— В это я не верю, — улыбнулся Мазур. — Но если вы желаете представить это так, мне все равно. Встречайте нас к северу от Лонзы. Я пришлю вам гонцов, чтобы точно договориться о времени, но мы выступим отсюда в полнолуние белой луны.
— Так скоро?
— Учитывая то, что вы мне рассказали, дело стало еще более срочным. Если другие армии выступают в поход, нам лучше сделать это первыми, как вы считаете?
— У вас есть прикрытие в тылу? В Фибасе?
— Вот куда я потратил те деньги, которые, как все считают, вы украли.
— Стены?
— И солдаты. Две тысячи из Карша и Валески.
— И они будут вам верны в войне против джадитов?
— Если я им заплачу, то думаю, что будут.
— А как насчет Бельмонте? Сэр Родриго с вами?
Мазур снова задумался.
— Пока — да. Если Рамиро Вальедский выступит в поход, то я не смогу сказать, что уверен в нем.
— Опасный человек.
— Большинство полезных людей опасны. — Визирь лукаво улыбнулся. — В том числе и безбородые разбойники, которые хотят вернуть своих сыновей. Я пошлю за ними. Прямо сейчас. Возможно, будет надежнее, если вы уедете сегодня же ночью.
— Я тоже так думаю. Я из предосторожности нашел их, до того как отправился вас искать. Они ждут меня за стенами города.
Мазур впервые явно изумился. Он поставил свой бокал.
— Они уже у вас? Тогда почему?..
— Мне хотелось встретиться с вами, — ответил предводитель разбойников. Он широко улыбнулся. — После стольких лет. Я также не люблю нарушать клятвы, хотя это вас может удивить. Ибн Хайран и Бельмонте гарантировали им жизнь в обмен на нашу клятву отдать их в заложники. Их лекарь вернула жизнь Абиру.
— Мой лекарь, — быстро возразил визирь. Тариф поднял брови.
— Как вам угодно. Во всяком случае, я не хотел бы просто выкрасть их. Это могло бы подтвердить ваше худшее мнение обо мне.
— А вместо этого?
Ибн Хассан рассмеялся.
— Вероятно, я сам подтвердил ваше худшее мнение обо мне.
— В основном, — ответил визирь Рагозы. Через мгновение, однако, он протянул руку. Ибн Хассан взял ее. — Мне доставило удовольствие беседовать с вами, — сказал Мазур. — Мы оба уже немолоды. Этого могло и не произойти.
— Я не планирую вскоре завершить свой путь, — сказал ибн Хассан. — Возможно, в следующем году я прочту здесь стихотворение, во время карнавала.
— Это может стать откровением, — ответил бен Аврен, погладив бороду.
Некоторое время он сидел в одиночестве, после того как главарь из Арбастро надел свою маску и ушел. Он не намеревался никому об этом говорить, но новость о том, что армия отплыла на восток, потрясла его. Эта новость была настолько плохой, что и вообразить невозможно.
И слухи, распускаемые о его соотечественниках-киндатах в Фезане, — это тоже ужасно. Он не имел никакого представления о том, что задумал Альмалик Второй, но ясно, что этот человек напуган и одинок, и наносит удары наугад. Испуганных людей иногда понять труднее всего.
Ибн Хассан задал вопрос о Родриго Бельмонте, но не о другом человеке. Второй представлял не меньшую проблему, и в некотором смысле он значил даже больше.
— Жаль, — пробормотал раздраженно бен Аврен, — что я действительно не колдун, что бы это слово ни значило.
Он внезапно ощутил усталость, бедро его снова беспокоило. Он подумал, что надо отдать приказ лучникам на балконе или стражникам в соседней комнате, но это оказалось лишним.
Шел карнавал. Он слышал шум на улице. Этот шум заглушал звуки арфы внизу. Ночь становилась все более шумной. Крики и смех. Такие пронзительные, тонкие вопли он ненавидел. «Интересно, — внезапно подумал он, — куда ушел олень».
Потом вспомнил, что рассказала ему Забира вчера ночью, в постели.
Глава 14
Собственно говоря, кошка сама нашла Альвара в конце этой безумной ночи, когда голубая луна давно уже взошла и ярко сияла, странствуя среди звезд.
Он расстался с остальными незадолго до этого. Лайна, который сопротивлялся для виду, утащила куда-то компания полевых мышей. Их выдало хихиканье: это были девушки, обслуживающие столики в любимой таверне солдат Родриго. Они уже давно дразнили колючего Лайна и предупреждали его о том, какой будет его судьба этой ночью. Лудус, любопытный до крайности, задержался на углу улицы, наблюдая за волком, который глотал огонь. Он пытался разгадать этот трюк, да так и не догнал их потом. Альвар точно не помнил, как он потерял Мартина и когда умудрилась исчезнуть маска павлина, столь кричаще замаскировавшая некоего торговца шелком. Уже было очень поздно. И он выпил больше, чем полезно для любого мужчины.
Он нигде не видел Джеану. Сначала он думал, что сможет узнать ее по походке, но чем дальше, тем труднее становилось даже просто разобрать, кто проходит мимо тебя в темноте, мужчина или женщина. Он напомнил себе, что ей известна его маска; что если он останется на улицах, она найдет его в толпе и поздоровается или посмеется вместе с ним. Возможно, они обменяются поцелуем в этой изменчивой, колеблющейся ночи. Это был опасный ход мыслей.
Его окружало слишком много соблазнов, улицы Рагозы сейчас вибрировали от безудержного разврата. Альвар обнаружил, что весь горит от желания и от какого-то более сложного чувства.
Альвар бродил один, вдали от дома, в чужом краю, ночью, среди животных и птиц, и сказочных существ, которых никогда не существовало на свете. Он шел по улицам мимо прилавков с едой и винных погребов, мимо музыкантов, играющих при оранжево-янтарном пламени свечей и факелов, под голубой луной и звездами, с винной флягой у бедра, и ему хотелось утешения, хотелось встретить человека, с которым можно разделить трудности этого сложного, непостоянного мира.
Но нашел он нечто совсем иное.
А именно — поводок.
Он скользнул по его маске орла и обвился вокруг шеи, когда Альвар стоял и смотрел на танцоров на площади неподалеку от казармы. Танцоры крепко переплели руки, и женщин поднимали и раскачивали, такого он никогда прежде не видел. Он попытался представить себя в этом танце, потом оставил эту мысль. Это не для сына солдата с фермы на севере Вальедо.
Именно в этот момент на него сзади накинули поводок и затянули на горле. Альвар быстро обернулся. На мгновение пронесенный мимо факел лишил его способности видеть, но потом зрение вернулось к нему.
— Мне придется решить, как сильно я оскорблена, — сказала стройная лесная кошка, которую он встретил на улице вчера утром. — Ты должен был найти меня, вальедец. А ты…
На ней было ожерелье, продававшееся вместе с маской, и множество других украшений. Но совсем мало одежды, словно в компенсацию. Наряд плотно облегал ее тело. Голос под маской необычайно напоминал мурлыканье кошки.
— Я искал! — выпалил Альвар и залился румянцем под своей маской.
— Хорошо, — промурлыкала она. — Это несколько оправдывает тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160