— Что касается этого, то наш первый ход мы уже обсудили и приняли решение. Поскольку де Фроом знает о дате нашего объявления, мы решили сменить ее новой, более ранней датой, и держать эту новую дату в секрете от всех остальных — кроме немногих, например, Хеннига — до самого последнего момента. Мы хотим сдвинуть нашу пресс-конференцию с пятницы, 12 июля, на понедельник, 8 июля, то есть, на четыре дня раньше. Не сомневаюсь, что вам удастся передоговориться относительно аренды королевского дворца и спутниковой передачи.
Ренделл беспокойно заерзал на своем стуле.
— Об этом я как раз не беспокоюсь. Это будет сделано. Меня беспокоит недостаток времени, который вы даете моему отделу. Ведь вы оставляете мне всего лишь две недели и три дня, начиная с завтра, на подготовку самой серьезной и всеобъемлющей рекламной кампании в наши дни. Даже не знаю, можно ли будет это сделать.
— Если вы верите, тогда сделать можно все, что угодно. — На сей раз это сказал синьоре Гайда. — Вера передвигает горы.
— А для неверующих, — нарушил свое долгое молчание мсье Фонтен, — дополнительное вознаграждение сможет послужить лучшим стимулом, чем вера.
— Ни мне, ни моей группе никакого дополнительного вознаграждения не нужно, — огрызнулся Ренделл. — Мне нужно именно то, чего у меня нет — время. — Он пожал плечами. — Ладно, две с половиной недели.
— Прекрасно, — сказал доктор Дейчхардт. — Другой причиной того, что мы сдвигаем наше заявление, будет не только необходимость провести де Фроома, но и сократить тот период, в котором что-то может пойти не так. Еще одна утечка в наших приготовлениях может стать роковой. Мистер Ренделл, мы уже предупредили герра Хеннига в Майнце о том, что готовые Библии нам будут нужны раньше. Мы привезем их сюда, и тогда у вашей группы будет возможность прочитать Петрония и Иакова, чтобы приготовить вашу работу еще лучше. Но, поступая таким образом, мы подвергаем себя еще большей опасности. Вы прочитали заметку домине де Фроома. Он обещает своим сторонникам, что будет иметь экземпляр нашего Международного Нового Завета еще до того, как мы сможем представить его общественности. В этом плане он до наглости уверен. Он ожидает того, что тот же самый изменник, передавший ему наш секретный меморандум, вскоре вручит ему и копию нашей Книги Книг. Это приводит нас к двум вопросам. Каким образом де Фроом получил наш меморандум? Как он заполучит нашу Библию? Короче, кто среди нас стал предателем?
— Ну да, кто в этом здании сделался презренным Иудой Искариотом? — более крепко выразил эту мысль Уилер. — Кто предал нас Сатане за тридцать сребреников?
— И каким образом нам схватить его, — прибавил доктор Дейчхардт, — пока с его помощью нас не уничтожат?
Ренделл оглядел собравшихся за столом.
— И есть какие-то идеи?
Инспектор Хелдеринг, который делал какие-то заметки в своем блокноте, поднял голову.
— Я предложил проверить всех, кто получил или знал о нашем меморандуме — двадцать одного человека — на детекторе лжи.
— Нет, — решительно заявил доктор Дейчхардт, — тогда это оттолкнет от нас слишком многих, кто нам верен.
— Но ведь получается, что не все нам верны, — настаивал на своем Хелдеринг. — По меньшей мере один из них изменяет нам. Я не могу придумать какого-либо иного метода.
— Должен быть лучший выход, — сказал на это доктор Дейчхардт.
Ренделл, наполовину прислушивался, наполовину пытался поймать мысли, кружащиеся в голове. Его воображение было пробуждено, и мозги работали на полных оборотах. Предателя можно поймать теми же самыми средствами, благодаря которым он изменил им. Ренделл пытался обдумать это, игнорируя беспомощные голоса, раздающиеся рядом, а идея уже оформлялась, становясь логичной и завершенной.
Неожиданно он перебил всех присутствующих:
— У меня есть идея, — заявил он. — Она может сработать. И эту штуку мы можем испробовать немедленно.
Все в конференц-зале возбужденно загудели. Ренделл чувствовал, что все глаза устремились на него. Он поднялся, тщательно выбил трубку, затем отошел на несколько шагов от своего стула и вновь возвратился к столу.
— Это даже слишком просто, но пока что я не могу найти в собственной идее никаких изъянов, — сказал он всем присутствующим. — Послушайте. Предположим, что мы продумали второй абсолютно секретный меморандум, который касается наших рекламных планов. Что в нем содержится — это совершенно неважно. Но он должен выглядеть как часть достоверной информации относительно рекламной деятельности, которая будет следовать после нашего заявления в королевском дворце. Скажем так, что мы вышлем этот меморандум тем же самым лицам, которые получили и первый — понятное дело, не включая сюда тех, кто находится сейчас в этой комнате, вы это прекрасно понимаете — но отправим его копию всем остальным. Каждая копия этого нового меморандума будет совершенно одинакова, за исключением одного слова. В каждом меморандуме будет одно-единственное слово, которого не будет в других. Мы составим список лиц, которым отошлем этот документ — и рядом с каждым именем сопоставим то самое уникальное слово, что будет иметься в его меморандуме. Понимаете, к чему я веду? Когда меморандум попадет в руки к предателю, он сообщит о нем де Фроому, не так ли? Ваш информатор в штаб-квартире де Фроома узнает об этом и сообщит об этом вам. Поскольку ни один из меморандумов не будет совершенно одинаковым по причине перемены одного-единственного слова, вы отыщете то самое отличающееся слово в меморандуме, полученном от де Фроома, а с его помощью сможете отыскать и лицо, которое этот документ передало. Так вы узнаете предателя.
Ренделл прервал речь, чтобы увидеть реакцию.
— Неплохо, неплохо, совсем даже неплохо, — сказал на это Уилер.
Но доктор Дейчхардт, как и ряд других, выглядел сконфуженным.
— Хотелось бы быть уверенным, что я понял ваш план, — сказал германский издатель. — Вы можете привести конкретный пример?
Мысли Ренделла уже раскрутились на всю катушку, идея была готова.
— Ладно. Возьмем Тайную Вечерю. Сколько учеников было тогда с Христом?
— Двенадцать, естественно, — отозвался сэр Тревор Янг. — Вы же и сами знаете: Матфей, Фома и все остальные.
— Прекрасно, двенадцать, — сказал Ренделл. — Для нас это подходит как нельзя лучше. А теперь я составляю список из двенадцати имен тех занятых в нашем проекте лиц, которые знали о последнем меморандуме. Как я уже говорил ранее, нет смысла включать в этот список тех, кто находится в этой комнате. Нас здесь восемь человек, включая Наоми. Таким образом, это дает нам тринадцать возможностей. Удалите одного человека, который поможет мне подготовить этот второй документ. Пускай это будет Джессика Тейлор, за нее я могу поручиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
Ренделл беспокойно заерзал на своем стуле.
— Об этом я как раз не беспокоюсь. Это будет сделано. Меня беспокоит недостаток времени, который вы даете моему отделу. Ведь вы оставляете мне всего лишь две недели и три дня, начиная с завтра, на подготовку самой серьезной и всеобъемлющей рекламной кампании в наши дни. Даже не знаю, можно ли будет это сделать.
— Если вы верите, тогда сделать можно все, что угодно. — На сей раз это сказал синьоре Гайда. — Вера передвигает горы.
— А для неверующих, — нарушил свое долгое молчание мсье Фонтен, — дополнительное вознаграждение сможет послужить лучшим стимулом, чем вера.
— Ни мне, ни моей группе никакого дополнительного вознаграждения не нужно, — огрызнулся Ренделл. — Мне нужно именно то, чего у меня нет — время. — Он пожал плечами. — Ладно, две с половиной недели.
— Прекрасно, — сказал доктор Дейчхардт. — Другой причиной того, что мы сдвигаем наше заявление, будет не только необходимость провести де Фроома, но и сократить тот период, в котором что-то может пойти не так. Еще одна утечка в наших приготовлениях может стать роковой. Мистер Ренделл, мы уже предупредили герра Хеннига в Майнце о том, что готовые Библии нам будут нужны раньше. Мы привезем их сюда, и тогда у вашей группы будет возможность прочитать Петрония и Иакова, чтобы приготовить вашу работу еще лучше. Но, поступая таким образом, мы подвергаем себя еще большей опасности. Вы прочитали заметку домине де Фроома. Он обещает своим сторонникам, что будет иметь экземпляр нашего Международного Нового Завета еще до того, как мы сможем представить его общественности. В этом плане он до наглости уверен. Он ожидает того, что тот же самый изменник, передавший ему наш секретный меморандум, вскоре вручит ему и копию нашей Книги Книг. Это приводит нас к двум вопросам. Каким образом де Фроом получил наш меморандум? Как он заполучит нашу Библию? Короче, кто среди нас стал предателем?
— Ну да, кто в этом здании сделался презренным Иудой Искариотом? — более крепко выразил эту мысль Уилер. — Кто предал нас Сатане за тридцать сребреников?
— И каким образом нам схватить его, — прибавил доктор Дейчхардт, — пока с его помощью нас не уничтожат?
Ренделл оглядел собравшихся за столом.
— И есть какие-то идеи?
Инспектор Хелдеринг, который делал какие-то заметки в своем блокноте, поднял голову.
— Я предложил проверить всех, кто получил или знал о нашем меморандуме — двадцать одного человека — на детекторе лжи.
— Нет, — решительно заявил доктор Дейчхардт, — тогда это оттолкнет от нас слишком многих, кто нам верен.
— Но ведь получается, что не все нам верны, — настаивал на своем Хелдеринг. — По меньшей мере один из них изменяет нам. Я не могу придумать какого-либо иного метода.
— Должен быть лучший выход, — сказал на это доктор Дейчхардт.
Ренделл, наполовину прислушивался, наполовину пытался поймать мысли, кружащиеся в голове. Его воображение было пробуждено, и мозги работали на полных оборотах. Предателя можно поймать теми же самыми средствами, благодаря которым он изменил им. Ренделл пытался обдумать это, игнорируя беспомощные голоса, раздающиеся рядом, а идея уже оформлялась, становясь логичной и завершенной.
Неожиданно он перебил всех присутствующих:
— У меня есть идея, — заявил он. — Она может сработать. И эту штуку мы можем испробовать немедленно.
Все в конференц-зале возбужденно загудели. Ренделл чувствовал, что все глаза устремились на него. Он поднялся, тщательно выбил трубку, затем отошел на несколько шагов от своего стула и вновь возвратился к столу.
— Это даже слишком просто, но пока что я не могу найти в собственной идее никаких изъянов, — сказал он всем присутствующим. — Послушайте. Предположим, что мы продумали второй абсолютно секретный меморандум, который касается наших рекламных планов. Что в нем содержится — это совершенно неважно. Но он должен выглядеть как часть достоверной информации относительно рекламной деятельности, которая будет следовать после нашего заявления в королевском дворце. Скажем так, что мы вышлем этот меморандум тем же самым лицам, которые получили и первый — понятное дело, не включая сюда тех, кто находится сейчас в этой комнате, вы это прекрасно понимаете — но отправим его копию всем остальным. Каждая копия этого нового меморандума будет совершенно одинакова, за исключением одного слова. В каждом меморандуме будет одно-единственное слово, которого не будет в других. Мы составим список лиц, которым отошлем этот документ — и рядом с каждым именем сопоставим то самое уникальное слово, что будет иметься в его меморандуме. Понимаете, к чему я веду? Когда меморандум попадет в руки к предателю, он сообщит о нем де Фроому, не так ли? Ваш информатор в штаб-квартире де Фроома узнает об этом и сообщит об этом вам. Поскольку ни один из меморандумов не будет совершенно одинаковым по причине перемены одного-единственного слова, вы отыщете то самое отличающееся слово в меморандуме, полученном от де Фроома, а с его помощью сможете отыскать и лицо, которое этот документ передало. Так вы узнаете предателя.
Ренделл прервал речь, чтобы увидеть реакцию.
— Неплохо, неплохо, совсем даже неплохо, — сказал на это Уилер.
Но доктор Дейчхардт, как и ряд других, выглядел сконфуженным.
— Хотелось бы быть уверенным, что я понял ваш план, — сказал германский издатель. — Вы можете привести конкретный пример?
Мысли Ренделла уже раскрутились на всю катушку, идея была готова.
— Ладно. Возьмем Тайную Вечерю. Сколько учеников было тогда с Христом?
— Двенадцать, естественно, — отозвался сэр Тревор Янг. — Вы же и сами знаете: Матфей, Фома и все остальные.
— Прекрасно, двенадцать, — сказал Ренделл. — Для нас это подходит как нельзя лучше. А теперь я составляю список из двенадцати имен тех занятых в нашем проекте лиц, которые знали о последнем меморандуме. Как я уже говорил ранее, нет смысла включать в этот список тех, кто находится в этой комнате. Нас здесь восемь человек, включая Наоми. Таким образом, это дает нам тринадцать возможностей. Удалите одного человека, который поможет мне подготовить этот второй документ. Пускай это будет Джессика Тейлор, за нее я могу поручиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214