Но у большинства женщин ноги гораздо меньше, чем у мужчин. Это объясняет причину, почему завернувшиеся языки не мешали.
И, наконец, женщина, связанная с больницей, инстинктивно могла подумать о лейкопластыре и знала, где его моментально можно найти.Джентльмены, арестованная женщина отвечает всем этим условиям! Присутствующие переглянулись, анализируя и взвешивая услышанное.
Эллери продолжал:
— Второе преступление — совсем другое дело. Когда я попробовал применить те же методы, что и к первому преступлению, я убедился, что успеха на этом пути не добьюсь. Любое мое заключение — а их было не так уж много — не вело к определенному выводу.
Если опять прибегнуть к обобщению, было ясно, что оба преступления могли быть совершены либо одним преступником, либо разными.Первое, что меня озадачило, — невозможность ответить вот на какой вопрос. Если женщина с профессиональными навыками, которую я считал убийцей Абби Дурн, убила также и доктора Жаннэ, почему она нарочно применила тот же способ? То есть почему она обоих удушила проволокой? Убийца не была тупицей. Нет сомнения, что ей было бы выгодней пользоваться иными средствами во втором преступлении, чтобы полиция искала двух убийц, и тем самым запутать след. Однако, если обоих убила женщина, почему она нарочно не приложила усилий, чтобы скрыть связь между двумя преступлениями? Почему? Я не мог найти причин.
С другой стороны, если Жаннэ был убит другим убийцей, повторный метод указывал бы на то, что убийца Жаннэ хитро старался подчеркнуть, что убийца Абби был одновременно и убийцей Жаннэ. Это было тоже очень реальной возможностью.
Я воздерживался от определенных выводов. Любая догадка могла быть правильной.Кроме метода убийства, кажущегося нарочно повторенным, были во втором преступлении еще и другие загадочные моменты. Но ни один из них не находил в моей голове разумного объяснения.
Пока Минчен не сказал мне, что из-за письменного стола Жаннэ был убран шкаф, я абсолютно не знал, что думать о втором убийстве.Но все изменилось, как только мне стал известен сам факт существования шкафа и его первоначальное расположение в кабинете Жаннэ.
Это было столь же существенно для объяснения смерти Жаннэ, сколь туфли и брюки для объяснения смерти миссис Дурн.Рассмотрим факты. Лицо мертвого Жаннэ, было удивительно спокойным, естественным, без признаков удивления, страха, ужаса, что мы обычно наблюдаем при насильственной смерти. Анализ удара, который сначала оглушил Жаннэ, показывает, что убийца находился позади него и оттуда нанес удар.
Каким образом смог убийца подкрасться к Жаннэ сзади, не вызвав его подозрений или хотя бы предчувствия опасности? В стенах за письменным столом Жаннэ нет окна, которое позволило бы убийце нанести удар снаружи, опираясь на подоконник. Этот факт исключал также предположение, что кто-то мог стать позади Жаннэ под предлогом выглянуть в окно. Есть окно в северной стене, выходящее на внутренний двор, но оно расположено слишком далеко, и человек, стоящий там, никак не мог нанести удар.
Жаннэ сидел как бы на гипотенузе треугольника, созданного письменным столом, северной и восточной стенами. В этот треугольник едва можно было протиснуться у угла письменного стола,
не говоря уже о том, чтобы туда пройти без ведома того, кто сидел за письменным столом.А Жаннэ сидел именно за письменным столом, когда его убили. В этом нет сомнений. Он писал... В этот момент ему и нанесли удар сзади по голове. Его рука остановилась на середине слова, и чернила размазались.
Эллери тихо улыбнулся.
— Складывалось потрясающее положение! Я совершенно растерялся. Ничто не стояло позади письменного стола, чтобы можно было объяснить присутствие там человека. Однако было совершенно ясно, что убийца находился там, не вызывая никаких эмоций со стороны Жаннэ.
Напрашивались два вывода: во-первых, Жаннэ хорошо знал убийцу; во-вторых, Жаннэ знал, что убийца находится позади него. Поэтому он не проявлял ни подозрений, ни страха.
Пока я не знал ничего о шкафе, я был настолько озадачен, что перестал соображать что-либо. Но когда Джон Минчен сказал мне о шкафе, я сразу стал думать... По какой причине Жаннэ согласился на присутствие убийцы у себя за спиной? Единственным предметом в углу, как мне теперь стало известно, был шкаф с историями болезней. Он бесспорно объяснял пребывание убийцы за спиной Жаннэ. Логично?
— Вполне, — воскликнул доктор Минчен. Самсон пристально посмотрел на него, и он застенчиво стих.
— Благодарю, Джон, — сухо сказал Эллери. — Следующий шаг напрашивайся сам. К моему счастью, шкаф не был стандартным, заполненным обычными больничными карточками. Это был специальный шкаф, принадлежавший лично Жаннэ, содержащий самые ценные документы, являющиеся его личной собственностью. В нем находились истории болезней, имеющие прямое отношение к той книге, которую Жаннэ писал вместе с доктором Минченом. Всем было хорошо известно, как тщательно Жаннэ охранял эти истории болезней от посторонних. Их держали под ключом. Никому не было разрешено их видеть. Никому, кроме трех человек. Первым был сам Жаннэ, вторым — доктор Минчен, его соавтор. Но Минчен не мог убить Жаннэ, потому что его не было в больнице в час убийства. Он был со мной.
Еще до убийства миссис Дурн я знал, что есть третье лицо, которое, помимо Жаннэ и Минчена, может безнаказанно открывать шкаф. Это лицо было не кем иным, как помощником и секретарем Жаннэ, ассистенткой его литературной деятельности. Она даже имела законное место в кабинете Жаннэ и свой письменный стол. Помогая Жаннэ постоянно в его работе, она имела доступ к этим ценным папкам в шкафу позади Жаннэ. Ее присутствие в этом углу, з который она, бесспорно, неоднократно проходила в течение дня, было нормальным, само собой разумеющимся для Жаннэ. Я, конеч-
но, имею в виду Люси Прайс.
— Блестящая работа! — сказал Самсон. Инспектор смотрел на Эллери с отцовской любовью.
— Дело стало проясняться! — воскликнул Эллери. — Никто в больнице или даже вне ее, если на то пошло, не мог находиться позади доктора Жаннэ при этих особых обстоятельствах, не вызывая никакого подозрения, страха или гнева. Жаннэ был необычайно ревнив, что касалось этих записей, он неоднократно запрещал кому-либо их трогать. Доктор Минчен и Люси Прайс были исключением. Минчен отпал. Осталась только Люси Прайс... Я переворачивал это имя в своем уме, и вдруг меня осенила мысль: но ведь это как раз тот человек, который, по моему представлению, убил Абби Дурн!
Эллери выпил глоток воды. В комнате царила абсолюная тишина.
— С этого момента вся история стала приобретать стройные
очертания. Я попросил чертеж первого этажа больницы и попробовал проследить путь, которым медсестра могла пройти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
И, наконец, женщина, связанная с больницей, инстинктивно могла подумать о лейкопластыре и знала, где его моментально можно найти.Джентльмены, арестованная женщина отвечает всем этим условиям! Присутствующие переглянулись, анализируя и взвешивая услышанное.
Эллери продолжал:
— Второе преступление — совсем другое дело. Когда я попробовал применить те же методы, что и к первому преступлению, я убедился, что успеха на этом пути не добьюсь. Любое мое заключение — а их было не так уж много — не вело к определенному выводу.
Если опять прибегнуть к обобщению, было ясно, что оба преступления могли быть совершены либо одним преступником, либо разными.Первое, что меня озадачило, — невозможность ответить вот на какой вопрос. Если женщина с профессиональными навыками, которую я считал убийцей Абби Дурн, убила также и доктора Жаннэ, почему она нарочно применила тот же способ? То есть почему она обоих удушила проволокой? Убийца не была тупицей. Нет сомнения, что ей было бы выгодней пользоваться иными средствами во втором преступлении, чтобы полиция искала двух убийц, и тем самым запутать след. Однако, если обоих убила женщина, почему она нарочно не приложила усилий, чтобы скрыть связь между двумя преступлениями? Почему? Я не мог найти причин.
С другой стороны, если Жаннэ был убит другим убийцей, повторный метод указывал бы на то, что убийца Жаннэ хитро старался подчеркнуть, что убийца Абби был одновременно и убийцей Жаннэ. Это было тоже очень реальной возможностью.
Я воздерживался от определенных выводов. Любая догадка могла быть правильной.Кроме метода убийства, кажущегося нарочно повторенным, были во втором преступлении еще и другие загадочные моменты. Но ни один из них не находил в моей голове разумного объяснения.
Пока Минчен не сказал мне, что из-за письменного стола Жаннэ был убран шкаф, я абсолютно не знал, что думать о втором убийстве.Но все изменилось, как только мне стал известен сам факт существования шкафа и его первоначальное расположение в кабинете Жаннэ.
Это было столь же существенно для объяснения смерти Жаннэ, сколь туфли и брюки для объяснения смерти миссис Дурн.Рассмотрим факты. Лицо мертвого Жаннэ, было удивительно спокойным, естественным, без признаков удивления, страха, ужаса, что мы обычно наблюдаем при насильственной смерти. Анализ удара, который сначала оглушил Жаннэ, показывает, что убийца находился позади него и оттуда нанес удар.
Каким образом смог убийца подкрасться к Жаннэ сзади, не вызвав его подозрений или хотя бы предчувствия опасности? В стенах за письменным столом Жаннэ нет окна, которое позволило бы убийце нанести удар снаружи, опираясь на подоконник. Этот факт исключал также предположение, что кто-то мог стать позади Жаннэ под предлогом выглянуть в окно. Есть окно в северной стене, выходящее на внутренний двор, но оно расположено слишком далеко, и человек, стоящий там, никак не мог нанести удар.
Жаннэ сидел как бы на гипотенузе треугольника, созданного письменным столом, северной и восточной стенами. В этот треугольник едва можно было протиснуться у угла письменного стола,
не говоря уже о том, чтобы туда пройти без ведома того, кто сидел за письменным столом.А Жаннэ сидел именно за письменным столом, когда его убили. В этом нет сомнений. Он писал... В этот момент ему и нанесли удар сзади по голове. Его рука остановилась на середине слова, и чернила размазались.
Эллери тихо улыбнулся.
— Складывалось потрясающее положение! Я совершенно растерялся. Ничто не стояло позади письменного стола, чтобы можно было объяснить присутствие там человека. Однако было совершенно ясно, что убийца находился там, не вызывая никаких эмоций со стороны Жаннэ.
Напрашивались два вывода: во-первых, Жаннэ хорошо знал убийцу; во-вторых, Жаннэ знал, что убийца находится позади него. Поэтому он не проявлял ни подозрений, ни страха.
Пока я не знал ничего о шкафе, я был настолько озадачен, что перестал соображать что-либо. Но когда Джон Минчен сказал мне о шкафе, я сразу стал думать... По какой причине Жаннэ согласился на присутствие убийцы у себя за спиной? Единственным предметом в углу, как мне теперь стало известно, был шкаф с историями болезней. Он бесспорно объяснял пребывание убийцы за спиной Жаннэ. Логично?
— Вполне, — воскликнул доктор Минчен. Самсон пристально посмотрел на него, и он застенчиво стих.
— Благодарю, Джон, — сухо сказал Эллери. — Следующий шаг напрашивайся сам. К моему счастью, шкаф не был стандартным, заполненным обычными больничными карточками. Это был специальный шкаф, принадлежавший лично Жаннэ, содержащий самые ценные документы, являющиеся его личной собственностью. В нем находились истории болезней, имеющие прямое отношение к той книге, которую Жаннэ писал вместе с доктором Минченом. Всем было хорошо известно, как тщательно Жаннэ охранял эти истории болезней от посторонних. Их держали под ключом. Никому не было разрешено их видеть. Никому, кроме трех человек. Первым был сам Жаннэ, вторым — доктор Минчен, его соавтор. Но Минчен не мог убить Жаннэ, потому что его не было в больнице в час убийства. Он был со мной.
Еще до убийства миссис Дурн я знал, что есть третье лицо, которое, помимо Жаннэ и Минчена, может безнаказанно открывать шкаф. Это лицо было не кем иным, как помощником и секретарем Жаннэ, ассистенткой его литературной деятельности. Она даже имела законное место в кабинете Жаннэ и свой письменный стол. Помогая Жаннэ постоянно в его работе, она имела доступ к этим ценным папкам в шкафу позади Жаннэ. Ее присутствие в этом углу, з который она, бесспорно, неоднократно проходила в течение дня, было нормальным, само собой разумеющимся для Жаннэ. Я, конеч-
но, имею в виду Люси Прайс.
— Блестящая работа! — сказал Самсон. Инспектор смотрел на Эллери с отцовской любовью.
— Дело стало проясняться! — воскликнул Эллери. — Никто в больнице или даже вне ее, если на то пошло, не мог находиться позади доктора Жаннэ при этих особых обстоятельствах, не вызывая никакого подозрения, страха или гнева. Жаннэ был необычайно ревнив, что касалось этих записей, он неоднократно запрещал кому-либо их трогать. Доктор Минчен и Люси Прайс были исключением. Минчен отпал. Осталась только Люси Прайс... Я переворачивал это имя в своем уме, и вдруг меня осенила мысль: но ведь это как раз тот человек, который, по моему представлению, убил Абби Дурн!
Эллери выпил глоток воды. В комнате царила абсолюная тишина.
— С этого момента вся история стала приобретать стройные
очертания. Я попросил чертеж первого этажа больницы и попробовал проследить путь, которым медсестра могла пройти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50