— То есть я должна каждый раз просить кого-нибудь из мужчин сопровождать меня?
Джейсон сжал кулаки.
— Если поедешь, то поедешь со мной.
Будь перед ней не он, Морган решила бы, что он ревнует.
— Это глупо, Джейсон. Если кто-то другой — Чарли, например, — захочет прокатиться со мной, почему бы нет?
— Если поедешь, поедешь со мной. Ни с кем другим. Понятно, Морган?
— Но ты постоянно занят, Джейсон.
— Да разве может быть иначе? Ведь ранчо «Шесть ворот» — место для работы.
— Он не желал уступать. — Ты можешь кататься со мной, когда у меня есть время, но больше не возьмешь Забияку одна.
— Но, Джейсон…
— Соглашайся или уходи, Морган. Мне надоело спорить.
С этими словами он вскочил на коня и ускакал. Минуту спустя он уже заарканил бычка со всем бесстрашием профессионального ковбоя. Морган забралась на камень повыше, чтобы лучше видеть. Джейсон запретил ей ездить по ранчо, но она в последний раз посмотрит на это.
Она постаралась запечатлеть в памяти сцену, старую, как сам Техас, — пастбище, скот, кони. Ковбои, удивленные ее появлением, вернулись к работе. Морган видела, как Хэнк умело заарканил упрямого бычка. У этого парня отвратительный характер, но ковбой он безупречный.
Прошло полчаса или больше. Вдруг внезапное громкое ржание заставило ее оглянуться — ее лошадь отвязалась от дерева.
— Забияка! Тпру! Стой!
Морган начала перепрыгивать с камня на камень, но слишком медленно, чтобы догнать испуганную лошадь. Когда она достигла края выступа. Забияка уже мчался с головокружительной скоростью подальше от загонов. С расширенными от ужаса глазами Морган смотрела вслед лошади. Что, черт возьми, так напугало ее?
Она замерла от зловещего шуршания. Не передвигая ног, повернула голову. Змея! Гремучая змея. Тело в мелких точках, хвост приподнят.
Кровь застыла в жилах Морган. Спокойствие, говорила она себе, содрогаясь при каждом выдохе.
Минуту спустя на холм взлетел всадник.
— Увидел, как Забияка несется, будто за ним гонится дьявол, — прокричал Джейсон. — Думал, ты на нем!
Когда он подъехал ближе, Морган заметила, что его лицо бледно, несмотря на жару.
— Представил, как ты падаешь с лошади, Морган. Идиотка! Зачем ты только приехала сюда! От тебя одни неприятности.
— Джейсон…
Но он продолжал ругаться.
— В чем дело? Почему Забияка понес?
Морган могла лишь указать пальцем. Джейсон сразу увидел змею. Тут же он наклонился, подхватил Морган на руки и посадил перед собой в седло.
— Спокойно и — тихо, — прошептал он.
Рядом с бьющей копытом лошадью змея подняла голову. Морган напряженно следила, как она извивается. Такое она видела только в кино. Если бы Джейсон не прискакал, что случилось бы с ней? Представив всю опасность, она задрожала.
У подножия холма Джейсон придержал лошадь. Повернув голову, Морган посмотрела на него. И в темной глубине глаз увидела то, чего не замечала раньше, — беззащитность и желание. Его страсть поразила Морган — бездонная страсть мужчины, который привык сдерживать свои чувства.
Она задохнулась от нахлынувшего ответного желания, ее глаза вспыхнули, рот приоткрылся.
Горячий выдох Джейсона обжег ей щеку. Обнимавшая ее рука напряглась. Они сидели на неподвижной лошади, смотря в глаза друг другу, сердца их бились в унисон. Время словно замерло. Сейчас, когда испуг прошел, Морган страстно хотела остаться в руках Джейсона навек.
Затем он спрыгнул на землю, приподнял Морган и опустил ее на большое песчаное пятно.
— Стой здесь. Я сейчас вернусь.
— Джейсон…
— Не двигайся. Это приказ. К нему лучше прислушаться, Морган. — Озорная усмешка мелькнула на его лице. — Если, конечно, не увидишь еще одну гремучую змею. Тогда не зевай.
Он снова вскочил в седло и ускакал туда, где были ковбои, стада, лошади.
Все еще потрясенная, Морган стояла неподвижно, как просил Джейсон. Когда он вернулся через несколько минут, ее сердце немного успокоилось, но все же колотилось слишком быстро.
Он придержал лошадь, и их глаза снова встретились, но на этот раз его лицо ничего не выражало.
Джейсон первым прервал молчание:
— Я отвезу тебя назад, Морган.
— Нет, Джейсон! — вспыхнула она, затем продолжила, уже мягче:
— Я понимаю, что ты думаешь о моей поездке в одиночку — я больше не буду, — но раз я здесь, почему бы мне не остаться?
— Боюсь, нельзя.
— Почему?
— Потому что нельзя.
Он произнес это твердо» Вот он, деспотизм, на который она жаловалась. Сердце Морган сжалось. Одно дело — любить мужчину, совершенно иное — знать, что нужно противостоять ему.
Она снова подняла подбородок.
— Я приехала не затем, чтобы сразу ехать домой.
Он нетерпеливо сказал:
— Ты отнимаешь у меня время, Морган. Надеюсь, понимаешь это? Сначала я спас тебя от гремучей змеи, теперь должен отвезти домой, — все это время. Лучше бы я помог ребятам с работой.
— Но почему обязательно возвращаться? Назови хоть одну причину, Джейсон. Только не говори о жаре и пыли, они меня не беспокоят. — И, не услышав ответа, продолжила:
— Хоть одну причину, Джейсон, всего одну.
— Здесь опасно, — спокойно произнес он.
— Но тут, скорее всего, больше нет ни одной гремучей змеи.
— Нельзя сказать, в какой момент скот поскачет в твоем направлении. Ты ведь не хочешь быть затоптанной?
— Ковбои прекрасно контролируют стадо, а я быстро бегаю. Ты так и не назвал настоящей причины.
Его губы зловеще сжались, глаза потемнели.
— Речь идет о мужчинах, — произнес он спустя мгновение.
Да, причина реальная, Морган знала об этом.
— Я обещаю не отвлекать их.
— Невыполнимое обещание, — сухо проговорил Джейсон. — Ты, Морган Мьюир, отвлекаешь их с момента приезда на ранчо и прекрасно знаешь об этом.
— Ненамеренно, Джейсон.
— Возможно, ненамеренно, но постоянно. Изменилась атмосфера в столовой.
На кухне. Ковбои, которые никогда не задумывались о своей внешности, сейчас начали причесываться перед тем, как идти на обед.
— О Боже! — В голубых глазах вспыхнуло озорство. — Я думала, они всегда приводят себя в порядок, вернувшись с работы.
— Не всегда.
Морган улыбнулась.
— Я думаю, нужно радоваться, что у мужчин появилось чувство собственного достоинства.
— Речь не о собственном достоинстве, Морган. Это сексуальное влечение.
— Сексуальное влечение?! — воскликнула она.
— Именно так. Ковбои, большинство из них, знают, что не могут рассчитывать на взаимность, но не оставляют попыток произвести на тебя впечатление. Столовая превратилась в клуб прихорашивающихся петухов, соперничающих за внимание единственной курицы.
Морган расхохоталась.
— Как меня только ни называли, но курицей — никогда в жизни. Думаю, ты преувеличиваешь, Джейсон. Если мужчины хотят немного принарядиться перед едой, что в этом плохого?
— Плохо, когда растет напряжение, — хмуро произнес Джейсон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31