Потом она хранилась в семье до самой её смерти. Некоторые места его заинтересовали.
— Надо будет потом взять её на «Пасионарию», — подумал он. — Всем будет интересно, особенно Тойво.
Мысли его метнулись к «Пасионарии». Там давно уже день. Все встали. Ждут его сообщений. Сурен и Тойво, наверное, уже играют с девчушками на лугу.
Где-то внизу хлопнула дверь… Вторая… Дом сегодня тоже необычно рано проснулся. Стала просыпаться и «чердачная команда». Пока наскоро поели, шум внизу резко усилился. Мванза включил рацию и объявил начало операции.
Джо и Мэри заняли наблюдательные посты у окон. Каури возился со своим снаряжением. Мванза и Ока ещё раз проверили всю аппаратуру. Теперь и они заняли свой пост у слухового окна. Из него прекрасно просматривалась вся поляна перед Большим Домом. Правда, терраса вдоль дома, на которой должна была происходить сама торжественная церемония, видна не была: её закрывал скат крыши. На ней должны были находиться самые важные гости: «старые хозяева» со всех плантаций.
Площадь перед домом постепенно заполнялась народом. Заиграл оркестр. Мванзе он тоже не весь был виден, мешал проклятый скат. Белые все подходили и подходили, заполняя все пространство перед домом. Позади них, с трех сторон, плотной стеной стояли чёрные.
Внизу, в доме, стало тихо.
— Мы пошли, — сказал Джо. Он и Мэри скрылись в люке. Каури распахнул окно на противоположной стороне дома и приготовился. Ожила рация:
— Ндоло. Исходные позиции занял.
— Я уже на месте, — это Кваме.
— Готовы к броску. — Лемма.
— Ждите сигнала. Ждите сигнала, — отвечал Мванза.
Но вот, наконец, оркестр заиграл марш. Джо-скрипач, знакомый со свадебной церемонией, предупредил Мванзу, что это означает начало торжества. К этому моменту в доме не должно быть ни одного белого человека.
— Лемма, вперёд! — скомандовал Мванза. — Всем остальным — трехминутная готовность!
Стрелки часов медленно отсчитывали секунды.
Каури поднял руку. Это означало, что отряд Леммы появился перед домом со стороны Реки. Сейчас они подойдут под стены. Джо и Мэри должны приготовить им проход в Дом.
— Внимание! Включаю, — сказал Мванза, отсчитывая про себя до пяти и махнул рукой Ока-о-Ире.
Басовый звук колокола вдруг выплеснулся из трех мощных динамиков. Казалось, он наполнил все пространство и исходит прямо с неба. Шум на поляне сразу же стих. Все, и белые, и чёрные, стояли, запрокинув головы вверх. Мванза увидел, как сразу с трех сторон показались цепи людей с оружием в руках. Голубые комбинезоны так и мелькали между стволов деревьев сада. От конюшен и скотного двора цепи бежали через открытое пространство…
Колокол ударил во второй и третий раз… К счастью, никто не смотрел в сторону цепей. А они уже приближались к толпе. В это время из динамиков вырвался плач. Мванза на минуту оглянулся: как там Каури, не задержался?! Но его уже не было.
Он снова стал смотреть на поляну. Теперь все смотрели куда-то вверх прямо над домом. Мванза не видел, что там, но твёрдо знал, что над домом парит Каури, задрапированный в голубые одежды, чтобы скрыть реаспид. Словно услышав его мысли, Каури пролетел вперёд так, что его стало видно и из чердачного окна. Вот он поднёс к губам трубу. И в тот же момент грянули трубы из динамиков.
Мванза поревел взгляд на цепи. Они уже достигли толпы и сейчас протискивались между рабами. Тут же туда и сюда переходили какие-то люди в белом. Мванза знал, что это подготовленные Джо-скрипачом рабы-агитаторы.
Каури застыл над толпой постепенно опускаясь. Труба ещё была прижата к его губам.
— Что он делает, — пробормотал Мванза, — сейчас же трубы кончатся!
Каури оторвал трубу от губ.
— Молодец! Вовремя! — прокомментировал Мванза. Ока-о-Ира, сжимая в руке выключатель на длинном шнуре, выглядывала из-за его спины. А с неба на смятенную толпу упал Голос:
— Я — Каури! Я пришёл освободить мой народ от белых, присосавшихся к телу моего народа, как ротанг к пальме! Вы, белые, оглянитесь вокруг себя. Вы окружены со всех сторон! Сопротивление бесполезно! Бросайте оружие! Я, Каури, сказал!
Толпа всколыхнулась. Только теперь белые обнаружили, что со всех сторон окружены молчаливой стеной вооружённых смуглолицых людей в голубых комбинезонах. Стон и плач пронеслись по толпе. Это заплакали испуганные женщины и дети. Мужчины молча складывали оружие. Ни у одного из них не нашлось мужества сопротивляться. Да это и закономерно. Мужество выковывается в борьбе. Они же никогда не встречали сопротивления со стороны бессловесных рабов. Мванза выдержал паузу и кивнул Ока-о-Ире. И снова на толпу упал Голос:
— Пусть успокоятся ваши женщины и дети! Пусть они не плачут! Ни один волос не упадёт с ваших голов! Вы будете жить далеко отсюда. Но рабов у вас уже никогда не будет!
Запись окончилась Ока-о-Ира быстро защёлкала переключателями. В руках у Мванзы появился микрофон. Теперь, в случае необходимости, он и сам мог вмешаться в события на поляне. Между тем, из дверей Большого Дома тоже вышли вооружённые люди. Они оттеснили белых с террасы на поляну. Теперь Мванза видел всех.
И тут миссис Элоиза не выдержала:
— Это все ты виновата! — накинулась ока на внучку. — Это ты полюбила чёрного! Да ещё этот Питер… Сказано же в книге пророчеств: «Когда белая девушка укажет на чёрного и скажет: „Вот мой муж!“, колокол ударит в первый раз! Когда чёрная войдёт хозяйкой в Большой Дом, колокол ударит во второй раз!» Господь покарал Питера, но и тебя он тоже покарает!
Бледная, как смерть Сью слушала слова своей бабушки. Бескровные губы заметно шевелились, но она не произнесла ни слова. Толпа вокруг них потеснилась. Они стояли в кругу. Но по их лицам, по фигурам Мванза понял, что сейчас может произойти нечто страшное. Ока-о-Ира по радии вызывала Ингрид. Она с вибролетом укрывалась в плавнях на той стороне Реки. Мванза поднял микрофон:
— Остановись, безумная старуха! На всей Реке ещё не рождалось более чистое создание! — недаром он сегодня утром читал Большую Книгу! Теперь и он мог изъясняться этим высокопарным языком. — Это же голубка, агнец божий! Только за её праведное поведение я помиловал вас всех и даровал жизнь! Ибо страдания её — неизмеримы! Она одна призвана искупить все прегрешения ваши!
Серебряная стрекоза вибролета сверкнула крыльями над крышей Большого Дома и повисла прямо над Сью. Толпа в ужасе шарахнулась в стороны. Вибролет опустился. Из кабины вышла Ингрид. Она казалась воплощением доброты и женственности.
— Пойдём, девочка, — сказала она и повела Сью за руку в вибролет. — Больше тебя никто никогда не обидит!
Вибролет взмыл вверх. Из-за сада начали прибывать транспортные вертолёты. Мванза через микрофон начал вызывать семьи плантаторов на посадку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— Надо будет потом взять её на «Пасионарию», — подумал он. — Всем будет интересно, особенно Тойво.
Мысли его метнулись к «Пасионарии». Там давно уже день. Все встали. Ждут его сообщений. Сурен и Тойво, наверное, уже играют с девчушками на лугу.
Где-то внизу хлопнула дверь… Вторая… Дом сегодня тоже необычно рано проснулся. Стала просыпаться и «чердачная команда». Пока наскоро поели, шум внизу резко усилился. Мванза включил рацию и объявил начало операции.
Джо и Мэри заняли наблюдательные посты у окон. Каури возился со своим снаряжением. Мванза и Ока ещё раз проверили всю аппаратуру. Теперь и они заняли свой пост у слухового окна. Из него прекрасно просматривалась вся поляна перед Большим Домом. Правда, терраса вдоль дома, на которой должна была происходить сама торжественная церемония, видна не была: её закрывал скат крыши. На ней должны были находиться самые важные гости: «старые хозяева» со всех плантаций.
Площадь перед домом постепенно заполнялась народом. Заиграл оркестр. Мванзе он тоже не весь был виден, мешал проклятый скат. Белые все подходили и подходили, заполняя все пространство перед домом. Позади них, с трех сторон, плотной стеной стояли чёрные.
Внизу, в доме, стало тихо.
— Мы пошли, — сказал Джо. Он и Мэри скрылись в люке. Каури распахнул окно на противоположной стороне дома и приготовился. Ожила рация:
— Ндоло. Исходные позиции занял.
— Я уже на месте, — это Кваме.
— Готовы к броску. — Лемма.
— Ждите сигнала. Ждите сигнала, — отвечал Мванза.
Но вот, наконец, оркестр заиграл марш. Джо-скрипач, знакомый со свадебной церемонией, предупредил Мванзу, что это означает начало торжества. К этому моменту в доме не должно быть ни одного белого человека.
— Лемма, вперёд! — скомандовал Мванза. — Всем остальным — трехминутная готовность!
Стрелки часов медленно отсчитывали секунды.
Каури поднял руку. Это означало, что отряд Леммы появился перед домом со стороны Реки. Сейчас они подойдут под стены. Джо и Мэри должны приготовить им проход в Дом.
— Внимание! Включаю, — сказал Мванза, отсчитывая про себя до пяти и махнул рукой Ока-о-Ире.
Басовый звук колокола вдруг выплеснулся из трех мощных динамиков. Казалось, он наполнил все пространство и исходит прямо с неба. Шум на поляне сразу же стих. Все, и белые, и чёрные, стояли, запрокинув головы вверх. Мванза увидел, как сразу с трех сторон показались цепи людей с оружием в руках. Голубые комбинезоны так и мелькали между стволов деревьев сада. От конюшен и скотного двора цепи бежали через открытое пространство…
Колокол ударил во второй и третий раз… К счастью, никто не смотрел в сторону цепей. А они уже приближались к толпе. В это время из динамиков вырвался плач. Мванза на минуту оглянулся: как там Каури, не задержался?! Но его уже не было.
Он снова стал смотреть на поляну. Теперь все смотрели куда-то вверх прямо над домом. Мванза не видел, что там, но твёрдо знал, что над домом парит Каури, задрапированный в голубые одежды, чтобы скрыть реаспид. Словно услышав его мысли, Каури пролетел вперёд так, что его стало видно и из чердачного окна. Вот он поднёс к губам трубу. И в тот же момент грянули трубы из динамиков.
Мванза поревел взгляд на цепи. Они уже достигли толпы и сейчас протискивались между рабами. Тут же туда и сюда переходили какие-то люди в белом. Мванза знал, что это подготовленные Джо-скрипачом рабы-агитаторы.
Каури застыл над толпой постепенно опускаясь. Труба ещё была прижата к его губам.
— Что он делает, — пробормотал Мванза, — сейчас же трубы кончатся!
Каури оторвал трубу от губ.
— Молодец! Вовремя! — прокомментировал Мванза. Ока-о-Ира, сжимая в руке выключатель на длинном шнуре, выглядывала из-за его спины. А с неба на смятенную толпу упал Голос:
— Я — Каури! Я пришёл освободить мой народ от белых, присосавшихся к телу моего народа, как ротанг к пальме! Вы, белые, оглянитесь вокруг себя. Вы окружены со всех сторон! Сопротивление бесполезно! Бросайте оружие! Я, Каури, сказал!
Толпа всколыхнулась. Только теперь белые обнаружили, что со всех сторон окружены молчаливой стеной вооружённых смуглолицых людей в голубых комбинезонах. Стон и плач пронеслись по толпе. Это заплакали испуганные женщины и дети. Мужчины молча складывали оружие. Ни у одного из них не нашлось мужества сопротивляться. Да это и закономерно. Мужество выковывается в борьбе. Они же никогда не встречали сопротивления со стороны бессловесных рабов. Мванза выдержал паузу и кивнул Ока-о-Ире. И снова на толпу упал Голос:
— Пусть успокоятся ваши женщины и дети! Пусть они не плачут! Ни один волос не упадёт с ваших голов! Вы будете жить далеко отсюда. Но рабов у вас уже никогда не будет!
Запись окончилась Ока-о-Ира быстро защёлкала переключателями. В руках у Мванзы появился микрофон. Теперь, в случае необходимости, он и сам мог вмешаться в события на поляне. Между тем, из дверей Большого Дома тоже вышли вооружённые люди. Они оттеснили белых с террасы на поляну. Теперь Мванза видел всех.
И тут миссис Элоиза не выдержала:
— Это все ты виновата! — накинулась ока на внучку. — Это ты полюбила чёрного! Да ещё этот Питер… Сказано же в книге пророчеств: «Когда белая девушка укажет на чёрного и скажет: „Вот мой муж!“, колокол ударит в первый раз! Когда чёрная войдёт хозяйкой в Большой Дом, колокол ударит во второй раз!» Господь покарал Питера, но и тебя он тоже покарает!
Бледная, как смерть Сью слушала слова своей бабушки. Бескровные губы заметно шевелились, но она не произнесла ни слова. Толпа вокруг них потеснилась. Они стояли в кругу. Но по их лицам, по фигурам Мванза понял, что сейчас может произойти нечто страшное. Ока-о-Ира по радии вызывала Ингрид. Она с вибролетом укрывалась в плавнях на той стороне Реки. Мванза поднял микрофон:
— Остановись, безумная старуха! На всей Реке ещё не рождалось более чистое создание! — недаром он сегодня утром читал Большую Книгу! Теперь и он мог изъясняться этим высокопарным языком. — Это же голубка, агнец божий! Только за её праведное поведение я помиловал вас всех и даровал жизнь! Ибо страдания её — неизмеримы! Она одна призвана искупить все прегрешения ваши!
Серебряная стрекоза вибролета сверкнула крыльями над крышей Большого Дома и повисла прямо над Сью. Толпа в ужасе шарахнулась в стороны. Вибролет опустился. Из кабины вышла Ингрид. Она казалась воплощением доброты и женственности.
— Пойдём, девочка, — сказала она и повела Сью за руку в вибролет. — Больше тебя никто никогда не обидит!
Вибролет взмыл вверх. Из-за сада начали прибывать транспортные вертолёты. Мванза через микрофон начал вызывать семьи плантаторов на посадку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81