одной руке стрелу. Она была одета, как обычно на ранчо, в черную, похожую на мужскую одежду. Пока он заливался смехом, она в ярости смотрела на него. Потом подошла ближе и уколола его стрелой в бедро.
— Ай! — воскликнул Капитан Вальедо. Он опустил взгляд и увидел кровь, льющуюся сквозь дыру в штанах.
— Ненавижу, когда ты надо мной смеешься, — сказала она. — Так как ты узнал? Скажи мне, или я еще раз пущу тебе кровь.
— Не сомневаюсь, — ответил Родриго, пытаясь взять себя в руки. Он не виделся с ней почти полгода. Она выглядела до обидного прекрасно. И еще было очевидно, что она в большой ярости. Он сосредоточился, ради собственной безопасности, на ее вопросе.
— Мальчики прекрасно справились, собственно говоря. Всего несколько промахов. Коррадо услышал других лошадей, когда мы подъехали к реке. Я не услышал, они оставили коней достаточно далеко, но боевого коня можно научить предупреждать всадника.
— Что еще?
— Два человека позволили своим теням упасть на воду. При свете двух лун нужно быть осторожным.
— Что-нибудь еще? — Ее голос звучал все холоднее.
Он поразмыслил и решил, что двух замечаний достаточно. Он все еще оставался связанным, а она все еще держала в руках стрелу. Остальное могло подождать.
— Больше ничего, Миранда. Я же сказал, они очень неплохо справились.
Она снова вонзила в него стрелу, глубоко, во вторую ногу.
— Свет Джада! — ахнул он. — Миранда, пожалуйста…
— Говори правду. Что еще?
Он вздохнул.
— Я узнал ржание коня Фернана, когда его привели сюда. Они слишком хорошо знали, где находится в моем сапоге нож. Они были слишком деликатны, когда связывали меня. И вся эта засада слишком точно устроена вдоль реки, чтобы быть импровизацией. Должно быть, Диего увидел меня и знал, какой дорогой я поеду. Может быть, хватит, Миранда? Можно мне теперь встать? Можно поцеловать тебя?
— Да, нет и возможно, потом, — ответила его жена. — Ты имеешь представление о том, как я сердита, Родриго?
Связанный, истекающий кровью на земле, Родриго Бельмонте смог ответить вполне честно:
— Некоторое представление имею.
Наверное, выражение его лица ее позабавило, потому что на лице жены впервые появилось подобие улыбки. Но она быстро ее стерла.
— К нам нагрянули вооруженные люди, беспечный ты негодяй. Ты оставил меня с детьми и работниками, от которых уже тридцать лет назад не было никакой пользы.
— Это несправедливо, — возразил он. — Мне очень жаль, что ты испугалась. Ты это знаешь. Я не думал, что даже Гарсия де Рада совершит подобную глупость — нападет на ранчо, и я действительно считал тебя и мальчиков способными справиться с любой ситуацией. Я тебе об этом говорил.
— Я тебе об этом говорил, — передразнила она его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160
В конце лета река обмелела и не доставала черному коню даже до холки в самом глубоком месте. Он шагал по дну, а не плыл. Но когда лучники поднялись из осоки у кромки воды, словно призраки мертвых, Родриго понял, что кто-то это учел. Каким бы быстрым ни был его конь, вода замедлит его движения в течение нескольких первых секунд. Стрелкам из лука этого будет достаточно.
Первые же слова нападавших подтвердили его догадку.
— Мы выстрелим в коня, сэр Родриго. Не пытайтесь убежать.
Он не хотел, чтобы они убили коня.
Родриго огляделся. Десяток мужчин, все с лицами, завязанными платками, и в низко надвинутых шляпах. Их коней он не видел. Вероятно, они спрятаны ниже по течению.
— Слезайте с коня. В воду. — Тот же человек заговорил снова, голос его заглушал платок.
— Если вам известно мое имя, то вам также известно, что вы обречены, продолжая это безумие, — тихо сказал Родриго. Он еще не слез с коня, но и не позволял ему двигаться.
— Ваш конь погибнет, если вы останетесь в седле. Слезайте. Он повиновался, нарочно спрыгнув вперед, на более мелкое место. Вода доходила ему до талии.
— Бросьте свой меч на берег.
Он заколебался.
— Мы не станем стрелять в вас, сэр Родриго. Мы убьем вашего коня. Бросайте меч.
— За мной следуют около ста пятидесяти человек, — ровным голосом предупредил Родриго, но снял перевязь с мечом.
— Они отстали от вас на полночи.
Кажется, говоривший был очень хорошо информирован. Родриго бросил меч и пояс на траву, подальше от реки. Он заметил то место, куда упал меч, но кто-то уже поднял его, так что это не имело значения.
— Теперь идите к нам. Оставьте коня там, где он стоит. Кто-нибудь его заберет.
— Он неохотно подчиняется чужим рукам, — предупредил Родриго.
— Это наши трудности, — ответил говоривший с ним. — Мы привыкли иметь дело с лошадьми. Идите сюда.
Родриго выбрался из воды сквозь речные водоросли. Его повели дальше на восток, по его собственной земле, что было особенно оскорбительно. Однако здесь, на самой границе поместья, и среди ночи никого не было. Его заставили пройти несколько сотен шагов, постоянно держа под прицелом, правда, не его, а коня. Кто-то здесь действовал мудро.
Они подошли к какой-то пастушьей хижине. Как все хижины, она была маленькой, пустой, всего лишь примитивное укрытие для пастухов от дождя или снега, который иногда выпадал зимой.
Кто-то зажег факел. Его втолкнули внутрь. Шестеро вошли вслед за ним, пряча лица, не произнося ни слова. Говорил только предводитель. Они отобрали оба его ножа: тот, что за поясом, и тот, что в сапоге. Связали ему руки спереди, а потом вбили колышек в утоптанный земляной пол хижины; заставили его лечь на землю, завели связанные руки за голову и привязали их к колышку. Стянули с него сапоги и таким же образом связали его щиколотки. Вбили еще один колышек и обмотали веревку, стягивающую ноги, вокруг него. Он не мог двигаться с высоко поднятыми над головой руками и связанными ногами, пригвожденный к земле.
— Как вы думаете, что произойдет, — спросил Родриго, нарушив молчание, — когда мой отряд завтра прибудет на ранчо и узнает, что я не появился?
Вожак, который стоял в дверях и смотрел на действия своих подчиненных, лишь покачал головой. Потом сделал знак остальным. Длинный факел воткнули в землю, и они ушли, оставив его в хижине связанным, словно жертвенное животное.
Он услышал удаляющиеся шаги, потом приближающийся топот коней, потом удаляющийся стук копыт. Беспомощно пришпиленный к собственной земле, Родриго Бельмонте несколько мгновений лежал молча, прислушиваясь к удаляющемуся топоту всадников. А потом, столь же беспомощно, но уже по другой причине, он не смог удержаться и начал смеяться. Трудно было переводить дыхание с так высоко поднятыми руками; он кашлял и задыхался, из его глаз лились слезы.
— Да сожжет тебя бог, Родриго! — воскликнула его жена, врываясь в хижину. — Как ты узнал?
Он продолжал хохотать. Не мог остановиться. Как ни удивительно, Миранда держала в одной руке стрелу. Она была одета, как обычно на ранчо, в черную, похожую на мужскую одежду. Пока он заливался смехом, она в ярости смотрела на него. Потом подошла ближе и уколола его стрелой в бедро.
— Ай! — воскликнул Капитан Вальедо. Он опустил взгляд и увидел кровь, льющуюся сквозь дыру в штанах.
— Ненавижу, когда ты надо мной смеешься, — сказала она. — Так как ты узнал? Скажи мне, или я еще раз пущу тебе кровь.
— Не сомневаюсь, — ответил Родриго, пытаясь взять себя в руки. Он не виделся с ней почти полгода. Она выглядела до обидного прекрасно. И еще было очевидно, что она в большой ярости. Он сосредоточился, ради собственной безопасности, на ее вопросе.
— Мальчики прекрасно справились, собственно говоря. Всего несколько промахов. Коррадо услышал других лошадей, когда мы подъехали к реке. Я не услышал, они оставили коней достаточно далеко, но боевого коня можно научить предупреждать всадника.
— Что еще?
— Два человека позволили своим теням упасть на воду. При свете двух лун нужно быть осторожным.
— Что-нибудь еще? — Ее голос звучал все холоднее.
Он поразмыслил и решил, что двух замечаний достаточно. Он все еще оставался связанным, а она все еще держала в руках стрелу. Остальное могло подождать.
— Больше ничего, Миранда. Я же сказал, они очень неплохо справились.
Она снова вонзила в него стрелу, глубоко, во вторую ногу.
— Свет Джада! — ахнул он. — Миранда, пожалуйста…
— Говори правду. Что еще?
Он вздохнул.
— Я узнал ржание коня Фернана, когда его привели сюда. Они слишком хорошо знали, где находится в моем сапоге нож. Они были слишком деликатны, когда связывали меня. И вся эта засада слишком точно устроена вдоль реки, чтобы быть импровизацией. Должно быть, Диего увидел меня и знал, какой дорогой я поеду. Может быть, хватит, Миранда? Можно мне теперь встать? Можно поцеловать тебя?
— Да, нет и возможно, потом, — ответила его жена. — Ты имеешь представление о том, как я сердита, Родриго?
Связанный, истекающий кровью на земле, Родриго Бельмонте смог ответить вполне честно:
— Некоторое представление имею.
Наверное, выражение его лица ее позабавило, потому что на лице жены впервые появилось подобие улыбки. Но она быстро ее стерла.
— К нам нагрянули вооруженные люди, беспечный ты негодяй. Ты оставил меня с детьми и работниками, от которых уже тридцать лет назад не было никакой пользы.
— Это несправедливо, — возразил он. — Мне очень жаль, что ты испугалась. Ты это знаешь. Я не думал, что даже Гарсия де Рада совершит подобную глупость — нападет на ранчо, и я действительно считал тебя и мальчиков способными справиться с любой ситуацией. Я тебе об этом говорил.
— Я тебе об этом говорил, — передразнила она его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160