Позади шеи оба конца проволоки были закручены точно так же, как и у Абби Дурн.
Инспектор выпрямился.
— Произошло это, вероятно, следующим образом. Он сидел за столом. Кто-то вошел, приблизился к нему сзади, ударил по голове и потом задушил.-Правильно?
— Именно так. — Прути собрал свою сумку. — Могу поклясться чем угодно, удар по голове мог быть нанесен только из-за спины. То есть убийца стоял позади своей жертвы — позади письменного стола... Ну что же, я пошел. Фотографы здесь уже были, инспектор, и ребята сняли отпечатки пальцев. Их всюду масса, особенно на стекле письменного стола. Но большинство из них, наверно, принадлежит Жаннэ и его помощнице или стенографистке.
Судебный эксперт нахлобучил шляпу, крепко вонзил зубы/ в обмусоленную сигару и тяжелой поступью вышел из кабинета. Оставшиеся принялись рассматривать мертвого.
— Доктор Минчен, эта рана на голове не могла являться причиной смерти?
Минчен сделал глотательное движение.
— Прути прав, — сказал он тихим голосом. — Удар лишь оглушил его. Он умер от удушения, инспектор, это несомненно. Инспектор Квин нагнулся, чтобы рассмотреть проволоку.
— Похоже, тот же сорт, — произнес он. — Томас, первым делом проверьте это.
Великан кивнул.Мертвое тело все еще держалось вертикально в кресле, как оставил его Прути. Комиссар что-то пробормотал себе под нос, тща-
тельно всматриваясь в лицо Жаннэ. На нем не было ужаса, удивления или страха. Черты лица оставались спокойными, почти благодушными. Глаза были плотно закрыты.
— Вы заметили, сэр? — вдруг сказал Эллери. — У него лицо человека, не ожидавшего нападения.
Комиссар повернулся и смерил Эллери взглядом.
— Это как раз то, о чем я думаю, молодой человек. Да, странно, можно сказать... Вы, кажется, сын инспектора Квина?
- Вы угадали. — Эллери встал со стула и подошел к письменному столу, чтобы лучше рассмотреть лицо Жаннэ.
— А тупой предмет, о котором говорил Прути, исчез! — продолжал комиссар. — Убийца, наверное, забрал его с собой... Выяснили, что делал Жаннэ до убийства?
Он указал на ручку в пальцах мертвого и полуисписанный лист бумаги, лежавший на стекле письменного стола. Расположение листа говорило о том, что Жаннэ работал. Он прекратил писать, остановившись на середине фразы. Последнее слово заканчивалось рывком, переходящим в чернильную кляксу.
— Он работал над своей книгой, когда его ударили, — произнес Эллери. — Это элементарно. Известно, что он и доктор Минчен совместно работали над сугубо медицинским трудом под названием «Врожденная аллергия».
— Во сколько часов он умер? — спросил Самсон.
— Прути говорит, что между 10.00 и 10.05. Джон Минчен с этим согласен.
— Все это нам ничего не дает, — резко заключил инспектор. — Томас, распорядитесь, чтобы тело увезли в морг. Не забудьте тщательно осмотреть одежду. Потом вернитесь — вы мне нужны. Садитесь, комиссар, вы тоже. Генри. А Свенсон...
Пасынок Жаннэ вздрогнул, уставившись на инспектора.
— Я... мне можно уйти? — спросил он хриплым голосом.
— Можно, — ласково произнес инспектор, — вы нам пока не нужны. Томас, поручите кому-нибудь проводить мистера Свенсона.
Вели направился к двери. За ним шаркающей походкой двинулся Свенсон. Он покинул кабинет молча, ни разу не оглянувшись. Казалось, он был ошеломлен и испуган.
Эллери нервно ходил по комнате. Комиссар ворчливо опустился на стул и начал вполголоса разговаривать с инспектором и Самсоном. Парадайз, сжавшись в комок, молча сидел на стуле. Он был потрясен. Минчен тоже молчал, уставившись взглядом в яркий линолеум.
Эллери остановился и вопросительно посмотрел на него.
— Вы что, разглядываете новый линолеум?
— Что? — Минчен провел языком по своим высохшим губам и попытался улыбнуться. — Откуда ты знаешь, что он новый?
— Это очевидно, Джон, он ведь действительно новый!
— Да, во всех кабинетах несколько недель назад был обновлен линолеум.
Удовлетворенный ответом, Эллери продолжал ходить от стены к стене. Дверь вновь отворилась. Вошли два санитара с носилками.
Их лица были бледными, движения резкими.Пока они вытаскивали труп из кресла, Эллери остановился у окна, нахмурился, потом внимательно посмотрел на письменный стол, стоявший в кабинете наискось. Его глаза сузились, и он приблизился к возившимся с трупом санитарам. Пока они укладывали непослушное, безжизненное тело на носилки, Эллери неожиданно повернулся к своим коллегам и громко сказал:
— Знаете, позади письменного стола по правилам должно быть окно!
Все удивленно подняли на него глаза.
— Что там у тебя жужжит в голове, сынок? — сказал инспектор Квин.
Минчен невесело засмеялся:
— Ты тоже не выдерживаешь, дружище! Ведь там никогда окна не было!
Эллери покачал головой.
— Это архитектурное упущение, которое меня беспокоит. Очень жаль, что бедный Жаннэ не выполнял девиз, написанный на кольце Платона. Кажется, он так звучал: «Лучше не иметь плохих привычек, чем их изживать».
Прошло несколько часов. Маленькая группа неторопливых людей, окутанная дымом, все еще сидела в кабинете покойного. По их каменным лицам, морщинистым лбам и сгорбленным фигурам было ясно, что они признали свое бессилие, что убийство доктора Жаннэ было так же далеко от раскрытия, как и убийство Абби Дурн. Комиссар полиции ушел с лицом пепельного цвета. Подавленный Хар-пер еще раньше отправился сообщить новость своей газете. Одновременно с ним покинул больницу Самсон. С глазами, полными беспокойства, он спешно отправился в свое ведомство, чтобы подготовиться к неизбежной встрече с прессой.
Сержант Вели все еще суетился в коридорах, собирая факты и свидетельские показания. Ему удалось установить, что злополучная проволока была того же сорта, как и в первом убийстве. Не узнав ничего другого, сержант продолжал поиски улик, но пока без успеха.
В комнате оставались инспектор Квин, Эллери, доктор Минчен и медсестра Люси Прайс — помощница покойного, Молодую женщину вызвали срочно, чтобы стенографировать выводы инспектора.
Из четырех присутствующих, не считая доктора Минчена, который находился в подавленном состоянии. Эллери казался взволнованным больше всех. Его лицо приобрело сосредоточенное, мученическое выражение. Глаза отражали внутреннюю боль. Он сидел около единственного окна, сгорбившись на стуле.
— Вы готовы, мисс Прайс? — буркнул инспектор. Медсестра, сидевшая за своим маленьким письменным столиком с открытым блокнотом и остро отточенным карандашом наготове, выглядела испуганно. Она побледнела, руки ее тряслись. Молодая женщина уткнулась в блокнот, стараясь не смотреть на безмолвный письменный стол, стоявший по другую сторону кабинета, где совсем недавно разыгралась трагедия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Инспектор выпрямился.
— Произошло это, вероятно, следующим образом. Он сидел за столом. Кто-то вошел, приблизился к нему сзади, ударил по голове и потом задушил.-Правильно?
— Именно так. — Прути собрал свою сумку. — Могу поклясться чем угодно, удар по голове мог быть нанесен только из-за спины. То есть убийца стоял позади своей жертвы — позади письменного стола... Ну что же, я пошел. Фотографы здесь уже были, инспектор, и ребята сняли отпечатки пальцев. Их всюду масса, особенно на стекле письменного стола. Но большинство из них, наверно, принадлежит Жаннэ и его помощнице или стенографистке.
Судебный эксперт нахлобучил шляпу, крепко вонзил зубы/ в обмусоленную сигару и тяжелой поступью вышел из кабинета. Оставшиеся принялись рассматривать мертвого.
— Доктор Минчен, эта рана на голове не могла являться причиной смерти?
Минчен сделал глотательное движение.
— Прути прав, — сказал он тихим голосом. — Удар лишь оглушил его. Он умер от удушения, инспектор, это несомненно. Инспектор Квин нагнулся, чтобы рассмотреть проволоку.
— Похоже, тот же сорт, — произнес он. — Томас, первым делом проверьте это.
Великан кивнул.Мертвое тело все еще держалось вертикально в кресле, как оставил его Прути. Комиссар что-то пробормотал себе под нос, тща-
тельно всматриваясь в лицо Жаннэ. На нем не было ужаса, удивления или страха. Черты лица оставались спокойными, почти благодушными. Глаза были плотно закрыты.
— Вы заметили, сэр? — вдруг сказал Эллери. — У него лицо человека, не ожидавшего нападения.
Комиссар повернулся и смерил Эллери взглядом.
— Это как раз то, о чем я думаю, молодой человек. Да, странно, можно сказать... Вы, кажется, сын инспектора Квина?
- Вы угадали. — Эллери встал со стула и подошел к письменному столу, чтобы лучше рассмотреть лицо Жаннэ.
— А тупой предмет, о котором говорил Прути, исчез! — продолжал комиссар. — Убийца, наверное, забрал его с собой... Выяснили, что делал Жаннэ до убийства?
Он указал на ручку в пальцах мертвого и полуисписанный лист бумаги, лежавший на стекле письменного стола. Расположение листа говорило о том, что Жаннэ работал. Он прекратил писать, остановившись на середине фразы. Последнее слово заканчивалось рывком, переходящим в чернильную кляксу.
— Он работал над своей книгой, когда его ударили, — произнес Эллери. — Это элементарно. Известно, что он и доктор Минчен совместно работали над сугубо медицинским трудом под названием «Врожденная аллергия».
— Во сколько часов он умер? — спросил Самсон.
— Прути говорит, что между 10.00 и 10.05. Джон Минчен с этим согласен.
— Все это нам ничего не дает, — резко заключил инспектор. — Томас, распорядитесь, чтобы тело увезли в морг. Не забудьте тщательно осмотреть одежду. Потом вернитесь — вы мне нужны. Садитесь, комиссар, вы тоже. Генри. А Свенсон...
Пасынок Жаннэ вздрогнул, уставившись на инспектора.
— Я... мне можно уйти? — спросил он хриплым голосом.
— Можно, — ласково произнес инспектор, — вы нам пока не нужны. Томас, поручите кому-нибудь проводить мистера Свенсона.
Вели направился к двери. За ним шаркающей походкой двинулся Свенсон. Он покинул кабинет молча, ни разу не оглянувшись. Казалось, он был ошеломлен и испуган.
Эллери нервно ходил по комнате. Комиссар ворчливо опустился на стул и начал вполголоса разговаривать с инспектором и Самсоном. Парадайз, сжавшись в комок, молча сидел на стуле. Он был потрясен. Минчен тоже молчал, уставившись взглядом в яркий линолеум.
Эллери остановился и вопросительно посмотрел на него.
— Вы что, разглядываете новый линолеум?
— Что? — Минчен провел языком по своим высохшим губам и попытался улыбнуться. — Откуда ты знаешь, что он новый?
— Это очевидно, Джон, он ведь действительно новый!
— Да, во всех кабинетах несколько недель назад был обновлен линолеум.
Удовлетворенный ответом, Эллери продолжал ходить от стены к стене. Дверь вновь отворилась. Вошли два санитара с носилками.
Их лица были бледными, движения резкими.Пока они вытаскивали труп из кресла, Эллери остановился у окна, нахмурился, потом внимательно посмотрел на письменный стол, стоявший в кабинете наискось. Его глаза сузились, и он приблизился к возившимся с трупом санитарам. Пока они укладывали непослушное, безжизненное тело на носилки, Эллери неожиданно повернулся к своим коллегам и громко сказал:
— Знаете, позади письменного стола по правилам должно быть окно!
Все удивленно подняли на него глаза.
— Что там у тебя жужжит в голове, сынок? — сказал инспектор Квин.
Минчен невесело засмеялся:
— Ты тоже не выдерживаешь, дружище! Ведь там никогда окна не было!
Эллери покачал головой.
— Это архитектурное упущение, которое меня беспокоит. Очень жаль, что бедный Жаннэ не выполнял девиз, написанный на кольце Платона. Кажется, он так звучал: «Лучше не иметь плохих привычек, чем их изживать».
Прошло несколько часов. Маленькая группа неторопливых людей, окутанная дымом, все еще сидела в кабинете покойного. По их каменным лицам, морщинистым лбам и сгорбленным фигурам было ясно, что они признали свое бессилие, что убийство доктора Жаннэ было так же далеко от раскрытия, как и убийство Абби Дурн. Комиссар полиции ушел с лицом пепельного цвета. Подавленный Хар-пер еще раньше отправился сообщить новость своей газете. Одновременно с ним покинул больницу Самсон. С глазами, полными беспокойства, он спешно отправился в свое ведомство, чтобы подготовиться к неизбежной встрече с прессой.
Сержант Вели все еще суетился в коридорах, собирая факты и свидетельские показания. Ему удалось установить, что злополучная проволока была того же сорта, как и в первом убийстве. Не узнав ничего другого, сержант продолжал поиски улик, но пока без успеха.
В комнате оставались инспектор Квин, Эллери, доктор Минчен и медсестра Люси Прайс — помощница покойного, Молодую женщину вызвали срочно, чтобы стенографировать выводы инспектора.
Из четырех присутствующих, не считая доктора Минчена, который находился в подавленном состоянии. Эллери казался взволнованным больше всех. Его лицо приобрело сосредоточенное, мученическое выражение. Глаза отражали внутреннюю боль. Он сидел около единственного окна, сгорбившись на стуле.
— Вы готовы, мисс Прайс? — буркнул инспектор. Медсестра, сидевшая за своим маленьким письменным столиком с открытым блокнотом и остро отточенным карандашом наготове, выглядела испуганно. Она побледнела, руки ее тряслись. Молодая женщина уткнулась в блокнот, стараясь не смотреть на безмолвный письменный стол, стоявший по другую сторону кабинета, где совсем недавно разыгралась трагедия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50