Мериэл специально взяла отгул.
— Извините, — сказала Патти, — но я ничем не могу вам по мочь.
— Нам ваша помощь ни к чему, — заверила Мериэл.
— Мериэл будет звездой, как Джей-Ло, — заявила рыжая.
— Я собираюсь сделать то, что должна. Мы с Сенди все обсудили и решили, что правильно будет сначала все рассказать вам, — продолжила Мериэл.
— Что рассказать? — крикнула Патти.
Привыкайте к мысли, что вам придется поделиться мужем, — сказала Сенди. — У Мериэл будет ребенок от Диггера.
— Давно ты разговаривала с сестрой? — спросил Селден без особенного интереса.
— Она не берет трубку, — ответила Джейни. — Может, отправилась к Диггеру в Европу?
Был вечер четверга, когда вручались награды мэра в области моды. Джейни сидела в спальне у туалетного столика. Миловидная азиатка занималась ее макияжем, стилистка разложила на кровати три платья. Джейни, несмотря на суету, с любовью смотрела на Селдена: она наслаждалась новым чувством — приготовлением к важному вечернему событию вместе с мужем.
— Думаю, рано или поздно она даст о себе знать, — сказал Селден, роясь в ящиках в поисках галстука-бабочки. Ему было не по себе от необходимости одеваться в присутствии стольких женщин.
— Наверное, я надену синее платье с мехом от «Люка Люка», Барбара, — сказала Джейни стилистке. — Черный цвет устарел, ведь так? По-моему, это цвет для бедных ассистенток, он сочетается со всеми черными предметами. Носить вещи других цветов труднее, приходится заботиться о своем гардеробе.
— Это правда, — согласилась та.
— Да, черный — не цвет, — подтвердил Селден, наклоняясь, чтобы поцеловать жену, но она отвернулась, поэтому его губы коснулись лишь ее волос.
— Дорогой, я уже накрасилась!
— Значит, я весь вечер не смогу тебя поцеловать?
— Не сможете, — подтвердила за клиентку косметичка.
— Мой муж еще не до конца понимает, что значит нью-йоркский прием, — сказала Джейни.
Селден решил перейти в гостиную и выпить в ожидании. Он бросил в стакан три кубика льда и налил на полтора пальца водки. Он уже устал от приемов, а ведь еще только четверг. За неделю это был уже восьмой по счету. Джейни, правда, сказала, что их ждет единственная вечеринка в этот вечер. Селден уставал не столько от самих приемов, сколько от бесконечных приготовлений к ним: многих часов, посвящаемых причесыванию и макияжу жены, поездок в модные салоны за нарядами, звонков по поводу заказа машин, от сменяющих друг друга посыльных. Как ему представлялось, цель всей этой возни исчерпывалась всего лишь несколькими фотографиями в воскресном номере «Нью-Йорк пост» или на странице светской хроники журнала «Вог». Селден не видел во всем этом смысла, но не хотел портить Джейни удовольствие. Выходя в свет, она вся светилась, чего не было в Тоскане. Вот и сейчас он слышал из соседней комнаты довольный смех.
— У вас очаровательный супруг, — донесся до его слуха голос стилистки.
Джейни ответила:
— Да, у меня хороший муж.
Селден вздохнул. После возвращения из свадебного путешествия она штурмовала Нью-Йорк с рвением скалолазки, решившей покорить высочайший пик, а его превратила в шерпа в черном галстуке. Он говорил себе, что долго это не протянется: Джейни быстро устанет от всей этой светской кутерьмы, остепенится, забеременеет — и у них пойдут дети. Они уже разговаривали о скором приобретении квартиры на Парк-авеню или на Пятой, но он все больше приходил к мысли, что лучше подождать и купить дом за городом, в Гринвиче или Катоне: в конце концов лично у него не было необходимости жить в центре города, он не мог себе представить, как там можно растить детей…
Но уже через мгновение его мысли прервало торжествующее «ну?» Джейни. Обернувшись, он увидел ее в обманчиво простом платье, с обнаженными плечами. Ее кожа сохранила с лета смуглость, цвет платья подходил голубизной к синеве ее глаз, сиявших, как сапфиры. На шею падали по моде тридцатилетней давности завитки волос — Селден вспомнил слова Джейни о возвращении этой моды. Он уже все ей простил.
— Ты такая красавица! — прошептал он, теперь довольный тем, что они выходят в свет. Он понял, кто он такой, каково его место в мире. Он — чрезвычайно успешный человек, женатый на потрясающей женщине. Такой судьбе любой бы позавидовал. У него было все, о чем можно мечтать.
Спускаясь в лифте в вестибюль, он сжал ее руку и притянул к себе, стараясь не смазать ее грим. Тем не менее она напряглась.
— Ты очень красивая, — повторил он.
— О, дорогой! — вздохнула она. — Спасибо! — В лифте было зеркало, и она самодовольно в него поглядывала, приподнимая одну бровь. — Но я напрасно не надела украшения.
— Тебе не нужны украшения, — прошептал он, имея в виду, что она красива и без них.
— Нет, нужны, — не согласилась она, делая вид, что не пони мает. — Я могла бы что-то взять напрокат в салоне «Гарри Уинстон», но они приставляют к своим драгоценностям охранника. Я подумала, тебе это не понравится.
— Правильно подумала. — Он засмеялся. — Мне и так не нравится делить тебя со всем Нью-Йорком.
Ему показалось, что Джейни презрительно закатила глаза, но в следующую секунду двери лифта открылись, и она превратилась в улыбающуюся, любящую жену, шествующую рука об руку с ним к лимузину. Усевшись на заднее сиденье, она сказала:
— Я подумываю об ассистентке. Барбара не поверила, что я обхожусь одна. Она говорит, что ассистентки есть у всех. У Мими тоже есть…
— Кто такая Барбара?
— Селден! Барбара — стилистка. Она работает со всеми, одевает всех кинозвезд…
— Сколько это будет стоить? — спросил он.
— Не знаю… — Она пожала плечами, словно от денег можно было отмахнуться. — Долларов двести в день.
Ничего себе, подумал он. Примерно четыре тысячи в месяц, почти столько же, сколько получает его секретарша. Разумеется, он ни в чем не хотел отказывать Джейни, дело было не в деньгах, а в логике человека среднего класса: она работает, речь о бизнесе; пусть сама платит своей ассистентке. Он уже выяснил, что его супруга терпеть не может тратить свои собственные деньги, тем не менее у него хватило решительности сказать:
— Разумеется, ты можешь делать со своими деньгами что хочешь.
— Но я подумала, что она работала бы для нас обо их, — возразила Джейни, удивленно глядя на него, — Она бы, например, носила в чистку твои рубашки. Разве тебе не нужны чистые рубашки?
Селден всегда сам заботился о своих рубашках, но сейчас был тронут заботой жены. Взяв ее руку и гладя ей ладонь, он ответил:
— Если так, обсудим.
Но через секунду она как будто забыла об их разговоре и стала спешно проверять, в порядке ли помада на губах. Они добрались до места назначения.
Селден Роуз смотрел красными от утомления глазами на рыбу у себя в тарелке и чувствовал, что скука перерастает у него в раздражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
— Извините, — сказала Патти, — но я ничем не могу вам по мочь.
— Нам ваша помощь ни к чему, — заверила Мериэл.
— Мериэл будет звездой, как Джей-Ло, — заявила рыжая.
— Я собираюсь сделать то, что должна. Мы с Сенди все обсудили и решили, что правильно будет сначала все рассказать вам, — продолжила Мериэл.
— Что рассказать? — крикнула Патти.
Привыкайте к мысли, что вам придется поделиться мужем, — сказала Сенди. — У Мериэл будет ребенок от Диггера.
— Давно ты разговаривала с сестрой? — спросил Селден без особенного интереса.
— Она не берет трубку, — ответила Джейни. — Может, отправилась к Диггеру в Европу?
Был вечер четверга, когда вручались награды мэра в области моды. Джейни сидела в спальне у туалетного столика. Миловидная азиатка занималась ее макияжем, стилистка разложила на кровати три платья. Джейни, несмотря на суету, с любовью смотрела на Селдена: она наслаждалась новым чувством — приготовлением к важному вечернему событию вместе с мужем.
— Думаю, рано или поздно она даст о себе знать, — сказал Селден, роясь в ящиках в поисках галстука-бабочки. Ему было не по себе от необходимости одеваться в присутствии стольких женщин.
— Наверное, я надену синее платье с мехом от «Люка Люка», Барбара, — сказала Джейни стилистке. — Черный цвет устарел, ведь так? По-моему, это цвет для бедных ассистенток, он сочетается со всеми черными предметами. Носить вещи других цветов труднее, приходится заботиться о своем гардеробе.
— Это правда, — согласилась та.
— Да, черный — не цвет, — подтвердил Селден, наклоняясь, чтобы поцеловать жену, но она отвернулась, поэтому его губы коснулись лишь ее волос.
— Дорогой, я уже накрасилась!
— Значит, я весь вечер не смогу тебя поцеловать?
— Не сможете, — подтвердила за клиентку косметичка.
— Мой муж еще не до конца понимает, что значит нью-йоркский прием, — сказала Джейни.
Селден решил перейти в гостиную и выпить в ожидании. Он бросил в стакан три кубика льда и налил на полтора пальца водки. Он уже устал от приемов, а ведь еще только четверг. За неделю это был уже восьмой по счету. Джейни, правда, сказала, что их ждет единственная вечеринка в этот вечер. Селден уставал не столько от самих приемов, сколько от бесконечных приготовлений к ним: многих часов, посвящаемых причесыванию и макияжу жены, поездок в модные салоны за нарядами, звонков по поводу заказа машин, от сменяющих друг друга посыльных. Как ему представлялось, цель всей этой возни исчерпывалась всего лишь несколькими фотографиями в воскресном номере «Нью-Йорк пост» или на странице светской хроники журнала «Вог». Селден не видел во всем этом смысла, но не хотел портить Джейни удовольствие. Выходя в свет, она вся светилась, чего не было в Тоскане. Вот и сейчас он слышал из соседней комнаты довольный смех.
— У вас очаровательный супруг, — донесся до его слуха голос стилистки.
Джейни ответила:
— Да, у меня хороший муж.
Селден вздохнул. После возвращения из свадебного путешествия она штурмовала Нью-Йорк с рвением скалолазки, решившей покорить высочайший пик, а его превратила в шерпа в черном галстуке. Он говорил себе, что долго это не протянется: Джейни быстро устанет от всей этой светской кутерьмы, остепенится, забеременеет — и у них пойдут дети. Они уже разговаривали о скором приобретении квартиры на Парк-авеню или на Пятой, но он все больше приходил к мысли, что лучше подождать и купить дом за городом, в Гринвиче или Катоне: в конце концов лично у него не было необходимости жить в центре города, он не мог себе представить, как там можно растить детей…
Но уже через мгновение его мысли прервало торжествующее «ну?» Джейни. Обернувшись, он увидел ее в обманчиво простом платье, с обнаженными плечами. Ее кожа сохранила с лета смуглость, цвет платья подходил голубизной к синеве ее глаз, сиявших, как сапфиры. На шею падали по моде тридцатилетней давности завитки волос — Селден вспомнил слова Джейни о возвращении этой моды. Он уже все ей простил.
— Ты такая красавица! — прошептал он, теперь довольный тем, что они выходят в свет. Он понял, кто он такой, каково его место в мире. Он — чрезвычайно успешный человек, женатый на потрясающей женщине. Такой судьбе любой бы позавидовал. У него было все, о чем можно мечтать.
Спускаясь в лифте в вестибюль, он сжал ее руку и притянул к себе, стараясь не смазать ее грим. Тем не менее она напряглась.
— Ты очень красивая, — повторил он.
— О, дорогой! — вздохнула она. — Спасибо! — В лифте было зеркало, и она самодовольно в него поглядывала, приподнимая одну бровь. — Но я напрасно не надела украшения.
— Тебе не нужны украшения, — прошептал он, имея в виду, что она красива и без них.
— Нет, нужны, — не согласилась она, делая вид, что не пони мает. — Я могла бы что-то взять напрокат в салоне «Гарри Уинстон», но они приставляют к своим драгоценностям охранника. Я подумала, тебе это не понравится.
— Правильно подумала. — Он засмеялся. — Мне и так не нравится делить тебя со всем Нью-Йорком.
Ему показалось, что Джейни презрительно закатила глаза, но в следующую секунду двери лифта открылись, и она превратилась в улыбающуюся, любящую жену, шествующую рука об руку с ним к лимузину. Усевшись на заднее сиденье, она сказала:
— Я подумываю об ассистентке. Барбара не поверила, что я обхожусь одна. Она говорит, что ассистентки есть у всех. У Мими тоже есть…
— Кто такая Барбара?
— Селден! Барбара — стилистка. Она работает со всеми, одевает всех кинозвезд…
— Сколько это будет стоить? — спросил он.
— Не знаю… — Она пожала плечами, словно от денег можно было отмахнуться. — Долларов двести в день.
Ничего себе, подумал он. Примерно четыре тысячи в месяц, почти столько же, сколько получает его секретарша. Разумеется, он ни в чем не хотел отказывать Джейни, дело было не в деньгах, а в логике человека среднего класса: она работает, речь о бизнесе; пусть сама платит своей ассистентке. Он уже выяснил, что его супруга терпеть не может тратить свои собственные деньги, тем не менее у него хватило решительности сказать:
— Разумеется, ты можешь делать со своими деньгами что хочешь.
— Но я подумала, что она работала бы для нас обо их, — возразила Джейни, удивленно глядя на него, — Она бы, например, носила в чистку твои рубашки. Разве тебе не нужны чистые рубашки?
Селден всегда сам заботился о своих рубашках, но сейчас был тронут заботой жены. Взяв ее руку и гладя ей ладонь, он ответил:
— Если так, обсудим.
Но через секунду она как будто забыла об их разговоре и стала спешно проверять, в порядке ли помада на губах. Они добрались до места назначения.
Селден Роуз смотрел красными от утомления глазами на рыбу у себя в тарелке и чувствовал, что скука перерастает у него в раздражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139