Может быть, Портли тут ни при чем? Может быть, твоя влюбленность постепенно сходит на нет?
Если бы. Она-то знала, что трепет отступил только из-за мысли о контейнерах с дохлыми кошками. Еще вчера она бы одним глазом любовалась ландшафтом, а другой бы не спускала с его красиво загоревшего предплечья, с его руки на рычаге переключения скоростей и с железобетонного бедра, обтянутого бежевыми хлопчатобумажными брюками. Она бы мечтала о том, чтобы на дороге встретились глубокие рытвины, от тряски по которым она могла бы очутиться у него на коленях. Но поскольку никаких ухабов не было, а сама она была пристегнута ремнем безопасности, то сочла бы, что ей не повезло.
Но сегодня она в оба глаза смотрела на открывающийся ландшафт, и в машине надолго воцарилось молчание. Наконец, когда они свернули налево, на дорогу, поднимающуюся вверх по склону холма, он сказал:
– Вон там, наверху, Низва. – Вдали, словно одинокая свеча среди сухого каменистого пространства, виднелась широкая зеленая полоса.
– Боже мой, да ведь это оазис! – воскликнула Клодия. – Я всегда думала, что оазис – это несколько пальм среди песков.
– Здесь есть довольно большие оазисы. Вода поступает с Хаджарских гор. – Он указал рукой на гряду неровных скалистых гор, которые по мере приближения к ним выглядели все более недоступными. – Отсюда до Низвы рукой подать.
Клодия заметно оживилась и сказала через плечо:
– Разве тебе не интересно, Аннушка, своими глазами увидеть настоящий оазис?
Не получив ответа, она оглянулась и сказала с сожалением:
– Она спит.
– Ну, по крайней мере не ноет, – печально ответил он.
Низва представляла собой еще более крупный оазис, который издали казался затерявшимся среди сухого коричневого моря островом, покрытым пальмовым лесом.
– Этот форт был сооружен около трехсот лет тому назад, – сказал Гай, когда они проезжали мимо массивного сооружения из саманного кирпича с высокой круглой башней. – Местные строили его для защиты от португальских колонизаторов.
Аннушка, видимо, проснулась.
– Эти португальцы, должно быть, были с приветом. Кому нужна эта вонючая дыра?
– А в другой крепости неподалеку отсюда, – продолжал Гай, – имеется специальная темница, на которой написано «Женское исправительное заведение», куда обычно сажают всех строптивых шестнадцатилетних девчонок, чтобы они там поразмыслили на досуге над своими возрастными проблемами.
– Ах, как смешно!
– Думаешь, я шучу? – Он бросил на нее угрожающий взгляд в зеркало заднего вида. – Я, может быть, нанесу визит местному вали и спрошу, нельзя ли арендовать там местечко на полгодика.
– Что еще за «вали»?
– Вали здесь главный начальник. Что-то вроде мэра.
– Иди, иди, нанеси ему визит. Уверена, что он будет в восторге от такой чести и, возможно, даже угостит тебя чашечкой прокисшего козьего молока с печеньем из овечьих глаз.
Оставив без внимания ее слова, Гай припарковал машину на городской площади. В тени большого дерева сидели несколько бородатых мужчин, которые, несомненно, обсуждали достоинства коз, пасущихся здесь же. Транспортный поток на улицах составляли самые разнообразные средства передвижения: от запыленных, нагруженных овцами пикапов «тойота» и старых «мерседесов» до осла с седоком на спине.
После охлажденного кондиционером воздуха в машине Клодию словно накрыло жаркой волной.
– Сейчас мы зайдем в местный торговый центр «саук», – сказал Гай, направляясь к большому зданию из саманного кирпича с массивными деревянными резными дверями. Внутри здания было прохладно и немного темновато после яркого солнечного света.
Клодия сняла темные очки и оглянулась. Они находились в нешироком коридоре, по обеим сторонам которого располагались крошечные, открытые на улицу лавки, торговавшие всем – от алюминиевых кастрюль до цветастых ситцев.
– Господи, какая вонь! – воскликнула Аннушка, наморщив носик.
– Это запах специй. Мне, например, он нравится, – сказала Клодия, останавливаясь перед лавчонкой, где позади раскрытых мешков сидел старик с длинной седой бородой. – Смотрите, это черный перец горошком.
Старик улыбнулся ей беззубым ртом и сказал что-то такое, чего не было в ее разговорнике.
– Что он сказал? – спросила она у стоявшего в сторонке Гая.
– Это примерно соответствует «Как поживаете?». Ответьте ему просто: Tayyib, shukran.
Ее усилия были вознаграждены потоком слов по-арабски, обращенных главным образом к Гаю.
Аннушке обмен любезностями быстро наскучил.
– Он, наверное, спрашивает, не являемся ли мы второсортными женами из твоего гарема?
– Хватит, Аннушка! – Ответив что-то старику, он взял из раскрытого мешка горстку вещества, напоминающего карамельный сахар, и поднес к носу Клодии. – Угадайте-ка, что это такое?
Запах был теплый, ароматный.
– Наверное, это используют в парфюмерии?
– Неплохо. – Он поднес вещество Аннушке. – А ты как думаешь, Ану?
Аннушка с отвращением сморщилась.
– Ради Бога, убери это от меня! А вдруг это сушеная верблюжья моча или еще что-нибудь в этом роде?
Гай, с трудом сдержавшись, снова повернулся к Клодии.
– Это настоящий ладан.
– Ладан? Целый мешок?
– Его здесь производят. Это смола одного местного дерева, которое произрастает на юге.
– В таком случае я непременно должна купить немного на Рождество. – Она насыпала на ладонь пару столовых ложек вещества. – Спросите, пожалуйста, сколько это стоит.
Обменявшись с продавцом несколькими словами, Гай сказал:
– Он говорит, что это «бакшиш». Подарок. Потому что вы гостья.
– Но это, наверное, слишком дорогой подарок?
– Едва ли. Обычно они его продают на килограммы.
– Но я тоже должна что-нибудь подарить ему! Иначе я буду чувствовать себя неловко.
– Вы можете его обидеть.
– В таком случае я куплю у него что-нибудь еще. Побольше черного перца горошком, например. Крошечные пакетики, которые покупаешь в супермаркете, моментально заканчиваются. К тому же здесь он, наверное, свежее.
Они побрели дальше, разглядывая по дороге разнообразные товары – от палок для погонщиков верблюдов и заводных игрушек до медной кухонной утвари. В узких переходах было многолюдно и шумно от арабской музыки, звучавшей из десятков радиоприемников.
Гай то и дело раздраженно оглядывался через плечо.
– Аннушка, не отставай! – Несмотря на все его старания доставить ей удовольствие, она едва плелась позади, ни к чему не проявляя ни малейшего интереса.
Когда они в полутьме переходов свернули налево, он тронул Клодию за локоть.
– Посмотрите-ка. Они ловят их тоннами и сушат прямо на берегу. – Гай указал на целый мешок крошечных сухих рыбешек. – Из них приготавливают местное блюдо с луком и лаймами, но не могу сказать, что я от него в восторге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92