— Ишь ты, спрашиваешь без обиняков!
— Так что же ты мне ответишь?
— Что свои решения я держу при себе.
— Он тебе нравится? Я сам видел.
— Зачем же спрашиваешь, если видел? Андерс скрестил руки на груди и замолчал.
— Мы с тобой говорили о капитале, — вдруг начала Дина через некоторое время.
— Да, — охотно откликнулся Андерс.
— Ты знаешь, что сделал твой брат?
— Нильс? Ты имеешь в виду, знаю ли я, как он покончил с собой? — Андерс с удивлением уставился на нее.
— Нет, это всем известно. Я имею в виду другое.
— Что же?
— Все эти годы он утаивал деньги! — Она смотрела прямо перед собой.
— Что?.. Что ты сказала? — В глазах у Андерса был испуг.
Дина не ответила.
Он схватил ее руки. На шее у него билась жила, он побледнел.
— Почему ты так говоришь?
— Потому что это правда. — И она рассказала Андерсу о тайнике под оторванной половицей.
Андерс снова схватил ее руки и сжал их.
— И много там было денег? — хрипло спросил он.
— Достаточно, чтобы уехать в Америку.
— А где они теперь? Я имею в виду — деньги.
— В банке.
— Но зачем он это делал?
— Хотел иметь капитал.
— Не могу поверить!
— По-своему он был прав. — Эти слова невольно вырвались у нее.
— Прав?
— Конечно, ведь его все осудили. Из-за Ханны.
— Господи Боже мой!
— Нильс хотел уехать. Куда-нибудь подальше. Скитаться нищим бродягой он не мог. Помнишь, Лео говорил, что он собирается в Америку? А Стине нашла у него карту… Вот так-то. Отправиться в тюрьму он тоже не мог. Ертрюд не допустила бы этого…
— Ертрюд? Дина, милая… Но почему же он не уехал? Почему?
— Он повесился, когда узнал, что мне все известно.
— Ты действительно все знала?
— Я дала ему срок, он должен был принести мне деньги.
— Ты хочешь сказать, что из-за этого он покончил с собой?
— Да, боялся позора.
— Он думал, что ты на него заявишь?
— У него не было причин сомневаться в этом.
— Дина! Неужели ты довела его?.. — Андерс задохнулся. Он все крепче и крепче сжимал ее руки. Ногти впились в кожу.
Она откинулась на спинку сиденья. И как будто поникла.
— Не знаю, — сердито сказала она и крепко зажмурилась.
Тогда он обнял ее и крепко прижал к себе.
— Прости меня! Конечно, ты не виновата! Если человек совершил преступление, он должен ответить за это. Я все понимаю. Но чтобы Нильс… Чтобы он мог пойти на такое!.. И ничего не сказать мне…
Андерс тяжело вздохнул. Но не отпустил ее. Двое детей, связанные одним несчастьем. Они надолго погрузились в свои мысли.
— Улицы в Трондхейме шире, чем в Бергене, — сказала вдруг Дина.
— Зато погрузка и разгрузка здесь тяжелее, да и пройти по фьорду тоже не шутка!
Андерс был благодарен Дине за то, что она переменила тему разговора.
— И гавань слишком мелкая! — прибавил он.
Они смотрели на столб жирного дыма, валившего из трубы вошедшего в порт парохода.
Извозчик ехал по узкой боковой улочке мимо низких домишек. Какой-то матрос, пошатываясь, перешел дорогу перед самым носом у лошади. Женщина истерично кричала толстому господину в слишком узком сюртуке, чтобы он поторопился, — пароход уже подходит. Господин пыхтел, как кузнечные мехи, и в спешке выронил картонку со шляпой. Они перебежали перед самой лошадью, словно хотели угодить под колеса.
Наконец Дина с Андерсом приехали и расплатились. Остаток пути они шли пешком.
В гавани они снова увидели давешнюю пару. Женщина заставила перевозчика отвезти их на пароход. На сходнях они споткнулись и чуть не упали. Казалось, хрупкое сооружение под ними сейчас рухнет в воду. И все время они без умолку переругивались между собой.
Длинный причал с пакгаузами и экспедициями чернел от людей. Здесь многие тоже просили доставить их на пароход, пока он не ушел. Подходить к причалу пароходу не разрешалось из-за опасности пожара. Так по крайней мере говорилось.
У Андерса появился повод дать выход своему отчаянию, и он тут же им воспользовался.
— Не порт, а блюдце! — в сердцах сказал он, ни к кому не обращаясь.
Дина молча сбоку наблюдала за ним.
Какой-то человек, грозя ножом, босиком бежал по причалу за парнем, укравшим бутылку рома. Подоспевшая полиция под крики и возгласы толпы забрала обоих. Люди отпрянули в стороны, не желая оказаться замешанными в это дело. Кого-то чуть не столкнули с причала.
Андерса давило горе. Динина рана не заживала. Тучи на небесах разорвало, но солнца не было. Мысли падали словно дождь.
Наутро они вышли в море.
Ветер был хороший. Но Антон все-таки был не в духе.
— Мои кости чуют непогоду, — сказал он.
Он стоял за штурвалом, похожий на разъяренного быка.
Дина и Андерс не церемонились с ним и не обращали внимания на его мрачность.
У них была другая забота. Между ними возникла какая-то новая связь, приятная и неприятная в одно и то же время. Что-то необычное, незнакомое им. Разговор по пути с фабрики, который они так и не закончили, положил начало чему-то новому, что им, вынужденным делить одну каюту на двоих, трудно было держать под контролем.
Глаза Андерса были невинны, как библейский текст под увеличительным стеклом. Они говорили: мы брат и сестра. Но что-то помешало нам исполнять свои роли. Видно, мы плохо знали чувства друг друга.
Он признался себе, что много лет мечтал, чтобы Дина оказала ему доверие. Попросила совета.
И вот она оказала это доверие: он узнал, что Нильс был мошенником. В душе у Андерса возникла смута — и все-таки он больше радовался Дининому доверию, чем думал о последних минутах Нильса.
Дина, как сова, сидела в своем дупле и пряталась от дневного света.
ГЛАВА 10
Господь отвечал Иову из бури и сказал:
Кто сей, омрачающий Провидение словами без смысла?
Где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь.
Кто положил меру ей, если знаешь? Или кто протягивал по ней вервь?
На чем утверждены основания ее, или кто положил краеугольный камень ее,
При общем ликовании утренних звезд, когда все сыны Божий восклицали от радости?
Кто затворил море воротами, когда оно исторглось, вышло как бы из чрева,
Когда Я облака сделал одеждою его и мглу пеленами его.
И утвердил ему Мое определение, и поставил запоры и ворота,
И сказал: «доселе дойдешь, и не перейдешь, и здесь предел надменным волнам твоим»?
Давал ли ты когда в жизни своей приказание утру и указывал ли заре место ее…
Книга Иова, 38:1, 2, 4-12
Они вышли из Трондхеймс-фьорда и взяли курс на север. Андерс видел, что приближается непогода. И у него даже полегчало на сердце.
Наконец справа скрылся Анденес, а слева — плоские очертания Эрланда, теперь «Матушка Карен» была предоставлена лишь самой себе и стихиям. Ветер был еще терпимый, и туман легкий.
Но ветер не унимался. Как серый морской призрак, он налетал на них с северо-запада и нес дождь.
Высокий штевень «Матушки Карен» заливало водой, вместительный остов швыряло между волнами, все равно что кофейную чашку без ручки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119